Творчество без любви невозможно. Когда ты работаешь во взаимоотношениях «автор и исполнитель», написать песню и забыть, для кого она, не получается. Когда Пугачева услышала мою песню в исполнении Иры Аллегровой «Над пропастью во ржи», она поручила Саше Кальянову, чтобы он притащил автора к ней домой. Что он и выполнил. И вот тогда на нашей первой встрече с Аллой Борисовной я услышал: «Что думаешь, так легко для Пугачевой написать? Со мной надо выпить, в горы поехать». За этой ироничной фразой крылся куда более глубокий смысл: надо общаться, надо быть хоть немножечко влюбленным в того человека, для кого ты пишешь. Это необходимо.
В жизни всегда есть место творчеству! Вот и я творю… правда, одни глупости…
.
нет ничего на свете офигенней,
когда тебе нисходит благодать -
писать, подозревая, что ты гений,
и этого ни с кем не обсуждать…
ходить везде с улыбочкой на роже,
жалеть немного встречных бедолаг:
вот вы, к примеру - просто так прохожий,
а я, наоборот - не просто так…
мои ходы и помыслы едва ли доступны для окрестных пустомель
про ритм и ассонансные детали
канцоны, нисходящей в пастурель,
про вольность итальянского размера
и строгость португальского стиха,
про мозаичность лирики Превера
и резкость Тухфату аль-Фукаха,
меж нами, кстати, просто - Тухфатули,
горячего и злого, как самум…
но вы и до Превера тормознули,
признайтесь -
вы в деталях ни бум-бум?
поэтому, когда придет капут:
прощай… пусть будет пухом… трали-вали -
в честь лично вашу пня не назовут,
а мне - уже чего-то обещали…
Храни, Господь, отца моих детей,
Благослови нелёгкий долгий путь!
Ведь никого его нет ближе и родней,
А в трудную минуту просто рядом будь!
Я милости, Господь, твоей прошу,
И мне не надо злата-серебра,
Храни того, с кем в унисон дышу,
Любви источник, счастья и добра!
Пусть не коснётся зависть нас людей,
Хочу в глазах, как в омуте тонуть…
Храни, Господь, отца моих детей!
Благословен пусть будет его жизни путь!
В свои стихи вложила душу,
Точней-пишу лишь по велению души.
Её я голос не могу не слушать,
Когда прошепчет:"Сядь и напиши".
Пишу, когда вдруг что-то затревожит,
Когда на сердце горькая печаль,
Ведь смерть остановить никто не может-
Уходят близкие в заоблачную даль…
Пишу, когда на сердце просто радость,
Пытаюсь наслаждаться каждым днём,
Любви взаимной ощущаю сладость,
Ведь для чего-то всё же мы живём?..
Пишу, когда затронут дети
Глубокий тайный уголок души.
За них отдам я всё на свете…
Душа же шепчет:"Чувствуешь? Пиши!"
(ноябрь 2012г)
Все что я делаю, я делаю для людей. Все что я создаю, принадлежит не мне, а человечеству. Все мои работы, собственность неблагодарного человечества.
Не каждый писатель имеет талант различать среди своих творений горстку не связных букв в никчемной последовательности…
Я не пишу на заданную тему
Ни сочинений, ни иных трудов.
Не вписываюсь, может быть, в систему,
Но всё ж хватает собственных мозгов,
Чтоб тему для самой себя назначить,
И по указке собственной души
Писать, над чем смеюсь, о чём я плачу,
Что стало мне родным, а что - чужим…
Как таинство, приходит вдохновенье,
По струнам сердца проводя смычком,
Не по заказу, а по настроенью,
И озаряет солнечным лучом.
А темы только муза мне диктует,
Идеи мне подсказывает жизнь.
Пишу и ни на что не претендую,
Не по заявкам, просто для души.
Жемчуг культивировать - это вам не бисер метать! Нужен талант, материал и… время) так - и с жемчужиной мысли.
Всегда куда-то попадут стихи,
То в сборники ненужные. то в души…
Вот из-за них, покой и сон нарушив,
Порою, всему миру вопреки,
Как долгожданной милости ждёт нищий,
Поэты граны ценных слов отыщут
Средь многих тонн словесной шелухи…
Об осени и листопаде - жёлтом в отливах багряных,
О девушке в ярком наряде и о героях экранных,
О любящих и о влюблённых, о стариках забытых,
Вершинах непокорённых, о мальчиках в войнах убитых.
Всего коснётся поэт, когда посетит вдохновение -
Что есть и чего уже нет, почувствует это мгновение.
