(К) Карлсон молча наблюдал с крыши, как ходят одинокие люди по улицам, спешащие домой…
У него закрадывались смутные сомнения, а правильно он живет или нет…
Но все меняется, когда он видит капельку варенья…
Мир становится веселым, жизнерадостным и сладким и грусть проходит сама по себе, лишь люди в окнах ругаются и грустят, что не о такой они жизни мечтали и им приходится смирятся…
(К) - О, Мадаааам, что Вы думаете насчет секса?
- Да что о нем думать то, я им занимаюсь!
- Ну, а как же я, а обо мне кто подумает?
- Вам надо и Вы и думайте, если я бы переживала так, то у меня точно его не было!
- А любовь- морковь?
- Карлсон, прекратите верить сказкам из детских книжек, будьте серьезны и возможно я Вам улыбнусь!
- Ой, если Вы улыбнетесь, я Вас тортом измажу и съем…
- Так Вы еще маленький извращенец, прощайте, но обещайте - измазать…
(К) Ненависть, как и смех, обижает по своему, кого лечит, кому приносит урок в своих заблуждениях…
Лечите гордыню смехом, а злость, как попытка оправдаться…
Спросите меня, кто я такой, чтобы учить? И я Вам отвечу - ваш верный друг и совесть КАРЛСОН…
Летит старый Малыш на дедушке Карлсоне. Карлсон:
- Ты варенье взял?
- Вот, целая банка!
- А инсулин к нему не забыл…
&
- От винта!!! - отчаянно кричал Карлсон, случайно попавший на гей-парад.
(PLU) Самый удобный ЛЮБОВНИК - это КАРЛСОН!.. Потому что его не надо в ШКАФ прятать от МУЖА… Если тот вдруг неожиданно явился. Включил моторчик - и тю-тю… за окно!)))
«Милый… Милый… ОН ОБЕЩАЛ ВЕРНУТЬСЯ!»)))))
Хочу быть как Карлсон… Съел баночку вареньица, и ты уже полон оптимизма)))
я не уйду и не надейся
я карлсон лучший в мире друг
давай вылазь из-под кровати
еще немножко пошалим
Карлсон больше не хочет летать.
Дело совсем не в вишнёвом варенье,
Дело не в деньгах, дурном настроенье,
Даже не в том, что ему сорок пять.
Силы в расцвете, упитанность в норме,
Евроремонт украшает чердак.
Жизнь удалась, только что же не так,
Он каждый вечер пытается вспомнить.
Как приведение в пыльном чулане,
Ходит по крыше, пугая котов.
Что ему март и кошачья любовь,
Если он сам одиночеством ранен?
В трещинах улиц потоки машин
Из никуда в никуда уплывают…
Трудно принять: Малыши вырастают
И забирают частичку души…
Мало кто знает, что создательница знаменитого «Карлсона» - Астрид Линдгрен - в 30−40-х состояла в ультраправой национал-социалистической партии Швеции (Nationalsocialistiska Arbetarpartiet), аналоге немецкой НСДАП, а сам Карлсон списан со второго человека Третьего Рейха, Германа Геринга, с которым она дружила все 30−40-е, а познакомилась еще в 1925 году, когда он, будучи лётчиком-героем Первой мировой, устраивал авиашоу в Швеции. «Моторчик» Карлсона - намек на Геринга-авиатора. Но все ещё интереснее. В книгах Астрид Линдгрен их главный герой, Карлсон, постоянно употребляет наиболее расхожие фразы своего прототипа. Знаменитое: «Пустяки, дело житейское,» - любимая поговорка Геринга. «Я мужчина в самом расцвете сил,» - тоже одна из наиболее расхожих фраз этого жизнерадостного весельчака, «ужаса человечества». И ему же, Герману Герингу, принадлежит сама идея о моторчике за спиной, которого ему в жизни так не хватало - именно это он сказал однажды в кругу друзей, в числе которых была и Астрид Линдгрен.
У Карлсона с похмелья не только голова трещит, но еще и пропеллер отваливается.
Карлсон- Герой нашего времени!
Облетит весь ВазаСтан и опять к себе На Крышу…
Автопилот пьяного Карлсона может работать только в одном режиме - бреющего полета. Проснувшись с похмелья он долго удивлялся странным цветным узорам и кругам оставленных кем-то на стенах его дома и траве газона.
.Малыш: Карлсон, ты вернулся? Ура…
Карлсон: Спокойствие, только спокойствие малыш… Я тоже рад, встретить друга! А ты сам рад?
Малыш: Я безумно рад, тебя обнять… Если бы ты знал, как мне было грустно без тебя…
Карлсон: Малыш, ты меня придушишь окончательно, совесть у тебя есть?
Малыш: Хммм… ты не рад?
Карлсон: Малыш, не грусти, я так шучу, кстати, ты слышал про одуваны?
Малыш: Нет…
Карлсон: Ну, ты даешь, мир одуванов, это фантастика…
Малыш: Почему? Что в нем такое?
Карлсон: Недавно я летел над полем одуванов и упал… А знаешь, что удивительно? Почки отбиты, но внутри радость… Будто жить начал - заново…
Малыш: Карлсон, ты не ушибся? Я не вижу на тебе отметин?
