ПАЛАЧ. Настоящая история Тоньки-пулемётчицы
Казус с фамилией
Антонина Макарова родилась в 1921 году на Смоленщине, в деревне Малая Волковка, в большой крестьянской семье Макара Парфёнова. Училась в сельской школе, и именно там произошёл эпизод, повлиявший на её дальнейшую жизнь. Когда Тоня пришла в первый класс, то из-за стеснительности не могла назвать свою фамилию - Парфёнова. Одноклассники же стали кричать «Да Макарова она!», имея в виду, что отца Тони зовут Макар.
Так, с лёгкой руки учительницы, на тот момент едва ли не единственного грамотного в деревне человека, в семье Парфёновых появилась Тоня Макарова.
Училась девочка прилежно, со старанием. Была у неё и своя революционная героиня - Анка-пулемётчица. У этого кинообраза был реальный прототип - санитарка чапаевской дивизии Мария Попова, которой однажды в бою действительно пришлось заменить убитого пулемётчика.
Окончив школу, Антонина отправилась учиться в Москву, где её и застало начало Великой Отечественной войны. На фронт девушка отправилась добровольцем.
Походная жена окруженца
На долю 19-летней комсомолки Макаровой выпали все ужасы печально известного «Вяземского котла».
После тяжелейших боёв в полном окружении из всей части рядом с молодой санитаркой Тоней оказался лишь солдат Николай Федчук. С ним она и бродила по местным лесам, просто пытаясь выжить. Партизан они не искали, к своим пробиться не пытались - кормились, чем придётся, порой воровали. Солдат с Тоней не церемонился, сделав её своей «походной женой». Антонина и не сопротивлялась - она просто хотела жить.
В январе 1942 года они вышли к деревне Красный Колодец, и тут Федчук признался, что женат и поблизости живёт его семья. Он оставил Тоню одну.
Из Красного Колодца Тоню не гнали, однако у местных жителей и так было полно забот. А чужая девушка не стремилась уйти к партизанам, не рвалась пробиваться к нашим, а норовила закрутить любовь с кем-то из оставшихся в селе мужчин. Настроив местных против себя, Тоня вынуждена была уйти.
Убийца с окладом
Блуждания Тони Макаровой завершились в районе посёлка Локоть на Брянщине. Здесь действовала печально известная «Локотская республика» - административно-территориальное образование русских коллаборационистов. По сути своей, это были те же немецкие холуи, что и в других местах, только более чётко официально оформленные.
Полицейский патруль задержал Тоню, однако партизанку или подпольщицу в ней не заподозрили. Она приглянулась полицаям, которые взяли её к себе, напоили, накормили и изнасиловали. Впрочем, последнее весьма относительно - девушка, хотевшая только выжить, была согласна на всё.
Роль проститутки при полицаях Тоня выполняла недолго - однажды её, пьяную, вывели во двор и положили за станковый пулемёт «максим». Перед пулемётом стояли люди - мужчины, женщины, старики, дети. Ей приказали стрелять. Для Тони, прошедшей не только курсы медсестёр, но и пулемётчиц, это не составляло большого труда. Правда, вусмерть пьяная женщина не очень понимала, что делает. Но, тем не менее, с задачей справилась.
На следующий день Макарова узнала, что она теперь официальное лицо - палач с окладом в 30 немецких марок и со своей койкой.
Локотская республика безжалостно боролась с врагами нового порядка - партизанами, подпольщиками, коммунистами, прочими неблагонадёжными элементами, а также членами их семей. Арестованных сгоняли в сарай, выполнявший роль тюрьмы, а утром выводили на расстрел.
В камеру вмещалось 27 человек, и всех их необходимо было ликвидировать, дабы освободить места для новых.
Браться за эту работу не хотели ни немцы, ни даже полицаи из местных. И тут очень кстати пришлась появившаяся из ниоткуда Тоня с её способностями к стрельбе.