И чистый бумаги лист, и строчка бежит за поэтом,
Танцует то танго, то твист, то крутится пируэтом…
И вот уж закрыта тетрадь, но временным будет покой… -
Пора и поэту спать… А муза? - И музу с собой…
Маргарита Стернина (ritass)
Каждый человек - творческая натура. Бытует мнение, что есть талантливые люди, которым дано красиво рисовать, писать, сочинять отличную музыку и великолепно петь, и есть бездарности, которые ни на что выдающееся не способны, и им лучше даже не пытаться, дабы все окружающие не померли со смеху. Это - ерунда. Абсолютно каждый человек способен на творчество. Каждый из вас может вспомнить свое детство, вы наверняка любили рисовать, лепить фигуры из песка или пластилина, побренчать на каком-нибудь музыкальном инструменте, если такой был рядом, и с гордостью отнести рисунок с домиком и улыбающимся солнышком кому-нибудь из родителей. Но потом это прошло.
Писать, рисовать или петь продолжили единицы, все остальные оставили эту затею. Потому что пришли взрослые. Именно они своей взрослой критикой убивают в нас еще в детском возрасте стремление к творчеству. Они говорят нам, что на наших рисунках трава должна быть зеленой, а не синей, что лепить из пластилина в квартире нельзя, потому что испачкается ковер, а петь у нас все равно не получится, потому что в роду голоса не было ни у кого. Они говорят, в той или иной форме, что это все ерунда, и нам нужно заниматься более серьезными вещами - учебой, уборкой по дому. И так, мало-помалу, хрупкий росток творчества задавлен грубыми сапогами взрослой реальности.
Но желание творить никуда не исчезает. Оно продолжает жить в нашей душе и, даже если вы уверены, что это не про вас, день за днем продолжает делать нас несчастными от неспособности реализовать себя. Кому-то везет, и он может найти выход для своего творчества там, где ему не страшна внешняя критика, страх перед которой заставляет наши голоса, способные петь, молчать, и руки, способные писать, оставаться в карманах. Например, в компьютерах, программировании, архитектуре, математике. Все эти науки хороши тем, что верный результат нельзя подвергнуть критике - он верен несмотря ни на что. Если же вы пишете книгу, все захотят вас раскритиковать. Творчество томится в нас, требуя реализации.
Жизнь нам кажется серой, день за днем мы не знаем, ради чего будем встречать следующее утро. Нас сумели запугать, заставить работать и не думать о «всякой ерунде». Нас сумели сделать несчастными. Но во власти каждого сломать эту стену и дать раскрыться крыльям собственного творчества. Просто попробуйте. Не получится - попробуйте снова. Раскритикуют - сделайте еще лучше! Пойте в душе, рисуйте и сминайте лист за листом, чтобы в следующий раз получилось еще красивее. Пишите, даже если каждое слово приходится вымучивать по пять минут. И однажды осознаете, что в жизни появился маленький лучик света, а на лице внезапно заиграла теплая улыбка.
Как не бояться начать творить
Все прекрасные писатели начинали когда-то с очень неудачных текстов. Сейчас они выглядят безупречными мастерами своего дела, но спросите каждого, и он скажет, что его первый текст был очень смешным. Никто еще не начинал со второго раза, все начинали с первого. Не будьте требовательны к себе, не будьте самокритичны, в творчестве это неуместно. Талант - это миф. Таланта не существует. Умение красиво писать - это самый обычный навык, приобретаемый с опытом и чтением книг, а все остальное - дело раскрепощенного воображения. Каждый человек способен создать шедевр, но далеко не у многих хватает мужества прорваться через толщу самокритики и неверия в свои силы. В каком-то плане можно сказать, что люди, создающие шедевры - одарены. Они обладают даром верить в свои силы и не останавливаться из-за ерунды. Но такой дар доступен каждому по его собственному выбору. Вспомните, какую критику получало в детстве ваше творчество. Как несправедливо забраковывали его родители, как в ответ на часы стараний учитель рисования равнодушно ставил «3», и поймете, как был загублен ваш талант.
Всегда по жизни осложнения,
Но видно в этом Божий знак -
Что б чувства, разум, вдохновение
Не приходили к нам за так!
- Вы - писатель?
- Нет! - твердо ответила я, глядя прямо на мою посетительницу. - Я - возрастной психолог. Можно еще сказать «семейный психолог».
- Но вы же иногда пишете книжки! - настаивала она.
