С утра погода хмурится
Дождем в окно стучит
В одежде серой улица
Под зонтиком ворчит
А в доме счастье светится
И на душе весна
Как будто в небо лестница
Волшебная дана
Здесь солнце мое жмурится
И носиком сопит
От сна проснулась умница
И глазками блестит
Забавная проказница
С ней жизнь моя красна
Забот приятных вестница
Судьбы моей княжна!
Чого мені тяжко, чого мені нудно,
Чого серце плаче, ридає, кричить,
Мов дитя голодне? Серце моє трудне,
Чого ти бажаєш, що в тебе болить?
Чи пити, чи їсти, чи спатоньки хочеш?
Засни, моє серце, навіки засни,
Невкрите, розбите, - а люд навісний
Нехай скаженіє… Закрий, серце, очі.
(Т.Г. Шевченко)
Педофил - это самое гнусное, человекообразное существо!!!
Мерзко похотью дыша
Он шагает не спеша
Мимо школьного забора
Скверно ноздри распуша
Глаз прищуря вожделенно
Выбирает откровенно
Словно хищник на свободе
Жертву ищет, мразь, надменно
От желанья весь дрожа
Душу срезать без ножа
Приготовился подонок
Подзывает малыша…
У лукоморья дуб зелёный. Есть Интернет на дубе том Там виснет в «аське» кот учёный, Отбросив песни на потом Там на неведаных дорожках Отлично ловит «Мегафон». Там в бочке с медом «Старый мельник». По морю мчит сам князь Гвидон. Царевна СМС всем пишет. А серый волк свой плеер ищет. Там царь Кощей на сайте чахнет. Там чудный дух, там «Ролтон» пахнет…
В июньский день по-летне жаркий,
Забыв об отдыхе давно,
Разя бензином и соляркой,
Пер муравей домой бревно.
Вдруг на поляне возле речки
он обалдел, подняв глаза,
Там беззаботно и лениво
В тени дремала стрекоза.
Уже Сентябрь сменяет лето,
Дождь через день стучит в окно,
Добыв себе фуфайку где-то,
Прет муравей домой бревно.
А на пароме через реку
В тени зонта, прикрыв глаза,
В театр или дискотеку
Плывет неспешно стрекоза.
Зима проклятая лютует,
Тулуп не греет ни хрена,
Но муравей не протестует -
Влечет по снегу два бревна.
Встал отдохнуть. Вздохнулось тяжко.
И вдруг увидел в соболях
Лихие три коня в упряжке
мчат стрекозу в своих санях.
Куда летишь - скажи подруга
не зная сути бытия?
Для проведения досуга
На званный ужин еду я.
Приятно выпить рюмку чая
В кругу талантливых людей
Люблю бомонда дух вкушая
Зреть зарождение идей…
Взвалив на плечи бревна снова
Ей муравей ответил так:
«Увидишь если там Крылова
Скажи ему что он #удак.»
По улицам хоть не ходи,
Ну что поделать с мужиками!
Средь бела дня, того гляди,
Разденут наглыми глазами.
Под юбку так и целят взгляд,
И если ноги не кривые,
То непременно норовят
Прощупать все места другие.
Не выношу, признаться, я Рентгеновских бесстыжих взглядов.
Эх, если б волюшка моя,
Я б их кастрировала, гадов!
Я ж вижу, затащить в кровать
Они меня уже готовы.
Мне завтра восемьдесят пять,
Пошли вы на фиг, Казановы!
Окутан терпким ароматом снов
И погружен в безумства маскарада
Восток в своем роскошном кимоно,
Любитель сказок юной Шахрезады.
Восток! Чарует дерзкой пестротой,
Усмешкою застывшей Тамерлана.
Волнует и зовет он за собой
В жестокий мир чудесного обмана.
Закружилось, завертелось
Голова сошла с орбит
Снова жизни захотелось
Граблю счастье, как бандит
Красноречье распалилось
Загорелся алфавит
Сердце чувством захлебнулось
В душу брошен динамит
Безграничный и здоровый
Появился аппетит
На закате. Чудотворный
Испекла любовь бисквит.
Стрэказа и муравья
Папригуний стрэказа цэлий лэта толка пригал,
Водка жрал, нагами дригал и работат нэ хател!
А мураш завскладам биль он дамой в мешках насиль
Чай, урюк, киш-мищ, хурьма - гатавлялься на зима.
А Стрекоз над ним смеяль, водка жраль, нагой балталь.
-Ти смеёшся пачему? - гаварит Мураш ему,
Скоро с неб вада летит, Гиде патом твая сидит?
Стреказа «Ха-Ха» запэл, «Труляля» и улетел.
Скоро с нэб вада пащель Стреказа к Мураш пришель
- Салямааллейкум ты, ака! Ти пусти мене пака
А пака на двор хана, буду я тибе жина.
