Телесная память - худшая память на свете, потому что вмещает в себя:
ощущения, прикосновения, дрожь… и ни доли разума.
Память хранит в себе лишь мусор.
В ту роковую ночь тебя не стало.
Душа и мечется, и стонет, и болит
И сердце словно раненая птица
Не верит, бьется в панике, кричит!
А отпустить тебя нет силы
Ты мой! Я не отдам тебя!
Не надо! Ну зачем ты так? Не надо!
Не уходи! Не оставляй меня!
Я помню все: Ты - очень милый,
Улыбка хитрая и карие глаза.
И самыми счастливыми мы были,
Повсюду рядом и в руке рука.
Потом звонок. Истерики.Таблетки.
И небо словно пополам,
Тяжелым камнем стало сердце
???
Я помню, помню это утро
???
Шесть горьких лет уже прошло
Прости меня, прости за все!
Ах, память, память, мы слишком мало ценим тебя, когда ты при нас, а когда ты нас покидаешь, мы уже не в состоянии оценить масштаб потери…
Со временем… всё проходит со временем… так успокаивают себя все…
Забывается лицо… даже если часто разглядываешь фотографии…
Забывается голос… даже если слушаешь запись снова и снова…
Остаются только силуэты той, которую ты обожал, обжигая пальцы…
Которую до сих пор ищешь под дождём своей памяти, вздрагивая от нежности…
За которую продал свою душу за несколько су, как собака за похлёбку…
Со временем всё проходит… нежность умирает каплями в одиночестве…
Почему всё нельзя забыть,
Стереть мокрой тряпочкой память…
Чтобы заново как впервые любить,
И не спать и в объятьях таять!
Потому что мы зовёмся людьми,
Потому что разумные очень…
Хотя… разве виноваты другие,
Что бывают и глупые впрочем?
Все мы разные, буквально во всём,
И поэтому жить интересней…
Я уверенна только в одном,
Мы сила когда все вместе!
… На ринге двое - я и память, бои без правил каждый день,
Внезапные удары ранят, пока чувствительна мишень.
… Судья - безжалостное время, лишь наблюдателем слывет.
Ход схватки не подвержен схеме, на выживание расчет.
… Опять пропущен выпад в душу, как изощрен противник мой,
Защиту без усилий рушит, ища места, где есть покой.
… Пусть рвутся слёзы за канаты, и нервы норовят предать,
Слабеют памяти захваты, еще есть силы устоять.
Наша память, как мода, капризна,
Не подвластна мольбам и годам:
Иногда преподносит сюрпризы,
О которых не ведаешь сам.
Почему-то из детства картины
Проявляются до мелочей,
А потом, пропустив середину,
Помним кадры сегодняшних дней.
Относясь к астрономии глухо,
Навевают к политике грусть.
Но зато «Мойдодыр», «Цокотуху»
До сих пор помню я наизусть.
Сколько в жизни квартир поменялось -
Ни одна не оставила след.
Только домик, где детство осталось,
Излучает по-прежнему свет!
Помню, как на лимане зимою
Я из проруби воду пила -
Что же в школе случалось со мною,
Память вдаль навсегда унесла.
Позабыв лица мамы и папы,
Я волнуюсь, и давит в висках,
Если чую сиреневый запах,
Что у них был на похоронах…
И летят в неизвестное годы,
Увлекая меня за собой.
Бережёт память лишь эпизоды,
Оставляя всю цепь за кормой.
Всё проходит, забывшись с годами,
Но обрывки судьбы всё равно
Сохраняет капризница-память,
Как беззвучные кадры кино…
Твой день рожденье нынче, папа,
Тебя давно со мною нет.
И снова хочется заплакать,
Я не услышу:"Дочь, привет!".
И так пустынно в нашем доме,
Мне не хватает в нём тебя.
И я молюсь перед иконой,
В душе скучая и скорбя.
Твой день рожденье нынче, папа,
Тебя забыть я не смогу.
Но я не стану больше плакать,
Твой образ в сердце сберегу.
- Все, что ты сейчас запомнишь, останется с тобой навсегда. Хорошенько об этом подумай.
- Но что-то иногда забывается?
- Да, ты забудешь то, что хочешь помнить, и будешь помнить то, что хотел бы забыть.
Шрамы - это всего лишь другие формы памяти.
Когда уйдет последний ветеран,
Наверно, будут праздники другие.
Ни кто не вспомнит их душевных ран,
Ни кто не вспомнит, как они любили.
Ни кто тогда не сможет рассказать,
За что они, сражаясь, умирали,
Ни кто тогда не сможет осознать
Всю боль, которую они скрывали.
Не думали они, что внуки их в годах
Забудут боль и слезы, реки крови,
Что будут снова внуки враждовать,
Идти войной на братские народы.
Боюсь, что даже в страшном сне
Такое не могло присниться нашим дедам,
Не для того они страдали на войне,
Не для того сражались до победы.
Да разве о таком могли мечтать
Родные наши деды и отцы,
Что их внучата будут продавать
Страну родную «немцам» за гроши?
Я вижу слезы скорби на глазах
И взгляд, что проникает в душу,
Как будто бы читающий в сердцах:
«Зачем пытаемся мы мир разрушить?
Зачем страдали люди на войне,
За мир для внуков жизни отдавая?
Зачем отдали молодость войне,
Себе лишь седину и горе оставляя?"
И опускают к полу старики глаза,
В душе у внуков не найдя ответа,
И сдерживают тяжкий вздох уста,
Скрывая горечь пораженья в День Победы.
Не понимают нынче старики,
Прошедшие сквозь ад и лихолетье,
Как могут внуки их желать войны,
Забыв об ужасах прошедшего столетья.
Как получилось так, что Родину отдали
Врагу без боя внуки и сыны,
И все, за что так тяжко воевали,
О чем мечтали, мы не сберегли.
Как вышло так, что без оков рабами
Вдруг стали внуки в собственной стране?
И доживают век свой ветераны
С осадком горечи в израненной душе.
В сердцах у внуков взглядами читая,
Скорбят о безвозвратном старики,
И смотрят в души, горько-всепрощая,
С мольбой о том, чтоб не забыли мы,
Какой ценой достались наши жизни!
Это просто зима. Это просто собачий холод
согревает глинтвейном, стирая твои следы.
Созерцаю сквозь призму окна полусонный город,
превращая сюжеты из памяти в едкий дым…
Заброшенных могил немой укор
Тяжёлым камнем на душе лежит.
Не замечают многие в упор
Беспомощный их, одинокий вид.
Как получилось? Кто в том виноват,
Что стал ненужным бременем погост?
Конечно, ведь не парк здесь и не сад -
Здесь в прошлое давно прогнивший мост:
Погнутые кресты, следы оград,
И тишины звенящей благодать…
Беспамятства нещадный камнепад
Засыпал чёрствость душ - не откопать.
Заброшенных могил немой укор -
Он, вроде, неприметен и не жжёт…
Но разве меньше оттого позор?
Корней потеря набирает ход.
Я знаю точно, чтоб спокойно жить
С счастливою и радостной душой,
Мы искренне должны живых любить,
И помнить ВСЕХ, ушедших на покой.
- Галя, я вчера нашла ответ на твой вопрос. Напомни только, что я должна была узнать?
- Катя, я помню, что я тебя о чем-то спрашивала. Но не помню о чем.