Выезд мозга на гастроли
у тебя сегодня что ли?!
ША!
Надоели моторов визг,
Расписной и чужой Ливан.
Пьяный от заграницы вдрызг
Собираю свой чемодан.
Сном дурным промелькнут Бейрут,
Топот зрителей, свист и гвалт.
Эх, скорей бы, скорей нырнуть
В развесёлый кабацкий зал,
И, забыв про былую грусть,
Наконец, от души гульнуть,
Да сыграть не за зелень - пусть
Накидают рублей чуть-чуть;
Честно парнус* нести домой, -
На заначку всего по сто, -
Всё равно ведь шальной рукой
Заграбастает всё Ростов.
Дым Отечества сладок мне,
Хоть мечтаю увидеть США.
Я - ростовский простой еврей,
А кому не по нраву - ша!
*чаевые, муз. слэнг.
Ливан, июль 1991 г.
ША!
Надоели моторов визг,
Расписной и чужой Ливан.
Пьяный от заграницы вдрызг
Собираю свой чемодан.
Сном дурным промелькнут Бейрут,
Топот зрителей, свист и гвалт.
Эх, скорей бы, скорей нырнуть
В развесёлый кабацкий зал,
И, забыв про былую грусть,
Наконец, от души гульнуть,
Да сыграть не за зелень - пусть
Накидают рублей чуть-чуть;
Честно парнус* нести домой, -
На заначку всего по сто, -
Всё равно ведь шальной рукой
Заграбастает всё Ростов.
Дым Отечества сладок мне,
Хоть мечтаю смотаться в США.
Я - ростовский простой еврей,
А кому не по нраву - ша!
*чаевые, муз. слэнг.
Ливан, июль 1991 г.
ГАГРЫ
Здравствуй, твоё Высочество -
Как и всегда, нежданное
Гордое одиночество,
Светлое и печальное!
Дорог покой на шарике,
А скрипачу тем более:
То колесил по Африке
В поисках лучшей доли я,
То в жёлтолицей Азии
Чардаш играл с «Love story» и,
Час наступил - в Абхазии
Песни пою магнолии.
Гагры - утеха юности,
Гагры - подарок зрелости,
Истинный Рай по сущности
И бриллиант по ценности.
Девушки черноглазые,
Словно газели горные,
Чистые и прекрасные,
Страстные, непокорные.
Многим пора на подиум,
Под знатоков «брависсимо!»:
Пишет любовь рапсодию
Ночью под кипарисами.
Ветер танцует с волнами -
Жиголо, без сомнения.
Выглядят горы сонными
С облака точки зрения.
Море кичится ласкою,
Словно красотка формами, -
Впрочем, под этой маскою
Может взорваться штормами.
Буйный полёт фантазии
Путь устилает розами.
Счастья тебе, Абхазия,
Под золотыми звёздами!
Гагры, июнь 1913 г.
ТУНИС
Ни к чему причитанья, ахи
У расстроенного клавира:
Коль не выпрыгнул в олигархи,
Зри изнанку иного мира.
Дни торопятся вперевалку,
Впрочем, как и в стране России.
И не шатко им, и не валко,
Море, небо похожей сини.
Льётся струйкою речь другая,
С неизбежным французским шиком.
Даже если дойдёшь до края,
То тебя не помянут лихом.
Ты ведь просто пятно на фоне
Непонятной, порою, жизни,
Отголосок чужих симфоний
В хороводе привычных истин.
Вот и ловишь златую рыбку
Под вольготным напором бриза,
И выводит рулады скрипка
На беспечных брегах Туниса.
СВЯТАЯ ПРАВДА
Прошу тебя, Господь, придай мне силы,
Чтоб одолеть превратности судьбы
Под солнцем многих стран: где пел Вергилий;
И где Давид изведал вкус борьбы,
И пала навзничь туша Голиафа;
Где град лежит под шубой из снегов;
И где Орфея сказочная арфа
Баюкала героев и рабов.
В который раз опять брожу по свету,
Пишу в ночи, грызу гранит наук,
То на печаль накладываю вето,
То сам рублю фортуны ломкий сук,
То сердцем слышу ангельские трубы
Так явно, что кружится голова,
А нежности пленительные губы
Всё шепчут мне заветные слова.
А в тех словах и есть святая правда,
Пульс жизни и начало из начал,
Путь напрямик из сумрачного Ада,
Больной души спасительный причал,
И лишь одна их самых верных женщин,
И дочки звонкий смех, любимый сын,
И мать, и дом, и дружеские плечи,
И потому - ты в мире не один.
ПОСЛЕ ПУТЧА
Понедельник. Сентябрь. Чужбина.
Много солнца и мало тени.
Как хочу я увидеть сына
И прижаться к твоим коленям.
Много мусора, битых стёкол,
И на каждом шагу есть пиво.
Только мысли мои далёко:
В том краю, где тоскуют ивы,
Кудри свесив к озёрной глади,
Где в обшарпанных переходах
Молят нищие пешеходов:
«Дай копеечку Христа ради!»
Здесь убогих хватает тоже
И лачуг, и жилищ-сараев,
Но российские мне дороже.
Почему? Сам того не знаю.
А недавно, как взрыв, в эфире:
«SOS! В России начало путча!»
