Смысл всякой деятельности лежит за ее пределами. Человек взял в руку стакан воды и сделал глоток. Может быть, он хотел запить лекарство. А может быть, хотел попробовать воду на вкус. Мы не можем судить об этом, если не знаем, что было до глотка и что после. Чтобы понять смысл деятельности, нужно выйти за ее пределы.
Какой смысл в отшельничестве? Видимо, среди людей невозможно стать праведником?
Жизнь - это моя самая важная дипломная работа!
Раньше я думал, что очень важно иметь что-либо, называемое целью. Я провел годы, пытаясь найти эту цель. И, поступая так, я сделал себя очень несчастным. Все остальные, казалось, имели цель, но я не мог найти свою цель.
Как замечательно видеть, что жизнь не нуждается ни в какой цели. Её цель - это бесцельное проявление здесь и сейчас. Есть ли цель у музыки? Есть ли цель у заката? Есть ли цель у танца? Их цель находится в слушании, в наблюдении, в танце. Жизнь одновременно является наполненной смыслом и бессмысленной. И то, и другое - и ничто из этого.
Как замечательно видеть, что моя цель - если что-то такое вообще существует - состоит в том, чтобы просто быть этим сидением здесь, дыханием, сердцебиением, происходящими звуками. Какая удивительная свобода во всём этом.
Почему мы ищем Бога, если он всегда смотрит нам прямо в лицо? В каждой форме, звуке и запахе. В деревьях, и цветах, и птицах, в шуме улицы, в биении сердца. В этих словах и за пределами них. В белоснежности бумаги и черноте чернил. В пространстве и в тишине. В промежутке. В невидимом, так же, как и в видимом. В пульсации жизни и в покое смерти. В крике ребенка, и в предсмертном хрипе старика. Во всём, в виде всего, поет Бог.
Здесь могло бы ничего не быть. И все же, кажется, здесь что-то есть. Здесь могла бы быть тёмная, пустая пустота, в которой нет никого, кто мог бы знать о ней. И все же, кажется, здесь что-то происходит. Здесь видятся формы, звуки, запахи, цвета, движение. Тела, деревья, цветы, автомобили. Войны, рак, щенки. Здесь могло бы не быть ничего, и всё же кое-что есть.
Это - единственное чудо. Не нужно делать ни одного движения в сторону от этого. Мы всегда видим, как чудо разворачивается прямо перед нашими глазами. Понимаем ли мы, как нам повезло?
Жизнь, конечно имеет смысл, но человеку он недоступен.
В сущности, антитеза литературы - не молчание, а необязательные слова.
Оправдываясь тем, что у других не хватило здравого смысла, мы тем самым признаем его нехватку и у себя.
Отдыхать «вообще» невозможно. Нужно отдыхать от чего-то. Понимаешь? И если хорошо и отчетливо понять, отчего ты устал, то можно более эффективно отдохнуть.
Орел, летая над хозяйственным двором,
Устроил с курицей потешный разговор!
- Скажи, какая же ты птица,
Когда не можешь в небо взвиться!
И крылья не нужны тебе,
Чтоб только бегать по земле!
Ты и по нраву тяжела -
Кудахчешь с раннего утра,
Все носишься, все суетишься!
Нет, жизнь твоя совсем не птичья,
Вот мне бы так жилось не сладко!
На что ответила хохлатка:
- Хоть насмехаешься и свысока глядишь,
Но за едой ты к нам летишь,
Крадешь то яйца, то цыплят!
Могла бы если я летать,
То вила гнезда бы, как ты,
А ты бы помер без еды!
________
В природе всё свое имеет место,
И всё взаимосвязано в ней тесно!
Играли мальчики в солдатиков
От пустоты, от «делать нечего»…
И не во вражеских фанатиков -
В своих стреляли опрометчиво.
Кто за идею, кто за золото,
Кто жаждой власти одурманенный,
Не разбирая: старо - молодо,
И добивая тех, кто ранены.
Земля усеяна невинными,
Чужому слову непокорными.
Глаза обласканы руинами,
А ум забит словами вздорными.
Покрыты не военной славою,
И не почетом победителей,
А сплошь проклятьями кровавыми,
Слезами горькими родителей…
Смотрели тетеньки, да дяденьки,
Сгребая жар чужими ручками…
Да про себя смеялись гаденько,
Монетки складывая кучками.
Играли мальчики в солдатиков.
Всё думали, что правды вестники.
Сестричек схоронили, братиков.
Остались холмики, да крестики…
Кто мы в этом мире?
Хозяева или прислужники?
Тот, кто подает, не всегда богат,
Кто крохи подбирает, вовсе и не беден.
Власть имущие служить обязаны народу,
Но народ давно забыл об этом.
Но неважно вовсе богат ты или беден,
В итоге всех ждет один приют,
Куда с богатством не впустят.
Что скажут после?
Богато жил, кутить любил,
Жаден был до безобразия.
А на другой десяток лет
Никто и навестить могилку не придет,
Что был таков даже и не вспомнят.
