Иду я домой по двору. Вижу - девчонка лет 10-ти разбегается - и, с размаху, плашмя - бряк! на капот новенького автомобиля.
Срабатывает сигнализация. Из окна 8-го этажа высовывается злая мужская физиономия. Девчонка сползает с капота и кричит:
- Пап, можно я ещё немного погуляю?
Проще собраться в космос, чем собрать ребенка в школу !
У моей матери был всего один глаз. Я ненавидел ее. Потому что ее такое состояние заставляло меня испытывать стыд. Для того, чтобы зарабатывать кусок хлеба для семьи, она работала в школе поварихой. В один день, когда я учился в начальной школе, моя мать пришла ко мне, чтобы навестить меня. Пол ушел из-под моих ног. Как она могла сделать это? Мне стало так стыдно я сделал вид, что я не вижу ее. Я посмотрел на нее с ненавистью и убежал оттуда. На следующий день мой друг одноклассник сказал мне: «Ээ, да твоя мать, оказывается, одноглазая».Я захотел провалиться сквозь землю. Я хотел, чтобы моя мать куда-нибудь пропала. Поэтому, в тот день, когда я встретился с нею, я ей сказал: «не лучше ли тебе умереть, чтобы не ставить меня в смешное положение?"Мать ничего не ответила мне
Я даже не подумал о том, что говорю, потому что я был очень злой. Меня не интересовали ее чувства. Я не хотел, чтобы она была дома. Я очень много работал и уехал в Сингапур на учебу. Потом я женился. Купил свой дом. У меня появились собственные дети и я был доволен жизнью. В один день моя мать приехала ко мне. Столько лет она не видела меня и не знала своих внуков. Когда она подошла к двери, мои дети стали смеяться над ней
Как она могла приехать ко мне домой и напугать моих детей? Я заорал на нее „ВОН ОТСЮДА!“
На это моя мать тихо ответила: „Прости меня. Кажется, я приехала не по тому адресу“ и после этих слов скрылась с моих глаз. Однажды ко мне пришло письмо из школы насчет собрания выпускников школы. Я сказал жене в качестве предлога, что я еду в деловую поездку
После встречи выпускников я лишь ради любопыства поехал в свой старый дом. Соседи сказали, что моя мать умерла. Я совершенно не опечалился. Мне дали письмо, которое мать оставила для меня."Мой самый любимый сыночек, я всегда думала о тебе. Я очень сожалею, что приехала в Сингапур и напугала твоих детей. Я очень обрадовалась, когда услышала, что ты приедешь на встречу выпускников. Но я не знала, смогу ли я встать с постели, чтобы увидеть тебя. Я очень сожалею, что тебе, когда рос, было постоянно стыдно из-за меня. Знаешь, мое дитя, когда ты был маленьким, с тобой произошел несчастный случай и ты потерял свой глаз. Я не могла вынести, как твоя мать, что ты вырастешь одноглазым. Поэтому я отдала тебе свой глаз. И сейчас я так горжусь тобой, думая, что ты вместо меня видишь этим глазом.
Со всей своей любовью
твоя мама.»
Самые популярные фразы родителей:
1.Хотеть не вредно.
2.Сдачу вернешь!
3.Хочешь чаю? Пойди налей.
4.Хватит есть одни бутерброды.
5.Сколько можно говорить? Выключай свет!
6.Я тебе русским языком говорю!
7.Закругляйся!
8.Мы тебе сейчас это купим, но это будет в честь дня рождения.
9.Я уже не знаю, как с тобой разговаривать!
10.Далеко не заплывай!
11.Вот зря мы тебя в детстве не лупили!
12.Кока кола? Это же сплошная химия!
13.Тебе не стыдно, а?
14.У меня болит голова от твоей музыки!
15.Подрастешь-поймешь!
16.Я тебе слово, ты мне 10.
17.Будем старыми, ты нам и стакан воды не принесешь?!
18.Тебе одному в школе ничего не задают?!
19.Будут свои дети - поймешь.
20.Фу, зачем ты кота целуешь? Ты его еще в задницу поцелуй!
21.А если весь класс с крыши прыгнет, ты тоже прыгнешь?!
22.Вот у соседей ребенок - золото! Не то, что ты!
23.С друзьями ты тоже так разговариваешь?
24.Как доедешь-позвони.
