Что-нибудь о тюрьме и разлуке
Со слезою и пеной у рта.
Кострома ли, Великие Луки,
Но в застолье в чести Воркута.
Эти песни о том, как по справке
Сын седым возвратился домой.
Пил у Нинки, и плакал у Клавки, -
Ах ты господи боже ты мой!
Наша станция как на ладони,
Шепелявит свое водосток,
О разлуке поют на перроне,
Хулиганов везут на восток,
День и ночь колесят по отчизне
Люди, хлеб, стратегический груз …
Что-нибудь о загубленной жизни.
У меня невзыскательный вкус.
Выйди осенью в чистое поле,
Ветром родины лоб остуди, -
Жаркой розой глоток алкоголя
Разворачивается в груди.
Кружит ночь из семейства вороньих,
Расстояния свищут в кулак.
Для отечества нет посторонних -
Нет, и все тут, - и дышится так,
Будто пасмурным утром проснулся, -
Загремели, баланду внесли, -
От ненужных надежд отмахнулся,
И в исподнем едут, а вдали
Пруд, покрытый гусиною кожей,
Семафор через силу горит,
Сеет дождь, и небритый прохожий
Сам с собой на ходу говорит.
В ладонях тает октября
И первый снег. И тихий вечер.
А я, как впредь, люблю тебя,
Мой самый близкий человечек.
Ты так же смотришь на меня
Родным влюбленным нежным взглядом.
И ничего не поменять
Летящим датам/снегопадам.
10.2015 АннА Тукина
Осень на плечи и голову шарфиком ляжет,
Смотрится в лужи, как в зеркало, старый фонарь.
Все опустело: и парки, и дикие пляжи,
Люди забросили в топку пустой календарь.
Небо заплачет дождем сквозь кровавые раны,
Скрылся за далями сонными солнечный свет.
Люди на улице руки пускают в карманы,
Дома скорей залезают под скомканный плед.
Ветром сковало бессонные зябкие ночи,
Светит наигранно в окна большая луна.
Если на улице осень и холодно очень,
То почему в моем сердце бушует весна?
Выйду на улицу, воздуха полные легкие
Холодно… сжимает немного грудь
Тучи над городом тяжелые и далекие
К вечеру нам подарят чего-нибудь
Выдохну, закрою глаза и руки в карманы
Постою… как всегда осенью сыро тут
Люди проходят, по пути строя планы
На вечер, жизнь, вечность… Всё бегут
И бегут, и бегут… духовные сироты.
Как будто их где-то ждут…
Холодно, сыро… хрипло кричит ворона
С ветки на ветку мечется тощая белка
Мимо проходит соседка с пустым бидоном
Над правым глазом неровно легла стрелка
Мелочи, милости… не стоят теперь внимания
Закуриваю, пускаю ей в спину горчащий дым
Чувствую себя неплохо… минута молчания
По лету, что в этом году ушло молодым…
Побыло, погрело… спасибо ему за старания
Зайду ка домой, пока не ушла вслед за ним.
От напряжения внутри все время коротит. Какой-то сбой, неровный ритм, хронический ринит, неяркий свет, опасный треск, брожение в умах. И почему ты жив и трезв, когда вот-вот зима? Пора бы выбить эту спесь и сбросить эту прыть. Ты не успел, ты вышел весь - ты вышел из игры, из сумрака, в другую дверь, не выяснив, где звон. Не в параллельные миры, а просто - вышел вон. Сиди, смотри: твоя стена, твой маленький китай. Она другому суждена, а ты - Шалтай-Болтай, за ней - придворные и свет, и прочие князья. А у тебя ответа нет и подсмотреть нельзя. Сейчас бы оказаться с ней на том краю страны, скорей уснуть и в этом сне свалиться со стены, и выйти в поле - красный мак и вересковый мед. И рожь, ведь без нее никак - она кругом растет. Сейчас бы встать и на коне скакать во весь опор, и жить во сне, любить во сне, и выстрелить в упор в того, кто ходит за стеной с часами на груди и хочет нам судьбы иной, пытаясь разбудить. Но вот беда, течет вода из крана в водоем, и мы не снимся никогда, ведь мы не спим вдвоем. Мы даже порознь не спим, обмануты судьбой. Жестокий мир, осенний сплин, часов тревожный бой.
Я равновесие держу, но все сильнее крен.
Представь себе, какая жуть - проснуться в октябре.
*********************************************************************
Вячеслав Прах: «Женщина с портретом на коже»
Мы больше не спим. Две простыни, два одеяла. Одна подушка. Я сплю без нее. Каждая ночь - это продолжение вчерашней бессонницы. Я забываю вкус ее губ. Ее взгляд стал другим, таким отстраненным. Будто ей заменили глаза на чужие. На те, в которых нет моего отражения. Я хожу, разговариваю, трогаю вещи, думаю вслух, целую ее. Но как только я заглядываю в ее голубые, она сквозь меня смотрит. Будто я исчез секунду назад и то пустое место, что осталось после, привлекло ее внимание. Я стал для нее призраком. Но я до сих пор еще жив. Я испытываю гнев, слышу стук своего сердца. Горький ком все никак не сглотнуть. Я шепчу ей на ухо. Я кричу ей в лицо. Она меня не слышит и по-прежнему смотрит через меня. На белую стену, что сзади. Я прилег у ее ног, чтобы она переступила. Босыми пятками она прошлась по моему животу. Я встал и хотел схватить ее за руку. Она обернулась, оглянулась вокруг, будто услышала шорох. Я вдруг осознал, что меня больше нет.
