Я не мог себе представить,
Что слова так больно ранят
И что было между нами,
Было лишь игрой.
Наши ночи, наши встречи,
Без тебя был день- как вечность.
Для меня была ты счастьем, светом и судьбой.
Припев:
Ты ушла и закрыла двери,
Никаких не ставя условий.
Ты ранила зверя, ты ранила зверя
И он истекает любовью.
Не было тебя красивей,
Не было меня счастливей.
И с тобою мы делили радость на двоих.
Мир что нам простым казался,
Очень сложным оказался.
И в душе моей остался холод слов твоих.
Припев:
This ain’t a song for the broken-hearted
Это песня не для разбитых сердец,
No silent prayer for the faith-departed
Не безмолвная молитва для падших духом.
I ain’t gonna be just a face in the crowd
Я не собираюсь быть просто лицом в толпе,
You’re gonna hear my voice
Ты услышишь мой голос,
When I shout it out loud
Когда я громко прокричу.
It’s my life
Это моя жизнь,
It’s now or never
Сейчас или никогда,
I ain’t gonna live forever
Я не собираюсь жить вечно,
I just want to live while I’m alive
Я просто хочу жить, пока жив.
(It's my life)
(Это моя жизнь)
My heart is like an open highway
Моё сердце, как открытая дорога.
Like Frankie said
Как сказал Фрэнки:
I did it my way
«Я сделал по-своему».
I just wanna live while I’m alive
Я просто хочу жить, пока я жив,
It’s my life
Это моя жизнь.
Сочиняй, удивляй, удивляйся люби.
Без сомнений встречай повороты судьбы.
Смысл жизни ищи, и в сомнениях любых,
Помни что ты, сильнее, сильнее, сильнее любви.
Выбирай только сердцем своим.
И раскрашивай счастьем своим каждый миг.
Без боязни, напротив течения плыви,
Пробуй новое, светлое, помни, что здесь…
Никогда не сдавайся, забудь о…
И для этого есть сотни тысяч причин.
Полыхай и искрись, словно звезды в ночи.
Обязательно птицу-мечту распиши.
Получи, доверяй только чувствам своим.
Оставайся собой, а не кем-то другим.
Если просят о помощи, то помоги.
Если силы кончаются, помни что здесь…
Все зависит от нас самих,
Все зависит от нас самих,
Ничего в мире нет такого, что не подвластно было б нам.
Я приговорен к смерти через жизнь.
Голос чуть дрожит на последнем слове.
Посреди людей, словно Вечный Жид,
По Земле пойду, но я не виновен.
Я не виновен в том, что я устал пересиливать боль
И просыпаться так, как никогда не пожелаешь даже врагу.
Я не виновен в том, что свод небесный позабыл голубой,
Но если ты позовешь меня, то я прибегу.
И перед судом скрежетом зубов
Говорю всем вам, а дальше ваша вера -
Не виновен в том, что моя любовь
Нынче для меня стала высшей мерой.
Благославляю свет, тот, в котором ты абсолютно слепа.
И я проклинаю твой мир, тот, в котором пылью засыпают глаза.
Да, я тоже бываю слеп, но Боже, ведь вокруг меня одна чернота.
И если ты меня к себе позовешь, то я всегда «за».
Я приговорен к смерти через жизнь.
И присяжный суд жадно алчет крови.
Ставлю десять к трем, что меня спасут,
Ведь ангелы поют - «Он же не виновен!»
Я не виновен в том, что от моей гитары только минор.
Я не виновен в том, что я с конем ложусь в сырую траву.
Я не виновен в том, что счастлив только лишь с чужою женой.
Я не виновен в том, что я живу.
Я не виновен в том, что от моей гитары только минор.
Я не виновен в том, что я с конем ложусь в сырую траву.
Я не виновен в том, что счастлив только лишь с чужою женой.
Я не виновен в том, что я живу.
В ночи гудели печи, не стихая,
Мой пепел ворошила кочерга.
Но, дымом восходя из труб Дахау,
Живым я опускался на луга.
Мне кое с кем хотелось расквитаться,
Не мог лежать я в прахе и золе.
