В комнату вошел скучный человек и сел на стул. Стул стоял далеко от стола, но придвигать его не было никакой необходимости - на столе ничего не было.
Веселый человек, несомненно, придвинул бы стул в любом случае - а вдруг что появится. Но не таков наш скучный человек. Тем более, что передвижение стула в его исполнении шло бы в разрез с его реноме. А реноме он портить не любил. В этом он был похож на веселого человека. Тот тоже, но по-своему, поддерживал его. Надо, не надо - ему бы все шуточки, все бы веселье. Всем захочется скучать, ан нет, веселый тут как тут - то стул пододвинет к столу, то стол двигает к стулу, неугомонный. И улыбка не сходит с его лица.
- Нет, это все утомительно - думает скучный человек и никуда не движется, сидит… Он и сидит как-то однообразно. Вот веселый человек так не смог бы сидеть - он непременно б ерзал и крутился. Прямо какие-то дети, эти веселые люди. В присутственных местах таким не место. Они разрушают чинную атмосферу, весь тонкий микроклимат и ауру сна-ожидания…
…
- Кукушуин! Вы не забыли зачем сюда пришли? Я понимаю, что рассматривание пола дело интересное, но я жду уже пять минут, что вы таки что-то скажете.
- Ах да, простите. Я и говорю, что прирожденный сторож.
- Как понимать, что прирожденный? - удивленно вскинул брови кадровик.
- А так, что могу изобразить, будто сплю на посту, а сам все наблюдаю.
- Хм. А изобразить, что не спите, можете?
- Конечно же могу!
- Прекрасно! Вы приняты. Но, поскольку вы по большей части изображаете, то уж и оружие мы вам выдадим не настоящее. Деревянный автомат, к примеру, вас устроит?
- Ха! Стрельба из деревянных автоматов мой конек! - и Кукушкин мастерски изобразил выстрел из невидимого гранатомета.
- Ого, Кукушкин! Да вы мастер! Я впечатлен! Так с завтрашнего дня и приступайте.
- Есть, герр майор… майн либер, ммм…
- Вот это уже лишнее, Кукушкин, лишнее, - усмехнулся в невидимые усы кадровик, - Вы так хорошо скучали, вот и не надо этого, вам не идет.
- Яволь! … пардон, я больше не буду.
- Идите же, пока я не передумал! Ферштейн?
- Я, я - начал было Кукушкин, но вовремя напустил на себя прежний скучный вид и незаметно выскользнул из кабинета, неслышно притворив за собою двери.
Окна хосписа выходят на психушку.
Стою, любуюсь шизофреником метущим,
Танцующей, неадекватною старушкой
И жизнью, так бессмысленно текущей…
Счастливых глупых лиц очарованье
Из-за решёток красного барака
Улыбкой прогоняют ожиданье…
Как все же скучно умирать от рака.
Однажды так скучно стало, так скучно стало, что хоть хоровод води. Ну встал, давай водить хоровод. Да смотрю - я один. Как одному водить хоровод, тут еще хотя бы двое нужно. Ну, позвал я двоих. Пришли они. А хоровод водить уже никому и не хочется - ну не выгонять же их. Сидим. Сидим сидим, сидим сидим. Надоело. Ну, встали. Стоим. Постояли. Снова сели. Нет - так сидеть не интересно. Сходили в магазин, от скуки. Вернулись - ооо! так это же другое дело!
И годы я стоял, безумный, у окна!
Любуясь солнцами, моя душа ослепла,
Лучи ее прожгли до глубины, до дна,
И все мои мечты распались горстью пепла.
О, если б все забыть, быть вольным, одиноким,
В торжественной тиши раскинутых полей,
Идти своим путем, бесцельным и широким,
Без будущих и прошлых дней.
Срывать цветы, мгновенные, как маки,
Впивать лучи, как первую любовь,
Упасть, и умереть, и утонуть во мраке,
Без горькой радости воскреснуть вновь и вновь!
1902
Ты молод и хорош собой,
И в твоей жизни нет проблем
Доволен жизнью и судьбой
Скажи, а я тебе зачем?
Жена красива и умна,
На сдобной булке сладкий джем.
Двоих мальчишек родила,
Скажи, а я тебе зачем?
Решил немного пошалить?
Развеяться. Неважно с кем…
Я потеряла мысли нить.
Скажи, а ты то мне зачем?
- Здравствуйте, это пожарные?
- Да. У вас что-то горит?
- Грустно мне., грусть, грустинушка…
- Пришлем вам пожарную машину с лестницей, покатаетесь на ней вверх вниз, это весело.
