…Рот открыли все присутствующие, а особенно Балабанов, даже хмыкнул, услышав такое, а Руслан и вовсе засмеялся, улавливая хитрость неотразимой провокаторши.
— Я настаиваю. — Сказал он уже другим, более требовательным тоном и взглянул по-другому, так, что колени поджались.
— Я буду готова через пятнадцать минут. Жди здесь.
Указания раздала, улыбнулась напоследок и ушла в сопровождении своего партнёра. Её поклонник ещё минуту потоптался на месте, пытаясь уловить смысл сказанных слов, плюнул с досады, развернулся и ушёл.
— С ума сойти. — Наконец опомнился Балабанов.
— В смысле?
— Как ты её… Видел этого? — Кивнул в сторону уходящего поклонника.
— По-моему Гершин, строительством занимается. — Прищурился Руслан, вспоминая.
— Ага, занимается. В тридцать лет олигарх… почти. Столько лет за ней ходит, а она и улыбки ему не подарила.
— Значит, мне повезло больше.
— Расскажешь потом, как тебе повезло, чувствую, скоро запахнет жареным.
Друга по плечу похлопал, сочувствуя, и решил уйти, не хотел снова сталкиваться с Самойловой, которая его не жаловала. С Балабановым Руслан распрощался, а сам действительно был удивлён. Эля продемонстрировала своё отношение к мужчинам, а, по словам Эдика, это было для неё обычным делом…
— Руслан. — Решительно протянул он руку для знакомства.
— Очень хочется сказать Людмила, но нет, Эля. — Протянула она руку для знакомства без лишних разговоров. Балабанов даже рот открыл от удивления: мало того, что знакомится, да ещё и с явным удовольствием, чего за свои восемь лет общения с девушкой он никогда не видел.
— Вам нужно было танцевать в конце — ваш выход затмил все следующие пары.
— Приятно слышать, но, я так понимаю, никого кроме нас вы ещё не видели. И давай на «ты».
Он кивнул, соглашаясь, а Эля намерено притянула к себе Аркадия, всё-таки говорили об их паре, но Руслан даже поморщился, видимо вспомнив замечание друга, по поводу их с партнёром отношений.
— Элеонора, красавица! — Вмешался мужчина, не обращая внимания на то, что здесь и без него тесно. — Выше всяких похвал.
Он преподнёс шикарный букет алых роз, Аркадию руку в знак приветствия пожал, Элю даже поцеловать пытался, правда она, не скрывая отвращения отвернулась.
— Засунь свои цветы… — мельком глянула на Руслана и замялась. — В общем, туда, куда обычно.
Букет отклонила и взглянула довольно строго, явно показывая своё нежелание общаться. Мужчина не уходил, Эля краснела от злости, Руслан посмеивался в сторону.
— Эля, что ты делаешь сегодня вечером? — Решил он спасти ситуацию.
— Я планировала посмотреть выступления юниоров, но, если ты настаиваешь на ужине… — многозначительно посмотрела прямо в глаза, — то я готова уступить.
…Танец уже закончился, Эля и Аркадий стояли за кулисами в окружении толпы поклонников. Мягкие игрушки, цветы, поздравления и пожелания — всё слилось в единую кучу, и подступиться к ним было просто нереально. Наконец, первичный ажиотаж спал, и Эля направилась в раздевалку в сопровождении, конечно, Аркаши.
— Эля, на минуту. — Попытался её остановить Эдик, но она проигнорировала зов. — Самойлова, сбавь обороты. — Уже более грозным тоном окликнул её тот.
— Балабанов, достал! — Громко отозвалась она, но не повернулась. Эдик даже надулся от возмущения.
— Иди сюда! Я хочу тебя кое с кем познакомить. — Вновь попытал он свои силы, когда Элю остановили, чтобы получить автограф.
Милой девочке она улыбнулась, даже сказала пару слов, хотя делала это редко, в это время молодые люди подошли поближе и остановились прямо за её спиной.
— Балабанов, не могу смотреть на твою рожу. — Пробормотала она всё так же стоя спиной, и подписывая открытки. Правда, вновь почувствовала дискомфорт, но пока не такой явный.
— А на меня посмотришь, красавица?