- Целий лето толко пригаль, арак жраль нагами дригаль,
Не здаровался са мной, нет иди вон песни пой! -
В этай басен правда есть: если хочеш викусно ест,
Лэтам нада рабатать, а ЗИМОЙ НАГА БАЛТАТЬ!!!
Я жду тебя. Во имя. Вопреки.
Сбиваясь в счете падающих листьев,
Держась за сумрак, в тишине повисший,
Сжимающий до крошева виски…
Я жду тебя. Уже который век,
Лаская сердце призрачной надеждой,
Примерив снов истлевшие одежды,
Идя по руслам пересохших рек…
Я жду тебя, средь этой суеты -
Ненужных лиц, бессмысленных метаний,
Придуманных напрасно расстояний,
Как света ждет душа из темноты…
Я жду тебя. Кто запретит мне ждать?
Но если вкусом горького финала
Ты сквозь года почувствуешь - устала…
То знай, что перестала я… дышать
Одних стираешь, словно мел с доски.
Других с трудом из сердца вырыаешь.
И без одних ты счастливо живешь.
А без других никак не выживаешь.
Одни уходят, не оставив след.
Других следы прибой времен стирает.
А кто-то оставляет шрам в душе.
А кто-то саму душу забирает…
Достаток - в дом! Здоровье - в тело!
Чтобы молитва душу грела,
Была услышана Всевышним,
Несла добро и Вам, и ближним!
Мы все - семья! Все - чьи-то дети!
И лишних нету на планете…
Зло - за порог! Врагов прощайте…
Святую старость уважайте!
Пред сильными не гните спину!
Почтите тех, кто мир покинул…
Не унижайте, подавая!
Не упрекайте, тайну зная…
А грешных не судите строго…
Любите жизнь, и верьте в Бога!
Чтоб обижаться не пришлось,
Что в бочке мёда - дёгтя ложка,
И жизнь опять дала подножку -
Влюбляться надо бы всерьёз,
А ненавидеть понарошку!
Разметались по подушке волосы
Руки лебединых два крыла
Я не слышал прежде лучше голоса
Не видал такие ясные глаза
БЕЛЫЕ И ЧЕРНЫЕ ХАЛАТЫ
Если б все профессии на свете
Вдруг сложить горою на планете,
То, наверно, у ее вершины
Вспыхнуло бы слово: «Медицина».
Ибо чуть не с каменного века
Не было почетнее судьбы,
Чем сражаться в пламени борьбы
За спасенье жизни человека.
Все отдать, чтоб побороть недуг!
Цель - свята. Но святость этой мысли
Требует предельно чистых рук
И в прямом и в переносном смысле.
Потому-то много лет назад
В верности призванию и чести
В светлый час с учениками вместе
Поклялся великий Гиппократ.
И теперь торжественно и свято,
Честными сердцами горячи,
Той же гордой клятвой Гиппократа
На служенье людям, как солдаты,
Присягают новые врачи.
Сколько ж, сколько на землей моей
Было их - достойнейших и честных;
Знаменитых и совсем безвестных
Не щадивших сердца для людей!
И когда б не руки докторов
Там, в дыму, в неходком лазарете,
Не было б, наверное, на свете
Ни меня и ни моих стихов…
Только если в благородном деле
Вдруг расчетец вынырнет подчас,
Это худо, ну почти как грязь
Или язва на здоровом теле.
Взятка всюду мелочно-гадка,
А в работе трепетной и чистой
Кажется мне лапою когтистой
Подношенье взявшая рука.
Нет, не гонорар или зарплату,
Что за труд положены везде,
А вторую, «тайную» оплату,
Вроде жатвы на чужой беде.
И, таким примером окрыленные
(Портится ведь рыба с головы),
Мзду берут уже и подчиненные,
Чуть ли не по-своему правы.
Благо в горе просто приучать:
Рубль, чтоб взять халат без ожиданья,
Няне - трешку, а сестрице - пять,
Так сказать «за доброе вниманье».
А не дашь - закаешься навек,
Ибо там, за стенкою больничной,
Друг твой или близкий человек
Твой просчет почувствует отлично…
Дед мой, в прошлом старый земский врач,
С гневом выгонял людей на улицу
За любой подарок или курицу,
Так что после со стыда хоть плачь!
Что ж, потомки позабыли честь?
Нет, не так! Прекрасны наши медики!
Только люди без высокой этики
И сегодня, к сожаленью, есть.
И когда преподношеньям скорбным
Чей-то алчный радуется взгляд,
Вижу я, как делается черным
Белый накрахмаленный халат.
Черным-черным, как печная сажа.
И халатов тех не заменить.
Не отчистить щетками и даже
Ни в каких химчистках не отмыть;
И нельзя, чтоб люди не сказали:
- Врач не смеет делаться рвачом.
Вы ж высокий путь себе избрали,
Вы же клятву светлую давали!
Иль теперь все это ни при чем?!
Если ж да, то, значит, есть причина
Всем таким вот хлестануть сплеча:
- Ну-ка прочь из нашей медицины,
Ибо в ней воистину стерильны
И халат, и звание врача!