- Это мое хобби, - сообщила я. - Ну вот как некоторые в свободное время спичечные этикетки собирают или на горных лыжах катаются.
У девочки были гладкие, обесцвеченные какой-то современной разновидностью перекиси водорода волосы, губы в помаде цвета пионерского галстука и аккуратно прорисованные обводкой маленькие, чуть раскосые глазки.
Я ее элементарно боялась. Боялась, что сейчас она достанет из сумки пачку листов и представит мне свои рассказы или, еще того хуже, стихи. Что я тогда буду делать? Ведь мне же придется их читать, а потом еще и говорить о них с автором!
Последняя по счету юная поэтесса, которая ко мне приходила в длинной черной юбке и черных шнурованных ботинках, писала исключительно о философии и эстетике суицида (с ее точки зрения неизбежного для любого думающего и чувствующего человека). Из всего ее творческого наследия (лежащего где-то у меня в шкафу) мне запомнились две строчки:
«Пойду и выброшусь в окошко,
По мне заплачет только кошка…"
- Психолог я! Работаю с разными семейными проблемами, - повторила я и сама услышала в своем голосе умоляющие нотки.
- Что-то не так? - с милой проницательностью спросила девочка.
Я решила быть честной.
- Ага, - сказала я. - Я боюсь, что ты принесла мне какие-нибудь свои рассказы или стихи, а я совершенно ничего в подростковом творчестве, да и вообще в стихах не понимаю. Как взрослому человеку, они обычно кажутся мне глуповатыми, но как психолог, я должна буду искать в них какие-то достоинства, чтобы случайно не обрушить твою самооценку…
- Да нет же, не бойтесь! - рассмеялась девочка. - Я совсем не об этом пришла…
- Правда? Вот хорошо… - я вздохнула облегчением, но тут же подозрительно поинтересовалась: - А чего тогда про писателей спрашиваешь?
- Да дело в том, что у меня очень литературная семья, и меня это в последнее время прямо вот сильно достает…
- Вот как? - оживилась я. - Это уже по моей части. Давай, расскажи подробнее.
Девочку звали Варвара, и ей недавно исполнилось 15 лет. У нее была полная и вполне благополучная семья: мама, папа, бабушка, два младших брата-погодка, да еще и взрослая сводная сестра Лиля (от первого брака отца), которая часто приходила в гости к отцу и бабушке со своим маленьким сыном и охотно общалась с Варей и братьями.
Бабушка писала мемуары. Она помнила войну и описывала ее и свое детство в коммунальной квартире очень подробно. Бабушка говорила, что тогда в жизни людей было очень много радости, несмотря на все трудности. А теперь она (радость) практически утрачена из-за избытка всего. Варя в общем-то верила бабушке, но когда она по вечерам читала внукам написанные ею куски, у девочки почему-то начинали болеть сначала зубы, а потом голова. У бабушки была интересная теория о том, зачем человеку дана старость. Якобы в это время человек должен пересмотреть всю прожитую им раньше жизнь и не только осмыслить, но и подредактировать ее, убрать скучное и второстепенное, выделить и усилить наиболее значимые (красивые, драматичные
- Понимаете, бабушка хотя и атеистка (она раньше коммунисткой была, у нее и сейчас партбилет в коробочке лежит), - объясняла мне Варя. - Но она как будто бы думает, что потом вот это ее произведение - типа подредактированная в роман жизнь - надо будет куда-то кому-то сдать, как сочинение в конце урока.
- Очень интересно, - признала я. - А оценки ставить будут?
- Не знаю, - вздохнула Варя. - Но, кажется, все-таки нет. Кажется, бабушкино Оно с помощью нас просто информацию о мире собирает. Ну или перестраивает что-то по ходу дела.
Папа Вари считает, что бабушка со своими теориями слегка выжила из ума. Он подполковник, сейчас демобилизовался, работает для заработка в консалтинговой фирме, делающей неизвестно что (папино определение), а для души пишет романы в серию издательства «Эксмо» «Спецназ ГРУ - надежда Отечества».
- Твой папа - крутой! - искренне улыбнулась я.
- Ничего подобного, - вздохнула Варя. - Его в школе били, и он всего боится, когда к нам водопроводчики приходят, с ними мама или бабушка разговаривают, а папа в дальней комнате прячется. Он и в военное училище-то пошел, чтобы бороться со своими комплексами. Увы, не поборол. Им сначала бабушка командовала, потом первая жена, теперь - моя мама… Про его романы понятно? Я честно старалась, но ни одного до конца дочитать не смогла. Женька (старший из братьев) один («Смерть «Черной анаконды») все-таки прочитал, теперь он у папы любимчик.