Вновь проклятое «вымя сучье»
Метастазами жаждет в мире
Задушить очаги свободы
И своих, и иных народов,
И разлечься навозной кучей,
Чтобы вновь изгонять и мучить.
…Вольный ветер рассеял тучи.
Вышивает узоры осень,
Цветом жёлто-багряным, сочным.
На висках серебрится проседь -
Раньше не было, это точно.
Понедельник. Сентябрь. Чужбина.
Много солнца и мало тени.
Боже! Дай мне увидеть сына
И прижаться к твоим коленям.
ПИСЬМО
Я пишу из страны, где и птицы щебечут весь день
По-арабски,
Где в апреле светило пылает и жалит, как в августе в Сочи.
Я один, словно перст; совершенно лишён (се ля ви)
Женской ласки.
И вот этот губительный факт, как всегда, обостряется
К ночи.
Впрочем, рано ли, поздно, всегда человек ко всему
Привыкает,
А тем паче у нас, лишь бы в рваном кармане
Водились банкноты.
Вот и я, как всегда на авось, устремился на поиски
Рая,
И в Тунисе теперь сочетаю с пространством различные
Ноты.
Чем не хохма: лишь стоило мне утвердиться
В гастрольной идее,
Сразу мир задрожал от последствий общенья с паскудой-
Вулканом.
Что ж, во все времена (каждый знает) в несчастьях
Виновны евреи.
Но чтоб так далеко всё зашло, показалось б и Геббельсу странным.
Никогда я не знал, что в пенатах сиих столь достойные
Дамы.
Шею впору сломать, вороча без конца её вправо и влево.
Как никто понимаю я грех первородный прапрапра…
Адама.
Мне не жалко ребра было б ради той самой прапрапрапра…
Евы.
Жалко вот, что не пью. Как-то так не сложилось
По воле планиды.
У меня оправданье… Молчу. Или снова к евреям
Вопросы.
За окном Средиземное море. Бредут по бульвару семиты.
Есть, конечно, и анти…, но здесь их, надеюсь, лишь жалкие слёзы.
Что ещё рассказать? Всё пишу и пишу. Тормошу своё
Сердце,
И всё время скучаю чертовски по дому, жене, сыну, дочке.
Как приеду, засадим, надеюсь, той самой, холодненькой
С перцем.
Всё. Пошёл. Всем привет. Жду ответа. Спасибо за Бродского. Точка.
Ллоретт де Мар
Солнца багровый шар,
Моря спокойный лик,
Чайки гортанный крик -
Город Ллоретт де Мар.
Город - сплошной отель,
Город - старик рантье,
Взрыв роковых страстей,
Скопище жарких тел.
Долларов, франков хруст,
Разноязычный гвалт.
Рядом спешат индус,
Немец, еврей, прибалт.
Зрелой испанки стать.
Ола! Поют уста.
Трудно считать до ста,
Чтобы спокойно спать.
Смелых грудей эскиз,
Чёрная пропасть глаз…
Прямо Дали каприз
Иль Куприна рассказ.
Русских - хоть пруд пруди.
Видимо стали жить,
Смыв, наконец, с пути
Грязную накипь лжи.
-Эй, погоди! Постой!
-Будешь? Ямайский ром!..
-Может нальём по сто
В «Тройке», за тем углом?
-Водки? Конечно, да.
Пивом запьём хмельным!..
И замутит года
Пьяной беседы дым.
Пышным ковром из роз
Ждут мириады звёзд.
«Быть иль не быть?» - вопрос
Жжёт воспалённый мозг.
Испания. Лето 1995 г.
ДНИ
Ох, эти дни! Уж не несутся вскачь,
А тянутся бездушной анакондой,
И, хочешь, вой, как волк, а, хочешь, плачь,
Танцуй хоть твист под Моцартово «Рондо»,
Их не усечь до нужной длинноты;
И с ощущеньем полной пустоты
Недель осточертевший винегрет
Жуёшь, давясь, с хандрою тет-а-тет.
А это солнце! Что оно творит!
Терзает плоть, как в огненной геенне.
Гулять здесь впору крокодилу Гене,
Хотя и он имел бы бледный вид.
Из разных стран мадам, а также, бабы
Фланируют, и юные арабы
Под ручку с ними свой являют форс:
Альфонса погоняет брат-альфонс.
Так и живёшь: шалишь в мечтах со скуки,
За доллар терпишь этакие муки,
Даёшь, в который раз, себе совет:
Скорей лети домой - спасенья нет.
Но вот приходит новый чудный вечер,
И, расправляя согбенные плечи,
Смычком терзаешь струны до утра.
…Как говорят в Бордо: «et cetera».
Тунис. Лето 2010 г.
С аншлагами прошёл гастрольный тур труппы по обслуживанию переносных сортиров VIP-класса по пивным заведениям Германии.
В нашу районную газету перед Новым Годом дали объявление о гастролях детского театра с постановкой «Бал бабочек и Добрый Лев». Редактору что-то не понравилось в названии и он решил чуть-чуть его подправить. И что бы вы думали у него получилось… Правильно: «Добрый лев и бал бабочек» (Прочитайте как звучит!) Многие родители детей не пустили…