Если ветер хватает за шиворот, тащит к реке,
Как собаку (без роду и племени) на поводке,
Думы всё об одном: «Не прийти к сумасшествию чтоб!»
На ветру захлебнешься и прыгнешь в разбитый автоб-
Ус отклеен.
Пароли и явки лет пять как сданы…
Ты не спишь, потревоженный воем полночной Луны.
Сбитый с ног темнотой (грузовой, многотонной), опять
Ты отброшен в кювет, бесконечную пропасть - в кровать…
Не от мира сего… Надоело играть в шпионаж.
Постучат - уличат, скажут: «Вот он, держите, не наш!»
Этот мир искорежен печалью, плаксив и горбат.
И не спрятать тебя, как не спрятать нигде снегопад…
Сквозь окошко к тебе тянет руки сухие весна.
Так и вышло на деле: страстная неделя страшна.
Прошедший сон перебирая
Ищу в нём сокровенный код,
Пока визжащий звон трамвая
Меня в реальность не вернёт.
Я, там во сне, в коктейльном платье
Густые волосы до плеч,
Пологий берег, яхты, мачты
Тягучая чужая речь…
Вечерний час закатом пышет.
Стекает в море душный день,
Становится свежей и тише,
И ярче запах орхидей.
В изящной клетке - канарейки,
А рядом в белом… - «ваш билет»
Кондуктор в синей телогрейке,
Недобро смотрит, ждёт ответ.
Перехватив с руки авоську,
Найти пытаюсь проездной.
А чайки белые в полоску
Смеются громко надо мной.
А может такое случиться, внезапно?
Задуют другие ветра
И нас унесут за собою на запад
Туда, где мы были вчера
А может случиться такое, что травы
Проснутся под снегом с утра?
Покажут дорогу где встали дубравы.
Туда, где мы были вчера.
А может случиться ручей подо льдами
Вдруг вырвется с криком «ура»
И в даль потечет, за собою поманит,
Туда, где мы были вчера.
И все-таки может случиться такое
Гусары, балы, кивера?
И вальс унесет нас сегодня с тобою,
Туда, где мы были вчера.
И там, где вчера, где сегодня, где завтра
Любви разгорится искра
И может такое случиться внезапно
Нам наши подуют ветра.
Я уехал от прекрасных мадонн,
Поселился в заповедном краю,
И улитки атакуют мой дом,
Птицы певчие Осанну поют.
За озёрной проживаю водой,
Подо мной животрепещет земля
Сколько ползают под нашей пятой
Всякой твари - и козявка, и тля.
От столичных я уехал громад,
Оторвался от мирской суеты.
Не спеша улитки тащат дома,
Огибая и меня… и цветы.
Воздух сладок и душист, как нектар,
Разбираться стал я в пении птиц.
И жалею - сколько в жизни 'тогда'
Не увидел отпылавших зарниц.
Да смогу ли я войти в этот ритм,
Где как будто воздух тонкий застыл?
Где улитки не быстрее зари,
А приметы так у счастья - просты.
Я мелодии сменил и тона,
Не привыкну к тишине я никак.
И ажурные приносят дома
Эти твари к огрубевшим ногам.
Может, это вот такая игра?
И улиточные притчи о том,
Как непрочен мой искусственный рай,
И насколько хрупок собственный дом.
От дождя до дождя… Пусты
переулки души, и мысли
в акварельности строк зависли,
избавляясь от наготы.
И ни буквы из-под пера,
и журавлик, почти бумажный,
в синеве растворится влажной…
Осень. Ночь. И уже вчера.
В тёмной комнате нет углов.
Боль минутна - статична память.
Ветер сменится… белым замять
засыпает осколки слов.
Ты проснёшься. Но ни-че-го
не изменится в этом мире.
Только холодом по квартире -
одиночества статус-кво.
От сердца узнав ненадёжный пароль,
Всё сделав теперь без ошибки,
Ты вдруг осознал бы, что страшную боль
Скрываю за светлой улыбкой.
Истерзано нежное сердце в груди,
И тихий покой мой украден.
Как горько рыдает душа: «Пощади…»,
Как сильно её лихорадит!
Никто не оправдан и не виноват,
Упрёки всё тише и тише…
Ждёт сердце прощенья, как ждёт адресат,
Когда ему писем не пишут.
И бьётся безумно от вечных тревог,
Как бедная жертва погони…
Лишь ты успокоить сумеешь его
В мозолистых тёплых ладонях.
музыка она выше всех слов
в ней есть всё как в жизни
радость горе надежда любовь
и покой
2
музыка она выше всяких слов
в ней есть всё как в жизни
радость горе надежда любовь
и покой
8:41 14.1.2017 Прага
Успею или нет? Но постараюсь.
Конечно я не спринтер, но беда
Всю жизнь успеть куда то я пытаюсь,
Всю жизнь я попадаю не туда.
И чувствую порой себя не ловко
И извиняюсь и опять бегу.
Какая не какая тренировка.
Так для чего я силы берегу?
Спросить? Спросил бы, но в движеньи быстром
Нет времени кого-нибудь спросить.
Ах, если б посидеть с вином игристым
Друг против друга и поговорить.
И снова пресловутое:-«А если?»
Ах, если б можно было полежать?
Ах, если бы все мертвые воскресли?
И если смерти нет, куда бежать?
Вот так всю жизнь вопросами и маюсь
Но вот ответы слышу не всегда.
Всю жизнь успеть куда то я пытаюсь
И снова попадаю не туда.
Когда по ночам тебе долго не спится,
А снег с вороньём за окном всё кружится,
Холодная темень на память ложится,
И кажется, нет никого,
Кто мог бы услышать, понять и поверить,
Кому б свои мысли хотелось доверить.