Каков итог сей повести моей?
Жить не сиюминутным наслаждением,
Жить не для блаженства тела,
А жить с душою и для души.
Теплом своим холодный мир согревая.
И по прошествии многих лет,
Не сотрутся в памяти людей
Все то хорошее, что ты принес
И оставил для людей.
Время слишком драгоценно,
чтобы его тратить на чувство собственной несчастливости.
Осел увидел Соловья
И говорит ему: «Послушай-ка, дружище!
Ты, сказывают, петь великий мастерище.
Хотел бы очень я Сам посудить, твое услышав пенье,
Велико ль подлинно твое уменье?»
Тут Соловей являть свое искусство стал:
Защелкал, засвистал
На тысячу ладов, тянул, переливался;
То нежно он ослабевал
И томной вдалеке свирелью отдавался,
То мелкой дробью вдруг по роще рассыпался.
Внимало все тогда
Любимцу и певцу Авроры;
Затихли ветерки, замолкли птичек хоры,
И прилегли стада
Чуть-чуть дыша, пастух им любовался
И только иногда,
Внимая Соловью, пастушке улыбался.
Скончал певец. Осел, уставясь в землю лбом,
«Изрядно, - говорит, - сказать неложно,
Тебя без скуки слушать можно;
А жаль, что незнаком
Ты с нашим петухом;
Еще б ты боле навострился,
Когда бы у него немножко поучился»,
Услыша суд такой, мой бедный Соловей
Вспорхнул - и полетел за тридевять полей.
Избави бог и нас от этаких судей.
Анализ басни:
В басне Крылова Осел и Соловей каждый из героев выступает символом качеств, которые стоят того, чтобы о них задуматься. Итак, Соловей. Птица прекрасным пением олицетворяет человека - мастера своего дела, с даром от самой Природы. К пению птицы прислушивается каждый, кто его услышит и каждый высоко оценит талант Соловья, чем тот по праву гордится. Крылов использует такие выразительные интонации и слова в адрес Соловушки, которые кажется не превзошел никто из русских писателей. Очаровательные, подробные описания окружающей обстановки, реакции людей и животных на песню птицы, доказывают к тому же, что Крылов - не просто баснописец, он - великий поэт. Соловей описан так, что не найдется больше ничего того, что стоило бы добавить.
Осёл же, напротив, совершенно не разбирается в пении, но оценивать Соловья считает возможным. За неимением слуха и понимания прекрасного, посчитал, что даже петух спел бы лучше. Крылов здесь передает абсурдность сложившейся ситуации и моралью в последней строчке басни подводит итог: браться судить о том, о чем даже не имеешь представления - глупо. Осел, сравнивая Соловья с Петухом, сопоставляет две совершенные противоположности, показывая нам отсутствие какого-либо вкуса.
Синица на море пустилась:
Она хвалилась,
Что хочет море сжечь.
Расславилась тотчас о том по свету речь.
Страх обнял жителей Нептуновой столицы;
Летят стадами птицы;
А звери из лесов сбегаются смотреть,
Как будет Океан, и жарко ли гореть.
И даже, говорят, на слух молвы крылатой,
Охотники таскаться по пирам
Из первых с ложками явились к берегам,
Чтоб похлебать ухи такой богатой,
Какой-де откупщик и самый тароватый
Не давывал секретарям.
Толпятся: чуду всяк заранее дивится,
Молчит и, на море глаза уставя, ждет;
Лишь изредка иной шепнет:
«Вот закипит, вот тотчас загорится!»
Не тут-то: море не горит.
Кипит ли хоть? - и не кипит.
И чем же кончились затеи величавы?
Синица со стыдом всвояси уплыла;
Наделала Синица славы,
А море не зажгла.
________
Никто не смеётся над Богом в больнице…
Никто не смеётся над Ним на войне,
Там вера в сердцах начинает искриться,
И чаще молитвы звучат в тишине.
Никто не смеётся над Ним при пожаре,
И всем не до смеха, когда идёт смерч,
При голоде и при подземном ударе,
Насмешки проходят, меняется речь…
Слетает с лица вдруг надменная маска,
Когда самолет начинает трясти…
Никто не заявит, что Бог - это сказка,
Преступника встретив на узком пути…
Никто не воскликнет, что вера - для глупых,
Услышав смертельный диагноз врача …
И с пеной у рта, спорить мало кто будет,
Когда встретит взгляд своего палача.
Машина на скорости… Ты на дороге…
Вот резкий обрыв… Вот об камень висок…
Вот - пуля шальная, беда на пороге…
От смерти ты только - на волосок.
Откуда ты знаешь, смеющийся ныне…
Что ждёт тебя за поворотом судьбы?
Смеяться легко, пока Бог даёт силы,
И терпит смиренно твои кулаки.
Смеяться легко под греховные мысли…
И под одобряющий взгляд пьяных глаз,
Но Бог всё же ждёт и дыхание жизни,
Ещё оставляет, даря тебе шанс.