Внутри всё поджалось, на секунду Эля даже замерла, от голоса незнакомого мужчины жар окатил с новой силой, она даже не сомневалась, что это именно тот человек, который так жадно её рассматривал во время танца. Спину выпрямила, секунду посомневалась, а потом резко повернулась с уже готовой улыбкой. Перед ней стоял мужчина, точно такой, которого она представляла себе когда-то: высокий и темноволосый, с решительным взглядом и едва заметным прищуром. По виду, один из тех людей, от которых мама всегда советовала держаться подальше, но как тут удержишься, если один только взгляд чёрных глаз заставлял пылать…
…Диктор уже объявил о выходе Элеоноры Самойловой и Аркадия Гомонова. Вышли, публика приняла, сердце забилось в ритм аплодисментов, всё хорошо, вот только один взгляд… Эля не рассмотрела что это за мужчина, он стоял на вершине трибуны у дверей, видимо только вошёл, но глазами они встретились, и Элю окатило жаром. Она даже не видела его лица, но была уверена, что всё это неспроста. Через секунду взгляд потеряла, но его присутствие на себе ощущала всё так же, он прожигал насквозь, заставлял нервничать и волновал… как никогда прежде. Громкая музыка зазвучала и вновь улыбка, такая, чтобы все позавидовали и все поняли, кто перед ними танцует. Под пристальным незнакомым взглядом Эля чувствовала себя неуютно, искала мужчину глазами, но ничего. Наконец, посетил прилив энергии, точно такой же, как и прежде, от которого бежать хочется, только бы заживо не сгореть и она танцевала. Смотрела в глаза своему партнёру, сияла… эйфория… вновь аплодисменты.
А на трибуне тот самый мужчина, действительно не мог отвести взгляд, застыл с улыбкой на губах, когда понял, что она его чувствует.
— Руслан, привет, как тебе?
— Отлично. — Не отрываясь, ответил тот.
— Нравится? — Хлопнул по плечу давний приятель, а по совместительству и организатор, Эдик Балабанов.
— Знаешь её? — Руслан кивнул в сторону танцовщицы и непрерывно наблюдал.
— Эля Самойлова, чемпионка прошлого года.
— Познакомишь?
— Даже не знаю, что сказать…
— Скажи как есть.
— Да… дикая она. Отшивает резко, рубит с плеча, не разбираясь.
— Не боится?
Друг лишь плечами пожал.
— Влиятельный любовник?
— Не знаю, её ни с кем не видели. Причём вообще ни с кем. Поклонников она не жалует.
— Ты хочешь сказать, что ещё девочка? — Вроде бы удивился мужчина. — Так не шестнадцать.
— Я тебе больше скажу, уже двадцать пять.
— И что? Слухов никаких?
— Да, поговаривали, что с партнёром своим встречалась, но это ещё до того, как… Да. Привет. — Кивнул кому-то из знакомых.
— Познакомь. — Настаивал тот.
— Не знаю, я бы не стал… — Нос потирал, улыбался паршиво, щурился.
— Что? И ты к ней подкатывал?
— Ты спроси лучше, кто к ней ещё не подкатывал, тут такие денежные мешки крутятся вокруг, а ей всё нипочём?
— Не нуждается?
— Как сказать… поговаривают. Что там отец… Да, да, здорово. — Руку кому-то пожал, отвернулся.
— Так, ладно, ты подведи, а там я как-нибудь сам.
— Ну, если тебе так уж не терпится, чтобы тебя окунули поглубже… — Засмеялся друг. — Тогда идём.
Сзади в плечи подтолкнул и не переставал хмыкать. Руслан в это время даже успел набрать кого-то, попросил купить букет цветов.
— Зря стараешься, она подачки не принимает.
— Уймись, знаток.
Уже перед самым выступлением, вновь проявилась нервозность, как перед соревнованиями, Эля требовала от Аркадия невозможного, он и без того выкладывался на сто процентов, но ей и этого было мало, как всегда.
— Ты вообще музыку не слышишь! — Упрекала она. Вся раскраснелась от напряжения.
— Эля! Я всё слышу. Просто признай, что мы не должны были упрощать программу.
— Причём здесь программа?
— Да при том! Ты всё ещё пытаешься успеть сделать всё то, что и на выступлении.
— Ты говоришь ерунду!
Спор мог продолжаться бесконечно, но пришла их тренер и всё расставила по местам. Она всегда имела на Элю влияние, вот и теперь, одно только её присутствие и всё сложилось удачно.
— Отлично ребята, молодцы, я в вас не сомневалась. — Хвалила их суровая на вид женщина, лет пятидесяти. — Если так выступите, то зал ваш.
— Он и так наш! — Не скромничала Эля.
