В летопись победа внесена.
Мы - родные тех солдат своих,
В мае кто девятого числа
Вспомнит всех героев из семьи.
Каждый, сопричастный к духу лет,
Памятной колонной от и до
Пронесёт в руках своих портрет,
Больше ведь не сделает никто.
Здесь в строю одном и фронтовик,
И блокадник с деточкой войны,
Тыла труженик достоин их,
С узником концлагеря беды.
Для потомков воевал народ,
И имеют люди право жить,
В родословной родственников чтоб
Не порвать связующую нить.
По стране идёт Бессмертный полк
Дабы дань отдать героям войн.
Знают пусть, что их борьбы итог
Жив. И им от нас большой поклон.
-
2016
Милая, нежная - этих старинных,
песенных слов не боюсь, и пою…
О, наклоняйся из сумерек длинных
в светлую бездну мою!
Я подарю тебе солнечной масти
рьяных коней, колесницу в цветах,
ибо сейчас я не пристальный мастер,
я - изумленье и взмах.
Милая, нежная, я не ошибся,
часто мне женские снились черты.
Все они были из ломкого гипса,
золото легкое - ты.
Это, пойми, не стихи, а дыханье,
мреющий венчик над страстью моей,
переходящий в одно колыханье
неизмеримых зыбей.
Я жил твоей молитвою о сыне.
Не бойся, мама - я всегда с тобой.
Тебе недаром помнится поныне,
Как твой сынок, мальчишка боевой,
За дерзостью почти что хулиганской
Смущенье прятал. Спрашивать не мог
Ни про отца, что сгинул на гражданской,
Ни про соседей, ни про «воронок».
Твой век надёжно в линии впечатан,
Чтоб на ладонях до поры носить.
Ты улыбнись подружкиным внучатам -
И я приснюсь… Прощенья попросить:
За вдовью долю в горестном соседстве,
За непослушность, за морковный чай,
За карточки для хлеба, мною в детстве
Забытые в трамвае невзначай…
За напряжённый голос Левитана,
За тот слезами вымытый вокзал,
Где я, сжимая губы как-то странно,
Тебе и «до свиданья» не сказал.
За все года, что старили и гнули,
За то, что внуков в школу не вести…
За то, что сердце не берёг от пули -
Прости меня. Сто раз меня прости…
Когда, по временам, бывает крайне скучно
бессмертным, неземным, всевидящим богам,
рассядутся они удобненько на тучки
И смотрят сверху вниз, как будто на бегах.
На то, как люди спят и посещают бани,
болтают, водку пьют, и совершают блуд,
работают, едят, снуют по - тараканьи,
короче говоря: на кладбище ползут.
И спорят боги: кто окажется проворней,
обгонит остальных и доползёт быстрей.
Водитель, бизнесмен, актриса, или дворник,
законченный прохвост, иль лучший из людей.
А смертные ползут поврозь и сбившись в стаи,
и бодрые, и те кто выбился из сил.
Вон старичок лежит, едва за жизнь цепляясь,
а «супермен» в авто его опередил.
Бессмертные визжат, кричат, азартно споря
о том, кто на погост скорее приползёт.
Доходит иногда процесс до мордобоя,
и повисает мат на весь небесный свод.
Букмекер голосит, и делаются ставки,
сверкают небеса, и ходят ходуном.
А смертные ползут, снуют, толкаясь в давке,
и тянут на себе поклажу с барахлом.
Они вместе дошли до Берлина,
Пережив все кошмары войны.
Пусть история их позабыла:
О победе пусть помнят сыны.
И пускай всегда яркое солнце
Освещает могил братских путь.
Жаль, что с фронта никто не вернётся
Жаль, что живыми нам всех не вернуть.
И борьба, что велась Сталинградом
На дорогах из крови и глины,
Завершилась красивым парадом:
Они вместе дошли до Берлина.
Синий край. Берега золотые.
На прожаренных солнцем песках
Мне сегодня приснилась Россия
Юной девушкой с вербой в руках.
