Телефон поставив на зарядку,
Я прилягу с краю на диван.
Разложу я мысли по порядку, —
В голове моей царит бедлам.
Перестала делать я зарядку,
Толку от нее -ну, ни на грамм!
Отхлебну-ка лучше чаю сладкого
И зайду с планшета в Инстаграм.
Ноги пледом я прикрыла…
Тут и Муза посетила.
Полежала… Подремала.
На солнце тучка набежала…
Телефон сняла с зарядки
И кладу его в карман…
Всё… Пошла…Пора на грядки,
Не забыть бы взять с собой н… рзан
Раньше бегали на б… ки
Теперь пьём валериан
Черновики всегда в оппозиции к автору.
В черновиках хорошо.
Кто шатался всю жизнь по надёжным тылам,
Не увидев кровавых снегов,
Кто последний кусок не делил пополам,
Тот о жизни не знал ничего.
Кто в богатстве отцовском, как рыба в воде,
Чья давать не умела рука,
Кто монет не считал в бесконечной нужде,
Тот не сможет понять бедняка.
Тот, кто пуле боялся подставить висок,
И упасть за любимых без сил,
Кто голодной собаке не бросил кусок,
Тот, увы, никогда не любил.
Кто доволен обманом холодных зеркал,
Где беспечен и счастлив двойник,
Кто себя, не марая, красиво писал,
Свою жизнь написал в черновик…
Когда от тоски природа меняет масть,
и ветер на псах и птицах срывает злость,
тогда зима открывает пошире пасть,
и ты понимаешь - вот оно - началось.
И вот оно - застает тебя одного
и отменяет все в тебе без труда.
Бог пишет новую повесть и у Него
отличное чувство юмора - как всегда.
И все наилучшим образом, как в кино -
история, биография, год, страна.
Но что-то пока по-прежнему, не смешно.
Возможно, какая-то мелочь не учтена.
И Бог изменяет год, а потом страну.
Меняет зиму на осень и на весну.
Вы оба с Ним не даете друг другу спать -
все ищите и не можете отыскать.
И ты Его упрекаешь: мол, так нельзя!
и даже порой бываешь в раздоре с Ним.
Ведь ты так долго мозолишь Ему глаза,
что просто уже не можешь не быть смешным.
И целую вечность гордиевым узлом -
бессонница одинокого старика.
Усталое лицо его над столом
и смятые страницы черновика.
да, хоть переверну слова вверх дном,
и до единой выверну все рифмы
выходит об одном и об одном…
всё о любви, что разбивает рифы
Жизнь всегда нам кажется черновиком…
Может, Тот, кто нам диктует свыше,
тоже с затрудненьем рифмы ищет?
Ведь и у того, кто вправду Гений,
чёрен черновик от исправлений!
А жизнь непредсказуема вполне.
И каждый где-то на своей волне.
И как с ребенком, не бывшим в лесу
Я сделаю из листиков лису?
А вместо садика бы в лес рвануть. Рвануть!
И двери неба хоть немного распахнуть
Рубануть бы сплеча,
Но нельзя
Ни уйти, ни порвать, ни забыть.
Все б заклеить, забинтоваать
Но… к чему если я одна?
Есть иллюзия и остатки
Чуть живые останки и мы.
И не странно, уже не странно
Жить в каких-то обломках весны.
Седина все прикроет снегом
если только успеет, конечно
Постоянно и ровно лишь время
утекает. И мы не вечны.
Частичка боли на кончике ножа
Горячей искрой рубина заблестит.
И только шёпот: «Прости, мне очень жаль,
Но бал окончен. Я должна идти.»
Холодный омут в расширенных зрачках
Запомнит мир стареющим вдовцом.
Короткий взмах волшебного смычка,
Мотив тоски над дремлющим дворцом.
Отпустят пальцы слияние ветров
И только память, как мрачный сувенир
Прожгёт реальность безжалостным костром.
Тебя оставив у прошлого в тени.
Все шансы были отпущены на свет,
Сломали крылья, словно мотыльки.
Игра окончена, попыток больше нет.
Настало время сжигать черновики…
Одиночество в душе.
Нет со мной тебя уже,
Не слышен больше сердца стук,
И мой взгляд давно потух.
Скучаю всё же по тебе,
Об этом грусть в моей душе…
Это так неприятно - обнаружить, что известие о чьей-то смерти тебя практически не задевает. Как-то все мимо эмоций, и хочется даже сказать, что ничего страшного.
Человек умер, и … и будто бы ничего не случилось. Случилось. И не готов был человек к этому. И родные не понимают этого, и не спешат молиться за него.
А эмоций нет. Противно обнаружить это в себе.