Хочу понять, за что в ответе я,
Ищу опору взгляду.
Незыблемы законы бытия
И все идет к распаду.
И увядает звук, и рушатся мосты,
И трескается фреска,
И проступают скулы вечной немоты
Невнятно и не резко.
Разуверяю, что вращение миров
Бессмысленно и зыбко.
Каких нам только не сулит даров
Джокондова улыбка.
Когда б ни в уголках ее медовых глаз
Бессмертие, то где ты?
Но ускользает из ладони
всякий раз
Соломинка ответа.
Равны в неведении и я, и древний грек,
И реющая птица.
И через день, и через год, и через век
Все снова повторится.
Лишь небо черное сойдясь над головой
Застынет не мигая,
И бледный след моей орбиты круговой
Пересечет другая.
Справедливость не измерить, справедливость не создать,
справедливость, как награду, людям лучше раздавать…
три «спасибо» за работу, десять «лайков» за судьбу
ну и премию (не часто) ежемесячно в году…))
За всё в этой жизни нужно платить, и хорошо, если только деньгами …
Вот начинается музыка, намечается схема.
Осыпается елка и роза увядшая облетает.
Из лепестков и хвои складывается поэма.
Шар замедляет движение. Рассветает.
Зыблется наше время. Путаются цитаты,
Очертания расплывчаты, авторы анонимны.
Словно недопроявлены, смутно сняты
Наши невнятные праздники, длинные именины.
И, напротив, отчетливы, из-под грима и крема,
Ясные наши горести, светлые заблужденья
В сумраке возникают. Складывается поэма.
Моцарт бледнеет. Шар замедляет движенье.
Еще один год закончен, новый почти не начат.
Кролик сменяется ящером, словно бы спишь и бредишь.
Впрочем, все эти идолы вряд ли что-нибудь значат,
Если верна примета: год проведешь, как встретишь.
Где-нибудь там, на Западе, на родине Дяди Сэма,
Или же на Востоке, в желтой стране прищура,
Тоже теперь, наверно, складывается поэма,
Сочиняется музыка, слепливается фигура.
Зыблется наше время, щедрое на разлуку.
Мы ничего не слышим, только толчки глухие.
Стыдно иметь претензии к слабому этому звуку.
Будемте снисходительны к этой древней стихии.
В сущности, что нам нужно, кроме вина и джема?
Праздненство продолжается, длятся удары.
К тому же, как бы там ни было, складывается поэма.
Когда предсказания смолкнут, заговорят мемуары.
Чем отдавать предпочтение шипам или розам,
Чем охранять светильник, отворотив от ветра,
Не лучше ли ограничиться гамлетовским вопросом
И не впадать в отчаяние, не получив ответа?
Гибнет наследник датский, остается проблема.
Реквием недописан, близится продолженье.
Зыблется наше время, складывается поэма.
Шар замедляет движенье. Замедляет движенье.
Уходят люди в вечность мирозданья,
сменяются столетья и года.
Приходит к нам однажды осознанье,
что всё взаимосвязано всегда.
Страдали, пели, радовались предки,
восторженно встречали Рождество.
От них - свои наследовали клетки,
характеры, таланты, естество.
Не может связь закончиться бесследно…
Иваны, позабывшие родство,
душонки ваши низменные бедны,
не скроете бездушное лицо.
Немало было боли и трагедий…
Ценились состраданье, доброта!
Они - основа жизненных наследий,
они не устареют никогда.
Чудесен мир, затейливый и тонкий,
он дорог незабвенной стариной.
Природа дарит маленькой девчонке
улыбку… прапрабабушки родной.
Бурлят в крови намешанные гены,
солирует наследственная смесь.
Давайте будем честны, откровенны:
значение корней для плода есть.
-Мама, я вырасту, буду такой же, как ты!
В белом халате, с красивыми очень глазами.
Будут осмотры, медкарты, прививки, бинты…
Буду бороться с чужою бедой и слезами!
Будут дежурства. Машина с сиреною в ночь.
Чьи-нибудь крики и вера в пришедшее чудо.
С детства мечтаю кому-то в болезни помочь.
Вырасту скоро и доктором, слышишь, мам, буду!
…
«Будут осмотры… И карт медицинских гора.
Жалобы будут. Что вот бы повеситься в пору.
Фраза скупая: „Вставайте, в приемник пора!“,
Свет маяков подъезжающей с грохотом „скорой“…
Будут, конечно, десятки спасенных больных.
Многие, впрочем, имен их лечивших не знают.
Смена за сменой, без праздников и выходных.
Только к наградам за это здесь не представляют.
Станут привычны убогость больничных палат,
Шум от каталок и кафельный пол в оперблоке.
