Прося у Бога помощи, главное верь.
Многие один раз попросив, сдаются и уходят, думают что всё, сразу им придёт помощь.
Вы должны в Него поверить, и Он увидит насколько сильна ваша вера, и даст вам, по мере вашей веры, если сочтёт её действительно сильной.
Можно легко отлучить человека от церкви! Но, отлучить от Бога сможет только он, сам себя!
Ей лучик такой был нужен,
Чтоб знать, что бывает счастье,
Что может пройти ненастье
И жизнь с головой закружит.
Ей солнце в полдень парящий,
Чтоб знать, что любовь живая,
Что может отогревая,
Быть преданной и настоящей.
Ей дождик, как в колыбельной,
Чтоб знать тишину покоя,
Спокойствием после зноя
Наполнить сны акварелью.
Ей ласковый ветер попутный,
Чтоб знать поцелуя нежность,
Его красоту и безбрежность,
Единственность каждой минуты.
Ей нужно остаться прежней,
Пусть время плохое стирает,
И в сердце не замолкает
Верный голос надежды.
Ей утро и день и вечер,
Чтоб знать, что всегда после ночи
Утро наступит точно,
А после разлуки - встреча!
Ей лучик такой очень нужен,
Чтоб ожидая душою,
Подаренного судьбою
Выбрать единственным мужем!
Надо верить в то, что сил надеяться хватит до того, как окончится вера.
Господи, верни мне способность ВЕРИТЬ!!!
Если уж пришел к вере, то заходи.
Не плачь, мой свет, и это когда-то кончится…
Забудь все уроки химии и истории.
Вы если встретитесь, спроси у его Высочества:
Когда уже потеплеет на юге море?
Анна Гольц-Хохлова
Он любил звонить декабрю и болтать часами,
Выдыхая на теплом полу ледяной ментол…
А январь и февраль заходили нередко сами,
Чтобы с ним покурить, приносили с собой вино.
Он любил, если май начинался с сухого снега,
Как зима на Неве, как две тысячи первый год,
И весь мир за окном суетился, сияло небо,
И таксисты возили к памятникам в обход.
Август был уже стар, но всегда навещал соседок,
Приносил виноград для уличной детворы.
И когда он его встречал, то склонял к обеду,
Чтобы месяц налил ему хоть глоток воды.
Да, морской воды, или с Мурманска, или с юга.
Лучше с юга, ведь там красивее и теплей.
И сидели они, раздевшись, как две подруги:
Одна черная с длинной челкой, одна светлей.
Осень долго ждала, и манила его, манила,
Целовала замок, посыпала крыльцо листвой.
А в ответ он смотрел в окно, улыбался мило
И во всем этом жило некое волшебство
Когда не видно света маяка
Сквозь мглы непроницаемую стену,
И по стальному кружеву антенны
Ползут чернее гари облака,
Когда вскипает море пеной белой,
А голос ветра так похож на стон,
И наш корабль теснят остервенело
Гигантские валы со всех сторон,
Покажется: Встал на дыбы весь мир!
И места нет для неба и для суши, -
В нём только крик: «Спасите наши души!»
Отчаяньем, взрывающий эфир.
И с этим криком вдруг наполнит грудь
Неодолимой тяжестью тревога.
Мы в море суеверны все немного,
Кто нас за это смеет упрекнуть?
Перед стихией страх неведом нам,
Хотя, порой, бывает трудновато,
Но только б знать, что делается там,
Где всё для сердца дорого и свято?
И лишь тому, кто верит, по плечу
У яростной стихии вырвать битву.
Как заклинанья, как заветные молитвы,
Слова моей любви тебе шепчу.
Вой ветра и неистовство морей
Огонь моей молитвы не заглушат:
«Спаси, мой друг, Любовью наши души!
Храни очаг наш верностью своей!»
ОТ ЛЮБВИ ДО НЕНАВИСТИ.
Жила-была на свете ЛЮБОВЬ. И был у нее, как полагается, Предмет ЛЮБВИ.
Им было очень хорошо вместе, Предмет смотрел на ЛЮБОВЬ влюбленными глазами и говорил:
- «Я тебя люблю!»
А она расцветала от этих слов и была для своего Предмета самой воплощенной ЛЮБОВЬЮ.
Но время шло, и Предмет всё реже стал смотреть на ЛЮБОВЬ так, как раньше. Ей теперь приходилось самой спрашивать:
- «Ты меня любишь.?»
-«Что?
Отвечал Предмет.
- А, ты об этом… Конечно, люблю. Не веришь?»
ЛЮБОВЬ, конечно, верила - и доверчиво прижималась щекой к плечу своего Предмета.
Так ЛЮБОВЬ стала ВЕРОЙ.
Она верила своему Предмету безоглядно, даже когда он стал реже появляться дома, даже когда от него стало пахнуть чужими духами.
А потом Предмет и вовсе пропал, и верить стало некому.
От Предмета остались какие-то мелочи: зубная щетка, сношенные тапочки, треснувшая кружка.
ВЕРА ничего не выбрасывала.
-«Это глупо, конечно.
Думала она.
- Бессмысленно даже надеяться… Но вдруг он все-таки вернется?»
ВЕРА, конечно же, не может существовать без Предмета ВЕРЫ.
Так ВЕРА стала НАДЕЖДОЙ.
НАДЕЖДА - беспредметна.
Она живет - и ждет.
Живет - и надеется.
Она умирает последней - и всё никак не умрет.
Ей нельзя умирать - потому что после нее придет НЕНАВИСТЬ.
НАДЕЖДА должна держаться до последнего.
Мир спасет не любовь к вере, а вера в любовь…
Воистину тяжкий крест несёт патриарх Кирилл…
Как-никак 5 килограммов чистого золота!
Бог - это поле разума, и верить в него - значит планировать разумные поступки.
Если некем дышать- дыши СОБОЙ! Если не для кого жить- живи для СЕБЯ!