— Да Эля, я тебе говорил, что мы рано ушли, вполне можем дать фору любой паре! — Подхватил воцарившийся восторг Аркадий, он прекрасно понимал, причину ухода, но, поддерживая Элю, говорил и ей и всем остальным, что это их совместное решение.
О её болезни, разговаривать вслух, было запрещено. Эля так решила. Никто кроме родителей не знал всех нюансов происходящего, но близкие догадывались, что не всё так хорошо, как она говорит. А все остальные и вовсе не подозревали о каких-либо недомоганиях. Эля выглядела, как никогда свежей и здоровой. Яркий румянец разливался по щёкам, в глазах огонь, а на лице улыбка. К выступлению было решено сшить новые костюмы, это, конечно, влетело в копеечку, но того стоило. Платье было изумрудного цвета. Эля прежде никогда не выступала в изумрудном, к её типу внешности подходили все оттенки красного, и она этим пользовалась. Но сегодня решили подобрать костюм под цвет глаз, Аркадию же достался чёрный костюм с таким же изумрудным переливом. Они были готовы подтвердить статус чемпионов прошлого года. В день выступления тренировки не проводили, что значительно увеличило нервозность, после практически годичного перерыва снова выйти и сделать всё правильно казалось просто невозможным. Но, ничего не поделаешь: нацепили на лицо идеальные улыбки, на теле новый костюм, на голове причёска. Для Эли так же яркий макияж и теперь они готовы вновь покорить сердца публики…
…Помнится, когда только первые симптомы болезни появились, они тренировали этот же танец, на носу был очередной чемпионат, обращать внимание на такие мелочи как тошнота, головокружение, Эля, конечно же, не стала. Вообще такие ощущения были для неё вполне привычными, нервозность перед важными соревнованиями всегда была в порядке вещей, но в этот раз симптомы проявлялись сильнее. Перед финальным выступлением всерьёз был поставлен вопрос о том, чтобы снять свои кандидатуры, но это казалось полной дикостью, ведь ничего такого, что не подождёт один день, случиться не может. И не случилось, как известно теперь, этот выход уже ничего не решал. И они выступили, зубами вырвали первое место, заслуженное первое место. Прекрасное завершение карьеры. Вот только на пьедестал подняться Эля так и не смогла: сразу после номера сознание потеряла и очнулась только в больнице. Вот тогда-то и началась вся возня, суета, излишняя опека, анализы, исследования. Теперь всё позади и можно расслабиться, только необходимо помнить, что выступить нужно как всегда безукоризненно. Эля редко проявляла характер в своей обычной жизни, но всё, что касалось танцев, было за гранью. Она была жёсткая, а иногда и жестокая и к самой себе и к своему партнёру. Тренер говорила, что её стойкости с лихвой хватает на двоих. Не справедливо возможно, но Аркадию не раз напоминали о том, что именно Эля сделала его чемпионом, без неё он бы давно сдался…
…С переездом справилась быстро, мебелью квартира была обставлена давно, надо было только личные вещи перевезти. Трёшка в центре, казалась девушке неоправданной роскошью, но так решил отец, а с ним спорить Эля не пыталась. Квартира для неё одной была огромной, но, так как мама всё же настояла на том, что домработница Мария полностью перейдёт в помощницы к дочери, с этим можно было свыкнуться: одна комната доставалась ей, да и не так скучно будет.
Тренировки начались уже на следующий день, они приносили удовольствие, но, так же, уже непривычную усталость и полное бессилие к вечеру. Но чувствовать себя нужной, задействованной в чём-то интересном, было приятно, она снова и снова приходила, слушала музыку, которая до боли врезалась в память, кружилась в танце. Всё это ещё пару дней назад казалось в прошлом, но теперь началось сначала, было хорошее предчувствие, и Эля следовала за ним беспрекословно. Программу пришлось значительно упростить, чтобы голова не так кружилась…
…Эля видела тревожный взгляд, но старалась никак не реагировать. Сама волновалась и переживала ничуть не меньше, но твёрдо решила начать новую, пусть и такую короткую жизнь. Сначала нужно переехать в собственную квартиру, которая, к слову, уже семь лет пустует, с момента совершеннолетия, отец подарил. Потом найти занятие по интересам, а напоследок, и мужчину, который поможет отвлечь от грустных мыслей. Вот с мужчиной как раз было тяжелее всего. Не смотря на то, что поклонников у юной красавицы было немало, никто из них её не интересовал, а в большинстве своём и вовсе раздражали. Их масляные взгляды, фальшивые, хоть и заслуженные комплименты, заставляли кривить лицо, как только она могла от них отвернуться. Характер у Эли был достаточно мягкий и покладистый, но в этом плане, она была кремень. Ей нужен человек, который с первого взгляда заставит уважать себя. А такого, она пока не встречала ни среди своих знакомых, ни среди папиных…
— Эля?! — Мать посмотрела строго и вопросительно, ей явно не понравился вопрос, и она ждала объяснений.