Карлсон: Малыш, их не увидишь визуально, они внутри сердца, правда, я простил…
Малыш: Но одуваны - это ж цветы?
Карлсон: Да… И что удивительно летел совсем низко, упал и тут такое дело!
Малыш: Ты злишься на них?
Карлсон: Знаешь малыш, я злюсь скорее на себя! Ведь я виноват, что упал в их поле…
Малыш: Ты хочешь подкрепиться?
Карлсон: Я обожаю варенье - мой мальчик… Я готов болеть или быть больным, чтобы прочувствовать заботу о себе…
Малыш: Вот ты…
Карлсон: Что за друг, который не поймет наших слабостей, слабый друг…
Малыш: Ты смотрю - философ?
Карлсон: Нет, малыш, я реалист…
Малыш: Ты покажешь мне это поле одуванов?
Карлсон: Обязательно - мой маленький друг, ты главное держись крепко, за меня…
Kirinka:
Я думала «Взрослая. В сказки не верю».
Но ты постучался в закрытые двери,
Мне спел про Париж и «железную леди».
За руку взял и мы - чу - полетели!
Над городом сонным чуть-чуть покружили.
На крышу варенье с собой захватили.
Сидели, болтали и жизнь сочиняли…
А время, тем временем - чу - улетало!
Казалось, что Карлсон не существует…
Но вот он, со мной, и о чём-то толкует.
Как жаль, что такое бывает лишь раз…
И сказка, увы, улетела от нас.
Да только к нему тяготеет душа.
Карлсон:
Астрид Линдгрен на века,
Сам он родом издалека,
Написал нам рассказ,
В нём послал свой указ:
Живите дружно, господа,
И будьте счастливы всегда.
Малыш и Карлсон - каждый дом
Пусть наполнится добром.
Боль вашей души можно унять,
Только по крыше рано гулять,
Погода не шепчет, за окном лютый мороз…
Замёрзнет пропеллер, отвалится нос.
День стал длиннее и вот уже, вот
Весна к нам мчится, ведя хоровод!
Веселья, тепла, больше солнечных дней…
Наполнит здоровьем нас и людей.
Kirinka:
Малыш ещё маленький,
Боли не знает.
В воображении с Карлсоном
Он дни коротает.
Но в жизни ведь всякое может случиться…
Так лучше заранее знать, как «лечиться».
Как боль «приручить»,
Если нету «лекарства»
От боли душевной,
А есть только масса
Слов разных, которые мало что значат,
Но воздух собой, между тем, заполняют…
Kirinka:
В стирке штанишки,
В ремонте пропеллер,
Весна на пороге,
Но нету веселья:
Книжки-малышки
Пылятся на полке,
На Фотостране
Дохнут с голода волки.
Новости можно
ВКонтакте читать,
Разные сплетни
Перетирать.
Но Малыша это
Не привлекает:
Карлсон в новости
Не попадает.
Солнце лучистое
Греть начинает.
Только Малыш
Сидит дома, скучает.
Ему бы кораблик
В ручей запускать,
На крышах резвиться
И звёзды считать,
Но Карлсон, видно
За зиму подрос,
Пред ним по-другому
Встал «детский» вопрос.
С чужими детьми
Не пристало возиться,
А надо своих
Заводить торопиться.
Было б полезней
Диплом мне писать,
Но интересней
Стихи сочинять.
Kirinka:
Карлсон милым мне показался,
Но озабоченным он оказался:
Многих волнуют дела и заботы,
Его ж интерес - половые вопросы.
Что же мне делать с мужчиной с пропеллером???
Мне бы хотелось с ним больше общения,
Но понимаю я, что тяжело ему:
Тестостерон бьёт не именно в голову,
Но и наносит удар ниже пояса
Так, что мой Карлсон в мучениях корчится.
Если бы было лекарство от «этого»,
Мог бы стать Карлсон человеком.
Ну, а пока надо мне опасаться:
Если нападкам он всё же поддастся
И потеряет контроль над гормонами,
Честь Малыша потеряется с молоду.
Kirinka:
Ты со мной не играешь, не летаешь, не ходишь,
Не звонИшь мне и даже (о ужас!) не звОнишь.
Сообщений не пишешь, смс, кстати, тоже.
Ты скажи мне, мой друг, на что это похоже?
Разве так поступают с тобою друзья?!
Разве ты позабыл, что на свете есть Я?!
Может, скучно вдруг стало тебе с Малышом?..
Может быть, у тебя есть кто вместо него???
Почему ты себя так ведёшь, что у нас происходит?
В гости друга не ждёшь, да и сам не приходишь.
На качелях катается кто-то другой,
А в песочнице высится замок чужой…
И на крыше творится какой-то бардак:
Там теперь живёт ветер и его друг-сквозняк.
А ещё к ним заходят дождик с грозой.
Ну, а я-то хотел поиграть там с тобой…
Только я один дома, места не нахожу,
Из угла в другой угол целый день я хожу.
И всё думаю-думаю думу одну:
Я тебя, мой друг Карлсон, всё равно в гости жду!