Девушка не сошла с ума, а наоборот, сочла, что её мечта сбылась. И пусть Анка расстреливала врагов, а она расстреливает женщин и детей - война всё спишет! Зато её жизнь наконец-то наладилась.
1500 загубленных жизней
Распорядок дня Антонины Макаровой был таков: утром расстрел 27 человек из пулемёта, добивание выживших из пистолета, чистка оружия, вечером шнапс и танцы в немецком клубе, а ночью любовь с каким-нибудь смазливым немчиком или, на худой конец, с полицаем.
В качестве поощрения ей разрешали забирать вещи убитых. Так Тоня обзавелась кучей нарядов, которые, правда, приходилось чинить - носить сразу мешали следы крови и дырки от пуль.
Впрочем, иногда Тоня допускала «брак» - нескольким детям удалось уцелеть, потому что из-за их маленького роста пули проходили поверх головы. Детей вывезли вместе с трупами местные жители, хоронившие убитых, и передали партизанам. Слухи о женщине-палаче, «Тоньке-пулемётчице», «Тоньке-москвичке» поползли по округе. Местные партизаны даже объявили охоту на палача, однако добраться до неё не смогли.
Всего жертвами Антонины Макаровой стали около 1500 человек.
К лету 1943 года жизнь Тони вновь сделала крутой поворот - Красная Армия двинулась на Запад, приступив к освобождению Брянщины. Девушке это не сулило ничего хорошего, но тут она очень кстати заболела сифилисом, и немцы отправили её в тыл, дабы она не перезаражала доблестных сынов Великой Германии.
Заслуженный ветеран вместо военной преступницы
В немецком госпитале, впрочем, тоже скоро стало неуютно - советские войска приближались настолько быстро, что эвакуировать успевали только немцев, а до пособников дела уже не было.
Поняв это, Тоня сбежала из госпиталя, вновь оказавшись в окружении, но теперь уже советском. Но навыки выживания были отточены - она сумела добыть документы, доказывавшие, что всё это время Макарова была санитаркой в советском госпитале.
Антонина благополучно сумела поступить на службу в советский госпиталь, где в начале 1945 года в неё влюбился молоденький солдат, настоящий герой войны.
Парень сделал Тоне предложение, она ответила согласием, и, поженившись, молодые после окончания войны уехали в белорусский город Лепель, на родину мужа.
Так исчезла женщина-палач Антонина Макарова, а её место заняла заслуженный ветеран Антонина Гинзбург.
Её искали тридцать лет
О чудовищных деяниях «Тоньки-пулемётчицы» советские следователи узнали сразу после освобождения Брянщины. В братских могилах нашли останки около полутора тысяч человек, но личности удалось установить лишь у двухсот.
Допрашивали свидетелей, проверяли, уточняли - но на след женщины-карателя напасть не могли.
Тем временем Антонина Гинзбург вела обычную жизнь советского человека - жила, работала, воспитывала двух дочерей, даже встречалась со школьниками, рассказывая о своём героическом военном прошлом. Разумеется, не упоминая о деяниях «Тоньки-пулемётчицы».
КГБ потратил на её поиски больше трёх десятилетий, но нашёл почти случайно. Некий гражданин Парфёнов, собираясь за границу, подал анкеты с данными о родственниках. Там-то среди сплошных Парфёновых в качестве родной сестры почему-то значилась Антонина Макарова, по мужу Гинзбург.
Да, как же помогла Тоне та ошибка учительницы, сколько лет она благодаря ей оставалась в недосягаемости от правосудия!
Оперативники КГБ работали ювелирно - обвинить в подобных злодеяниях невинного человека было нельзя. Антонину Гинзбург проверяли со всех сторон, тайно привозили в Лепель свидетелей, даже бывшего полицая-любовника. И лишь после того, как все они подтвердили, что Антонина Гинзбург и есть «Тонька-пулемётчица», её арестовали.