Мне приснилась она недотрогой.
Был наряд ее скромен и прост.
И во взгляде, открытом и строгом,
Обжигал молчаливый вопрос.
В этом взгляде, ко мне обращенном,
Был не холод, не гнев, не укор -
Только тихий вопрос. И смущенно
Я решилась начать разговор.
И во сне объяснить я пыталась,
Почему на чужбине живу,
Почему так внезапно рассталась
С той землей, что родимой зову.
Я пыталась, и больно сквозила
В каждом слове глухая вина,
И во сне я прощенья просила…
Но в ответ улыбнулась она!
Улыбнулась, как будто простила,
Бред сомнений моих поняла.
Мать-земля, что когда-то взрастила,
И сейчас не жалела тепла!
Не обрушилась, не обвинила:
«Мы не властны над нашей судьбой.
Нет границы, чтоб нас разделила,
Я всегда буду рядом с тобой!
Буду песней и святочным гимном
В твоем сердце. Ты вспомнишь меня
И в рассвете над озером дивным,
И в сиянии снежного дня.
Ночью на берегу океана,
В полдень у небоскребов в тени
Над тобой будут тлеть неустанно
Мест родимых родные огни.
Я с тобой! Наша песня не спета!
Да и ты не иголка в стогу.
В тихом зареве дальнего света,
Знай, я душу твою берегу!
Не томись непосильной нагрузкой,
Чьих-то домыслов вздор теребя.
Ты и в Штатах останешься русской
И вполне постоишь за себя.
За себя - как за всю Россию…
Не утратив к Отчизне любви,
Ты поймешь, что за мощная сила,
Что за магия в русской крови.
Ты поймешь, что земная дорога -
Не прогулка при полной луне."
Собеседница глянула строго
И растаяла в призрачном сне.
И когда на рассвете слетела
С сонных глаз пелена забытья,
Встрепенулась душа и запела:
«Ты со мною, Россия моя!»
Я не сужу за то, что судишь ты.
Увы, я далека от совершенства,
Но, Боже мой, какое же блаженство
Кривить душою не иметь нужды.
И говорить и чувствовать и жить
Свободно, никого не обижая,
Себя в угоду всем не унижая,
И быть такою, как мне должно быть.
И не судить за то, что судишь ты…
Его душа стремится страстно, пылко в небеса,
А тело бренное к земным утехам тянет, обольщает.
И на беду он видит женских разных два лица,
Когда в блуде глядит он вниз иль к звёздам взор свой обращает.
Два разных имени зовут уста его, одно в молитве, а одно в проклятьи,
Но то, проклятое, так страстно страждет он и вожделеет в сладостном заклятьи.
И нет согласия меж телом и душой - они в раздоре горьком пребывают …
Владеет телом явно сатана, а в душу ангел влез и тело презирает.
Бессмертна наша память о войне,
О людях, вырвавших победу у врага.
Погибшим не поможем мы ничем,
Но сможем помянуть наверняка.
Мы можем обещать жить по-людски
И дружбу укреплять по всей Земле.
И раз есть руки, да ещё мозги
Повсюду сеять мир - во мгле и тьме.
Мы можем не крушить, а созидать.
Пусть каждому настанет хорошо.
Пусть знает враг, что тут уже нас рать
На все его проказы будет шок.
И вечности огонь горит в сердцах,
Да не угаснет память никогда.
Присутствует один лишь только страх,
Что мы оставим совесть навсегда.
Не вылечится от военных ран,
А можно только рок благодарить,
Что не захлопнул нелюдь свой капкан
Порвав навечно жизненную нить.
В расцвет весны победа подошла.
Неимоверно радость велика.
В страну, разгромленную здесь дотла,
Жизнь картой мирной наконец легла.
Армада самолётов не гудит,
Колонна танков больше не ревёт,
И пушек батарея не палит,
А значит в мире общество живёт.
