Мы боимся признаться, но этот зверь есть в каждом.
Изгнать зверя!
В таежной, девственной глуши,
Где спит на кронах свод небесный,
Под нимф — таинственную песню,
Забилось сердце в клетке тесной
И зверь был изгнан из души!
Лишившись крова он рычал,
Оскалив пасть он брел за мною,
Но был труслив, как все изгои
И сострадания не стоил,
И я его не замечал.
Блеснула волнами река,
Омыв красой тропу сомнений.
Оставив серость чьих — то мнений,
Я преклонил к земле колени,
Воздать хвалу лесным богам!
Вкусив сполна благие муки,
Подвергнул совесть жесткой мзде,
Прильнул спиною к бересте,
Распял гордыню на кресте
И стал другим, не ради скуки.
Заметить, вовремя успеть,
Быть выше пика лживых страхов,
Рвануть по Русскому рубаху
И зверя вышвырнуть с размаха,
И веру чистую воспеть!
Если согласиться с самокритикой человека, то он, скорее всего — обидится.
Самокритика нынче стоит дорого.
Открою с вечера аптечку,
Перебинтую плотно пальцы,
На губы шлепну крекий пластырь,
Сковав во рту тупые речи.
Болтать не в силах и печатать,
(Мычанье вряд ли вред приносит)
Я превращусь в радушный лапоть,
Чтоб утром зло в стихах не сбросить.
Самокритика — это форма самолюбования.
В образе Нерона!
О интернет вирусах. (недавно столкнулся с этой бедой — Лоб в лоб! -
Хватит сиднем прозябать,
Кто со мною Рим сжигать?
А огонь раскочегарим
И пиндосию поджарим!
Мне здается, вирус этот
Там зачат был под секретом.
В маме, шлюшке без проблем,
Где папашка дядя Сэм.
Ну и наши подлецы,
Так же, пакостям, отцы.
Я не верю что в народе
Гадят Дима и Володя!
Эй, в правительстве, серьезно…
Растреляйте вредоносных!
Что я ляпнул как всегда…
Вирус — это ли беда?
Наши в том друзья гробы,
Мы ж инетные рабы!
В отличие от шоу-мэнов и актрис,
Я сам себе устрою личный бенефис.
Приду без приглашений, не купив билет,
Понравится — похлопаю, а нет, — так нет.
Мечта и лень.
Мечта и лень давно в подругах,
Баланс, друг дружке, так сказать.
Мечта спешит, а лень, с испугом
Ей предлогает полежать!
Бывает, лень во сне мечтает
Поднять для всех ленивый флаг,
Мечта с ленцою возражает
И предлагает сделать шаг!
Вот так и мы, извечно знаем,
Не будет счастья без борьбы
И в этих грезах засыпаем
С мечтой — «А если б, да кабы!»
Была прелюдия, как надо
И мы с женой вошли в азарт,
В конце — фальстарт, увы, досада…
Был свержен я опять на старт!
Казна — извечный чей-то крик
Душевной боли.
Она, они, юнец, старик —
В бессилье воют.
Коль можно что-то изменить,
Возьмем кинжалы!
Но легче попросту свалить,
Закрыв забрало.
Все ждем знамения из вне,
Чтоб свергнуть иго
И до сих пор сидим в говне,
Вине и иглах…
Не могу ответить отзывам,
Комментарии срочить!
Кто-то там, в краю березовом
Стал мне голову лечить.
С языка горячим пламенем
Рвутся пылкие слова !
Эх, опять меня за@банили,
Ой, Фортуна не права!
«Не виновата я!», они приходят сами,
Те мысли, что навязчивы и лезут в душу.
Но виновата, называя их стихами,
Каноны, правила стихосложения нарушив.
В чём и грешна и каюсь…
Признать себя глупцом — не подвиг. Подвиг — сделать всё, чтобы поумнеть.
Старик
На лавочке задумчивый старик,
Как серебро блестят седые пряди,
А взгляд его - зовущий, громкий крик,
О том, что все имел и в миг утратил.
Он тоже чей-то любящий отец
И чей-то дед и даже не однажды,
А боль обид обманутых сердец
Ему не отвалила счастья дважды!
Развернуты песочные часы,
Пошел отсчет на убыль и забвенье…
Плохое - перевесило весы,
Хорошее - взлетело под сомненьем.
Он помнил эти грустные глаза,
Он так себя казнил и рвал на части,
За то, что очень ветрено сказал:
Прощай мое не склеенное счастье!
Он помнил тот перрон и тот вокзал,
Как к сути шел, но к цели не пробился…
Скатилась чуть заметная слеза
И встал старик, и тихо удалился.
Здесь жалость есть, любви в помине нет!
Меня, мой сын, хлебнувшего послушай:
Мечтая оставлять лишь добрый след,
Мы грязно топчем веру в чьих-то душах!