Личность и моложе, и старше цивилизации.
Каждый несет в себе, помимо задатков известных способностей, имеющих спрос современности, еще и «Н» неизвестных - уже или еще не нужных.
Вполне возможно, что эту книгу читает сейчас Гениальный Собиратель Кореньев (допещерная эпоха), Великий Шаман (варварство) или Чемпион Мира по Телепатическому Многоборью (тридцатое столетие), ныне слесарь шестого разряда.
Мы кладбища молчаливых загадок.
Если бы не было этого обширного, неопределенного, таинственного мозгового избытка, раскаляемого в человеческих головах, как могла бы История в каждую эпоху отыскивать нужных ей гениев, всегда разных и непохожих?
Лень - мать изобретательности. Надоело человеку ходить - изобрел колесо. И пошло-поехало…
Слияние разных уровней человеческого существа - тела и души - великое таинство, без благоволения Свыше оно может и не состояться…
…Бог знает для какого дела одной душе нужны два тела и что должны они посметь.
Случилось все, как ты хотела, и у последнего предела прощенья попросила смерть…
И каждый вечер так: в холодную постель
С продрогшею душой, в надежде не проснуться,
И снова легион непрошенных гостей
Устраивает бал… Чтоб им в аду споткнуться!
Нет, лучше уж в петлю. Нет, лучше уж любой,
Какой-нибудь кретин, мерзавец, алкоголик,
О лишь бы, лишь бы Тень он заслонил собой
И болью излечил - от той, последней боли…
О, как безжалостно поют колокола,
Как медленно зовут к последнему исходу,
Но будешь жить и жить, и выплачешь дотла
И страсть, и никому не нужную свободу…
Любовь измеряется мерой прощения,
Привязанность - болью прощания,
А ненависть - силой того отвращения,
С которым ты помнишь свои обещания.
Дайте мне руку - встать.
Дайте крыло - летать.
Дайте дорогу - найти.
Дайте мне Бога - идти.
Дайте мне волю - петь
Дайте мне сил - терпеть.
Дайте мне берег - плыть.
Дайте себя - хранить.
Дайте возможность - быть.
Не пугайте малыша, От него уйдет душа, Убежит в подземный сад, Не найдет пути назад…
Станет взрослым и большим, Будет сам себе чужимИ от счастья убегать, И своих детей пугать, Слышите?
«Любовь - абсолютная несправедливость.
Любовь не может быть заслужена, она только дарится и - принимается или… не принимается.
Чем вот, например, заслужил любовь новорожденный ребёнок? Тем, что измучил беременностью и родами? Тем, что требовал хлопот, забот, суеты, расходов и треволнений, орал благим матом, пачкал пелёнки, не давал спать, травмировал грудь, лишил всяческой личной жизни?..
А может, своей красотой? Да там смотреть-то не на что! - надрывающееся исчадие… Чем же оно нас влечёт, владычествует над нами? Своим обаянием, приветливостью, понятливостью?
Ничего этого нет! Только будет или… не будет.
За что любить-то его? За то, что растёт… А каким он вырастет? Чем оплатит наши труды и страдания?
Скорее всего, ничем, кроме страданий…»
У взрослых детская открытость
- опасный знак, поберегись…
Так, развалясь, играет в сытость
на солнышке лесная рысь,
мурлычет ласково и льстиво,
внушая жертве чувство силы и превосходства
- ах, пустяк, и вдруг - прыжок, когтей растяг!
И у тебя на шее хищник сосуды рвет, дробит костяк
Узнай, узнай, как лжет поверхность!..
но там, под кожею седьмой
погребены любовь и верность,
и детский лик убитый тьмой…
Чем меньше мы мужчину любим,
Тем легче нравимся ему,
И тем верней в шашлык изрубим,
И в адскую загоним тьму.
Испытанный прием кокеток -
Противоречия отметок:
Поставь ему сегодня пять
И тут же двойку, и опять:
Пятерку, двойку… Взглядом лисьим
Подай надежду через раз,
И пусть внушает твой отказ,
Что он лишь от тебя зависим.
Подруга, знай! - Закон таков
Для гениев и дураков -
Вернее, чем закон Ньютона!
И хоть не каждый из мужчин
Хорошего достоин тона
И через одного кретин,
Уж коли так ты подрядила,
Что это лично твой мудрило,
Смотри ему, как кролик, в рот,
И вдруг - совсем наоборот!
Улыбки - как горох об стенку ?..
Не суетись, вот ход конем:
Порасскажи ему о нем -
Взведи его самооценку.
На пьедестал и на престол
И тут же - мордою об стол!..
Депрессия - это когда легче вручную выгрузить вагон кирпича, чем поднять телефонную трубку.
Я так живу - подставившись потоку
и сам потоком став - и как ручей,
не ведая, который я и чей,
какого чёрта и к какому сроку
причесывать собрание речей -
журчу, рычу, фырчу, верчу колеса
и сочиняю песенки без спроса,
не надевая ни на что сетей.
Я долго убивал твою любовь.
Оставим рифмы фирменным эстетам.
Не «кровь», ни «вновь» и даже не «свекровь»,
Ни ядом, ни кинжалом, ни кастетом.
Нет, я повел себя как дилетант,
Хотя и знал, что смысла нет ни малости
Вязать петлю как карнавальный бант,
Что лучше сразу придушить из жалости.
Какой резон ребенка закалять,
Когда он изначально болен смертью?
Гуманней было сразу расстрелять,
Но я тянул, я вдохновенно медлил
и как-то по частям спускал курок
В позорном малодушии надеясь,
Что скучный господин по кличке Рок
Еще подбросит свежую идею.
Но старый скряга под шумок заснул;
Любовь меж тем росла, как человечек
Опустошая верности казну,
И казнь сложилась из сплошных осечек.
Звенел курок и уходила цель,
И было неудобно догадаться,
Что я веду с самим собой дуэль,
Что мой противник не желает драться.
Я волновался… Выстрел жил лет пять.
Закрыв глаза и шевеля губами…
Чему смеешься…-Рифмы нет опять
И очередь большая за гробами.