Осень… Моя кончается.
Твоя еще только начнется.
Сегодня со мной прощается
Та, что суровой зовется.
Дальше мне будет проще.
Сказано лету: Прощай!
А у тебя полощет
Осень в слезах печаль…
Буду ждать чистого снега,
Свежих морозов - зимы.
Осень оплакала лето,
Где так любили мы.
Чувствуешь- близится осень?
Не веришь ей? Слезы - ложь?
Но я то жива, между прочим.
Ты тоже переживешь…
Мне было за тридцать, ей - сорок четыре.
Не видя в различье и капли гротеска,
Мы страстные вихри в постели плодили -
С карниза срывалась дождём занавеска.
Мне уже пятьдесят, ей десяток седьмой,
Время мчится стремниной по мутной воде.
Внуки выросли. Мы примирились с судьбой…
Перекрашена спальня и шторы не
Классно, это когда ты расстаешься с парнем, а потом, буквально через месяц становишься режиссером фильма и пробуешь себя в роли журналиста :)
Не бросит, … вернётся, решит, вдруг, остаться…
И так повторится ещё раза два!
Блаженству и страсти решат вновь отдаться,
Все чувства растратить, отбросив слова!
Но утром, однажды проснётся внезапно,
И, вдруг ощутит, что снова одна…
Что От кислорода закрыли, вдруг, клапан!
Тело спаслось… а душа… не жива…
Как долог, этот миг ожидания,
Как сладок, той встречи вкус…
И тем больнее их будет расставание,
Кто ощутил всю яркость - чувств!
А давай ты для меня умрёшь…
Нет, на белом свете будешь здравствовать,
Но исчезнешь из моих миров,
Где ты безраздельно и успешно властвовал.
В душу я хочу вернуть покой…
Эсэмесок пятнадцать, примерно, назад
Ты была деликатна, приветлива, стильна,
А обмен сообщеньями - милый обряд
Выходил восхитительно любвеобильно.
Цепь е-мейлов пропала с недавних тех пор,
Когда стала придирчива ты, молчалива.
Пустой ящик входящих - жестокий укор,
Но в немом остракизме ты несправедлива.
Звонки - явная роскошь, излишество, блажь.
В злом эфире безмолвие дольше и глуше…
Я из писем любовных составил коллаж
В виде сердца, погибшего рыбой на суше.
Расставание всегда причиняет боль - амуры без всякой анестезии пытаются вытащить свои стрелы обратно.
Я рок сокрушу, не заботясь о прошлом,
Не думая, будет ли толк от руин.
Возможно, судьба станет садом заросшим
Иль зоной лукавой борьбы с прорвой мин.
Я память сожгу, не желая поблажки,
Засыплю седою золой странствий путь,
Сменю на тряпьё козырные рубашки,
По миру пойду, чтоб постичь жизни суть.
А, может, напротив, добуду бриллиантов,
Залью позолотой обои и пол,
Забуду, что вышел из нищих вагантов,
Икрой и шампанским заполню свой стол.
Расчёты и планы смешны, одномерны,
Когда понимаю - тебя рядом нет…
Бутылки пусты, торжества эфемерны,
Не туз я бубновый, а жалкий валет.
Нас несло кривое лихо
То в объятья, то в разнос.
По ночам общались тихо,
Днями ссорились всерьёз.
От упрёков до лобзаний,
С колких слов до нежных фраз.
В лабиринте испытаний
Заблуждались мы не раз.
Расходились с кровью-болью,
Сильно резало глаза,
Посыпали раны солью,
Отключали тормоза.
В конце мрачного туннеля
Унизительных обид
Мы не ждали Гименея,
Знали, что нас не манит
Свет покоя и уюта,
Не дадут нам овертайм,
Золотого парашюта,
Не раскроют древних тайн.
Мы любовь на части рвали
Без наркоза, впопыхах,
Наплевав на все морали,
Поборов животный страх.
Обессилив, расставались,
Позабыв приличья, стыд…
Души тряпками болтались
Очень ветхими на вид.
Когда ты однажды уйдёшь,
фатально раскиснут дороги,
Останется приторный запах
интимной щемящей игры.
Я стану страдать, обивать
чужие немые пороги,
Повсюду настырно искать
твоих ароматов следы.
Когда ты устанешь нести меня,
тяжкий крест свой нательный,
Из ладанки выпадет фото
и прядь моих тёмных волос,
Не трону я в доме кровать,
оставлю твой абрис постельный,
Создам из торосов белья
влюблённости страстной погост.