Мама Вари ведет блог в интернете. Там она рассказывает, как быть хорошей матерью троих детей. Подробно описывает, как правильно готовить обед на большую семью, как определить детей в правильные кружки и выбрать правильную школу, как их занять, чтобы они не сидели постоянно за компьютером, как лечить аллергию, как приучать детей к работе по дому и вообще к труду, как выкроить время на поход с мужем в кино и посещение косметического салона, как строить отношения со свекровью, как разговаривать с детьми о важном…
- Я с ней теперь вообще ни о чем говорить не могу и не хочу! - раздраженно воскликнула Варя. - Бабушка это называет: «Утром в газете - вечером в куплете». Я пробовала скандалить: не хочу, чтобы ты делала из нас пряничную семейку на потеху публике! Не хочу, чтобы то, что я тебе рассказала о своей жизни, о своих мыслях и чувствах, какие-то чужие люди обсуждали! Тут меня Женька и даже папа поддержали. Но маме это все равно. Она говорит: никаких интимных подробностей я не раскрываю. Но вы же сами видите: то, что я делаю, нужно людям, у меня семьсот подписчиков!
- Тоже, как и бабушка, «сдает» свою подредактированную жизнь как сочинение? Только прямо в процессе, не дожидаясь ее окончания?
- Получается вроде того, - ухмыльнулась Варя.
Варина сводная сестра пишет рассказы, в которых много мартини, акварельных сумерек, слов, написанных пальцем на запотевшем стекле, любви, разочарования и тоненьких пахитосок.
- У нее муж шофер, а сама она парикмахер в салоне в Купчино, - объяснила Варя. - Они с бабушкой очень дружат. Бабушка ее рассказы хвалит, но говорит, что надо больше реализма. А Лиля говорит, что если она будет писать о перхоти своих клиентов, о приготовлении борща для мужа, или как у ребенка сопельки клизмочкой отсасывать, как моя мама, так тут она сразу и рехнется. Но на самом деле она маме завидует, потому что у нее много подписчиков, а Лилины рассказы почти никто не читает, и только три отзыва написали, да и то один ругательный.
- И что ж мы имеем с гуся? - спросила я, когда обсуждение литературной семьи было закончено.
- Да я вот прямо сейчас поняла, что я сама, наверное, такая же, как они все, - вздохнула Варя.
- Ну, это невозможно хотя бы потому, что они все разные, - возразила я.
- Да, конечно. Но я, кажется, тоже думаю, что «сочинение» придется «сдавать». И мне страшно и неуютно. Может, мне в церковь сходить?
- Сходи, если хочется. Но, может быть, на старте лучше подумать о том, что написать в сочинении, чтобы потом, в старости, меньше редактировать пришлось?
- Да! Да! Мне уже пятнадцать, но я, представляете, вот совсем-совсем не понимаю, кем я хочу быть, чем заниматься!
Дальше у нас с Варей была совершенно нормальная и достаточно конструктивная беседа по профориентации, и в конце ее мы даже наметили кое-какие конкретные шаги.
Уже совсем уходя, девушка вдруг обернулась и лукаво блеснула накрашенными глазками:
- А ведь вы были правы!
- Ну разумеется! Но в чем именно я была права на этот раз?
- Я принесла стихи и два рассказа. Вот они здесь, в сумке… Не пугайтесь, я их вам не оставлю.
- Но, может быть, вдруг - чудо?! - тоном булгаковского Мастера воскликнула я. - Скажи, Варя, у тебя хорошие стихи? О чем они?
- Плохие. В основном о том, что жизнь бессмысленна, а любовь всегда умирает, - улыбнулась девушка. - Все ж таки я из литературной семьи… Но я правда рада, что мы с вами поговорили.
- Я тоже, - улыбнулась в ответ я.
Я и вправду была рада. А над теорией Вариной бабушки думала до прихода следующего клиента и еще немного по дороге домой. Может быть, мы все пишем свое уникальное сочинение, редактируем сюжет в своих воспоминаниях, а потом сдаем его в общую копилку?
Давайте реже упрощать -
Все люди чувствовать умеют.
Когда же нам на всех плевать,
То все, как правило, звереют.
Давайте реже усложнять -
Не стоит петь витиевато.
Когда другим нас не понять,
То смысл теряется, ребята.
Давайте чистым языком,
Словами мудрыми, не злыми.
Давайте с ярким огоньком,
Давайте мыслями - своими!