Когда-нибудь ты поймёшь, что бывают люди, которые никогда не предают, но для этого придётся пройти через очень много предательств. Когда-нибудь ты поймёшь, что внешний блеск - ничто по сравнению с внутренней красотой. Потому что всё, что снаружи, - это до первого дождя. То, что внутри, - горит всегда. Пусть даже оно угасло до еле видных угольков. Но достаточно сложить губы трубочкой и ласково подуть - огонь постепенно разгорится и согреет тебя. Когда-нибудь ты поймёшь, что многие формулы и афоризмы, которых ты нахватался в окружающем мире - пустые, пусть и красивые, наборы слов - не более того. Важны лишь те истины, до которых ты сам дошёл. Когда-нибудь ты поймёшь, что доброта, нежность, ласка и забота - это проявление внутренней силы, а не слабости…
Самое сложное - это заставить себя поверить, что ничего не было.
Я так хочу к тебе. Уткнутся носом в твою шею. Хочу чтоб часы не тикали, чтоб никуда не надо было спешить. Хочу чтоб пахло кофе, когда в моей чашке чай. Хочу мурашки по коже. Хочу слез от удовольствия. Хочу глаза твои видеть. Хочу закрыть глаза и ощущать твой запах. Хочу дождь за окном. Хочу остановится от твоего ограничения на грани. Хочу вкус желания у тебя на губах. Хочу здесь и сейчас. Хочу будущее. Хочу жить. Хочу знать что ты рядом. Хочу дойти с тобой и не боятся. Хочу падать и знать что ты не дашь. Хочу тебя… и умираю…
Привязаность - опасная штука. Привязаться - значит боятся кого-то потерять, но те кто нам дорог, наполняют нашу жизнь смыслом и с ними любые опасности не страшны
Когда твоя жизнь рассыпается на части, не клей ее, не забивай «гвозди», не спасай что есть, не паникуй… Остановись. Куриное яйцо тоже дало когда-то трещину, но из него вылупилась новая Жизнь. Настоящая. Это так показательно, не правда ли?
Ты никого не можешь спасти. Ты можешь присутствовать с ними, можешь предложить им свою заземленность, свое здравомыслие (благоразумие), свой покой. Ты, даже, можешь разделить с ними свой путь, предложить им свое видение. Но, ты не можешь убрать их боль. Ты не можешь пройти их путь вместо них. Ты не можешь дать им подходящие (правильные) ответы, или ответы, которые они в состоянии усвоить прямо сейчас (сразу же). Им придется найти свои ответы, задать свои собственные вопросы, подружиться с их собственной неуверенностью. Им придется совершить свои собственные ошибки, почувствовать свою собственную печаль, усвоить свои собственные уроки. Если они, по-настоящему, хотят быть в покое, им придется довериться исцеляющему пути, который проясняется шаг за шагом (по мере продвижения). Ты не можешь исцелить их. Ты не можешь рассеять их страх, их гнев, их чувство беспомощности. Ты не можешь спасти их… ты не можешь ничего исправить. Если ты будешь давить слишком сильно, они могут сбиться со своего уникального пути. Твой путь - возможно не их путь.
Ты не «создавал» их боль. Возможно, ты сделал или не сделал что-то, сказал или не сказал что-то, и (тем самым) «зацепил» боль, которая уже была у них внутри. Но ты не «создавал» ее, и ты ни в чем не виноват, даже, если они утверждают обратное. Да, ты можешь взять ответственность за свои «слова и поступки». Ты можешь сожалеть о прошлом, но, ты не можешь «стереть» или изменить то, что случилось, ты не можешь контролировать будущее. Все, что ты можешь, это «быть» с ними в здесь и сейчас, в твоем единственном месте силы. Ты не отвечаешь за их счастье, а они не отвечают за твое.
Твое счастье не может прийти снаружи. Если так, то это зависимое, хрупкое счастье, которое вскоре обернется печалью. Затем, тебя поглотит «сеть» из обвинений и вины, сожалений и «гонений». Твое счастье взаимосвязано с твоим присутствием, с твоей связью со своим дыханием, с телом, с «землей». Твое счастье не маленькое, и, его невозможно «убрать» страхом, гневом, и даже самым сильным стыдом. Твое счастье - не состояние, не преходящий опыт (переживание), и не чувство, которое тебе могут дать другие. Твое счастье - бескрайнее, вездесущее, ни чем неограниченное пространство сердца, в котором радость и грусть, блаженство и тоска, уверенность и сомнение, одиночество и «соединенность», даже страх и сильное желание, могут сменять друг друга, как дождливая и солнечная погода, которая «присутствует» в бескрайности (громадности) небесного простора.