Осенние холодные ветра
Порой приносят странные подарки.
Я жутко неприветлива с утра,
Пока не доберусь до кофеварки.
Такая глушь, ни свет и ни заря,
Что впору сожалеть бы об утрате.
Сказать тебе, что ты явился зря,
Как ничего… Скорее, зря в квадрате.
Осенние холодные лучи
Похожи на издевку. Не дразните.
Зачем мне чувства, что не горячи?
Зачем мне солнце, если не в зените?
Присутствием души не теребя,
Ты просто тот, кто кофе пьет напротив.
Ты думаешь, что время - за тебя?
Оно уже давно сыграло против.
Даже осенняя депрессия Вам улыбнется, если Вы ее встретите теплым… Хи-Хи…)
Осенняя грусть… Играет ноктюрн
Седой пианист на старом рояле,
И плачут бемоли под пальцами рук
Дождем, проливающим слезы печали.
Кружится, кружится в танце листва
В последнем аккорде Бабьего лета,
И слышатся звуки рояльного сна
В прохладных лучах осеннего света.
А старый рояль все звучал и звучал,
Прощаясь с последними летними днями;
Седой пианист всё играл и играл,
Касаясь клавиш своими мечтами.
Страницы нотных тетрадей листал,
Влетевший в окно обезумевший ветер,
Своим одиночеством ноты писал,
Печаль превращая музыки в пепел.
И строки ложились бемолями нот
На листья, упавшие наземь ноктюрном,
И с каждым листком, словно прожитый год,
Звучат в унисон рояльные струны.
На рюмку чая заглянул попутчик-французский герцог, сука, Де Пресняк. Пинком его. Ведь завтра станет лучше. Ну, а сейчас - не то… не те… не так.
Грубиян.
.
Ночь. Скриплю пером гусиным,
упиваясь стариной.
Брызжу хренью. Но красиво,
как Сергеич под луной.
Вот пошёл читатель въедлив!
(шняг не гнать, соплей не лить…)
Забегал Дантес намедни
погрожался пристрелить.
Нет, не все у чла дома
(сбит* ли, выпимши слегка?) * ну, типа, сбитый лётчик
У меня - всего два тома,
да и те не к Анне Ка.
Рукавичкой гпнул. Вот же мастодонт. Силён на брань.
Сунул в глаз какой-то пджиг
(одноразовую …рань).
«Ровно в час!» - икнул поспешно.
(Вот, ети ш ты, «ветеран»!)
Я поклацала ТТ-шкой
и спросила: «Ты баран?
Так-то с виду - парень юркий.
Спрячь перчатки, вытри слизь,
запыжай свою тютюрку…
В час! А лучше застрелись».
Ну, пошёл… заради Бога
(чё тут: цирк или кино?)
У меня ещё два слога
для таких припасено.
Ровно в час мои «шесть-восемь»
пук его не упредил.
* * * *
Ночь. Скриплю. Вторая осень,
как никто не заходил.
.
Осень не причина пить депрессанты,
Смотреть на фото, воспоминания храня,
Слушать песни умерших музыкантов
Ночью без сна и в одиночестве дня.
Осень не причина обижаться
На женские и природные капризы.
Но от хандры порой не удержаться,
Когда воздух поэзией пронизан.
Осень не причина расставаться,
Хотя дождями льется каждый стих.
Невозможно красотой не любоваться,
Когда деревья в нарядах золотых.
Вчера о любви мы говорили и писали,
Вчера боялись мы друг друга потерять.
Осень не причина для слёз и печали,
А причина - взять зонтик и пойти гулять.
Copyright: Ирина Гасникова, 2015
Свидетельство о публикации 115 101 402 207
Осень нас тупила…
Подкрадётся ноябрь и опавшие листья заснежит,
Небо низкое выкрасит в цвет сигаретного пепла…
В нашей приторной сказке печальный финал неизбежен -
Я не вижу любви… А быть может, я просто ослепла?..
Может, всё замерзает - и сердце стучит по погоде:
Безболезненно-глухо, без срывов и чувства потери?
Тихо шепчет ноябрь: «всё проходит, малыш… всё проходит…»
И мне кажется, я этой правде однажды поверю.
И вдохну этот холод, впитаю морозную стылость,
Взгляд подёрнется льдом, и уже никогда не растает.
Я пойму - всё, что было, мне просто сегодня приснилось,
И моей сумасшедшей любви на двоих не хватает…
Осень в жёлтом сарафане,
За окном, листвой шуршит.
Во дворе в цветной панаме,
Клён кудрявый, наш стоит.
Словно сказочная птица,
Растеряла перьев жар.
Всюду зелень золотится.
На березоньках - пожар!
Осеннее утро… холодным туманом… Разбудит меня… Я проснусь слишком рано… Я встану с постели на плечи плед бросив… Гляжу я в окно - Красивая Осень… Пройдусь по квартире тихонько, босая… Покой не нарушив, тех кто досыпает… Сварю крепкий кофе, присев на край кресла… Глоток отопью на вкус… так чудесно… Губами касаясь я краешка чашки… Целую Тебя, а по коже мурашки… А вдруг этим утром ты встал слишком рано… Тебя разбудило… холодным туманом… Быть может босым ты прошел тоже в кухню… Варил тоже кофе и был рядом, как будто… Быть может - Мы вместе губами касались… На краешке чашки… с тобой целовались… И было тепло нам… легко и уютно… С Тобою… в осеннее, нежное утро.