— Я бы хотела пожить отдельно. — Уверенно заявила Эля и со стула подскочила, пока не получила ещё один тревожный взгляд.
— Эля, я против!
— Я даже не сомневаюсь, вот только моё решение это не изменит.
Девушка принялась осматривать многочисленные ящики прихожей, пока не нашла нужную связку. Крепко зажала её в руку и матери улыбнулась.
— Ты не против, если наша домработница будет приходить ко мне пару раз в неделю, никак не могу представить себя с тряпкой в руках.
— Эля, ну конечно. Но как ты там без нас? А если тебе понадобиться помощь, если что-то случиться?
— Мама, перестань, всё ведь хорошо.
…Анжелика Викторовна присела за стол и сложила перед собой руки. Это была весьма красивая женщина, она даже на свои сорок пять не выглядела, ей больше тридцати пяти и не дашь, хвалилась тем, что это наследственное, по женской линии. Она никогда не работала и всю себя посвящала семье. Известие о болезни дочери повергло её в шок, но Анжелика Викторовна держалась, не показывала свои страдания, а теперь не выдержала, и её взгляд потускнел и даже помрачнел.
— Эля присядь.
— Мама, не надо.
— Присядь, я хочу тебе кое-что сказать.
Женщина за руку притянула дочь к себе, внимательно посмотрела в глаза.
— Скажи мне, ты хорошо всё обдумала?
— Более чем.
— Я даже не знаю, что тебе сказать…
— Ничего не говори, мам, а главное не волнуйся, а то смотри, морщинки появятся. — Эля положила свою горячую ладонь на мамину щёку, они всегда были подружками, а теперь как-то перестали понимать друг друга.
— Какая же ты у меня смешная.
— Я взрослая мам, а не смешная. Кстати, ты не видела ключи от моей квартиры, тысячу лет там не была. — Эля оживилась и одарила мать бодрой, как никогда, улыбкой.
— Мама, я дома.
Эля бросила на антикварный столик громоздкую связку ключей.
— Эля, ну, наконец-то. Где ты пропадала? Я уже вся извелась.
— Мам, звонить пробовала?
Эля прошла на кухню, достала из огромного холодильника бутылку с водой, выпила прямо из горла, пока мама не видит и улыбнулась, когда та цокнула за её спиной.
— Как всегда! — Руками мать всплеснула и посмотрела неодобрительно.
— Мам, жарко ведь. — Клюнула её в щёку.
— Что там, в клинике, что сказал Владимир Иванович?
— Всё хорошо, мам.
— Настроение-то какое! Давно тебя не видела такой счастливой.
— Вот именно, счастливой. А знаешь причину?
— Расскажешь — узнаю.
— Аркаша звонил, нас пригласили на показательные выступления на открытии чемпионата.
— Интересно, и что по этому поводу сказал Владимир Иванович?
— Мам, ну, что ты заладила? Я же сказала, всё хорошо. Что ты ещё хочешь от меня услышать?
— Эля, я разговаривала с Владимиром Ивановичем. Я всё знаю.
— Ну и молодец!
…Аркадий был галантным кавалером, помог присесть и, как выяснилось, даже любимый десерт партнёрши успел заказать.
— Соблазняешь?
— А у меня получается?
— Как всегда. — Пожала плечиками Эля и улыбнулась, хотя улыбаться ему она не переставала в принципе. — Ну, не томи, выкладывай, что ты там задумал?
— Да ничего, просто хочу тебя в свет вывести.
— Боже, как интересно… — Рассмеялась Эля.
— Меня пригласили выступить на открытии чемпионата. В партнёрши какую-то телезвезду пообещали, но, ты же знаешь, кто лучше тебя со мной станцевать сможет?
— Даже не знаю, — рассмеялась Эля, — ты сейчас мне комплимент пытался сделать или себе? — Она вновь смелась, но потом поняла, что Аркадий говорит абсолютно серьёзно.