Ты никого не можешь спасти. Ты сам не можешь быть спасен, если ты ищешь спасения. Нет «того» кого спасать, кого терять, кого защищать, кого «делать» идеальным или идеально счастливым. Отпусти любой невозможный идеал. Ты прекрасен в своем несовершенстве, возмутительно идеален в своих сомнениях, прекрасен (любим) даже в своем чувстве неспособности любить. Все эти части тебя - данность, все они часть целого, и ты никогда не был меньше целого.
Ты дышишь, ты знаешь, что ты живой. У тебя есть право быть (существовать), чувствовать то, что чувствуешь, думать то, что думаешь. У тебя есть право на твою радость, и право на твою печаль. И право на твои сомнения тоже. У тебя есть право идти собственным путем. Право быть правым и неправым, право на это гигантское счастье, которое ты знал, когда был маленький. Ты дышишь, и ты неотделим от жизненной силы, которая «оживляет» все, которая знает себя, как все существа, обнаруживает себя в каждом моменте этого невероятно чудесного (изумительного) бытия.
Твое «я» не привязано к тому, что другие думают о тебе. Оно связано с луной, с бескрайним космическим простором, с кометами, сверкающими в неизвестных направлениях, с «забыванием» времени и с любовью одиночества… и с этой невыразимой признательностью (благодарностью) перед каждым новым рассветом, непредвиденным, данным…
… Вы упорно отказывались принимать лавровые венки, отказывались от всех и всяческих материальных благ, которые вам приносила слава; вы даже отказались принять Нобелевскую премию по литературе, которая считается почетной, хотя нуждались в деньгах; на вашу жизнь трижды покушались в годы алжирской войны, и вы чуть было не стали жертвой пластиковой бомбы прямо на улице, но и глазом не моргнули; вы навязывали директорам театров актрис, которые нравились вам, на роли, не всегда подходящие для них, тем самым с блеском доказывая, что для вас любовь могла быть противоположностью «яркого траура славы». .Вы были в равной мере писателем и мужчиной; никогда не утверждали, что талант оправдывает слабости человека или что счастье творчества уже само по себе позволяет презирать или пренебрегать своими близкими и всеми другими людьми. Вы даже не утверждали, что талант и честность оправдывают ошибки.
Фактически вы не укрывались за пресловутой хрупкой природой писателя, не пускали в ход обоюдоострого оружия, каким является талант, вы никогда не были нарциссом, а между тем самолюбование - одна из трех ролей, отведенных современному писателю (две другие - роль маленького господина и большого слуги).
Напротив, талант - это якобы обоюдоострое оружие вовсе не пронзило вас под вопли радости, как произошло со многими; оно оказалось легким для вашей руки, действенным, маневренным, вы любили его и нашли ему применение: вы передали в распоряжение жертв - подлинных жертв, тех, кто не умеет ни писать, ни объясняться, ни драться, ни даже жаловаться на свою судьбу.
* * *
Не взывая к справедливости, поскольку вы не хотели никого судить, не говоря о чести, поскольку не хотели, чтобы вас чествовали, даже не упоминая о щедрости, поскольку сами же ее и воплощали, являясь единственным поборником справедливости, чести и щедрости нашего времени, трудягой, который отдавал все другим, жил, обходясь без роскоши, но и не подвергая себя лишениям, без табу и без разгула - если не считать потрясающего разгула творчества, - принимая любовь и даря ее, обольстительный и всегда готовый сам обольщать, превосходящий своих друзей по всем статьям - обгоняя их за рулем, выделяясь среди них блеском ума, - но при этом постоянно оглядывавшийся на них, дабы скрыть свое превосходство. Вы предпочитали быть обманутым, нежели равнодушным, вы даже предпочитали разочарование жизни без надежды. Какая образцовая жизнь для мужчины, никогда не стремившегося стать образцом для подражания!
