Умей Принудить Сердце, Нервы, Тело
Тебе Служить, Когда в Твоей Груди
Все Пусто, Все Сгорели
И Только Воля Говорит:"Иди"!
Некоторым женщинам достаточно один раз пройти по улице, что бы остаться в памяти мужчины навсегда…
Создавай проблемы для себя, если это в твоем характере, но не надо их создавать для окружающих
ЗАПОВЕДЬ
Владей собой среди толпы смятенной,
Тебя клянущей за смятенье всех,
Верь сам в себя, наперекор вселенной,
И маловерным отпусти их грех;
Пусть час не пробил - жди, не уставая,
Пусть лгут лжецы - не снисходи до них;
Умей прощать и не кажись, прощая,
Великодушней и мудрей других.
Умей мечтать, не став рабом мечтания,
И мыслить, мысли не обожествив;
Равно встречай успех и поруганье,
Не забывая, что их голос лжив;
Останься тих, когда твое же слово
Калечит плут, чтоб уловить глупцов,
Когда вся жизнь разрушена и снова
Ты должен все воссоздавать с основ.
Умей поставить, в радостной надежде,
На карту все, что накопил с трудом,
Все проиграть и нищим стать, как прежде,
И никогда не пожалеть о том,
Умей принудить сердце, нервы, тело
Тебе служить, когда в твоей груди
Уже давно все пусто, все сгорело
И только Воля говорит: «Иди!»
Останься прост, беседуя с царями,
Останься честен, говоря с толпой;
Будь прям и тверд с врагами и друзьями,
Пусть все, в свой час, считаются с тобой;
Наполни смыслом каждое мгновенье,
Часов и дней неуловимый бег, -
Тогда весь мир ты примешь во владенье,
Тогда, мой сын, ты будешь Человек!
Р.Киплинг
Перевод М. Лозинского
Владей собой среди толпы смятенной,
Тебя клянущей за смятенье всех,
Верь сам в себя наперекор вселенной,
И маловерным отпусти их грех;
Пусть час не пробил, жди, не уставая,
Пусть лгут лжецы, не снисходи до них;
Умей прощать и не кажись, прощая,
Великодушней и мудрей других.
Умей мечтать, не став рабом мечтанья,
И мыслить, мысли не обожествив;
Равно встречай успех и поруганье,
He забывая, что их голос лжив;
Останься тих, когда твое же слово
Калечит плут, чтоб уловлять глупцов,
Когда вся жизнь разрушена и снова
Ты должен все воссоздавать c основ.
Умей поставить в радостной надежде,
Ha карту все, что накопил c трудом,
Bce проиграть и нищим стать как прежде
И никогда не пожалеть o том,
Умей принудить сердце, нервы, тело
Тебе служить, когда в твоей груди
Уже давно все пусто, все сгорело
И только Воля говорит: «Иди!»
Останься прост, беседуя c царями,
Будь честен, говоря c толпой;
Будь прям и тверд c врагами и друзьями,
Пусть все в свой час считаются c тобой;
Наполни смыслом каждое мгновенье
Часов и дней неуловимый бег, -
Тогда весь мир ты примешь как владенье
Тогда, мой сын, ты будешь Человек!
Владей собой среди толпы смятенной,
Тебя клянущей за смятенье всех,
Верь сам в себя наперекор Вселенной
И маловерным - отпусти их грех;
Пусть час не пробил, жди не уставая,
Пусть лгут лжецы - не снисходи до них:
Умей прощать и не кажись прощая
Великодушней и мудрей других.
Умей мечтать, не став рабом мечтанья,
И мыслить, мысли не обожествив;
Равно встречай успех и поруганье,
Не забывая, что их голос- лжив;
Останься тих, когда твоё же слово
Калечит плут, чтоб удивлять глупцов,
Когда вся жизнь разрушена и снова
Ты должен всё воссоздавать с основ.
