Поезда — восхитительны; я обожаю их по-прежнему. Путешествовать на поезде означает видеть природу, людей, города и церкви, реки, — в сущности это путешествие по жизни.
Ах, как же я в детстве любил поезда,
Таинственно-праздничные, зеленые,
Веселые, шумные, запыленные,
Спешащие вечно туда-сюда!
Взрослые странны порой бывают.
Они по возможности (вот смешно!)
Верхние полки не занимают,
Откуда так славно смотреть в окно!
Не любят, увы, просыпаться рано,
Не выскочат где-то за пирожком
И не летают, как обезьяны,
С полки на полку одним прыжком.
В скучнейших беседах отводят души,
Ворчат и журят тебя всякий час
И чуть ли не в страхе глядят на груши,
На воблу, на семечки и на квас.
О, как же я в детстве любил поезда
За смех, за особенный чай в стакане,
За то, что в квадрате окна всегда
Проносятся кадры, как на экране.
За рокот колес, что в ночную пору
Баюкают ласковей соловья,
За скорость, что парусом горбит штору,
За все неизведанные края.
Любил за тоску на глухом полустанке:
Шлагбаум, два домика под дождем,
Девчонка худенькая с ведром,
Небо, хмурое спозаранку.
Стог сена, проселок в лесной глуши…
И вдруг как-то сладко вздохнешь всей грудью,
С наивною грустью, но от души:
Неужто же вечно живут здесь люди?!
Любил поезда я за непокой,
За вспышки радости и прощанья,
За трепет вечного ожиданья
И словно крылья бы за спиной!
Но годы мелькнули быстрей, чем шпалы,
И сердце, как прежде, чудес не ждет.
Не то поездов уже тех не стало,
Не то это я уж теперь не тот…
Но те волшебные поезда
Умчались. И, кажется, навсегда…
Когда подобает придать мало-мальский сюжет
Рассказу про поезд, что вышел от станции, А
И мчится куда-то, хоть смысла в движении нет,
И мчится куда-то, хоть кажется, что в никуда,
В одном из вагонов объявится главный герой,
(Поскольку нескромно всё время писать о себе),
Что едет и дремлет. Он дремлет ночною порой
И едет себе потихоньку до станции В.
Он - не материал, но скорее всего инструмент
В попытке исследовать всякий проложенный путь.
На каждой из станций, в любой подходящий момент,
Вот даже на этой, когда б не случилось заснуть,
Он мог бы сойти вопреки обалдевшей судьбе,
Однако увидеть, слегка изменившись в лице,
Что, вместо желанной, загадочной станции В,
Вокруг все приметы загаженной станции С.
Реальность богата событьями… В точности, как
Задачник по алгебре… Вроде, логичен и прост,
Но, вычислив скорость иль прочий подобный пустяк,
Никак невозможно ответить на главный вопрос -
Зачем просыпаться и бриться, выдумывать цель
И средства, от детства протягивать красную нить?
Ведь если вы ехали в В, а приехали в С,
Зачем вам всё это, и как это всё объяснить?
И смею заверить, что так происходит всегда,
В любую минуту, в любую погоду и власть, -
Пути сообщенья приводят совсем не туда,
Куда изначально мы все норовили попасть.
И эта ошибка становится явной в конце,
И, как ни решай, а получишь неверный ответ:
Мы тупо глядим на конечную станцию С,
И шепчем в том смысле, что смысла в движении нет.
И шепчем, и плачем, и рушим свои города,
И прячемся в домик, влачимый на личном горбе…
Дан поезд. Он едет. Он вышел от станции А,
Но он никогда…
Но он никогда…
Но он никогда…
В поездах исчезли стаканы с подстаканниками. Что дальше? Они уберут звук «тыдыщ» «тыдыщ»?
мне светит дальняя дорога
поют мне песни поезда
а как заманчива чертовка
звезда
А поезда опять всё едут… едут…
А я всё остаюсь и остаюсь.
Давай с тобою видеться по средам,
По вторникам и в понедельник пусть…
По четвергам, ещё по воскресеньям,
По пятницам, субботам, чтобы знать,
С каким ты засыпаешь настроеньем…
Чтоб утром с кофе сырники подать…
Чтоб укрывать тебя под утро рано,
Когда похолодает за окном…
Я осторожно, и будить не стану.
Достаточно лишь знать, что мы вдвоём…
И больше никуда спешить не нужно…
Пусть едут… едут мимо поезда.
Взаимная любовь сильнее дружбы
И ярче, чем полярная звезда…
И Сириуса ярче, без сомнений…
До той звезды лет восемь световых?
Придумай что-нибудь, ведь ты же гений,
Чтоб мы могли рукой достать до них…
До этих звёзд, а это просто очень…
Меня целуй и нежно обнимай,
Когда взойдёт луна над миром ночью…
И будут звёзды близко, будет рай.
