В апреле дождь?
Увольте!
Не! Хо! Чу!
Вот снегопад по нраву.
Час? Денёк!
Потом теплом душевно так…
Апч… ух!
Пускай народ по каше снежной прёт.
А я — на — дождь! И ветер! Или шторм!
Банальность и привычность не по мне.
Не жалобьте, не хныкайте, а то —
Придумаю похлеще… Что апрель?
Хрусталь и солнце в окнах? В небесах
Не облака, а нежности плывут?
И динь-динь-динь повсюду и в стихах?
Нет — это вряд ли. Думать — позабудь!
Я развлекаюсь. Как — не может быть?
А заскучал! А в сердце — сухота!
А этот мир по правдешны — обрыдл!
Читайте, мной написанный, устав.
Апрелю — стужу, завывания… тоску.
Болезнь, туманность, серость вешних строк…
Всё не по сердцу, всё смущает дух,
Чего-то вновь не смог… не смог… не смог…
Апрелю — слякоть, грязь… Вздохнуть, взгрустнуть…
Суровой не логичности — сполна.
Апрелю — Не надейся! Стойким будь!
И — Боже мой! Когда уже весна?
Когда развалилась эпоха на части — рассыпались здания… пали деревья…
Повымерли звери и солнце угасло — под пыльной рогожей долины ревели.
Несчастье и тут распечатало счастье для жизни — тяжелой, суровой, опасной…
…
Кричали какие-то странные люди: — Услышьте, всё к этому долго стремилось.
Но живы мы, видимо, боги нас любят, — на них обижаться, нет, недопустимо!
Несите свой крест, не сидите — идите на поиски лучшего… Пустим везенье
Вперед, помолившись, иначе погибнем!.. Уверились. Песни сложили о землях,
Спасенных, далеких, — душе на подмогу. Народу осталось не много по миру,
Но взвились у пропасти змеи-дороги под серым, горячим, не милым эфиром.
Влей к слабой надежде лишь капельку страсти и горы свернём и продажное небо,
И вынем себя из захлопнутой пасти. Гордился бы нами потерянный предок.
…
Айкири сегодня идет на охоту. Одиннадцать стукнуло, враз повзрослела.
Вскочила с лежанки ещё до восхода, умылась росою, проверила стрелы.
Отныне кормить и семью и общину придётся с братьями. Родители сгину —
ли летом — сезон уж пришел на равнину девятый с тех пор. Ни вестей, ни могилы.
Девчонка вздохнула — Не дамся печали. Взглянула на деда, погладила братца.
Седьмая година — понятлив, отчаян, проворен, что пурен*. В помощники рвался.
Но старшие братья малого жалеют. (-Терпи, попрыгунчик). Заплечник надела.
Колчан, топтуны, ременнИк. — Ну, смелее! Легко поклонилась рассвету с запевом:
«Мы будем в Эдеме, мы верим, мы знаем…» За Воран*-горою объятьем разверстым
Развалины. Водятся там и вазгаи*, и серки*, и карны*… Но главное — тексты*!..
…Разъехались люди со скарбом нехитрым, что дух перемен им оставил. В блужданьях
Безумных и горьких вспомяли про книги, пропавшие в чревах разрушенных зданий.
…- И сотни охотников наших пожрало чудовище Градо. Запомни, Айкири!
С исконных времен было всё ему мало. Будь тенью стоглазой в предательском мире!..
*Пурен, серк, вазгай, карн — животные.
*тексты — книги.
*Градо — город
*Воран — чёрная
И каждый смертный знает неприложно
Что праведно и честно надо жить
И каждый знает: это невозможно
Но всем друг друга нравится учить
Дача нужна для того чтобы жизнь мёдом неказалась
Я повернула время вспять…
Делюсь секретом с вами тоже —
Не надо в жизнь свою впускать
Всех любопытных и прохожих.
По-своим достижениям, к людям со своим отношением, как и в церковь со своим уставом, не ходят…
Однажды ученые сказали, что человек произошел от обезьяны. Потом сказали, что внутри у человека всё, как у свиньи. Верю тем и тем ученым. Человек часто ведет себя, как обезьяна, слезшая с пальмы, и как свинья, плескающаяся в луже на дороге. Такой обезьяносвин.
Что — хотела мир удивить?
Развопившись как-то:
— Увидь!
Распалившись. Выйдя на свет.
— Вот я — точка яркая дня!
Что бурлите вокруг меня
Миллионом холодных рек?
Разошлась, теребя простор,
Суетясь и беря в измор:
— Не похожая я на вас,
Соль другая и роль, и взгляд,
И другой в подъязычье яд,
Оттого и тяжёл рассказ.
…Натираю стекло и медь,
Разрешаю в себя смотреть,
Удивляться, и даже, ай,
Насмехаться — какой тут прок?,
Мол, не гений и не пророк,
Но… не смейте ступать за край.
Не шипите, что я — никто,
Миллионом ослепших ртов,
Убивая меня живьём,
Обещая оковы толп
И забвений с пустым нутром…
Усмиряя меня житьём.
…Я такая, какая есть.
Блажь. Отрава. Блаженство. Весть.
Расчудесный весенний сон…
Разунылый пристрастный быт…
Не бегу от ветров судьбы.
Но… пугаюсь студёных слов.
Я такая, как выдал бог,
Удивлённо вздыхая — Вот!
Получилось… Живи! Добрей!
Не греши, утомляя путь,
Я, как все — выдыхаю: — Будь!
Обними миллион огней!..
…Сколько можно? Меня увидь!
Мне не надо большой любви.
Мне обычной, но навсегда.
И о том, как ни странно, речь,
Чтобы слышать — до новых встреч…
Чтобы знать — не одна во льдах…
Время
— дороже жизни
В жизни СТРАХ играет главную роль, которую затмит
— НЕИЗВеСТНОСТЬ, которая сковывает
Порою заблуждения или невозможность,
пожененное на нежелание что-то понять
включая и амбиции и зависть и внутренне отрицание
другого, ангажированная злость,
лишают человека Счастья
Утро. Весна. Солнце. Тепло. Всё улыбается, радует, вдохновляет…
Человек с тросточкой, еле-еле переставляя ноги, переходит дорогу в центре города… в неположенном месте…
* * * * *
Пускай, ты не красив и не богат,
Пускай, другой достоин всех наград…
Но радость друга станет и твоею,
Когда его успеху будешь рад.
А если бросишь ты коварный взгляд,
Завидуя тому, что счастлив брат,
Его удел не сделаешь беднее.
А сам несчастней станешь во сто крат.
Посеять, это ещё не значит вырастить
Когда тобою решено
Добится благородной цели
То остаётся лишь одно
Осуществить мечту на деле