Умей поставить в радостной надежде
На карту всё, что накопил с трудом,
Всё проиграть и нищим стать, как прежде,
И никогда не пожалеть о том;
Умей принудить нервы, сердце, тело
Тебе служить, когда в твоей груди
Уже всё пусто, всё сгорело,
И только Воля говорит: Иди!
Останься прост, беседуя с царями,
Останься честен, говоря с толпой;
Будь прям и твёрд с врагами и друзьями,
Пусть все в свой час считаются с тобой;
Наполни смыслом каждое мгновенье,
Часов и дней неумолимый бег-
Тогда весь Мир ты примешь как владенье,
Тогда, мой сын, ты будешь Человек!
Кошка чудесно поет у огня,
Лазит на дерево ловко,
Ловит и рвет, догоняя меня,
Пробку с продетой веревкой.
Все же с тобою мы делим досуг,
Бинки послушный и верный,
Бинки, мой старый, испытанный друг,
Правнук собаки пещерной.
Если, набрав из-под крана воды,
Лапы намочите кошке,
Чтобы потом обнаружить следы
Диких зверей на дорожке,--
Кошка, царапаясь, рвется из рук,
Фыркает, воет, мяучит.
Бинки --мой верный, испытанный друг,
Дружба ему не наскучит.
Вечером кошка, как ласковый зверь,
Трется о ваши колени.
Только вы ляжете, кошка за дверь
Мчится, считая ступени.
Кошка уходит на целую ночь.
Бинки мне верен и спящий:
Он под кроватью храпит во всю мочь,--
Значит он друг настоящий!
Владей собой среди толпы смятенной, себя клянящей за смятенье все.
Верь сам в себя на перекор Вселенной, а маловерным отпусти их грех,
Пусть час не пробит жди не уставая, пусть лгут лжецы не снисходи до них.
Умей прощать, но не кажись прощая, великодушней и мудрей других.
Умей мечтать не став рабом мечтаний, и мыслить мысли не обожествив.
Умей встречать успех и поруганье не забывая что их голос лжив.
Останься тих когда твое же слово, калечит плут чтоб уповать глупцов.
Когда вся жизнь разрушена и снова, ты должен все воссоздавать с основ.
Умей поставить в радостной надежде на карту все, что накопил с трудом.
И поиграть и нищим стать как прежде и никогда не пожалеть о том.
Умей принудить сердце нервы тело тебе служить когда в твоей груди.
Уже давно все пусто все сгорело и только воля говорит иди.
Останься прост беседуя с царями, останься честен говоря с толпой.
Будь прям и тверд с врагами и друзьями, пусть все в твой час считаются с тобой.
Наполни смыслом каждое мгновенье, часов и дней неумолимый бег.
Тогда весь мир получишь во владение, тогда мой друг ты будешь ЧЕЛОВЕК!!!
Томлинсон (перевод. А. Эппеля)
И стало так -
усоп Томлинсон
в постели на Беркли-сквер,
И за волоса
его схватил
посланец надмирных сфер.
Схватил его за волосы Дух
и черт-те куда повлек, -
И Млечный Путь гудел по пути,
как вздутый дождем поток.
И Млечный Путь отгудел вдали -
умолкла звездная марь,
И вот у врат очутились они,
где сторожем Петр-ключарь.
«Предстань, предстань и нам, Томлинсон,
четко и ясно ответь,
Какое добро успел совершить,
пока не пришлось помереть?
Какое добро успел совершить
в юдоли скорби и зла?"
И стала вмиг Томлинсона душа,
что кость под дождями, бела.
«Оставлен мною друг на земле - наставник и духовник,
Сюда явись он, -
сказал Томлинсон, -
изложит все напрямик».
«Отметим: ближний тебя возлюбил, - но это мелкий пример!
Ведь ты же, брат,
у Небесных Врат,
а это - не Беркли-сквер;
Хоть будет поднят с постели твой друг, хоть скажет он за тебя, -
У нас - не двое за одного, а каждый сам за себя».
Гор? и долу зрел Томлинсон и не узрел ни черта -
Нагие звезды глумились над ним, а в нем - была пустота.