— Эля, я знаю, тебе сейчас тяжело, но надо развеяться. Я вижу, как ты без танцев потускнела. Тебе это не идёт. — Он склонил голову на бок, проявляя деликатность, но взгляд был неподдельно искренний.
— Я знаю. Ты прав и надо выступить. Но, честно говоря, я не готова ставить программу.
— Давай просто воспользуемся нашим победным номером. Я уверен, зал встанет, увидев тебя.
— Если только его немного упростить… я готова.
Эля немного помедлила, посомневалась в своих силах, но позже решительно кивнула и отбросила все сомнения. Она действительно скучала без танцев, последний год только и видела, что лабораторию, процедурный кабинет, таблетки, медсестёр. Это порядком надоело, и отказываться было просто глупо. На этом и решили. До соревнований оставалось всего две недели придётся уделить немало времени тренировкам, но от этого становилось только легче…
— Элька, привет, чем занята?
Звонил бывший партнёр по танцам, жизнерадостный молодой человек, правда, после объявления о завершении карьеры, они стали редко общаться.
— Привет. Гуляю.
— У меня к тебе разговор, может, встретимся?
— Давай, где?
— Подъезжай в наше кафе через час, я буду тебя ждать.
— Конечно, до встречи.
У Эли даже настроение поднялось, она давно не видела Аркадия, а он как никто умел настроить её на нужный лад. Они были знакомы с детства, ещё когда не выступали, а просто тренировались, а когда их в пару поставили, так и вовсе не расставались. Аркадий в последнее время был занят на различных танцевальных шоу, поэтому времени для общения не хватало, а теперь вот сам позвонил, да ещё и разговор есть. Даже интересно стало.
— Привет. — Пошёл ей навстречу статный красавец у крыльца летнего кафе. Руку протянул и широко улыбнулся. — Как всегда неотразима!
— Стараюсь. Ты тоже в отличной форме. Признавайся, какой там у тебя разговор?
— Давай хоть к столику пройдём. — Молодой человек вальяжно провёл свою даму по залу, некоторые даже обернулись им вслед, чем, скорее, насмешили парочку.
…Эля шла по светлым коридорам клиники, вспоминала, как она оказалась здесь в первый раз, тогда ей только исполнилось шестнадцать. Вспомнила девочку Алису, которая подарила ей ромашку в тот день. Девочка готовилась к операции и выглядела плохо, но нашла в себе силы, чтобы подняться и подарила маленький полевой цветок, который по непонятным причинам оказался на прикроватной тумбочке. Сказала, что Эля — это самый красивый ангел, которого она видела во сне, после этих слов улыбнулась. Следующей ночью Алиса умерла, и это было большим потрясением для Эли, она не могла сама себе объяснить жестокость и несправедливость этой жизни, мучилась, переживала, а теперь оказалась в похожей ситуации. Разница лишь в том, что у маленькой девочки Алисы, силы воли оказалось намного больше, чем у самой Эли, и это огорчало. Сложно объяснить, но впервые услышав ещё предварительный диагноз, всего лишь предположение, Эля почему-то вздохнула с облегчением, а теперь всё стало ещё проще, вот только времени осталось совсем мало. Она бодро шла по коридору на высоких каблуках, волосы развевались от дуновения ветра, на улице было жарко, все окна нараспашку и по коридору гулял сквозняк. Ветер приятно обдавал прохладой, и Эля улыбалась, теперь все краски мира казались ярче. Зазвонил телефон и она поспешила ответить…
Эля решительно встала, заметив настроение врача, который, знал её с детства и имел полное право и прикрикнуть и с отцом её по этому поводу побеседовать. Старинный друг семьи. Он был ведущим хирургом в городском онкоцентре, а теперь возглавлял собственную клинику. Этот, хиловатый на вид мужчина, видел немало смертей за долгие годы работы и никак не мог свыкнуться с мыслью, что сейчас перед ним сидит эта девушка, а он ничем не может ей помочь. Все вразумительные доводы, уже давно исчерпаны, теперь надо было убедить, настоять или просто заставить, но она не хочет, она, видите ли, устала…
— Я пойду. За рецептом заеду завтра.
Эля из кабинета вышла, дверь тихонько прикрыла, а сама, в изнеможении опустилась на кушетку. Тяжело вздохнула, смахнула слезу, которая не подчинилась голосу разума и всё же выкатилась, а потом улыбнулась сама себе. Как-то странно улыбнулась медсестре, которая уже стояла над ней со стаканом воды, весело подмигнула.
— Будем жить, Анечка. — Бодро проговорила она и ушла.