Она не отпиралась, рассказывала обо всём спокойно, говорила, что кошмары её не мучили. Ни с дочерьми, ни с мужем общаться не захотела. А супруг-фронтовик бегал по инстанциям, грозил жалобой Брежневу, даже в ООН - требовал освобождения жены. Ровно до тех пор, пока следователи не решились рассказать ему, в чём обвиняется его любимая Тоня.
После этого молодцеватый, бравый ветеран поседел и постарел за одну ночь. Семья отреклась от Антонины Гинзбург и уехала из Лепеля. Того, что пришлось пережить этим людям, врагу не пожелаешь.
Возмездие
Антонину Макарову-Гинзбург судили в Брянске осенью 1978 года. Это был последний крупный процесс над изменниками Родины в СССР и единственный процесс над женщиной-карателем.
Сама Антонина была убеждена, что за давностью лет наказание не может быть чересчур строгим, полагала даже, что она получит условный срок. Жалела только о том, что из-за позора снова нужно переезжать и менять работу. Даже следователи, зная о послевоенной образцовой биографии Антонины Гинзбург, полагали, что суд проявит снисхождение. Тем более, что 1979 год был объявлен в СССР Годом Женщины.
Однако 20 ноября 1978 года суд приговорил Антонину Макарову-Гинзбург к высшей мере наказания - расстрелу.
На суде была доказана документально её вина в убийстве 168 человек из тех, чьи личности удалось установить. Ещё более 1300 так и остались неизвестными жертвами «Тоньки-пулемётчицы». Есть преступления, которые невозможно простить.
В шесть утра 11 августа 1979 года, после того, как были отклонены все прошения о помиловании, приговор в отношении Антонины Макаровой-Гинзбург был приведён в исполнение.
Если у идущего ко дну друзья стали разбегаться - то скорее всего они крысы.
Почему нет друга, что мог бы меня утешить?
Который в моменты грусти мог сердце моё потешить…
Нет подруги, которая могла однажды сказать:
«Ты для меня - родная, я не позволю тебе страдать!»
Лишь я всех утешаю…
Лишь я рядом бываю…
А что получаю взамен?
Ничего! Лишь предательство или обмен…
Никому не важна моя одинокая грусть.
Не важно ни что, на всё одно: «Ну и пусть!»
Именно так я вижу эти лица…
Иногда они моей души убийцы!
Но я их люблю… А зачем? Почему?
Ведь им моя любовь ни к чему!
От этого перестала доверять…
Всем им плевать, если буду страдать…
Недавно был случай такой, что теперь
Я вовсе закрыла в свою душу дверь.
Меньше улыбаюсь… Шутить перестала…
Потому что меня всё это достало!
Смотрю я в эти пустые глаза
И ничего не могу им уже сказать…
Только боль на душе и глубокая рана…
Почему всё это случилось так рано?!
Почему перестала я теперь веселиться?
Почему не глаза, а карие стёкла в глазницах?
Потому что мне сейчас очень больно…
Я пыталась сказать себе: «Хватит! Довольно!»
Но всё это затмила печальная мгла…
И выйти из «комы» я уже не смогла…
Мне больно подумать! Но… это так:
Мне боль причинить, для них - сущий пустяк!
Слёзы текут, словно с дерева смоль…
Жизнь для меня - мученье и боль…
Тот, кого считала братом, отвернулся…
И шестёркой для другого он тогда обернулся…
«Подругу» хвалили какая она!
А она улыбалась, несмотря на меня…
Была бы другая, она б меня защитила…
И за все издевательства она б не простила…
Вот так легко друзей потерять…
Никому в этом мире нельзя доверять!
Я думала, что у меня есть друзья, да, может и есть…
Может быть среди них, а может и вовсе не здесь…
Так трудно понять…
И так легко потерять…
Ты будешь страдать…
Но сам не сможешь предать…
Ты будешь рыдать…
Но им не понять…
Ты будешь погибать…
А им наплевать…
Преданность и верность - величайший, ценный дар…
Потому для неких - вечно в дефиците…
… Знать, беречься нужно… от чужих… любовных чар,
А не то - в огне предательства сгорите…
Настоящий друг - это человек, который не предаст тебя, даже когда ты его предал.
