…Античный светильник. Исполнен из одного, на редкость крупного, куска янтаря. Лампа, на которой покоится морской лев из бронзы, поддерживается бронзовой крылатой наядой и установлена на ступенчатой подставке из слоновой кости. Эта лампа-одна из многочисленных собственноручных работ императрицы Марии Федоровны в бытность великой княгиней. Благодаря своим далеко не заурядным художественным способностям и познаниям она исполнила большое число художественно-промышленных работ из различного материала. Владея в одинаковой степени гравировальными и токарными инструментами, иглой, кистью, ножом и пером, великая княгиня если и не исполнила самостоятельно все части лампы, то, во всяком случае, сделала большую её часть.
-Вы были одним из руководителей «оборотней»,"Вервольфа"?
-Да.Но мы не вели против вас партизанских боёв.
-Чем вы это объясните?
-Тем, что мы индустриальная страна.
-Мы тоже индустриальная страна, однако наши партизаны здорово вас били.
-У нас не было такого количества лесов, полей, деревень.
-А Польша, Югославия?
-Там горы.
-А Франция? Маки сильно вас трепали, а ведь лесов там не больше, чем в Германии.
Скорцени хотел было что-то ответить, но миссис Скорцени мягко заметила:
-Он прав Отто, он прав… Дело не в мере индустриализма…
Гитлер провозгласил, что после победы «великой германской расы», после того как будут уничтожены большая часть славян, определённая часть французов, евреи, цыгане, СС получит собственное государство-Франконию, к которой будет присоединена часть Франции и романской Швейцарии. Гитлер легко прочертил на карте жирную линию: Пикардия, Шампань, Люксембург-все это должно войти в состав государства СС. Жить там, как предполагал Гитлер, будут «посвящённые второго класса», ибо все члены СС разделялись на два «этажа».Первый класс СС был обязан верить, повиноваться, сражаться. Второй,"посвящённые", должен был умирать для самого себя, то есть, по версии Гитлера, погибая, эти эсэсовцы оставались в вечной и «благодарной памяти великой расы арийцев».Для получения второго класса надо было-по законам СС-«научиться убивать и умирать».После того как «второклассники» приносили обет, им, по словам рейхсфюрера Гиммлера, придавалась «неотвратимая человеческая судьба», поскольку отныне эти эсэсовцы приняли «обет плотного воздуха», то есть «присоединили свой дух к вечной атмосфере высокого напряжения».(Наша армия «отключила"это присоединение-вышло короткое замыкание, которое здорово шандарахнуло «верных паладинов фюрера»)
«Хаусхофер вошёл в астральную связь с герцогом Хамильтоном,-донесли Борману его довернные люди.-Тот ждёт прилета Гесса, они подпишут мир для рейха. Последние дни Хаусхофера посещают осязаемые видения нашего триумфа. Он не ошибается».
(Хаусхофер ошибался. Он дорого заплатил за свои ошибки. В августе 1944 года после неудачного покушения на Гитлера был казнен самый его любимый человек на земле-сын, Альбрехт. В его окровавленном пиджаке, после того как офицеры СС выстрелили ему в затылок, а затем-контрольно-в сердце, были найдены стихи-проклятие:
Отец, верь, с тобою говорила судьба!
Все зависело от того, чтобы вовремя
Упрятать демонов в темницу…
Но ты сломал печать, отец,
Ты не побоялся дыхания дьявола,
Ты, отец, выпустил демона в наш мир.
Впрочем, бывший ли Скорцени? Зря я его перебил, надо слушать,.и помнить, все помнить, для того чтобы составить реестр лжи. По лжи всегда можно выстроить версию правды.
Модель нового истребителя «страйфайтер», разработанная «Локхидом», гробилась чуть не ежедневно на испытательных аэродромах. У Пентагона же был выбор: и «Боинг», и «Дуглас"предлагали свои модели истребителей. Гросс подсчитал, что если не продать 3тысячи своих „старфайтеров“, то концерн обанкротится. Выход один-используя политиков, руководителей ЦРУ, дипломатов, выйти с неудачной моделью на мировой рынок. С этой целью провели операцию „Камуфляж“.Истребитель чуть задекорировали, угрознили внешне и звуково. Оставалось решить, кому продать „тухлый товар“.Понятное дело-союзникам.И вот начинает работу своя пресса:"коммунистическая угроза»,"баланс сил в пользу СССР","наступательные тенденции русских"-словом, все как полагается во имя сверхприбылей.