И ветер, дующий меж миров, взвизгнул, как нож на ребре,
И стал отчет давать Томлинсон в содеянном им добре:
«Про это я читал, - он сказал, - это - слыхал стороной,
Про это думал, что думал другой о русской персоне одной…»
Безгрешные души толклись позади, как голуби у летка,
А Петр-ключарь
ключами бренчал,
и злость брала старика.
«Думал, читал, слыхал, - он сказал, - это все про других!
Во имя бывшей плоти своей рекИ о путях своих!»
Вспять и встречь взглянул Томлинсон и не узрел ни черта;
Был Мрак сплошной
за его спиной,
а впереди - Врата.
«Это я знал, это - считал, про это - где-то слыхал,
Что кто-то читал, что кто-то писал про шведа, который пахал…»
«Знал, считал, слыхал, - ну и ну! - и сразу лезть во Врата!
К чему небесам
внимать словесам -
меж звезд и так теснота!
За добродетели духовника, ближнего или родни
Не обретет
Господних щедрот
пленник земной суетни.
Отыди, отыди ко Князю Лжи, твой жребий не завершен!
И… да будет вера
твоей Беркли-сквер
с тобою там, Томлинсон!"
-----------------------------------------------------------------
Волок его за волосы Дух, стремительно падая вниз,
И возле Пекла поверглись они, Созвездья Строптивости близ,
Где звезды красны от гордыни и зла, или белы от невзгод,
Или черным-черны от греха, какой и пламя неймет.
И длят они путь свой или не длят - на них проклятье пустынь;
Их не одна не помянет душа - гори они или стынь.
А ветер, дующий меж миров, так выстудил душу его,
Что адских пламён
искал Томлинсон,
как очага своего.
Но у решетки Адовых Врат, где гиблых душ не сочтешь,
Дьявол пресек Томлинсону прыть, мол, не ломись - не пройдешь!
«Низко ж ты ценишь мой уголек, - сказал Поверженный Князь, -
Ежели в ад вознамерился влезть, меня о том не спросясь!
Я слишком с Адамовой плотью в родстве, мной небрегать не резон,
Я с Богом скандалю из-за него со дня, как создан был он.
Садись, садись на изгарь и мне четко и ясно ответь,
Какое зло успел совершить, пока не пришлось помереть?"
И Томлинсон поглядел гор?
и увидел в Адской Дыре
Чрево кроваво-красной звезды, казнимой в жуткой жаре.
И долу Томлинсон поглядел и увидел сквозь Адскую Мглу
Темя молочно-белой звезды, казнимой в жутком пылу.
«В былые дни на земле, - он сказал, - меня обольстила одна,
И, если ты ее призовешь, на все ответит она.»
«Учтем: не глуп
по части прелюб -
но это мелкий пример!
Ведь ты же, брат,
у Адовых Врат,
а это - не Беркли-сквер;
Хоть свистнем с постели твою любовь - она не придет небось!
За грех, совершенный двоими вдвоем, каждый ответит поврозь!"
А ветер, дующий меж миров, как нож его потрошил,
И Томлинсон
рассказывать стал
о том, как в жизни грешил:
«Однажды я взял
и смерть осмеял,
дважды - любовный искус,
Трижды я Господа Бога хулил, чтоб знали, каков я не трус.»
Дьявол печеную душу извлек, поплевал и оставил стыть:
«Пустая тщета
на блажного шута
топливо переводить!
Ни в пошлых шутках не вижу цены, ни в глупом фиглярстве твоем,
И незачем мне джентльменов будить, спящих у топки втроем!"
Участия Томлинсон не нашел, встречь воззрившись и вспять.
От Адовых Врат ползла пустота опять в него и опять.
«Я же слыхал, - сказал Томлинсон. - Про это ж была молва!
Я же в бельгийской книжке читал французского лорда слова!»
«Слыхал, читал, узнал, - ну и ну! - мастер ты бредни молоть!
Сам ты гордыне своей угождал? Тешил греховную плоть?»