На обелисках имена людей
Убитых в схватке той от пуль и бомб,
Которые, ценой своих потерь,
Оставили нам мирный небосклон.
Войну не сладко видеть наяву,
Несущую безудержную смерть.
И поблагодарим мы за судьбу
Свою тех кто не сможет постареть.
Верны присяге были до конца
Простые воины, герои тех времён.
Награду многим, капельку свинца,
Посмертно враг вручал своим огнём.
С осколками в груди и голове
Дожило также много тех бойцов.
Они мечтали чтобы мне, тебе
Побольше видеть мирных только снов.
Давайте же бесстрашных предков чтить,
И в День Победы поклоняться им.
Чтоб Родину не на словах любить
В тиши минуту молча постоим!
-
Сергей Прилуцкий, Алатырь, 2016
Веду по жизни, как по лезвию,
Слепую девочку - Поэзию.
Кто не умеет сам любить,
В любви нуждается всех боле.
Определив её неволей,
Он без любви повинен жить.
Терпения дай, Боже, той,
Кто ноши сей не убоится,
Пусть Ангелов склоненных лица
Ей освещают путь земной.
Моей любимой образ несравнимый,
Что оттиском медальным в сердце вбит,
Мне цену придает в глазах любимой:
Так на монете цезарь лицезрит
Свои черты. Я говорю: исчезни
И сердце забери мое с собой,
Терпеть невмочь мучительной болезни,
Блеск слишком ярок: слепнет разум мой.
Исчезла ты, и боль исчезла сразу,
Одна мечта в душе моей царит;
Все, в чем ты отказала, без отказу
Даст мне она: мечте неведом стыд.
Я наслажусь, и бред мой будет явью:
Ведь даже наяву блаженство - бред;
Зато от скорби я себя избавлю,
Во сне нет мысли - значит, скорби нет.
Когда ж от низменного наслажденья
Очнусь я без раскаянья в душе,
Сложу стихи о щедром наважденье -
Счастливей тех, что я сложил уже.
Но сердце вновь со мной - и прежним игом
Томится, озирая сон земной;
Ты - здесь, но ты уходишь с каждым мигом,
Коптит огарок жизни предо мной.
Пусть этой болью истерзаю ум я:
Расстаться с сердцем - худшее безумье.
К Тебе, к Тебе одной взываю я из бездны,
В которую душа низринута моя…
Вокруг меня - тоски свинцовые края,
Безжизненна земля и небеса беззвездны.
Шесть месяцев в году здесь стынет солнца свет,
А шесть - кромешный мрак и ночи окаянство…
Как нож, обнажены полярные пространства:
- Хотя бы тень куста! Хотя бы волчий след!
Нет ничего страшней жестокости светила,
Что излучает лед. А эта ночь - могила,
Где Хаос погребен! Забыться бы теперь
Тупым, тяжелым сном - как спит в берлоге зверь…
Забыться и забыть и сбросить это бремя,
Покуда свой клубок разматывает время…
- Ты любишь его?
- Немного.
- Ты веришь словам?
- Чуть-чуть…
- Прогонишь опять с порога,
Жалеть потом будешь.
- Ничуть.
- А гордость твоя?
- Осталась.
- Что совесть твоя?
- Молчит.
Измены простить пыталась,
Но сердце теперь болит.
- Забудешь его?
- Не знаю.
- А хочешь забыть?
- Боюсь.
- Я медленно дни доживаю,
За счастье его молюсь.
Холодный воздух одиночества
Согрелся теплотою встречи.
Как ты нашла меня, уборщица?
Случайно, видно, был замечен.
Ты выбила всю пыль неверия
С провинциального субъекта,
Смела засевшее поверие
О невозможности респекта.
Мне захотелось жить запросами
В любовной здравнице у моря,
Где заросло пространство розами.
Стон гибнет в унисон прибоя.
На вымытых перилах давности
И на ступеньках ожиданий
Не ищут друг у друга странности
Два ангела в пылу свиданий.
-
2016