* * *
И вот вы лишились зрения, говорят, не можете больше писать и наверняка порою чувствуете себя таким несчастным, каким только может быть человек. В таком случае вам, надеюсь, будет приятно узнать, что, где бы я ни побывала за двадцать лет - в Японии, Америке, Норвегии, в Париже или французской провинции, - я повсюду встречала мужчин и женщин всех возрастов, которые отзывались о вас с таким же восхищением, верой в вас и благодарностью, какую высказываю вам в моем письме я сама.
Этот век оказался безумным, бесчеловечным, коррумпированным. Вы были и остались умным, добрым и неподкупным.
Если тебе 6, и ты из бедной семьи, ты никогда не узнаешь, как это - делиться со всеми первоклассными игрушками, получать защиту и одобрение просто за то, что тебе дали родители. Никогда. Если тебе 8, а ты носишь очки, ты никогда не узнаешь, как это - беситься во дворе со сверстниками, гонять в футбол, прыгать с гаражей и влезать в драку. Никогда. Если тебе 11, а на лице у тебя шелушащееся пятно, ты никогда не узнаешь, что такое первый, робкий и искренний поцелуй девочки. В щёчку. Но по любви. Никогда.
Если тебе 14, и ты живёшь без отца - ты никогда не узнаешь, что такое выпросить у отца ключ от машины и прокатить Таню, визжащую от восторга. Никогда. Если тебе 15, а твоя мама - ебанашка, и ты домашний мальчик, ты никогда не узнаешь, как это - гулять с любимой девушкой, вдыхая ночной воздух с запахом сирени, улетая на седьмое небо от каждого робкого касания. Увы. Уже к вузу у неё будет второй по счёту мужчина. Тебя она будет презирать. Она даже не улыбнётся тебе. Никогда. Если тебе 16, и ты ещё ни в чём не проявился - ты не умён, не талантлив, не красив, не силён, не обаятелен - знай, что твоя жизнь уже определена. Ты не сядешь на поезд и не уедешь в столичный или европейский ВУЗ. Не узнаешь торжества победы на детских соревнованиях. Не попадёшь в газеты. Не станешь музыкантом. Не станешь учёным. Не станешь ведущим специалистом в своём деле. Не станешь даже мужем с двумя любовницами или мелким руководителем. Никогда.
Если тебе 18… Ах, да. А сколько тебе, анон? 21? Я бы мог рассказать, что тебя ждёт дальше. Как с каждым годом захлопываются двери. Как уходит либидо. Как снижается обучаемость. Как растёт челюсть, уродуя твоё лицо. Как захлопываются двери профессий, границы государств. Как внезапно ты оказываешься в постели с нелюбимой женщиной и понимаешь, что это твоя жена, у вас есть ребёнок и ты не избавишься от неё - потому что ты уже не молод.
Всем плевать на твой выдуманный успех. Есть вещи, которые можно сделать лишь в детстве. Лишь в 14. Лишь в 17. Лишь в 21. Лишь к 25-ти… Есть то, что не наверстать. Не догнать. Не восстановить. Никогда. Спешите жить. Осталось очень мало.
Булат Окуджава вспоминал, что увидел в Швеции, как по улице проехала королева, и с удовольствием отметил, что королева дважды на него посмотрела. Окуджава вернулся в отель и написал королеве письмо: «Я не монархист, но хочу поблагодарить Ваше Величество за то, что Вы дважды на меня посмотрели». Королева прислала ответ: «Да, я помню Вас. Я действительно дважды на Вас посмотрела, потому что из всех присутствующих только Вы не сняли шляпы».
Сегодня меня одна бабулька обманула к моему счастью.
Стояли они втроем на улице, торговали и, наверно, подруганьки. Одна укроп продавала, другая - укроп с луком, третья - лук с морковкой. Сначала я купила у первой укроп, смотрю, вторая губы поджала, обиделась. И у нее купила луку. Третья: «Ну и у меня морковочки молоденькой возьми, чо у Семеновны и Петровны взяла-то, а у меня нито нет?» И у нее тоже морковку забрала. Пришла домой, стала чистить, а морковка старая, даже с гнильцой. «Ах ты баушка, чо обманула-то?» - сначала в сердцах подумала. А потом как представила, что Семеновна и Петровна свои копеечки трудовые складывают и ужин гоношат, а эта (ну может, Никаноровна) сидит со своей гнилой морковкой - так стыдно стало. Ведь не купила бы я по вредности своей старые овощи, мимо прошла, можно подумать, убыло бы у меня с этих 35 рублей! А так - всем хорошо: и Никаноровне, которая тоже свой взнос в складчину в их девишник внесет и не опозорится, и Семеновне с Петровной маленько прибыль, и мне тоже, ведь чай не барыня - помыла, почистила, нарезала и тушить с колбаской положила, да и совесть спокойна. Красота!
