На дальний берег моря Белого
Лечу опять, с судьбой не споря.
И Вы, мечта моя несмелая,
Рук не заломите от горя.
Очередное расставание:
Упрёк, досада, огорчения.
Лечу лечиться расстоянием,
Ничуть не веря в излечение.
Рвусь в небо с чувствами буранными
Из заколдованного круга.
Пусть облака клоками рваными
Нас вновь отделят друг от друга.
И пусть они, с земли свинцовые,
Периной лягут белоснежною,
Внизу чужою, образцовою
Женой останетесь, как прежде.
А я с собой все краски осени
Возьму в метели снеговые,
Где редки голубые просини,
Где мысли грешные, хмельные.
Возьму я вихри листопадные,
Ветра над стылыми прудами.
Возьму я думы безотрадные,
Неистребимые годами.
И память резкими полозьями,
Весны надежд, сквозь мрак сомнения
Прочертит яркий бархат озими
В снегу житейских наслоений
Зелёный свет надежды призрачной,
Единственный, судьбой подаренный.
Прощайте, боль моя привычная.
Весь Ваш, мятежный, неприкаянный.
Вот и все. Пока.
ХРАНИ ВАС БОГ
На закате осеннего дня
Я пытался судьбу обмануть,
Но загнал вороного коня,
И туманом покрылся мой путь.
Так уж вышло, простите, мадам, -
Жизнь и смерть не зависят от нас
И упал я лицом к облакам
И, теряя сознанье, мадам,
Я подумал с любовью о Вас.
Храни Вас Бог.
И счастье с Вами рядом
Пусть будет в мире всюду и всегда.
Храни Вас Бог,
А я Вас даже взглядом
Не потревожу больше никогда.
Храни Вас Бог,
Как царственный терновник
Хранит мой сон в далекой стороне.
И пусть у Ваших ног другой поклонник
Напоминает Вам немного обо мне.
Не доехал до Вас я, мадам.
Не хватило мне сил и огня.
Но, придя в воскресенье в храм,
Помолитесь, мадам, за меня.
В глубине византийских колонн
В благодатной церковной тиши
Под вечерний молитвенный звон
Вы поставьте свечу у икон
На помин моей грешной души.
Храни Вас Бог
В дожди и снегопады.
Храни Вас Бог
Повсюду и всегда.
А я случайно, словом или взглядом
Не потревожу Вас отныне никогда.
Храни Вас Бог,
Как царственный терновник
Хранит мой сон в далекой стороне.
И пусть у Ваших ног другой поклонник
Напоминает Вам немного обо мне.
РОМАНС
Спокойной ночи, господа. Спокойной ночи.
Ваш день прошел, а ночь колдует и пророчит.
Ночные сказки - отголоски дней минувших.
Спокойной ночи, добрых снов для всех уснувших.
Спокойной ночи, господа. Гасите свечи.
Окно раскройте - за окном прекрасный вечер.
И если некому вас обнимать за плечи,
Спокойной ночи, может, завтра будут встречи.
И будут ангелы летать над вашим домом.
Луна рассыплет жемчуга, и за порогом
Спокойна будет и тиха ночь-недотрога.
Да будет мир вам и покой. Усните с Богом.
Спокойной ночи, господа. Прочь униженья.
Во сне приходят чудеса или виденья.
Пусть ваша совесть не чиста, пусть вы небрежны,
Но день прошел, и лишь сейчас мы так безгрешны.
И будут ангелы летать над вашим домом.
Луна рассыплет жемчуга, и за порогом
Спокойна будет и тиха ночь-недотрога.
Да будет мир вам и покой. Усните с Богом.
Я забыла ладонь у тебя на плече.
И немножечко тайны оставлено впрок:
вдруг совсем не случайно последний глоток
растворяет огонь молчаливых свечей.
Тело, в муках романса, парило с тобой,
вырываясь из ритма, сбиваясь на джаз.
И предательски тихо ладонь улеглась
на плечо из атласа кипящей волной.
Поселилась, корнями вплетаясь в рукав,
как в планету ладоней, забытых телами.
Пианист - словно понял - всю ночь из рояля
бесконечность туманов для нас доставал.
РОМАНС ТЕОДОРО
Сталь подчиняется покорно:
Её расплющивает молот,
Её из пламенного горна
Бросают в леденящий холод.
И в этой пытке,
И в этой пытке,
И в этой пытке многократной
Рождается клинок булатный.