- Спасибо. Жду…)))))).
Со скуки и гадость в радость.
Постоянное веселье навевает скуку.
На сцене вяло, но по сценарию, разворачивалось действо, ради которого сонная публика пришла в зал, предварительно оплатив билеты. Все шло своим чередом, пока на сцену не выбежал какой-то неадекватный человек. Все сразу подумали, что это электрик, потому что тот прямо на сцене начал выкручивать лампочку. Однако когда он засунул ее в рот подбежавшему пожарнику - оживившаяся публика засомневалась. Пожарник, очевидно от обиды, поджег занавес, чем тоже подверг сомнению способности публики к угадыванию профессий. Прибежавший слесарь, не найдя водопроводных труб, начал подкручивать гайки на стульях.
Действие спектакля становилось все непредсказуемей. Режиссер соображал как представить этот абсурд в виде этакого модерна. Но тут пришел настоящий электрик и давай реально менять лампочки. А за ним пришел настоящий пожарник и давай тушить занавес. А после пришел настоящий сантехник и нашел таки водопроводные трубы…
Меня сегодня посетила осень…
В душе моей сплошная непогода.
Ко мне часов, наверное, так восемь
Никто в семье не мог найти подхода…
Сидела молча… будто бы застыла,
Под звук дождя рождался полный бред.
Не понимала я, ну что это за сила
Моей душе наносит явный вред.
Был выходной, и было как-то скучно,
Хотя… и повода-то не было скучать,
Ведь в моей жизни всё благополучно!
И что… что осень? Чем - не благодать?
Я мысли мрачные отправила подальше,
Угнав тотча’с поганою метлой…
Мне стало странно… где была я раньше,
Да почему потерян мной покой?
И не найдя разумного ответа,
На слобости минутные сославшись,
Решила так: осенняя примета:
«Грустить… А вот зачем - не разобравшись».
Нарисовала солнышко поярче,
А посреди души - большое море…
Добавила я лучиков… чтоб жарче…
И своей скуке я сказала: «Сорри!
Я уйму времени с тобою убила, скука!
Ты разве друг? Ну хватит притворяться!
Пусть время нас рассудит и разлука,
А я найду, чем без тебя заняться!"
У нас не принято выказывать страсть, искренность, подлинные чувства. Лишь в редких случаях мы можем проявить восторг, но только на краткий миг, и сами его смущаемся. Мы стыдимся его, как вспышки безумия, и извиняемся за него на следующий день. Его принято считать чем-то ненормальным, а так называемая нормальная жизнь - это серьезное и довольно скучное занятие. Чем она серьезнее и скучнее, тем нормальнее.
Безупречность в манерах невообразимо скучна. Хотя бы «дурак» надо изредка произносить!)
Барометр показывал полдень.
Это было пять километров назад.
Я видел вчера селедку
А завтра увижу вокзал
- И что это за болезнь?
- Вначале она незаметна. Просто наступает день, когда тебе ничего больше не хочется делать. Все становится неинтересным, человека охватывает тоска. И это уже не проходит. Тоска усиливается день ото дня, от недели к неделе. Человек чувствует себя опустошенным, он становится недовольным и самим собой, и всем миром. Постепенно проходит и это чувство, и ты уже вообще ничего не ощущаешь. Тебе все безразлично. Весь мир становится чужим, тебе уже нет до него никакого дела. Уже нет ни гнева, ни восторга, ни радости, ни грусти, люди не умеют больше ни смеяться, ни плакать. Все окутывает ледяной холод, любви нет. Тогда болезнь становится неизлечимой. Люди мечутся с пустыми, серыми лицами, становятся такими же, как Серые господа. Да, они становятся такими же чудовищами. Смертельная Скука - вот название этой болезни.
Скучна работа уездного станционного смотрителя. Проходят часы - а ничегошеньки не происходит. И сам себе ленивыми раздумьями вынужденно наполняешь нутро содержанием. То всех мух на окне посчитаешь, а это не просто - ползают мелкие. То рукой их ловить давай - тут не малая ловкость нужна. То в то же окно давай смотреть на белье на веревочке - как оно сохнет, и думать - а какую оно после высыхания даст усушку - а вдруг не налезет. Воон те кальсоны, пожалуй, легко могут однажды не налезть - что ж потом, худать или што ?!
Вот так часы проходит, жизнь проходит. То в ожиданьи поезда, то в ожидании конца дня. А прийдет время - и конца жизни. Но что его ждать, когда даже в скудном захолустье жизнь полна содержания - одних только мух вон сколько! Да и много чего еще…