А в жизни, как будто, одни лишь потери
У дома стоят твоего.
И мысли запутались в мрачные сети,
И кажется, ночь будет вечной на свете…
Но так, как зимой вспоминаешь о лете,
В зари неизбежность поверь.
Ведь бОльшая тьма - перед самым рассветом,
И если всегда будешь помнить об этом,
То утром проснёшься под солнечным светом,
С лучами, стучащими в дверь.
2004.
когда, ещё болит, то это значит,
пока, ещё совсем не умерло,
сопротивляется ещё, пусть плачет,
душа… её не съело, пока зло.
когда исчезнет страх и призрак боли,
развеется, как дымка по земле,
то можно сыпать в рану перец с солью,
убитое добить, совсем не грех…
убитое болеть уже не будет,
мечте убитой в небе не парить…
и больше не приходит туда чудо,
откуда оторвали жизни нить…
когда болит, то это признак жизни,
отсутствие же боли - это смерть.
и не помогут смех и укоризна,
полёт без боли - значит, не лететь.
Не ведая пути бредет своей дорогой
По ниточкам судьбы, по острию эпох,
Скиталица, душа, бегущая от Бога,
Страдая от того, что ей не внемлет Бог.
И мечется в пути, и ищет свет близ бездны,
Страдает и молчит, и все чего-то ждет.
И после смерти так надеется воскреснуть,
Как доверял огню в него влюбленный лед.
Мы говорим - потом, потом…
А жизнь, как скорый поезд мчится.
Мелькают годы за окном,
Нам некогда остановиться.
Мы говорим - потом, потом…
Потом мы встретимся с родными.
Сейчас, простите, не до вас!
Делами заняты своими!
Мы говорим - потом, потом…
Потом, быть может, звякнем другу.
Нам кажется - бежим вперёд,
А приглядись - бежим по кругу!
Мы думаем, что жизнь длинна,
Что в ней мы всё ещё успеем.
И в этой «суете-сует»
не замечаем, как стареем…
Мы говорим - потом, потом!..
Нам нужно по делам бежать!
Но забываем мы, порой, -
«Потом» ведь может не настать…
Если мир изменить мы не сможем,
Что, любимая, ждёт нас тогда?
Нищеты зубоскальная рожа,
Да софистики мутной вода.
В мудрецов урядились невежды.
В зомбоящике - тени врагов.
Мы живём той тишайшей надеждой
Из далёких таинственных снов.
Мхом покрылась к свободе дорога.
«Несогласных» кидают в тюрьму,
А народ с жаром молится Богу,
Всё быстрей погружаясь во тьму.
И мы чувствуем, чувствуем кожей,
И от мысли той сходим с ума -
Ничего изменить мы не сможем,
Будут вечными рабство и тьма.
Так за что ж мы так любим, родная,
Этот мир, полный горестных слёз,
Боль вселенскую сердцем глотая,
Под рыдание ливневых гроз?
Что за странная чудная сила
Заставляет любить этот край,
Эту землю, где в ад превратилась
Жизнь у верящих в призрачный рай?
Это плачет в нас тёплое лето.
Помнишь, звёзды зажгли окоём?
Мы в сияньи ожившего света
Забывали о том, что умрём.
Падёт хрустальная строка на хрупкий мир,
«Король изгнанников» объявит дикую охоту…
Там будет петь сквозной осенний лис (т),
Исполнив завершающую ноту.
Не выспится, немея в забытьи,
Воды умершей хруст под тяжкой ношей…
Когда все письма будут сожжены,
Достанет воздух Стынь из бледных ножен.
И будет Стынь пронзительно молчать,
Клеймя дороги холодом прощаний,
Не веря ни теплу, ни обещаньям,
Захочет Стынь весь мир в себя вобрать.
Захочет… но коснется Стынь Окна,
Через которое пройти не сможет,
И забеснуется и гневом запорошит,
И затрещит поверьем стылого стекла.
А за Окном во имя, вопреки,
Совсем иная тишина и бремя -
Мать там поёт у детской колыбели,
Полны любви, качающие жизнь,
Те две руки, что охраняют время.
Шагай, малыш… во имя, вопреки!
Шагай, мой мальчик, никого не слушай…
Там, за окном, снежинок лепестки
Укроют, спрячут всех осенних души…
Зима, как боль… Зимой болеет Бог,
Бог состоит из нас, Бог в ноябре немеет,
Он слышит всё, но Он зимой болеет,
Устав поддерживать душевные шаги.
Господь стареет, как и я, и ты…
И засыпает каждою зимою.
Всё в этом мире требует покоя,
Всё в этом мире - две Его руки.
Он ждет, когда вернется человек,
Который позаботится о старце.
Три времени подвластны Его пальцам,
В четвертом Он болеет от тоски.
Тоски по человеку, что придёт…
Грей, мальчик мой, своей любовью Его душу,
И обезумевших от Холода не слушай,
Шагай вперед во имя, вопреки!
Любви твоей ему так нужен Свет,
Где бьется сердце, что вне времени, вне смерти…
Отец болеет, позаботься об Отце…
В земном отчаяньи приговоренных к смерти.
Грей наше сердце, жизни Дар люби…
Не отрекайся, стылых сны не слушай…
Будь рядом, все мы часть Его души…
Сердцем дыши и сердцем слушай…
Во имя наступления весны!
Так пела мама мне, рождая мою душу…
…и я иду… Во имя, Вопреки.
В безвременье… где нет шагов и слёз.
Где нет зеркал рисующих лекала…
Где голосом прогулка та звучала,
И руки обнимали плечи звёзд.
И каждою свечой молчало небо
И наполняло музыкой чтеца,
Читающего временность разбега
Летевшую из-под Карандаша…