В том краю где тигры срали
мы построим магистрали
приезжай ко мне на БАМ
я тебе на рельсах дам
Запах сгоревших свечей,
запах любви, но
ничьей,
И простираются тени
по площадям
из сирени;
Тянутся руки к нему,
Что? Почему? И к чему?
Эти снега средь апреля —
год, полугодие, неделя;
Кажется, будто вчера
были легки вечера,
но снова подлые тени —
будто пороги смятений;
Был или не был. Мираж?
Если мое? То отдашь?
Запах свечей и ланит.
Если стучит, то болит.
Если вода, то святая,
если прощать, то желая,
если любить-то до смерти,
там где и агнцы/, и черти…
Ольга Тиманова «Пятая группа крови»
я не хочу себя делить
я не умею притворяться…
что не смогли договорить
должно вовек внутри остаться…
пусть иногда горит огнем
и пеплом посыпает память
чем душит мерзким упырем
и совесть по ночам тиранит
красивых слов не говори
не обещай стать" чище, лучше"
не предавай …другой любви, —
ты, мне отныне не попутчик
не брат, не муж и не отец
не ставший даже «добрым другом».-
я налагаю этот текст
как бинт, на прошлые недуги…
когда кружится голова
от вожделения слепого-
не, умножай- дели на два…
…а я…-
земная,
для земного…
Любовь правит миром законами всемерного тяготения.
Любовь слепа, но брак быстро возвращает ей зрение.
Я оставлю дверь свою открытой…
Может, Март хоть забежит погреться…
А с зимой останемся мы квиты,
Заманив весну в свой дом и сердце…
Чай налью горячий, как и раньше…
Приготовлю светлые наряды…
Солнце вдруг захочет в окнах наших
Заиграть лучами. будто взглядом…
Птицы в свои гнезда возвратятся.
Расцветут цветы, друг друга краше…
И мы будем весело встречаться —
Ты и Я… Весна и Счастье наше…
Говори со мной, говори о счастье и горести,
говори со мной бесконечной повестью,
пока не взлетел самолет, пока не дрогнуло тело поезда,
не погасла звезда на севере,
горизонт не растаял в дрожащем мареве,
говори последней листвой на дереве,
говори беззвучием понимания.
Говори со мной —
так правдиво, чтоб даже боязно,
пусть этот случай не вписан в полис, но
голос твой лечит не хуже прополиса,
так что выберусь, оклемаюсь, выстою,
только говори со мной —
взглядом, прикосновением, выстрелом,
первым младенческим выкриком,
самой предсмертной истиной.
Каким-то далёким утром, утонувший в своём бесправии,
я пойму, наконец, как стоило жить правильно;
и стоять у дороги, тишина, лишь сухой шёпот гравия —
и чириканье птиц, бессмысленное и прекрасное,
что за жизни у нас? такие до странности разные —
только ты в этот горький безмолвный час,
разговаривай со мной, разговаривай.
Пусть не слышит никто, пусть я буду казаться выжившим
из ума, сумасбродом, из дома однажды вышедшим,
и никак не найдущим дорогу обратно, выцветшим
словом от долгого обращения —
голос твой будет нитью, надеждой, поводом,
будет верой без вечного «ну-а-что-потом?»,
будет причиной и лучшим доводом
через жизнь домой возвращением.
Обида это всего лишь временное недоплнимание двух людей. Иногда для того что бы понять себя человеку требуется вся жизнь. Понять другого человека нужно ещё больше времени и терпения. Длительные взаимоотношения это пример любви двух сильных личностей.
Верой живём, надеждой укрываемся, добром поминаем, счастья желаем, любви ждём-ожидаем…
Больно! Как же больно… Невозможно дышать… Молодой мужчина, шатаясь, добрел до лавочки в сквере и присел, пытаясь отдышаться и унять боль, которая каленым стержнем пронизывала все тело. Но она не отступала, вгрызаясь в каждую клетку. Мужчина попытался сделать глубокий вдох, но боль нанесла еще один удар и тело обмякло… Он уже не увидел людей, столпившихся вокруг, не услышал звуков сирены Скорой и голосов врачей, спешащих на помощь.
Свет… Откуда он? Такой мягкий и теплый. Где я? Боли нет. Да и тело такое невесомое. Мужчина пытался оглянуться, но вокруг клубился легкий туман. А потом он увидел собаку… Большая овчарка шла к нему, неслышно ступая мягкими лапами. И мужчина узнал его! Это был Грей.
— Здравствуй, Хозяин.
