Я этой ночью прибегу к тебе,
С букетом роз и плиткой шоколада,
Ты ведь должна мне тысячу рублей,
А секса от тебя уже не надо.
Может однажды ты станешь мудрей,
Перестанешь менять и постели, и женщин,
Только тогда и стучи в мою дверь
Полную мелких заплаток и трещин.
Может однажды ты сможешь понять
Как это - быть для кого-то вселенной,
Сможешь осмыслить и сможешь познать,
Что только чувства в итоге бесценны.
Может однажды, проснувшись с утра,
Один или с женщиной новой под боком,
Почувствуешь, как подползает хандра -
Это судьба улыбнулась с упрёком.
Может однажды тебе надоест
Быть идеалом для глупых пустышек,
Вспомнишь, есть в городе дом и подъезд,
Где может ждут и возможно услышат.
Может однажды ты снова придёшь
И постоишь, тихо глядя на окна…
- Ну заходи, ведь на улице дождь…
Ты без зонта. Можешь сильно промокнуть.
Не бойся, в тоске осенней
Тебе я не позвоню.
Я редко, по воскресеньям,
Снимаю свою броню.
Мне сказано: «Ранит. Сильно.»,
Мне дорог простой покой,
И я не сверлю мобильный
В надежде на голос твой.
Так много противоядий,
Других берегов и тем…
Проверок уже не надо
Доказанных теорем.
Ходить по избитым тропам,
По розовым ныть очкам.
И так отдала я много,
Чтоб с этого слезть крючка.
А ночь так темна, до дрожи,
И тучи пророчит дню.
Все так.
Но послушай…
Может…
Я все-таки позвоню?..
Боевая готовность. Не помнить лица,
Не искать этих рук в разъяренной толпе.
Добиваешь себя? Добивай до конца,
Добирайся до дома и что-нибудь пей.
Обжигай своё горло сухим коньяком,
Пусть он встанет тебе поперёк живота.
Что теперь без него этот мир, этот дом
И вообще поднебесная вся суета?
Не пиши ему писем, вообще не пиши,
Пришивай свои руки к обычным делам.
Делай все, чтоб из этой проклятой души
Испарилась любовь к параллельным мирам.
Ко всему, чем когда-то хотелось дышать,
Находясь у порога в осеннем пальто.
Но теперь вместо этого только кровать
Обнимает тебя, как не может никто.
Боевая готовность. Забыть и не звать
Все, что грело когда-то больное нутро.
Есть ли кто-то на свете дороже, чем мать
Или что-то вкуснее, чем пламенный рок?
Заставляй себя есть и проглатывать ком,
Не сжимать свои пальцы в бессильный кулак.
Делай все, чтобы он не узнал о простом -
Что тебе без него в этом мире никак.
Это после мне будет больно,
Это после я пожалею,
А сегодня самодовольно
Приближаю нас к апогею.
Это после я буду трупом
Возлежать посреди кровати,
А сегодня легко и грубо
Говорить, как же ты некстати.
Это после устрою травлю
Я - себе сигаретным дымом.
А сегодня к чертям отправлю,
Назову тебя «нелюбимым».
Искусаю пчелиным роем.
Так бывает, когда теряешь…
Это после меня накроет,
Но об этом ты не узнаешь.
Вырвись из круга,
из прочного круга, -
Наших с тобой бесконечных разлук.
Аэропорты,
а, может быть, вьюга, -
Может, года - нас с тобой разведут?
Как ты решилась назло непогоде,
Скрыться за снегом,
за белой стеной?
Вдоль тишины, потакая, природе, -
Стала далёкой,
и стала чужой.
Ветра попутного, -
нет, не желаю,
Пусть воспрепятствует вьюга тебе!
И у последней черты загадаю, -
Новую встречу с тобой на земле.
Ты оставил разряженный телефон
И уехал последним рейсом.
Сколько войн, расскажи мне, за полотном?
И без них мир довольно тесен.
Я молюсь не так часто, но об одном:
«Дай Бог миру благие вести!»
Мы боимся как смерча седого конца,
А конец нам с улыбкой навстречу.