25.Не будешь учиться - пойдешь в дворники
БАБКА
Бабка была тучная, широкая, с мягким, певучим голосом. «Всю квартиру собой заполонила!..» - ворчал Борькин отец. А мать робко возражала ему: «Старый человек… Куда же ей деться?» «Зажилась на свете… - вздыхал отец. - В инвалидном доме ей место - вот где!»
Все в доме, не исключая и Борьки, смотрели на бабку как на совершенно лишнего человека.
Бабка спала на сундуке. Всю ночь она тяжело ворочалась с боку на бок, а утром вставала раньше всех и гремела в кухне посудой. Потом будила зятя и дочь: «Самовар поспел. Вставайте! Попейте горяченького-то на дорожку…»
Подходила к Борьке: «Вставай, батюшка мой, в школу пора!» «Зачем?» - сонным голосом спрашивал Борька. «В школу зачем? Тёмный человек глух и нем - вот зачем!»
Борька прятал голову под одеяло: «Иди ты, бабка…»
В сенях отец шаркал веником. «А куда вы, мать, галоши дели? Каждый раз во все углы тыкаешься из-за них!»
Бабка торопилась к нему на помощь. «Да вот они, Петруша, на самом виду. Вчерась уж очень грязны были, я их обмыла и поставила».
…Приходил из школы Борька, сбрасывал на руки бабке пальто и шапку, швырял на стол сумку с книгами и кричал: «Бабка, поесть!»
Бабка прятала вязанье, торопливо накрывала на стол и, скрестив на животе руки, следила, как Борька ест. В эти часы как-то невольно Борька чувствовал бабку своим, близким человеком. Он охотно рассказывал ей об уроках, товарищах. Бабка слушала его любовно, с большим вниманием, приговаривая: «Всё хорошо, Борюшка: и плохое и хорошее хорошо. От плохого человек крепче делается, от хорошего душа у него зацветает».
Наевшись, Борька отодвигал от себя тарелку: «Вкусный кисель сегодня! Ты ела, бабка?» «Ела, ела, - кивала головой бабка. - Не заботься обо мне, Борюшка, я, спасибо, сыта и здрава».
Пришёл к Борьке товарищ. Товарищ сказал: «Здравствуйте, бабушка!» Борька весело подтолкнул его локтем: «Идём, идём! Можешь с ней не здороваться. Она у нас старая старушенция». Бабка одёрнула кофту, поправила платок и тихо пошевелила губами: «Обидеть - что ударить, приласкать - надо слова искать».
А в соседней комнате товарищ говорил Борьке: «А с нашей бабушкой всегда здороваются. И свои, и чужие. Она у нас главная». «Как это - главная?» - заинтересовался Борька. «Ну, старенькая… всех вырастила. Её нельзя обижать. А что же ты со своей-то так? Смотри, отец взгреет за это». «Не взгреет! - нахмурился Борька. - Он сам с ней не здоровается…»
После этого разговора Борька часто ни с того ни с сего спрашивал бабку: «Обижаем мы тебя?» А родителям говорил: «Наша бабка лучше всех, а живёт хуже всех - никто о ней не заботится». Мать удивлялась, а отец сердился: «Кто это тебя научил родителей осуждать? Смотри у меня - мал ещё!»
Бабка, мягко улыбаясь, качала головой: «Вам бы, глупые, радоваться надо. Для вас сын растёт! Я своё отжила на свете, а ваша старость впереди. Что убьёте, то не вернёте».
* * *
Борьку вообще интересовало бабкино лицо. Были на этом лице разные морщины: глубокие, мелкие, тонкие, как ниточки, и широкие, вырытые годами. «Чего это ты такая разрисованная? Старая очень?» - спрашивал он. Бабка задумывалась. «По морщинам, голубчик, жизнь человеческую, как по книге, можно читать. Горе и нужда здесь расписались. Детей хоронила, плакала - ложились на лицо морщины. Нужду терпела, билась - опять морщины. Мужа на войне убили - много слёз было, много и морщин осталось. Большой дождь и тот в земле ямки роет».