Какое сучье время наступило, и не поймёшь где правда, а где ложь. сегодня «друг"мне в верности клянётся, а завтра улыбаясь в спину нож…
Любовь никогда не умирает,
Но если она никому не нужна,
Просто в сердце тихо замирает,
И ждёт другие времена.
Она прощает боль, измены,
Всё перетерпит до конца,
Простит, но шрамы в сердце
Не зарастут уже в нём никогда.
Не стоит недооценивать доверчивых людей. Они привыкли доверять всем, но предай их, и ты не сможешь выпросить второго шанса, даже если будешь ползать на коленях. Это их защитная реакция.
Когда предаст однажды друг,
С кем хлеб делил и не иначе,
Не обеднеет мир вокруг, -
На подлеца станет «богаче».
Не правда… бросают и любимых тоже…
Бросают… больно предают…
Не потому что кто-то там дороже,
Мужчины просто так живут…
У них все просто в этой жизни,
Желаешь? Надо получить…
И нет смысла… ты запомни…
Другому их не научить!!!
Нет дела им до женской боли,
В приоритете их нутро.
Они ломают нашу силу воли.
И даже если любят… ну и что…
Себя в руках держать не могут,
За каждой юбкой волокутся.
Но сами никогда не смогут
Простить, если над ними посмеются…
Ломают судьбы, женщин губят,
Любовью их не дорожат.
И вроде сами даже любят,
Но что-то ищут наугад.
Все говорят не предают любимых.
Не будут жёнам изменять…
Но это есть во всех мужчинах,
Нам это не дано понять.
Любовь для них как игры в прятки,
Здесь хорошо, а там азарт…
Им снять бы с женщины их тряпки…
На теле их рисуя боди арт.
Им наплевать, что придают любимых…
Которые так горячо их ждут.
И главное им знать что он неповторимый…
Живут… и ничего не берегут.
Так берегите женщины себя,
И попусту себя не раздавайте…
Нельзя винить во всем себя… нельзя.
И цену, женщины, себе вы знайте!!!
Больней всегда бьет тот, от кого ты не ожидал, и тот, с кем из одной чашки хлебал…
Каждый раз, кoгда боль проходит, а слезы высыхают, я отчетливо чувствую, как грудную клетку обхватывает нoвый слой брони. Каждый раз, когда от меня отворачиваются, я становлюсь сильнее, жестче и циничнее. Когда-нибудь я перестану слышать oт других о своей доброте, отзывчивости и мягкости. Еще пару раз меня опрокинут и вера в людей покинет меня насовсем. Я перестану им доверять, oткрывать душу и сердце. Я стану той, которой никогда не хотела быть, но чтобы избежать боли и предательства, надо взрослеть, отпускать детские сказки, начинать нoсить каблуки и презирать смазливых красавчиков, у которых идеальные черты лица и холодное, пустое сердце. Для тoго, чтобы слепить из себя непробиваемую личность, нужно убить ребенка внутри себя. Ну что ж, время пришло. Добро пожаловать вo взрослый мир, малышка.
Нигде, так самозабвенно не любят и так подло не предают,
как в России. Это истинная правда. Только вот любят одни, а предают другие.
Как горько если предают,
Не чужой, а самый близкий.
И в душу просто наплюют,
Поступок этот очень низкий!
И невозможно осознать,
Всё то, что было, это ложь!
Как сердцу это понимать,
Была любовь и не вернёшь.
Ты уходил и засмеялся:
«Моя любовь уже прошла».
Ведь ты со мною забавлялся!
Как жаль, что я не поняла…
9.12.2016
Конец дружбы некоторые люди воспринимают с облегчением, ведь закончилось и табу на хранение чужих тайн, ибо, неумение дружить освобождает таких особей от ответственности держать язык за зубами. Вот где не помешало бы клеймо на лбу - «Особо опасен. Трепло!».