-Грей? Ты? Но… как ты меня нашел? И почему ты разговариваешь со мной? Я сплю?
— Здесь все могут разговаривать и понимать друг друга. Нет, Хозяин, ты не спишь. Ты умираешь. А я умер уже давно. Там, на той дороге, где ты выбросил меня из машины.
И мужчина вспомнил то, что старательно пытался забыть все эти годы. То страшное и черное, что душило по ночам. Предательство!
— Вижу, что не забыл… Помнишь, как разозлился на меня, старика? Как, трясясь от бешенства, запихнул в машину и повез за город? Как оставил меня на дороге и уехал, не оглянувшись? Помнишь… А я ведь не виноват, что постарел и стал раздражать тебя.
Пес тяжело вздохнул и лег.
— Грей, я был уверен, что тебя подберут, и ты найдешь новый дом!
— Не ври самому себе, Хозяин! Так ты успокаивал себя, оправдывая то, что сделал. А я… Я долго бежал за машиной, но не догнал тебя и потерял след. Старый нос и больные лапы подвели меня. Тогда я побрел на прежнее место и стал ждать, когда ты вернешься за мной. Я верил, что ты обязательно вернешься за своим Греем. Я верил тебе и любил так, как могут любить только собаки! И очень волновался, как ты там один, без меня! Некому принести тебе тапки, разбудить утром, лизнув языком, помолчать с тобой, когда грустно.
Но ты все не возвращался. Каждый день я метался вдоль дороги, боясь, что ты не увидишь меня! А потом меня сбила машина… Я не сразу умер там, на обочине. Знаешь, что я хотел больше всего в тот миг, когда жизнь уходила из меня? Увидеть тебя, услышать твой голос и умереть, положив голову тебе на колени. Но последний мой вздох услышала только холодная лужа.
А знаешь, нас ведь тут много таких: выброшенных за ненадобностью, замерзших на пустых дачах, заморенных голодом, убитых ради забавы… Вы, люди, часто бываете жестоки. И не хотите думать, что за все придется платить!
Мужчина опустился на колени перед собакой. Тело опять пронзила боль. Но это была боль от осознания содеянного ужаса своего поступка. Колючие слезы резали глаза и не приносили облегчения.
— Прости меня, пес! Прости!!! Собаки могут любить и прощать! Прости, хоть я этого и не заслуживаю!
Старый пес кряхтя подошел к человеку. К хозяину, которого любил всегда.
— Я простил тебе мою смерть. А вот тебе еще рано умирать. Плачь! Твои слезы — твое искупление. Я попрошу за тебя. Теплый язык коснулся щеки, большая лапа накрыла руку мужчины.
— Прощай…
В реанимационном отделении врачи бились за жизнь молодого мужчины. Обширный инфаркт. Но все усилия были напрасны. В 18:30 зафиксировано время смерти. Сердце остановилось. Конец…
Тишину реанимации разорвал крик медсестры: «Слеза! На щеке слеза! Он плачет!»
— Адреналин в сердце
— Дефибриллятор
— Разряд
— Еще разряд
Ровная линия на экране монитора дрогнула и выгнулась слабой, но такой жизнеутверждающей дугой…
Месяц спустя молодой мужчина стоял на пороге клиники. Он жив, и даже осенний дождь не может испортить счастье возвращения. Его спасение врачи называли не иначе, как чудом! Выйдя за ворота больницы, мужчина неспешно направился в сторону дома.
Он шел, погруженный в свои мысли, когда под ноги ему выкатился грязный и мокрый клубок, оказавшийся щенком.
-Привет, малыш! Ты чей?
Весь внешний вид щенка говорил о том, что он ничей и отчаянно нуждается в помощи. Мужчина поднял малыша с земли, сунул за пазуху и заботливо поправил торчащее ухо.
— Пойдем домой,…Грей!
Старый пес, окруженный легким белым туманом, положил голову на лапы, устало вздохнул и прикрыл глаза. Он спас в человеке Человека!
3аболейте любовью,
не спите от радости,
насыщайтесь духовным,
так минуете старости.
Ты грел озябшие ладони
И целовал их, целовал.
Моя кружилась голова -
Губами (трепетный художник)
На коже нежность рисовал.
Стояла ночь, шумел вокзал,
И на заплёванном перроне,
Мои ты плечи целовал
И грел дыханием ладони.
Любовь -- это наркотик. Излишнее её употребление
может убить. 05/июль/1995 г.
Небо волною морскою накрою,
буду дышать лишь минутными встречами,
мне хорошо только рядом с тобою.
Минуты, пожалуйста, сделайтесь вечнымu…