Слушал Борька и со страхом глядел в зеркало: мало ли он поревел в своей жизни - неужели всё лицо такими нитками затянется? «Иди ты, бабка! - ворчал он. - Наговоришь всегда глупостей…»
* * *
За последнее время бабка вдруг сгорбилась, спина у неё стала круглая, ходила она тише и всё присаживалась. «В землю врастает», - шутил отец. «Не смейся ты над старым человеком», - обижалась мать. А бабке в кухне говорила: «Что это, вы, мама, как черепаха по комнате двигаетесь? Пошлёшь вас за чем-нибудь и назад не дождёшься».
Умерла бабка перед майским праздником. Умерла одна, сидя в кресле с вязаньем в руках: лежал на коленях недоконченный носок, на полу - клубок ниток. Ждала, видно, Борьку. Стоял на столе готовый прибор.
На другой день бабку схоронили.
Вернувшись со двора, Борька застал мать сидящей перед раскрытым сундуком. На полу была свалена всякая рухлядь. Пахло залежавшимися вещами. Мать вынула смятый рыжий башмачок и осторожно расправила его пальцами. «Мой ещё, - сказала она и низко наклонилась над сундуком. - Мой…»
На самом дне сундука загремела шкатулка - та самая, заветная, в которую Борьке всегда так хотелось заглянуть. Шкатулку открыли. Отец вынул тугой свёрток: в нём были тёплые варежки для Борьки, носки для зятя и безрукавка для дочери. За ними следовала вышитая рубашка из старинного выцветшего шёлка - тоже для Борьки. В самом углу лежал пакетик с леденцами, перевязанный красной ленточкой. На пакетике что-то было написано большими печатными буквами. Отец повертел его в руках, прищурился и громко прочёл: «Внуку моему Борюшке».
Борька вдруг побледнел, вырвал у него пакет и убежал на улицу. Там, присев у чужих ворот, долго вглядывался он в бабкины каракули: «Внуку моему Борюшке». В букве «ш» было четыре палочки. «Не научилась!» - подумал Борька. Сколько раз он объяснял ей, что в букве «ш» три палки… И вдруг, как живая, встала перед ним бабка - тихая, виноватая, не выучившая урока. Борька растерянно оглянулся на свой дом и, зажав в руке пакетик, побрёл по улице вдоль чужого длинного забора…
Домой он пришёл поздно вечером; глаза у него распухли от слёз, к коленкам пристала свежая глина. Бабкин пакетик он положил к себе под подушку и, закрывшись с головой одеялом, подумал: «Не придёт утром бабка!»
Счастье - это слышать смех своего ребенка…
Ехала в автобусе. Зашла на остановке семья: папа, мама и маленький мальчуган лет этак двух. Обилетили их значит и мама дает ребенку держать билетики. Он-горд неимоверно и держит их в ручке перед собой. Тем временем папа и мама так мило щебечут, на сынульку не обращают ну никакого внимания. Эх, не вынесла такой обиды детская душа! На одной из остановок заходит контроль и только тут наши молодые родители повернулись к дитю. И что? Мальчуган ручки держал на коленях, в них ничего не было, зато он активно что-то жевал! На безрезультатные попытки уговорить его выплюнуть каку, тот только отвернулся к окну и зажевал еще быстрее. А контролеры начинали терять терпение. Мама, отчаявшись, так горько вздохнула: сыночек, ну где же билетики? Глотательное движение. «ма"-развел ручки в сторону малыш.
Ты почитаешь мне, папа?
Странно, какие воспоминания удерживает память. Когда жизнь внезапно рушится и ты остаешься один, то вспоминаешь не о больших, важных вещах, не о планах на годы вперед, не о любви или о надеждах, которые ты так старательно осуществлял. Ты вспоминаешь о незначительных событиях, на которые в свое время и внимания-то не обратил. О том, как чья-то рука коснулась твоей руки, но ты был слишком занят, чтобы это заметить, как голос зазвучал надеждой, а ты не озаботился прислушаться.
Джон Кармоди узнал об этом, глядя из окна гостиной на оживленную улицу. Он все пытался думать о больших, важных вещах, теперь потерянных, - о годах и планах, надеждах и любви. Но в этот день он не мог на них сосредоточиться.
Эти важные вещи казались огромными туманностями на периферии сознания. На ум приходили только какие-то странные мелочи, ничего существенного. Всего лишь слова его маленькой дочки, с которыми она обратилась к нему в один из вечеров две или три недели назад. Ничего особенного, дети часто что-то такое говорят.
Но только это он сейчас и помнил.