В Пражской национальной галерее народу было немного - я и пожилой чех на протезе. Чех гордо стучал протезом, я скрипела паркетом, выражали экстаз от искусства доступными средствами. На улице бушевала толпа - ела мороженое, фотографировалась с рыцарями, слушала уличных музыкантов. А мы с дедом на протезе важно шаркали по бесконечным амфиладам Штернберкского двореца и разглядывали Рубенса, Хальса, Тинторетто, Эль Греко. Потом я оторвалась от ветерана (потому что я моложе, черт побери, и не на протезе) и поскакала чуть быстрее. Дед сзади недовольно стучал своим протезом, но догнать меня не смог. В залах художники-студенточки старательно делали копии. Я, конечно, им позавидовала - стоят себе спокойно и, к примеру, Веласкеса какого-нибудь копируют. Мольберты, краски, все чин-чинарем. Пригляделась что они там красят - батюшки, а рисунок плывет, цвет не тот. Чему их там учат в их европах - не знаю, совсем форму не чувствуют, вот что я вам скажу. Ну как так - колорит в теплой гамме, а красят холодным?! Вместо того чтобы лепить щеку, просто обводят. Поскорбела я, глядючи на молодую поросль западноевропейского искусства и побрела дальше, тем более дед на протезе стал приближаться из третьего зала, я звук слышала. Потом еще какая-то дама появилась, я очень обрадовалась - одной тоскливо все-таки, а тут вместе можно потолкаться у Брейгеля, создать ажиотаж, блеснуть пониманием. Дама слушала аудиогид и смотрела в одну точку. Потом села в кресло и задремала.
Бесят меня люди, слезы лью по собакам
Он тихо сидел и плакал.
Нашлись те кто «дом» дал
Поигрался месяц два и отдал
Кота подрал…
Отговорки да и только
А собаке от этого горько
Не поймет он бедняга того
Почему предают снова его
Глазами только может говорить
Слов ему, бедолаге - не вымолвить
Болен и дышит тяжело
Но это не остановило никого
Отдали не обернувшись назад
Теперь это «ваше» и пес и «ад»
Он умер, его больше нет
Ему всего три года, а не сто лет
Эх люди, сколько пустоты в вас
А жизненный путь его из - за вас погас
Не берите животных, вам нельзя
Нет у вас понятия слова «семья»
В семье не предают и лечат больных
А вы избавились на «первых выходных»
Для него вся жизнь была мраком
Бесят люди, слезы лью по собакам…
Он Странник! Как и ты, и я. Все мы вечные странники.
Дом наш - время. Приют - страдание. А счастье - жертвовать собой.
Ведь жертва - смысл любви. Иначе невозможно.
Для тех, кто любит, выбора и нет.
Пожертвовать собой совсем непросто,
чтоб Космос сотворить, освободив от бед.
В мире резко обострилась борьба за мир.
США, как самые известные борцы, заявили, что если в мире не мирно - им жизнь не мила, и объявили о скором спуске на воду нового авианосца «Джеральд Р. Форд», предупредив, что авианосец будет иметь на борту самолёты F-35C способные нести ядерные бомбы В61, что несомненно поможет ещё больше укрепить дружбу между народами.
В качестве жеста доброй воли США так же объявили, что готовы защитить и своих соседей по континенту, особенно - богатых нефтью, на что с благодарностью отреагировала Венесуэла, немедленно заключив контракты на поставку комплексов С-300, танков, боевых вертолётов и многоцелевых истребителей Су-30МК.
Аргентина горячо приветствовала миролюбивые инициативы своих соседей по континенту и сообщила, что подумывает о покупке всепогодных бомбардировщиков Су-24 для нужд своего сельского хозяйства, в частности, для мониторинга миграции сельди в районе Мальвинских островов.
К этому с полным пониманием отнеслась Великобритания, напомнившая о своей исторической миссии несения мира всем народам, в рамках которой она теперь максимально ускорит строительство нового авианосца и пяти эсминцев типа «Дэринг», предназначенных исключительно для научных изысканий в акватории Фолклендских островов.