Мы спешим покурить, с полбутылкой винца,
Если дома заняться нечем…
Мы детишки для матери и отца,
А они нам - вторые плечи.
Расскажи мне, как любят браня и крича.
Время, сволочь, совсем не лечит.
Вот и всё… Мы с тобой отлюбили. Не испив этой чаши даже на треть. Не вернуть ничего, ничего не поправить. Дали чувствам своим умереть. Мы прохожими станем. И не будем друг друга любить. Так бывает - я знаю. Не впервые приходится нам. Наши чувства любви хоронить.
Я больше не пишу тебе стихов…
Ты скажешь, странно?
Не имею права!
Давно растаял звук твоих шагов,
И покатились годы, как составы.
Я больше не прижмусь к твоей щеке,
Такой колючей… Бриться надо,
право!
Я уходила просто, налегке.
И стены мне шипели: «браво,
браво!..»
Я больше не коснусь тебя в ночи.
На все смотреть теперь
пытаюсь здраво.
Тогда я отдала тебе ключи,
И вместе с ними на разлуку право.
Как глупо всё, что нечего и помнить,
Умело лгали руки и глаза.
Я всё одной, -
одной тобой заполнил,
Но душен день, и близится гроза.
Я, грусть моя, упрёками не стану,
Терзать любовь, - храни тебя Господь!
Как хорошо, что ты не видишь раны, -
Глубокие, закованные в плоть.
Так вот теперь, - послушай и запомни,
Ты - пуст, пойми, покуда, пуст душой.
Пробел душевный мудростью наполнить,
Увы, не сможет кто-нибудь другой.
Прости меня, - мне радостно в разлуке,
Я пустоту меняю на покой.
Но ты опять по замкнутому кругу, -
Неровным шагом следуешь за мной.
Да, Бог тебе судья! - не в этом дело,
Что я сама по краю пустоты, -
Безудержно, как бабочка, летела,
Все, перепутав, в гуле суеты.
Без упрёков, без истерик,
Без вопросов и обид
Ухожу на дальний берег,
От тебя который скрыт.
Не ищи меня, не надо,
Не пущу я в сердце грусть,
А разлуке даже рада
И не жди, что я вернусь.
Вновь за моим окном
Летнего дня кульбит.
Лето не греет, но Греет - тебя любить.
Греет - любимой быть,
Веря себе едва.
И нанизать на нить
Сладостные слова.
мы так хотели успеть, только опоздали.
снова бессонница - время почти что три.
лучшие строчки рождаются на бумаге,
лучшие чувства - от боли, как ни крути.
мы так хотели быть вместе до смерти, гроба.
каждый сидит в квартире теперь один.
страх одиночества, следующий с утробы,
душит надежду - незыблем, необратим.
мы так хотели петь под гитару, слушать
как дождевые капли стучат в окно.
время разьело сердце, разьело душу,
сталью цинизма молча покрыв нутро.
мы так хотели быть вечно молодыми,
и никогда не состариться - ненси, сид.
этими сказками разум по горло сытый,
да и действительность явно мечтам претит.
мы так хотели быть, как огонь и воздух,
не разлучаться, жить, словно короли.
мы так хотели. но наступило «поздно»,
детских иллюзий скоп намертво жизнью смыт.
встретимся. екнет. не придадим значения.
время меняет лица, меняет почерк.
- я так хотел быть рядом.
- я тоже. очень.
время - вода.
вода даже камень точит…
Знаешь, а я все ни как не могу привыкнуть…
Зима второй год пытается сделать стервой.
Все чаще меняются люди, глаза, улыбки,
А я, как ни странно, осталась такой же «верной».
Знаешь, а люди все чаще играют в прятки
И каждый верит, что сбудутся все приметы.
Я о тебе вспоминаю всегда украдкой…
И верю, что скоро наступит лето.
Знаешь, а все абоненты опять недоступны…
Сменив номера, забыли, во что играют.
Я знала, что руки твои преступны…
И теперь ни в одном раю нас с тобой не признают.
Знаешь… хотя нет. Я больше уже не буду.
Ведь мне никогда не стать для тебя последней…
Ты лишь из тех, кого я опять забуду.
Ведь я, как ни странно, всегда оставалась «верной».