В тот вечер он принес домой законченный текст доклада для ежегодного собрания акционеров. Это было очень важно и для его будущего, и для будущего его жены и маленькой дочери. Перед ужином он сел перечитать его еще раз. Он оказался прав: доклад значил очень много.
И тут с книгой под мышкой вошла Мардж, его маленькая дочь. Это была книжка в зеленой обложке, на которой красовалась картинка из сказки. Девочка сказала:
- Папа, посмотри.
Он поднял глаза и отозвался:
- Прекрасно. Новая книга, да?
- Да, папа. Ты прочтешь мне сказку?
- Нет, дорогая. Не сейчас, - ответил он.
Мардж стояла рядом, пока он читал раздел, в котором акционерам предлагалось заменить оборудование на фабрике. А голос Мардж, полный робкой надежды, все звучал:
- А мама сказала, что ты почитаешь, папа. Он посмотрел на нее поверх доклада:
- Извини, но может, мама тебе почитает? Я занят, милая.
- Нет, - вежливо ответила Мардж. - Мама еще больше занята наверху. Прочитай мне только одну сказку. Посмотри, она с картинкой. Видишь? Смотри, какая красивая картинка, а, папа?
- Да-да, красивая, - согласился он. - Просто замечательная картинка. Но сегодня вечером мне надо поработать. Как-нибудь в другой раз…
После этого надолго воцарилось молчание. Мардж просто стояла рядом, держа книгу, открытую на «замечательной» картинке. Он же прочел еще две страницы с разъяснениями об изменениях на рынке за последние двенадцать месяцев, с планами, намеченными отделом продаж, чтобы разрешить некоторые проблемы, которые можно спокойно списать на местные условия, и с рекламной программой, которую разработали после долгих совещаний и которая была призвана стабилизировать и даже повысить спрос на их продукцию.
- Но это же очень красивая картинка, папа. И сказка очень интересная, - не отставала Мардж.
- Знаю. Э… В другой раз. Беги играй.
- Я уверена, что она тебе понравится, папа, - сказала девочка.
- А? Да, я знаю, что понравится. Но потом…
- Ну ладно, значит, как-нибудь в другой раз. Но в другой раз ты почитаешь, да, папа?
- Ну конечно, обязательно.
Но она не ушла. Она продолжала стоять рядом тихо, как полагается послушному ребенку. И через какое-то время положила книгу на табуретку у его ног и сказала:
- В общем, когда ты освободишься, прочитай ее для себя, только читай громко, чтобы я тоже слышала.
- Конечно, - ответил он. - Конечно… попозже.
Именно об этом вспоминал сейчас Джон Кармоди, а не о планах на многие годы вперед. Он вспоминал, как дочь прикоснулась к его руке пальчиком и сказала: «Прочитай ее для себя. Только читай громко, чтобы я тоже слышала».
И потому сейчас он взял книгу со столика в углу, на который они сложили некоторые игрушки Мардж, оставленные ею на полу.
Книга уже не была такой новой, зеленая обложка покрылась пятнами и покорежилась. Он открыл ее на красивой картинке.
И, читая ту сказку, он старательно шевелил губами, произнося слова, он больше ни о чем не пытался думать, даже об ужасе, горечи и своей ненависти к пьяному водителю, который мчался по улице в своем подержанном автомобиле и который сидел теперь в тюрьме по обвинению в убийстве.
Он даже не заметил жену - бледную и тихую, - которая оделась, чтобы в последний раз быть рядом с Мардж. Стоя в дверях, она постаралась спокойно произнести:
- Я готова, дорогой. Мы должны ехать.
Джон Кармоди читал:
- «Давным-давно в избушке дровосека в Черном лесу жила-была девочка. И она была такая красивая, что, глядя на нее, птицы забывали свои песни. И вот настал день, когда…»
Он читал это про себя. Но достаточно громко, чтобы она тоже слышала. Возможно.
Во время интервью журналист спросил у ученого, который сделал несколько важных открытий в области медицины: почему он решил, что сможет достигнуть большего, чем обычный человек? Что выделяет его из числа других людей?
Ученый ответил, что, по его мнению, это берет свое начало из одного урока, преподанного матерью, когда ему было два года. Он пытался достать из холодильника бутылку молока, та выскользнула из рук, и ее содержимое залило весь пол на кухне - настоящее молочное море!