Не мог в земле убитым оставаться,
Пока убийцы ходят по земле.
Пускай в аду давно уже набито,
Там явно не хватает многих лиц.
И песней поднимаю я убитых,
И песней их зову искать убийц.
Идите по земному шару гневно,
Ищите и при свете, и во мгле.
Как можешь ты синеть спокойно, небо,
Пока убийцы ходят по земле?!
Восстаньте же, замученные дети,
Среди людей ищите нелюдей
И мантии судейские наденьте
От имени всех будущих детей!
И вы не спите, вы не спите, люди,
В Париже, и Варшаве, и Орле
Пусть ваша память вас ночами будит,
Пока убийцы ходят по земле!
Сентиментальная я стала в последнее время. Так хочется, чтобы у всех всё было хорошо. И чтобы лирические герои песен «О боже, какой мужчина.» и «Ах, какая женщина.» наконец-то встретились.))
Пьяная Наташа уже почти успокоилась и перестала петь песни в самолете, но тут к ней подошла стюардесса … по имени Жанна…))))) Это она еще не знала, что пилот - Валера))))
.
(автор музыки и исполнитель Юрий Антонов)
По зелёной глади моря, по равнине океана
Корабли и капитаны, покорив простор широт,
Мира даль деля на мили, жизни даль деля на вахты,
Держат курс, согласно фрахту, в порт, в порт.
Море-море, мир бездонный,
Пенный шелест волн прибрежных…
Над тобой встают как зори
Над тобой встают как зори
Нашей юности надежды.
Моряку даны с рожденья две судьбы - земля и море.
Он без них прожить не может - и несчастлив он, и горд.
Две любви - к земле и морю, в нём живут неразделимо
А граница между ними - порт, порт.
Море-море, мир бездонный,
Пенный шелест волн прибрежных…
Над тобой встают как зори
Над тобой встают как зори
Нашей юности надежды.
Море-море, мир бездонный,
Пенный шелест волн прибрежных…
Над тобой встают как зори
Над тобой встают как зори
Нашей юности надежды.
Море-море, мир бездонный,
Пенный шелест волн прибрежных…
Над тобой встают как зори
Над тобой встают как зори
Нашей юности надежды.
В шутовском королевстве -
Так давно повелось -
Ничего, как известно,
Не бывает всерьёз.
Там, в маскараде пёстром,
Всё так чуднО порой,
Что угадать непросто,
Кто шут, а кто король.
Шут любого обгонит
На зелёной свинье.
Не всегда он на троне,
Но всегда на коне.
Там, в маскараде пёстром,
Всё так чуднО порой,
Что угадать непросто,
Кто шут, а кто король.
Я понял, что уже не молод когда окончательно осознал - мне больше не нужно новых песен. Я знаю так много старых и они настолько прекрасны, что я могу их слушать остальные лет тридцать. А даст Бог - чуть больше.
Но дело конечно не в том, что дни наши сочтены, а в том, что хорошие песни в нашей памяти - бесконечны. В них такие мелодии которые лечат души, в них такие слова - что открывают сердца. В них так всё естественно и гармонично, что другие варианты просто бессмысленны, а иная эстетика представляется излишней. Вы помните этот бархатный баритон:
«Благодарю тебя за песенность города
И откровенного, и тайного…
Благодарю тебя, что всем было холодно,
А ты оттаяла, оттаяла…»
Тысяча девятьсот семьдесят не помню какой год. На сцене Юрий Силантьев и Муслим Магамаев, а в зале - Роберт Рождественский и Арно Бабаджанян. Я был тогда мальчишкой, наверное ещё не понимал до конца этого чуда в полной мере, но даже для меня эти люди были богами…
«Благодарю тебя, что по судьбе прошла,
За то, что для другого сбудешься…
Благодарю тебя, за то что со мной была,
Ещё за то, что не забудешься…»
Вот и я благодарю. За эту Вселенную Настоящих Чувств. За то, что я жил в те времена…
Мой старший брат проводил рок-ролл,
А я провожаю брейк.
Завален пластинками пыльный стол,
Габриэль, Криденс и Лейк.