Индия, в свою очередь, заверила всех, и особенно Пакистан, о своей приверженности решать все вопросы только мирным путём, не жалея ради этого никаких денег. И поэтому закупит двадцать новейших подводных лодок, пятьдесят истребителей Су-30МКИ и испытает свою новую баллистическую ракету «Агни-5».
Пакистан, в ответ, заявил, что он всегда верил в мирные и добрососедские отношения с Индией и готов их всячески развивать и поддерживать, для чего и ведёт переговоры с Россией о покупке ударных вертолётов Ми-35 и систем ПВО средней и малой дальности.
Не остался в стороне от битвы за мир и Китай.
Он заявил, что поддержание мира на планете, особенно в её Азиатско-Тихоокеанской части, - первостепенная для Китая задача. В подтверждение чего отправил к островам Спратли свои боевые корабли и небывалыми темпами начал строить на островах симпатичный военный городок с аэродромом. А чтобы китайские мирные устремления были кое-кому ещё понятнее - закупил у России новейшие зенитно-ракетные системы С-400 «Триумф».
США прозрачно намекнули Китаю, кто тут главный миротворец, пообещав поставить приунывшим японцам свои новейшие самолёты F-35. Разумеется, после того как их доведут до ума, и лётчики, наконец, смогут совершать посадку, находясь внутри самолёта, а не снаружи на парашютах.
Так же США заявили, что будут крепить мир и в Европе, для чего готовы разместить на её территории свои ядерные ракеты наземного базирования. Ракеты будут управляться с территории США, так как отдать такое важное дело, как защита мира в Европе в руки вечно колеблющихся европейцев - это выбросить деньги на ветер.
Россия выразила удивление такому накалу миролюбия и заверила, что она всегда придерживалась принципа поддержания конструктивного диалога со всеми своими партнёрами, для чего поставит на боевое дежурство сорок новых баллистических ракет с разделяющимися боеголовками, чтобы хватило всем и никто не ушёл обиженным, так как Россия - щедрая душа.
Европа, придя в себя после этих мирных инициатив, выдохнула, и лихорадочно принялась возвращать в строй списанную бронетехнику и заново обучать своих солдат маршировать в ногу и строить бомбоубежища.
После чего среди глобальных борцов за мир наступило некоторое затишье, нарушаемое лишь кучкой сомалийских пиратов на берегу океана, шумно отмечающих захват небольшого рыболовного траулера.
И Саманта Пауэр решилась.
Подождав Чуркина в коридоре ООН, она решительно подошла к российскому дипломату.
- Виталий, вы есть страшный человек. Ваши логика и порядочность убивают меня! И я… я… Я люблю вас, Виталий! И уже давно! - не выдержав, она зарыдала.
Чуркин грустно посмотрел на несчастную женщину и погладил её по голове, хотя это было прямым нарушением протокола.
- Саманта, вы, я вижу, хороший человек, в сущности. Просто вам пора сказать «Нет!» тяжёлым наркотикам, которыми вас пичкают в Госдепартаменте. Вы мне тоже, в принципе, симпатичны, но, увы - я не люблю вас.
- Раз нет любви, то всё кончено, кончено… - простонала Саманта и бросилась под проходящего мимо министра иностранных дел Украины Климкина.
- Госпожа Пауэр! - обрадовался Климкин, цепко оценивая опытным глазом золотую цепочку на шее Саманты. - Давайте немедленно проедем в номера! Я разожгу в вас огонь любви!
- Ах, отстаньте, право! - отшатнулась от него Пауэр. - Вы мне неприятны. Какое «разожгу огонь», если вы даже элементарную войну второй год разжечь не можете, дебилы. Но деньги, при этом, регулярно клянчите.
- Обидные слова ваши! - привычно обиделся Климкин. - Мы без пропитания оставаться не можем. Где же мы будем харчеваться?!
Ослабшей рукой Саманта показала ему средний палец и ушла, горестно прошептав:
- Я искала любви и не нашла…
Чуркин посмотрел ей вслед, вздохнул и дипломатично подумал: «Кто бы мог подумать, что под внешностью крокодила может скрываться такая тонкая и страдающая натура…».
После чего отправился готовить очередное вето на очередные мирные и человеколюбивые инициативы наших партнёров.