Сплетни, упреки и уровень наших зарплат,
Смерть пациента- тяжелые очень уроки…»
…
-Мама! Ты слышишь?!
(Я мысли свои отгоню)
Дочка играет. Донельзя залечена кошка.
-Доктором, знаешь, наверно, не надо, Анют…
Вырастешь скоро. Сама всё поймёшь понемножку…
Если сердце знобит, значит, в нем наступила зима.
А зима - это время, которое вне любви.
Что же делать?
Не спрашивай. Ты все знаешь сама:
Посиди у огня, выпей чаю и дальше живи.
Автор Ирина Лем
К сожалению, наверное, старею.
Может, и отчАсти я странна…
Не от денег вовсе богатею,
А от счастья прожитого дня…
Не хочу крутого я Айфона,
Джинсов рваных больше не ношу.
Обожаю находиться дома,
Близкими, родными дорожу!
Лучшей музыкой природа стала,
В ней и тишину, и звуки я люблю.
И неважна для меня погода,
Красоту во всём я уловлю!
Говорить я чаще стала с Богом…
И молюсь за всех и день, и ночь,
Чтобы Бог вёл правильной дорогой,
В этом я прошу Его помочь…
Я, наверно, стала старомодна…
В людях очень доброту ценю,
Выгода во всём мне неугодна,
Не люблю пустую болтовню…
Принципов своих я не нарушу,
Хоть нередко слышу я упрёк,
В людях я ценю лишь только Душу,
А не толстый и набитый кошелёк…
К сожалению, наверное, старею.
Может, и отчАсти я странна…
Не от денег вовсе богатею,
А от счастья прожитого дня…
Может, уж не так я и старею…
Просто Бог мне мудрости даёт.
Ни на йоту в жизни не жалею,
Что Господь вот так меня ведёт…
Не ныряйте в чужой омут с разбега. Там может быть мелко - убьётесь!
Я всегда сама себя вытаскивала из жизненных проблем… Именно поэтому я разучилась жалеть тех, кто ноет при каждом случае!
Иногда люди воздерживаются от общения с человеком, не потому, что они гордые, и не потому что боятся, что их оттолкнут. А потому, что глубоко внутри они понимают то, что если бы тот человек хотел присутствовать в их жизни, он бы сделал грёбаное усилие…
Слова судили за слова,
Идеи за поступки,
А дождь за мокрые дела
И деньги за покупки.
Любовь конечно за любовь,
Глаза за их бестыжесть
И губы, что целуют вновь,
Преступно очень ниже.
А ночь попала за разврат
Заочно, срок условный.
Хватали просто наугад
С постели прямо сонных.
Судили пенсионный фонд -
Что расплождает нищих.
Детей, да и простой народ -
Что с контрафакта дрищут.
Судили всех кто не судим
И не были в остроге.
В стране где царь сидел ! Кудим -
С душою не от Бога.
Все обходили стороной,
Летали чуть повыше.
Над самой жуткою страной,
Без голубей на крыше.
Такой страны конечно нет,
Кошмарный сон мне снился.
Гарант тому тот президент -
Который не родился.
Одни… пишут стихи.
Другие… их любят читать.
Одни… к горю глухи,
Другие… спешат помогать.
Одни могут понять
Жизнь… и для чего им дана,
А другим наплевать…
От Жизни берут всё сполна.
Присытившись в волю,
Накопив богатство и грех,
Оглянись невольно,
Как прошёл свой путь, Человек?
За добро чем платил,
Спас ли кого от паденья,
Тепло…, просто, дарил,
Или ждал вознагражденья?
Знал ли… думал разве,
Что Жизни закончится срок.
Превратится праздник.
В сгоревший до тла фитилёк.
И закат уже близок
Кроваво-тёмного цвета.
Путь тернист твой и склизок,
А ты хочешь… рассвета.
Copyright: Катерина Зубова, 2018
Свидетельство о публикации 118010405758
Приелась постылая стужа…
Суровая дань - зима.
Примёрзли озябшие души
к проблемам, которых тьма.
Лелеем общенье-роскошь
в своих дорогих друзьях.
Пощёчины терпим наотмашь,
зубами скрипим в сердцах.
Душевной измучившись пыткой,
идём … тяжело дыша.
Скрываем под бодрой улыбкой
что «лишнего» нет гроша.
Подушку свою перекомкав,
поднимем глаза в ночи.
Заметим в угрюмых потёмках
полночной звезды лучи.
Потрогав дрожащей ладонью
расцвеченный Млечный Путь,
Услышим посланье Любовью:
«Держись. Не сдавайся. Будь.»
Больше всего наверное Бог боится
Увидеть отражение себя в людях
Когда у него не получилось сделать их
Правильно.