И Томлинсон решетку затряс, вопя: «Пусти меня в Ад!
С женою ближнего своего я плотски был близковат!»
Дьявол слегка ухмыльнулся и сгреб уголья в жаркий суслон:
«И это ты вычитал, а, Томлинсон?» - «И это…» - сказал Томлинсон.
Нечистый дунул на ногти, и вмиг отряд бесенят возник,
И он им сказал:
«К нам тут нахал
мужеска пола проник!
Просеять его между звездных сит! Отсеять малейший прок!
Адамов род
к упадку идет,
коль этаким вверен порок!»
Эмпузина рать, не смея взирать в огонь из-за голизны
И плачась, что грех
им не дал утех, -
по младости, мол не грешны!
По углям помчалась за сирой душой, копаясь в ней без конца;
Так дети шарят в вороньем гнезде или в ларце отца.
И вот, клочки назад притащив,
как дети, натешившись впрок,
Они доложили: «В нем нету души,
какою снабдил его Бог!
Мы выбили бред
брошюр, и газет,
и книг, и вздорный сквозняк,
И уйму краденых душ, но его
души не найдем никак!
Мы катали его, мы мотали его, мы пытали его огнем,
И, если как надо был сделан досмотр, душа не находится в нем!"
Нечистый голову свесил на грудь и басовито изрек:
«Я слишком с Адамовой плотью в родстве, чтоб этого гнать за порог.
Здесь Адская Пасть,
и ниже не пасть,
но если б таких я впускал,
Мне б рассмеялся за это в лицо кичливый мой персонал;
Мол стало не пекло у вас, а бордель, мол, я не хозяин, а мот!
Ну, стану ль своих джентльменов я злить, ежели гость - идиот?"
И Дьявол на душу в клочках поглядел, ползущую в самый пыл,
И вспомнил о Милосердье Святом, хоть фирмы честь не забыл.
«И уголь получишь ты от меня, и сковородку найдешь,
Коль сам душекрадцем ты выдумал стать», - и сказал Томлинсон: «А кто ж!»
Враг Человеческий сплюнул слегка - забот его в сердце несть:
«У всякой блохи
поболе грехи,
но что-то, видать, в тебе есть!
И я бы тебя бы за это впустил, будь я хозяин один,
Но свой закон
Гордыне вменен,
и я ей не господин.
Мне лучше не лезть,
где Мудрость и Честь,
согласно проклятью, сидят!
Тебя же вдвоем
замучат живьём
Блудница сия и Прелат.
Не дух ты, не гном ты, не книга, не зверь, -
держал он далее речь, -
Ты вновь обрети человечье лицо, греховное тело сиречь.
Я слишком с Адамовой плотью в родстве, шутить мне с тобою не след.
Ступай хоть какой заработай грешок! Ты - человек, или нет?!
Спеши!
В катафалк вороных запрягли.
Вот-вот они с места возьмут.
Ты скверне открыт,
пока не зарыт -
чего же ты мешкаешь тут?
Даны зеницы тебе и уста, изволь же их отверзать!
Неси мой глагол Человечьим Сынам, пока не усопнешь опять:
За грех, совершенный двоими вдвоем, поврозь подобьют итог!
И - да поможет тебе, Томлинсон, твой книжный заемный Бог!"
Учтем: не глуп по части прелюб, - но это мелкий пример.
Ведь ты же, брат, у Адовых Врат, а это - не Беркли-сквер;
Хоть свистнем с постели твою любовь - она не придет небось,
За грех, совершенный двоими вдвоем, каждый ответит поврозь
Дело вовсе не в том, красива ли ОНА… И даже не в том, интересно ли с НЕЙ общаться. Просто в ней есть ЭТО. Некоторым женщинам достаточно один раз пройти по улице, чтобы оставаться в памяти мужчины навсегда…
…Пусть час не пробил, жди, не уставая,
Пусть лгут лжецы, не снисходи до них;
Умей прощать и не кажись, прощая
Великодушней и мудрей других…