С тобой вдвоём вселенная как будто
Вращается сердцам влюблённым в такт.
Дороже жизни для меня минута,
Когда я вижу твой счастливый взгляд…
Когда твоя улыбка украшает
Серьёзное любимое лицо.
Вдвоём с тобой и годы будто тают…
Девчонкой становлюсь, а ты - юнцом…
Мне хочется кормить тебя обедом
И знать, что точно к ужину дождусь…
Но поезда опять всё едут… едут…
А я всё остаюсь и остаюсь…
Ирина Самарина-Лабиринт, 2017
Жизнь экспрессом несется сквозь годы и страны,
Пассажиров смешав словно карты.
Не чай/кофе в СВ, не коньяк в ресторане,
Пейте счастье с друзьями в плацкарте!
Ушли уже давно все поезда,
я в жизни ничего менять не стану.
Ведь я люблю родной свой полустанок
и не предам его я никогда.
Поезда любят не из-за красивых видов за окном, а из-за того, что на другом конце пути кто-то ждёт.
Поезд - один из самых магических предметов в этой вселенной. К тому же он еще и движется, падает очень редко, видимо из-за того, что внутри едут люди… и прочее живое и неживое барахло, и если его хорошенько разогнать, то попробуй еще потом останови, благо есть тормоза… Но тормозной путь все равно ужасно длинный, поэтому этот магический предмет хоть и быстрый, но немного тормознутый…
И едешь куда-то. Ту-дух ту-дух, ту-дух, ту-дух… смотришь в окно, будто впервые увидел все, что за ним - мелькающие поля, леса, машины, баба на велосипеде, собака на переезде на поезд гавкает, а как же, железнодорожник со странной круглой дощечкой на палочке, внимательно встречает поезд, который даже не останавливаясь, пролетает мимо, оставляя тому только длинный гудок. А тот и гудку рад, хотя наверное, хотел бы большего… и поезд мчится, как ракета… такая, не очень быстрая. Понимаешь вдруг, как широка твоя душа, и как ты это все любишь. Пойдешь покуришь в тамбур. Там особенно ту-дух ту-дух. В тамбуре, вонючем и прокуренном испытываешь особенные необъяснимые чувства, и когда возвращаешься на место, белой завистью завидуешь мужикам в соседнем плацкарте, что, расстелив газетку, уже разложили жаренную курочку, огурчики, лучок, пару вареных яиц и картошки… и конечно ее родимую, стройную, как невеста, и торжественную и обыденную, одним словом уникальную… и раскладной стаканчик.
Темнеет. Все стелятся… Тоже процесс - стелиться в поезде, толкаясь жопами и вылетая иногда в проход между плацкартами. Ту-дух ту-дух… Ну вот, лежишь. С верхней полки еще какое-то время пытаешься разглядеть в окне какие-то дальние незнакомые огоньки, кучками жмущиеся друг к другу в дали… Странно, днем были почти только леса и поля, а теперь откуда-то прилетели огни… Ту-дух ту-дух. Вот ведь ритм. Начинаешь засыпать. Вдруг слышишь, где-то в одном из соседних плацкартов какую-то странную возню, какое-то неясное мычание… ну, а потом тудух-тудух… Ну ничего себе - двойной ту-дух. Наверное к удаче… Хррр… Хррррр… Хрррррр
Если судить по разговорам в поезде, то в мире нет скучных людей с неинтересными биографиями.
Девушки, которые любят гламурно фотографироваться на рельсах… вы знаете КАК устроен туалет в поезде? :-))))
Да… любила же я поезда…
Стук колес, чай с лимоном в стакане…
Помню, как уезжали тогда.
Из окошка махала я маме.
Нес экспресс меня в новую жизнь.
На руках у супруга приказ.
Говорила мне мама:"Держись.
Переезд не последний у вас".
В отпуска уезжали из части.
В дом родной, где всё очень знакомо.
Повидаться с родными-за счастье!
Отдохнуть от тревог гарнизонных
…
Мамы нет… в дом родной мне не едется.
Мне б исчезнуть. Уехать подальше.
Огоньки за окошками светятся…
Поезда я любила… Раньше…
Наши поезда - самые поездатые поезда в мире, и никто не перепоездит наши поезда по поездатости, в каком бы они не были поездатом состоянии.
Полумрак, поцелуи ночных вокзалов,
Словно жизнь тобой перепрыгнута,
Словно мгла все заборы слизала,
Перекрытия…
И остались лишь рельсы, рельсы,
Жизни, села, станции, города,
Разбежались, ночные рейсы,
Кто куда…
Зал заполнен людьми, мешками,
Ты один как посланец дня,
Что-то сумрак тебе мешает,
Перенять…
Кто-то тянет тебя к вагону,
Вырывайся, себя дождись,
Дверь захлопнулась. Перегоны.
Остановись…
Полумрак, поцелуи ночных вокзалов,
Он не сделал, как ты сказала.