…Середина пятидесятых годов,"холодная война", доктрина Аденауэра в ФРГ, клокочущий реваншизм в Японии. Итак, для «Локхида"стратегические цели определены: Бонн и Токио…
Начальник Генерального штаба (Японии)генерал Минору Генда (тот самый, который спланировал нападение японской авиации на американский флот в Пирл-Харборе и уничтожение там многих тысяч американских моряков и летчиков) вскоре отправился с официальным визитом в США, посетил штаб-квартиру „Локхида"в Калифорнии, сел за штурвал „старфайтера“, поднял его в воздух, посадил и сказал газетчикам:"Это лучший самолёт, какой мне приходилось когда-либо видеть“.
Судьба „страйфайтера“, или „летающего гроба“,"тухлятины», была решена. Япония купила бракованный товар, Минору Генда получил высший орден ВВС США…
Настало время играть премьеру в Бонне…
От старинного университетского Геттингена, заполненного почти одной молодежью, до Фольприхаузена что-то около ста километров. Дорога красочна;аккуратность-поразительна, она не может не восхищать: люди словно бы договорились друг с другом беречь природу, уважать красоту;на стоянках автотуристов- полиэтиленовые ящики для пустых бутылок, пакетов, консервных банок (их, правда, очень мало здесь-металл дефицитен, на смену ему пришёл пластик или хороший картон);тут и там-столики и скамеечки, за которые может присесть семья и славно отдохнуть. Здесь нет вывесок запрещающих, сулящих кару;наоборот, все указывает, где и что можно: через сто метров можно обедать, есть столики и ящики для мусора;через три километра-вас ждет пансионат;через сто метров-купальня в лесу, милости просим…
Поехал я в Фольприхаузен в будний день: машин на дороге было мало;вечерело.
Чем дальше я отдалялся от магистрали, тем глуше здесь становилось;как-то незаметно начались холмы;ещё более незаметно они переросли в горы, поросшие прекрасными дубовыми лесами…
Если каждый из нас закроет глаза и вспомнит лицо дорогого человека, который ушёл, то увидит он не синий цвет больничной пижамы, и не желтизну кожи, и не пегие, взъерошенные брови,-он увидит своего Старика всего сразу, с большими, натруженными руками, с добрыми глазами, увеличенными толстыми стеклами очков, в которых сокрыт вопрос:"Сколько ж мне ещё осталось, сынок?"-но он никогда такого вопроса не задаст, потому что родители страшатся испугать детей, даже если тем под сорок;они, Старики наши, и в последние свои минуты будут успокаивать нас, и говорить нам напутствия, которым мы никогда не станем следовать,-ведь мы ж такие умные, образованные, научно -техническая революция, заряд информации и все такое прочее, мы ж в словах и терминах поднаторели… Мы, конечно, выслушаем наших Стариков, с горькой жалостью выслушаем, а они почувствуют нашу снисходительность-и её простят, хотя нет ничего обидней сыновей снисходительности: делятся с сыном только тем, во что верят как в истину, в главную выстраданную правду жизни.
До сих пор трудно понять, что случилось с народом: люди видели, что перед ними сидит кошка, но достаточно было Геббельсу прокричать, что это не кошка, а собака, как все начинали громко убеждать друг друга в этом же, и только ночью, чаще всего во время бомбежек, да и то немногие, находили в себе мужество признаться, что кошка есть кошка…
Самые счастливые люди на земле-люди без комплексов;они живут уверенно и надёжно в самой, казалось бы, трудной ситуации.
Я нашел три гостиницы: одна была на самом берегу, номер стоил 60тысяс лир;вторая-в ста метрах от моря: стоимость номера-35 тысяч;в придорожной, правда, без кондиционера,"койку"можно было получить за 20тысяч…
Если бы это была моя первая загранпоездка или даже пятая, я бы наверняка остановился во второй гостинице и вынужден был лишить себя ужина и завтрашнего обеда для «выравнивания бюджета», но опыт-великая штука: я знал теперь, что цены здесь «прыгающие», что здесь надо быть жёстким в своих условиях, что здесь тебя изначально хотят надуть, ибо хозяина никто не контролирует, своя рука владыка, а туристов-из-за экономического кризиса-все меньше и меньше, поэтому каждому человеку здесь рады и норовят сорвать с него поболее, особенно коли иностранец…
Словом, я поселился в придорожном отельчике и мог поэтому позволить себе спуститься в «пиццерию"и заказать самую дешевую, но-при этом-самую вкусную еду Италии:"пиццу по-неаполитански», очень похожую на наши батумские хачапури, только без яйца, зато с помидорами.
Неприятная мысль, особенно о завтрашнем дне, подобно гвоздю в ботинке,-постоянна.
Человек, который уныл, никогда не ощутит откровения, а ведь не обязательно быть Иоанном, чтобы ощутить это.