Когда отыграет оркестр
победные марши бравурно,
Затихнет вдали канонада
изящных твоих каблуков,
Останусь я с эхом седым,
пусть слух мой чарует ажурно,
И буду печально взволнован
стуком вечерних шагов.
Когда в отношениях брешь
пробьют обвинений лавины,
Обрушатся башни надежды,
симпатии рухнут валы,
Я стану, шёлковый сторож,
бродить, охраняя руины,
Фантом нашей бурной любви
искать в кучах стылой золы.
Когда отпылают зарницы
алым закатом разлуки,
И сумерки ноющей боли
накроют пустеющий мир,
Я стану бить стёкла, скулить,
неметь от удушливой скуки
Портрет твой к груди прижимать,
мой непревзойдённый кумир.
Немой упрёк. Я сильная, я знаю.
Смогу я боль в твоих глазах перетерпеть.
Тебе всего хорошего я тихо пожелаю,
Чтоб хлопнуть дверью и за нею умереть.
Немой упрёк. Я умная, я знаю.
Смогу подняться и с улыбкой посмотреть,
Без слов сказать, что за себя сама решаю.
И вольной птицей дальше полететь.
Немой упрёк. Жестокая. Я знаю.
Ты тоже должен знать, что не умрёшь.
Внутри себя, я тихо умираю,
И верю, что когда-нибудь поймёшь.
Я знаю…
Гулкое эхо звенящих твоих каблуков
Дробью двухсот барабанов мне темя курочит.
Я паникую под натиском шпилек-штыков,
И ретируюсь до встречи всегда, что есть мочи.
Я научился вжиматься в обои у стен,
И при твоём появленьи сливаюсь с узором.
Я мимикрирую под обстановку, затем
Прочь убегаю, вокруг озираясь с позором.
Стоит заслышать твой голос и смех за спиной,
Я испаряюсь легко на глазах ротозеев.
Ловко мешаюсь то с детской, то с женской толпой,
Скорчив гримасу, теряюсь в компании геев.
В душной курилке могу раствориться в дыму.
Джином в бутылку залезть, появиться обратно.
Лишь бы не видеть тебя. Я в жестоком плену.
Дважды на грабли ступить никому неприятно.
Боль расставанья пульсирует остро в груди,
Запах парфюмов твоих - едкий газ в душегубке.
Разум настырно твердит: «Перестань, не чуди!»,
Но всё равно обмираю при шелесте юбки.
Я проникаю за стены, взмываю без крыл,
И провалиться способен сквозь твёрдую землю…
Медленно тлею, горю, я ещё не остыл.
Знай, поражений в любви никогда не приемлю.
У тебя в выходные семья и уют,
Ты не можешь звонить мне и даже писать.
У меня ж возбуждённо нейроны снуют
В ожиданье услышать твой голос опять.
У тебя в выходные родня, суета,
Фитнес, спорт, магазин и смешное кино.
У меня - понедельника ждать маета,
Представлять образ твой, глядя молча в окно.
У тебя в выходные спокойствие, лень.
У меня от нервозности мелкая рябь.
Воскресенье - тягучий бездарнейший день,
А суббота - болотная шаткая гать.
На тебя час молюсь я, Мадонна моя,
Возношу песнопенья, мольбы и хвалу,
А потом проклинаю, обиды тая,
Сею мысли раздора, крамолу, хулу.
По квартире мечусь, в сердце раненый зверь,
Шизофреник, бурчу монологи под нос,
То пинаю ногой приоткрытую дверь,
То роняю с посудою грязный поднос.
У тебя выходные - малиновый цвет.
У меня чёрный бархат и траурный марш…
Понедельник с утра принесёт паритет,
Перекрутит нас в будничный офисный фарш.
Когда влюбляетесь, думайте, люди,
Как это трудно и больно терпеть.
Как это сложно любить, расставаясь,
И никогда не пересекаясь.
Как это трудно сдержать свою руку,
Чтоб не писать ему SMS
И невозможно терпеть эту муку,
Не дотянувшись рукой до небес
Сидя ночью в тихой квартире,
Можно услышать его голоса.
«Уходи!» - хочется крикнуть,
Но его голос здесь до утра…
Разорваны фото, забыты портреты,
Но в сердце остались осколки любви,
Кусочки старой забытой стрелы
И частички былой доброты…
Трудно забыть, нелегко и поверить,
Что вы расстались, и любви уже нет.
Мозгу не трудно бумаги заверить
О том, что вас уже нет…
Когда влюбляетесь, думайте, люди,
Как это трудно и больно терпеть.
Как это сложно любить, расставаясь,
И никогда не пересекаясь.