Вот как моё пытают сердце:
Воспламеняют нежным взглядом,
Но стоит сердцу разгореться
Надменным остужают хладом.
Сгорю ли я,
Сгорю ли я,
Сгорю ли я в горниле страсти
Иль закалят меня напасти?
Целую ночь соловей нам насвистывал,
Город молчал и молчали дома…
Белой акации гроздья душистые
Ночь напролет нас сводили с ума.
Сад весь умыт был весенними ливнями,
В темных оврагах стояла вода.
Боже, какими мы были наивными,
Как же мы молоды были тогда!
Годы промчались, седыми нас делая…
Где чистота этих веток живых?
Только зима и метель эта белая
Напоминает сегодня о них.
В час, когда ветер бушует неистово,
С новою силою чувствую я:
Белой акации гроздья душистые
Невозвратимы, как юность моя!
Белой акации гроздья душистые
неповторимы, как юность моя…
Вас люблю я странною любовью,
Как магнолий пышных белый цвет,
Что искрятся белой чистой новью,
Как светильник, льющий мягкий свет.
Как зари цветущие узоры,
Как дубрав тенистых уголок;
Вас люблю как небо, как озёра,
Как берёз приветливый кивок.
Только Вам сравнения открыты,
Но напрасно душу я излил…
Для чего Вы мною не забыты?
А скрываться нету больше сил.
Отлетят надежды, как пушинки,
Убегут, как сказочный олень;
Может быть, растаят, как снежинки,
Как последний в жизни тихий день.
Но прелестный образ пронесу я Через много горьких, терпких лет,
На закате дней своих, тоскуя,
Воскрешу я милый мне портрет.
Закончились слова и тишина пугает,
Исчерпаны уже все мысли до одной,
И лишь огонь в груди горит не утихает,
А разум охватил космический покой.
Не думай о словах, они так мало значат,
Ни истины постичь не могут, ни любви.
Словами так легко всю жизнь переиначить,
Они порой в грязи, они порой в крови.
Слова бегут от тех, кто гонится за ними,
А в душу загляни - они ведь тут как тут.
Я сердца лёгкий стук переплетаю ими.
Я ухожу от них - они за мной идут.
Не думай о словах, они найдутся сами,
И Муза не ушла, а терпеливо ждёт,
И смотрит на тебя красивыми глазами.
Она всегда с тобой, в душе твоей живёт.
Он:
«Прощайте, мэм»…а может быть «До встречи?»
«Прекрасны Вы!» … О чём я говорю?
Зачем сейчас неискренние речи?
Но все равно!.. Я Вас благодарю…
Благодарю,. за сказочные ночи,
За бархат рук, ласкающих с утра,
За яркость чувств и искренность пощёчин,
За то вино, что выпито вчера…
За тот укор, флиртующим подружкам,
За нежность глаз и призрачность стихов…
Ты знала всё… Ведь ты была игрушкой
И роль твоя закончилась без слов…
Но что же мне, так пусто и тревожно?
Откуда дрожь волнения в словах?
«Excuse me …, мэм…, простите, коль возможно…
Позвольте, заглянуть ещё… на днях ?»
Она:
До встречи, сударь, ну конечно же, до встречи!
Прощальных слов не торопитесь мне бросать.
Без Ваших теплых рук мои озябнут плечи,
И холод над душой получит снова власть.
Не вспоминайте, умоляю Вас, пощечин.
В них злости не было - меня терзала страсть!
Да, я такая! Но, подобной не найдете…
Пусть выпадет марьяж, и карты лягут в масть.
Я не в обиде. Пусть пытаются подружки
Вниманьем Вашим понапрасну завладеть.
Я знаю - весь Вы мой, от пяток, до макушки,
В минуты близости и в час, когда не здесь…
Конечно, помните тот тихий майский вечер?
Влюбленный робкий взгляд и еле слышный вздох.
Как чувства ворвались, кружа безумным смерчем…
И, кажется, весь мир… тогда ослеп… оглох…
И пусть не мучат Вас напрасные тревоги.
Найдите для меня желанные слова…
Ведь, всё равно, ко мне Вас приведут дороги.
И Вы признаете, что я была права.
Растают злой зимы хрустальные чертоги.
Мой нежный пленник, мой избранник, визави.
Стол на двоих накрыт! Не стойте на пороге.
Плывите смело по течению Любви!