Когда его мать вошла на кухню, то вместо того чтобы кричать, читать нотации или наказывать сына, она сказала: «Роберт, какой чудесный беспорядок ты устроил! Никогда не видела такой огромной лужи молока. Что ж, что сделано, то сделано. Если хочешь, можешь немного поиграть в молоке, а потом мы все уберем».
Он поиграл, а через несколько минут мать сказала: «Понимаешь, Роберт, разведя грязь, в конце концов приходится ее убирать. Как ты хочешь это сделать? С помощью губки, полотенца или щетки? Что ты предпочитаешь?» Он выбрал губку, и вместе они убрали разлитое молоко.
Потом мать сказала: «То, что здесь произошло, можно назвать неудачным экспериментом по переносу большой молочной бутылки двумя маленькими руками. Давай пойдем на улицу, нальем в бутылку воды и посмотрим, нет ли способа нести ее не роняя». Малыш уяснил, что сможет держать бутылку, не роняя, если возьмется за горлышко, рядом с крышкой. Какой чудесный урок!
Выдающийся ученый далее сказал, что именно в тот момент он понял, что не стоит бояться совершать ошибки. Напротив, он понял, что ошибки - это возможность узнать что-то новое, а это в конце концов и составляет суть научных экспериментов. Даже если эксперимент не удается, с его помощью мы обычно узнаем что-то ценное.
Как было бы здорово, если бы все родители реагировали так же, как отреагировала тогда мать Роберта!
Не забывай: мы растим детей, а не цветы!
У моего соседа Дэвида двое детей - пяти и семи лет. Как-то раз во дворе он учил своего семилетнего сына Келли обращаться с газонокосилкой. В тот момент, когда он показывал, как поворачивать косилку в конце лужайки, Джин, его жена, окликнула Дэвида с каким-то вопросом. Тот отвернулся, и Келли прошелся косилкой по краю цветочной клумбы, оставив за собой дорожку из скошенных цветов шириной в шестьдесят сантиметров!
Когда Дэвид повернулся назад и увидел, что случилось, он вышел из себя. Дэвид приложил много сил и стараний, чтобы сделать эту клумбу на зависть соседям. Он уже начал повышать на сына голос, но тут к нему быстро подошла Джин и сказала: «Дэвид, пожалуйста, не забывай… мы растим детей, а не цветы!»
Джин напомнила мне, как важно, чтобы родители не забывали о своих приоритетах. Дети и их самоуважение гораздо важнее любого предмета, который они могут сломать или испортить. Разбитое окно, опрокинутая лампа и расколотая тарелка уже пострадали. Цветы уже погибли. Я должен помнить, что нельзя пополнять список разрушений, ломая дух ребенка и убивая в нем радость жизни.
Дети будут помнить вас не за те материальные блага, которыми вы их обеспечили, а за ощущение того, что вы о них заботились.
Как могут родители хотеть, чтобы мы были хорошими, если: Тарзан ходит полуголым, Золушка приходит домой заполночь, Бэтмен ездит с 480 км / ч, Спящая красавица линтяика и Белоснежка спит с 7 парнями сразу…
-Маам, сделай чаю. - А волшебное слово? - По братски, мам.
О РОДИТЕЛЯХ И ВОСПИТАНИИ
Ваши дети вам не принадлежат.
Они сыновья и дочери самой жизни.
Они рождаются вами, но они - не вы, и хотя они с вами, они не принадлежат вам.
Вы можете отдавать им свою любовь, но не мысли, потому что у них - свои мысли.
Они - ваша плоть, но не душа, потому что их души живут в завтрашнем дне, который вам недоступен, даже в ваших мечтах.
Вы можете стремиться быть похожими на них, но не пытайтесь делать их похожими на себя, потому что у жизни нет обратного хода в прошлое.
Вы - лук, а ваши дети - стрелы, выпускаемые из этого лука.
Лучник видит цель где-то по пути в бесконечность, и он сгибает вас своей властью, чтобы его стрелы могли лететь стремительно и далеко.
Так принимайте же волю лучника с радостью, потому что он, любя летящую стрелу, любит и лук, который держит в своих руках.
Я пью за тех, кто жизнь мне дал, что можно больше жизни дать, я поднимаю свой бокал за двух людей - ОТЦА и МАТЬ!