Вдохнови меня на строки,
Взором пристальным плени,
В омут глаз своих глубоких,
Мои мысли урони.
Подождут леса и горы,
Небо, реки, и цветы,
Им в стихах моих просторы,
Без того отведены.
Пусть плывут стихи волною,
В океане красоты,
В миг когда передо мною,
Оказалась, рядом, ты!
Это лето запомнится светом,
Алым цветом заката, рассвета.
Это лето запомнится ветром,
Тёплым ветром лучами согретым.
Это лето запомнится звуком,
Птичьим звуком будившим округу.
Это лето запомнится лугом,
Ясным лугом не пуганым плугом.
Это лето запомнится садом,
Летним садом из окон мансарды.
Это лето запомнится небом,
Ярким небом ронявшим кометы.
Это лето запомнится летом,
Жарким летом, лентой фрагментов.
Я стихи не пишу, я их пью, как вино,
И хмелею, хмелею от счастья,
Что и мне в этом мире нелепом дано
Быть Поэзии крохотной частью.
Я стихи не пишу, я вдыхаю в себя
Их, как воздух озоново-свежий,
Что мне Душу врачует, сомненья дробя,
И прохладою чистою нежит.
Я стихи не пишу, я стихами живу,
Продлевая года свои вдвое.
Как целебную их собираю траву
И купаюсь в их росном настое.
Я вплетаю в стихи слёзы, радость и грусть,
Как завещано Богом поэту.
Я стихи не пишу, я стихами молюсь
За себя, за детей, за планету!
Я жду упрямо день за днем
И ожиданье вязкой болью
Рождает безысходный ком
В гортани призрачной юдоли.
Я жду. За шорохи ночи
Цепляется больное сердце
И обжигают плоть лучи
Луны. И никуда не деться
Из кандалов бессонных пут,
Фантомов чувств необъяснимых,
И звезды в сотый раз мне лгут,
И ангел пролетает мимо…
Я жду, без видимых причин
Я верю в неизбежность часа,
Когда беззвучно застучит
Копытце вечного Пегаса.
2005 г.
«Поэзия — это разговор с теми, кого вы любите, тогда, когда это уже слишком поздно.»
ты
когда нибудь
пробовала
смешать
написанное Бахом
адажио
для скрипки и фортепиано
с белым
Каберне Совиньон
1935 года
закусывая
хиросимскими устрицами
у берега
марсианского моря
Большое Сердце
глядя на закат
трех солнц…
вот
приблизительно
какого вкуса
твой
поцелуй…
Поэт не должен убеждать — он соблазнитель
И с целью дальнею заходит не спеша
Без понуждения, надменен, безразличен
Вам в разум буквично, роняя словеса.
Он убеждён, но не покажет виду,
Что награждает свыше индивида.
Считая так, старательный оратор
Сближается; сближаясь — дар растрачен.
В нашей жизни, бесконечно суетной и мрачной, заметно ощущается недостаток лирической поэзии.
ПАМЯТИ ГУМИЛЁВА
Уходят раньше лучшие,
Спокойно, без надрыва,
И остаются худшие,
Чтоб мир вести к обрыву.
Ну сколько можно, нет ответа
Прямой поэзии поэта.
Пишу — пишу, рецензиий нет;
Все вроде классно. Где ответ?
Пытаюсь складно я сказать
Но что не так? Скажи на милость?
Ведь мне всех чувств не передать;
Тебе такого и не снилось!
Про меня говорят: безобразен лицом и нутром жесток.
Говорят, что за маской скрывается гений, творящий зло,
Что, мол, опера свежий букет, только я в нём гнилой цветок,
Потому что греховное семя когда-то в душе взросло.
Утолив жажду смерти, и, впрочем, насытившись кровью сам,
День за днём, как огромный паук я плету в подземелье сеть,
Чтобы в зимние стужи не холодно было моим плечам…
Люди много чего говорят, но не стоит меня жалеть.
В совершённых безумствах, бесспорно, есть доля моей вины:
Я не сразу сумел отыскать, где находится эта грань
Между Эриком, мысли которого не были столь темны,
И чудовищным Призраком, проклятым в детстве в шатрах цыган.
По-особенному ярко,
Стены красные театра,
Озаряются в лучах!
До чего глядеть приятно,
Как в окошках аккуратных,
Над задумчивой парадной,
Серебрится снег влеча —
Взоры тех кому отрадно,
Любоваться ненаглядно,
Величавостью фасадной,
Засиявшей вслед лучам!
Память — лучший фотоаппарат,
Там и фотошоп совсем не нужен,
Каждому из кадров будешь рад,
Сам отсеешь лучшее из дюжин.
В тебе есть всё: задумчивость и нежность,
И взгляд серьёзный чуть печальных глаз,
И солнечность, и молодость, и свежесть —
Твои черты, как в тот прощальный час.
Но чувства растеряли мы с тобою,
Мосты давно меж нами сожжены,
Не стать, как прежде, нам одной судьбою,
Поэтому расстаться мы должны.
Ты молода ещё и так красива,
Что нелегко мне взор свой отвести,
Но я хочу, чтоб ты была счастлива,
Прощай, родная, доброго пути.
1970 г.
Не всё потеряно, поверьте:
В конце тоннеля будет свет,
Вдруг неожиданно в конверте
Вам добрый друг пришлёт привет.
И средь зимы теплом повеет,
Благоуханною весной,
Ваш друг слова найти сумеет,
Вас близкой назовёт, родной.
И вздрогнут смолкнувшие струны,
Растает прочный лёд души,
И в звуках серенады лунной
Войдёт любовь в ночной тиши.
1970 г.