Серебряным лучом луна обделила святую ночь,
в лесу в темноте одна родила проститутка дочь.
Что ей делать теперь, подскажи ей Бог,
под какую дверь, да на чей порог
положить эту крошку, да не надо слёз,
любят все понарошку, а дитё всерьёз.
Кто отец твой малютка? Назову тебя Катей,
твоя мать - проститутка, любит тех кто заплатит.
Меньше года назад за парчовый наряд
заходил к ней купец, может он твой отец.
Если сходство увидит он тебя не обидит
Будешь в платьях нарядных, будешь сытой да ладной
В белокурые косы будешь вкалывать розы.
Золотым залило восток, скоро солнце подарит свет,
Дочка держит в губах сосок, оторвать её силы нет.
Как же это теперь? - подскажи ей Бог,
Под чужую дверь, на чужой порог
свою первую дочь да в подкидыши
за одну лишь ночь, а расплата - жизнь.
Кто отец твой малютка? Назову тебя Катей,
твоя мать… любит тех кто заплатит.
Помню было давно, постучался в окно
офицер молодой, подарил золотой.
Если сходство увидит он тебя не обидит.
Будешь в туфельках узких, будешь знать по-французски,
Будешь ездить в карете на балы в высшем свете.
На лишь коснулись лучи лица спящей крошки,
отпал вопрос.
Стало легче узнать отца: те же губы и тот же нос.
Он бродячий артист, он пришёл и ушёл.
Его голос чист, он пел так хорошо,
что платил не деньгами, а песнями,
корку чёрную ели вместе с ним.
Одинаков был бой сердец, разве можно предать ту ночь?
От холодных чужих крылец уносила блудница дочь…
На заре ты её не буди,
На заре она сладко так спит;
Утро дышит у ней на груди,
Ярко пышет на ямках ланит.
И подушка ее горяча,
И горяч утомительный сон,
И, чернеясь, бегут на плеча
Косы лентой с обеих сторон.
А вчера у окна ввечеру
Долго-долго сидела она
И следила по тучам игру,
Что, скользя, затевала луна.
И чем ярче играла луна,
И чем громче свистал соловей,
Все бледней становилась она,
Сердце билось больней и больней.
Оттого-то на юной груди,
На ланитах так утро горит.
Не буди ж ты ее, не буди…
На заре она сладко так спит!
Перебирая аккорды, из непутевых нот,
Пальцами, по спине.
Сочинял романс о Тебе и мне…
Не смог?
Попытки были равные нулю
Себе я не желал такой вот доли
Я боль свою унять тебя молю
Но видимо еще не знаю боли
Я боль свою унять тебя молю
Но видимо еще не знаю боли
И на последний шаг не хватит сил
Свою судьбу я представлял иною
Я думал что не раз уже любил
Но видимо еще не жил любовью
Я думал что не раз уже любил
Но видимо еще не жил любовью
Прошу хотя бы на день задержись
Не зря ведь нас с тобой Всевышний сблизил
Я думал знаю что такое жизнь
Но видимо еще не видел жизни
Я думал знаю что такое жизнь
Но видимо еще не видел жизни
Женская доля такая:
Робко стараться понравиться,
Чьей-то любви уступая,
Гордо назваться «избранницей».
И плыть попутным кораблем
К счастливым островам,
И день за днем, и день за днем
Твердить любви слова…
Другому я бы солгала,
А вам душой не покривлю:
Я только вас всегда ждала
И только вас люблю!
Женская доля такая:
Воле судьбы не противиться,
Чьей-то любви уступая,
Гордо назваться «счастливицей».
И жизнь считать счастливым сном,
Судьбу благодарить,
И день за днем, и день за днем
Любви слова твердить…
Другому я бы солгала,
А вам душой не покривлю:
Я только вас всегда ждала
И только вас люблю!
Не обессудь
Не обессудь, не будет как во сне
Нежных слов, горящих глаз.
Не коснется губ розовый рассвет,
Соловьиный хор не споёт для нас
Не обессудь, и слёз не лей напрасно
Волшебный сон останется вдали.
День серой мглой, такой бесстрастной,
Подарит лишь надежду для любви.
Не обессудь, что ему так чужды
Цветы и нежные слова,
Быть может холод лишь снаружи,
А внутри бушующий вулкан.
Не обессудь, сны невольно огорчают,
Порадив на сердце тяжкий гнёт.
А ты люби сильней, души не чая,
Быть может растает этот лёд.