А звезды детства в небе те же,
Дожди, цветы, туман, роса.
А мы на радугу не реже-
Глядим сейчас, моя краса.
А мы с тобой стареть не станем,
Ведь нужно просто захотеть.
Секрет мы знаем, вместе с нами
Летает счастье много лет.
По жизни мы еще ни разу
Не обижались на судьбу,
Ее лелеяли, но вазы,
Целуясь, били на ходу.
Луга мы мяли и постели
В отелях разных южных стран,
Порой не спали и не ели,
Ты была счастлива- я пьян.
Не остудить сердца метелям,
Разлуке нас не взять в полон,
Ведь мы с тобою не допели
Под жизни счастья саксофон.
А звезды детства в небе те же,
Несу тебе цветы в росе.
И нет барьеров нами между-
Хотя и это знают все.
Все задернуты шторы
В моем городе снов,
На скрипучих опорах
Стаи вспугнутых сов.
Между гипсовых тел
Цвета крови фонтан,
На столе не у дел
Пересохший стакан.
Весь исчерпан лимит
Мне отпущенных снов,
Только белым зенит
От встревоженных сов.
Слышу дробь от копыт,
Не пойду я встречать.
Весть дурная летит-
Наплевать, наплевать.
Шторы наглухо в пол,
Но не вижу я снов.
В перьях совьих мой стол
И обрывками слов.
Притяжение тел гарантировано,
Не уйти нам с тобой от судьбы.
Гравитацию игнорируя,
В одном целом две капли воды.
Рассекай, ударяй и выпаривай,
Не иначе по волшебству,
На горячей щеке средь окалины,
Ты слезою бежишь по лицу.
Водопадом летишь по артериям,
А по венам спускаешься лавой.
В барионах Вселенской материи,
Все любви обоюдной во славу.
Будут слезы, скандалы, нотации
В жизни грешной, ведь все матевировано.
Мы зажаты в любви гравитацией-
Притяжение тел гарантировано.
Укрывает город ночь
Одеялом тишины,
Прогоняя с улиц прочь
Всех смотреть цветные сны.
Ночи темной волшебство
Как сеанс гипноза в зале,
Убедить лишь ей дано
Разом всех, что мы устали.
Будто мама со двора
Собрала, целуя в губы,
Отдохнуть нас до утра,
Перед тем почистив зубы.
Каши запахом разбудит,
Ароматом терпким кофе
И спросить не позабудет,
Все ли выспались не плохо.
Звездной ей спасибо даже
Говорим, что всегда с нами.
Просыпаясь, сны расскажем,
Как родной, любимой маме.
Адрес мой сегодня Сочи,
А душою все в Сибири.
Я назад к любимой очень
Все хочу к одной лишь в мире.
Там дожди и в лобовое
Снега хруст зимы кристаллом.
В Сочи море голубое
И страны народ усталый.
За буйками счастья стаи,
Каждый день плывут дельфины.
Я один и взял с собою —
В благе сердца половину.
А я тебя совсем не знаю,
Придумал Ангела с крылами,
А из него собаки лаят
И снова пропасть между нами.
Проходит время, время старит,
А боль в душе иному учит.
Что день грядущий нам подарит-
Лишь скорби час и он разлучит.
Заблудшему дороги нет
И дни печали быстротечны.
И где-то эхом твой ответ,
Что были оба мы беспечны.
Печаль мы бегло поменяли
На не дочитанную сказку,
Лишь за один скелет морали
С улыбкой смазанной на маске.
А ты меня совсем не знаешь,
Порхаешь бабочкой сквозь годы.
Меня целуя, не спасаешь
В душе моей от непогоды.
Друг друга мы совсем не знаем —
Мы не живем, а тихо таем.
Все меньше мотыля у фонаря,
Короче день, длиннее ночи.
Неделя с хвостиком уже до сентября,
До золотого рая между прочим.
Деревья он разденет до нага,
Застелит парки и леса коврами.
И будет поливать с утра
Ту красоту жемчужными дождями.
Грядут иные запахи земли
Вином прощальным золотого тлена
И облака на мель как корабли,
У осени не вырвутся из плена.
Ты завтра станешь на год чуть другой,
Тебе решать, становишься мудрее.
Но мне по жизни не найти такой,
Да и искать, любя тебя не смею.
Спят охранники страны,
Снятся им цветные сны.
Не тревожат даже мухи —
В липкой ленте цокотухи.
Как блокпост объект охраны:
Камеры, телеэкраны,
Кнопки, пульт, тревоги щит,
А под ним охранник спит.
В берцах и бронежилете,
И браслеты на манжете.
Ушли годы подготовки —
В полной спать экипировке.
Чешет он во сне яички,
Спит страна, щебечут птички.
Встает солнце за горой —
Ночь прошла, пора домой.