И, может, на ленту записано все,
Что он говорил тебе,
Но ныне не удел и он, и я,
Мы просто предметы в себе.
Мой старший брат любил говорить,
Что дело отнюдь не в деньгах.
Поэтому он продолжает жить
В давно устаревших местах.
А там вспоминает о старых делах,
Не веря, что звезды мертвы,
И черный понедельник у них в сердцах,
А руки давно пусты.
Мой старший брат, я не верил тебе,
Когда ты кричал «тону»,
Но знаешь, что странно, в твоих глазах
Я вижу свою судьбу.
И пущен по кабелю новый накал
Рукою в часах фирмы «Сейк»,
Теперь мы равны-и ты, и я,
Но я… Я провожаю брейк.
Я скажу тебе открыто - ты КОНЧИТА, ты КОНЧИТА
Я тебя не буду больше целовать…
18 - это много, или мало,
18 вёсен - было и не стало,
Одиночный выстрел, будто чья-то шалость,
Закружились мысли, только и осталось.
Облаком по небу, над землёй по небу,
Там, где я когда-то был, и там где не был,
Без вести пропавших высота скрывает,
Нам к земле поближе, может кто узнает.
Может кто увидит, заглядевшись в небо,
Мама, я не умер, быль то, или не быль,
Но без вести пропавших, высота скрывает,
Мы ещё вернёмся, журавлиной стаей…
Мы ещё вернёмся - высота не взята,
Мы идём по солнцу, веселей ребята,
18- это, ведь такая малость,
18- это, нас всего осталось.
Облаком по небу, над землёй по небу,
Там, где я когда-то был, и там где не был,
Без вести пропавших высота скрывает,
Нам к земле поближе, может кто узнает.
Может кто увидит, заглядевшись в небо,
Мама, я не умер, быль то, или не быль,
Но без вести пропавших, высота скрывает,
Мы ещё вернёмся, журавлиной стаей, стаей.
Облаком по небу, над землёй по небу…
Когда мы вырвем из себя страницы памяти,
Истлеют временем былых героев подвиги -
Сердца утопим мы в промозглой слякоти,
Грязнее грязи будем, что стелилась под ноги.
Когда забудем, сколько жизней пролито,
Как смерть в лото играла похоронками,
Как мужество в глаза смотрело смерти той,
Тогда и станем, как тростина, ломкими.
Когда развеем пеплом лет воспоминания
О пашнях, что солдатской кровью сдобрены,
О светлой доблести последнего дыхания,
Тогда и будем пустотою попраны…
Когда не в силах будем вспомнить слёзы матери,
Как скорбью облачали себя вдовы
Как рваной болью хлеб черствел, как камень -
Смиримся, что к бездушию готовы.
Пыльными дорогами,
горными потоками -
Помни их!
Звёздами и ливнями,
вёснами и зимами -
Помни их!
Когда забудем о сединах в прядях юности,
Что с криком шла в свинец объятий,
О том, какой дано ей было крест нести,
Что проку будет от святых наших распятий?
Когда не вспомним ни имён, ни лиц солдат,
Враставших в камни духом, твёрже крепости,
Зубами рвавших мёртвый хват блокад,
Тогда какие нами станут править ценности?
Когда умолкнут в нас воспоминания,
Как небо сыпалось от пулевых отверстий,
Как взрывами хребты ломали зданиям,
Что будет в нас тогда сильнее смерти?
Когда зароем в катакомбах нашей памяти
Тех, что росой багровой землю обняли,
И как земля потом латала раны те,
Мы сами будем ли достойны, чтоб нас помнили?..
…Пыльными дорогами,
горными потоками -
Помни их!
Звёздами и ливнями,
вёснами и зимами -
Помни их!
Переговорили, суть не изменилась.
Я глаза привычно опускаю в землю.
Просто жили-были, так уж получилось,
Это непривычно, кто-то будет первым.
В нашем доме поселилась белочка, белочка,
Я кормлю ее орехом-радуйся, девочка!
Уникальное сознанье кайфом завязано,
А большое ожиданье сбыться обязано.
Как всегда.