Чтобы понимать друг друга, много слов не надо. Много надо - чтобы не понимать.
Чтобы понимать друг друга, много слов не надо. Много надо - чтобы не понимать".
Сколько людей, и здоровых и сильных, не отличают своих собственных, богом данных им чувств от чувств общих, уличных. Эти люди и в постель ложатся с тем же распахнутым, для всего подходящим удовольствием, с каким садятся за стол: лишь бы насытиться. И плачут, и смеются они, оглядываясь вокруг - видно, слышно ли, что они плачут и радуются, не потратиться бы на слезы зря.
Каждый может упасть. Но только не на колени. В любом положении
надо держать фигуру.
Нет, надо верить… И праведники еще остаются, и не выжили совершенно люди из бескорыстия, благоразумия, веры. Да, издержался издерзился, окунулся в срамной балаган человек - да ведь не всякий же! И пусть он, неподдавшийся, осмеян нынче, затравлен, загнан в молчание и одиночество… но…стоит неколебимо он, ни за какие пряники не способный расстаться с совестью.
Чтобы человеку чувствовать себя в жизни сносно нужно быть дома. Вот: дома. Поперед всего - дома, а не на постое, в себе, в своем собственном внутреннем хозяйстве, где все имеет определенное, издавна заведенное место и службу. Затем дома - в избе, на квартире, откуда, с одной стороны, уходишь на работу, а с другой - в себя. И дома - на родной земле.
Другой и рад бы по совести, да где её взять, ежли не уродилась вместе с ним? За деньги не купишь.
Доверь непутёвому человеку после одной его жизни вторую, все равно не научится жить.
«Пересудов людских ты боишься… Что они тебе? Люди - как собаки: кто где не так пошевелился - они в шум. Полаяли и перестали - и опять ждут, кто бы себя чем выдал. Конечно, на тебя напустятся - не без этого. Помоют языки, постараются. О хлебе забудут, дай им только твое пузо пославить. Ну и пускай славят, пускай чесотку свою чешут, это ж у людей чесотка, зуд, обязательно надо кому-нибудь косточки перебирать. Они без этого не могут. А ты знай помалкивай, делай свое дело и не дразни их - скорей уймутся. А потом и до кого другого очередь дойдет, и ты уж вместе с людьми окажешься.»
Чтобы понимать друг друга, много слов не надо. Много надо - чтобы не понимать.
Нам чудится, что мы живем, а нас, может, давно похоронили, но мы ничего не помним. Мы суетимся тут, хлещемся… Как перевертыши. И не понимаем, что нас нет, что это кто-то собрал наши грехи и страсти, чтобы посмотреть, какими мы были.