С чувством доблести и толка
В журнал вахты пишет долго
Свой о службе ратной очерк.
У него красивый почерк!
Двадцать сорок одна,
Семь не принятых вызовов.
Два бокала вина —
На столе под картиною.
Три часа дождь идет,
Как собака бездомная.
И машин в пробках вой —
Над колонной конвойною.
Вязнет в дождь разговор,
Не справляются дворники.
Семафор- светофор —
Как погоны полковника.
Дождь идет, дождь идет,
Двадцать сорок одна.
Улетел самолет —
Я один, ты одна.
А добро идет с небес
В жизни наш дремучий лес.
Где вы, птицы снегири,
На снегу души огни.
Спой мне мама, на ночь спой,
Что до сих любим тобой.
Обними меня, отец,
И с души сними свинец.
Строю я свой в жизни храм
Всем на зло лихим ветрам.
Купола крестами к вам,
Все целковые отдам.
А добро спешит с Небес —
В жизни наш дремучий лес…
Бесчестие все знают не в чести,
Летит невежде в морду камень.
Плохими стали жители Земли —
Плохими очень заняты делами.
И кто-то Там ! Кто может осудить,
Терпел, терпел и запустил Апофис.
Наверно Бог ! Ему за нравом бдить —
Размялся, бросил и вернулся в офис.
Он наказал Содому и Гоморру
И землю с сушею не раз менял местами.
Невежды грешные не вняли приговору —
И занимались прежними делами.
Короткой памяти и воз поныне там,
Уже кончаются булыжники у Бога.
Ну как не стыдно тараканы вам —
Земли создателя прощальный слоган.
Течет слеза, а в зеркале кривом
Ты кажешься себе забавным.
Без боли стала морда утюгом,
А спазм лица улыбкой славной.
Как хорошо, с ума бы не сойти,
Ведь слез души в тех зеркалах не видно.
Ей с отражением совсем не по пути,
Ей за него предателя обидно.
Кривые зеркала атракцион,
Сумятица в душе и отторжение.
Бить зеркала нельзя, но слышу звон —
Уверен нужно для ее спасения.
По жизни нет разметки на дорогах,
И километров пройденных пути.
И знаков огорчения, восторга,
Привалы очень сложно в ней найти.
Ты у судьбы руля как дальнобойщик,
Дави на газ, дави на тормоза.
Под рев мотора музыку погромче,
От дома дальше покрупней слеза.
Мелькают перевалы, степи, реки,
Попутчицы задорный рядом смех.
И кажется, она с тобой на веки,
А не для тела грешного утех.
Родители обняли и взлетели,
Законам вопреки на небеса.
А ты с чужой опять лежишь в постели,
Что вдоль оси второго колеса.
В тумане глаз попутчицы не видно,
Надежный как напарника союз.
И через годы жизни так обидно,
Что вез с собой опасный, лишний груз.
По трассе раздувает юбки ветер,
Но ты своей дороге смотришь вдаль.
А за спиной лишь пыль, а может пепел-
И никчему уж тормоза педаль.
Прошла пора и вздохов, и конфет,
Амура крылья накладные в нафталине.
Иконою в углу чужой портрет
И брань твоя по адресу, и в спину.
И кофе утром каждый сам себе,
И череда вопросов, и ответов.
И мухи на окне в вине,
И должность в штате — выносить пакеты.
Шерше ля фам от могикан Парижа,
Моментум море золотым пером.
Энтомологии мух винных ниша,
Под мутным жизни треснутым стеклом.
Иду с пакетом мусора сквозь годы,
Привет соседка, как зовут тебя.
Сегодня очень классная погода,
На чай не хочешь пригласить меня.
Корабли постоят, и вернуться в затон,
Караваны в Дудинку нынче вышли из моды.
Для Норильска беда, новый в жизни закон,
В клеть входить и спускаться под землю голодным.
Проедает народ всю зарплату за раз,
Отложить не судьба им не много на лихо.
И на Юг полететь, не случиться сейчас,
И тем более жить под Москвою в Барвихе.
Самолетом везут молоко, огурцы
И картошка, крупа самолетом на Север.
Это бизнес такой земляки- пацаны,
Жрать захочешь возьмешь, вот и деньги как ветер.
Я на баржи смотрю, что ржавеют у нас,
Капитаны стареют вне фарватера быстро.
Там по духу братан, что ест в шахте сейчас?
Что едят на обед их коллеги министры?
Он десантник, привык голодать, но пахать
И одежда свята, как берет и тельняшка.
Крайних сложно найти, их с огнем не сыскать,
Денег нету в стране и не вам только тяжко.
Завывает пурга, под землей благодать,
Рвет комбайн плоть Земли, деньги потом не пахнут.
Ты же сильный братан, тебе все пое@ать !
Чтоб семью накормить, ты идешь снова в шахту.