Она сидела вечером одна,
За столиком кафе, листая ноты.
Аккордеон Waltmeister, старина,
У ног её, Opal ручной работы.
И не спешилось, как иным домой,
Учительнице школы музыкальной.
Бессонница возьмёт своё зимой
В оранжевой, открытой настежь спальне,
Где будет крепкий кофе до утра,
И слёзы будут, и «Помилуй, Боже!»,
Мартини недопитое вчера
И телефон, и сигарета тоже.
И будет взгляд, сквозь старое окно,
Ловить в ночи сверкнувшие снежинки.
И прошлое, как целое одно,
Изрежется на мелкие картинки.
А ей хотелось жить без этих драм,
Отдавшись суете, такой знакомой,
И в маленьком кафе по вечерам
Сидеть уютно в двух шагах от дома.
Кто живет одиноко, но иногда все-таки хочет приобщиться к чему-то, кто с учетом времени суток, погоды, условий работы и тому подобного хочет немедленно увидеть любую руку, за которую он мог бы ухватиться,-тот без окна на улицу долго не выдержит. Да и в том случае, если он ничего не ищет, а только, усталый, поводя взглядом между небом и публикой, подходит к своему подоконнику, нехотя и чуть запрокинув голову, - да и тогда лошади внизу увлекут его в свое сопровождение, состоящее из повозки и шума, а тем самым в конечном счете к человеческому согласию.
Мне казалось когда-то, что одиночество -
Это словно в степи: ни души вокруг.
Одиночество - это недобрый друг
И немного таинственный, как пророчество.
Одиночество - это когда душа
Ждет, прикрыв, как писали когда-то, вежды,
Чтобы выпить из сказочного ковша
Золотые, как солнце, глотки надежды…
Одиночество - дьявольская черта,
За которой все холодно и сурово,
Одиночество - горькая пустота,
Тишина… И вокруг ничего живого…
Только время стрелою летит порой,
И в душе что-то новое появляется.
И теперь одиночество открывается
По-другому. И цвет у него иной.
Разве мог я помыслить хоть раз о том,
Что когда-нибудь в мире, в иные сроки
В центре жизни, имея друзей и дом,
Я, исхлестанный ложью, как злым кнутом,
Вдруг застыну отчаянно-одинокий…
И почувствую, словно на раны соль,
Как вокруг все безжалостно изменилось,
И пронзит мою душу такая боль,
О какой мне и в тягостном сне не снилось.
День, как рыба, ныряет в густую ночь.
Только ночь - жесточайшая это штука:
Мучит, шепчет о подлостях и разлуках,
Жжет тоской - и не в силах никто помочь!
Только помощь до крика в душе нужна!
Вот ты ходишь по комнате в лунных бликах…
До чего это все же чудно и дико,
Что вокруг тебя жуткая тишина…
Пей хоть водку, хоть бренди, хоть молоко!
Всюду - люди. Но кто тебе здесь поможет?!
Есть и сердце, что многое сделать может,
Только как оно дьвольски далеко!
Обратись к нему с правдой, с теплом и страстью.
Но в ответ лишь холодная тишина…
Что оно защищает - превыше счастья,
Зло - ничтожно. Но сколько в нем черной власти!
Мышь способна порой победить слона!
На земле нашей сложно и очень людно.
Одиночество - злой и жестокий друг.
Люди! Милые! Нынче мне очень трудно,
Протяните мне искренность ваших рук!
Я дарил вам и сердце свое, и душу,
Рядом с вами был в праздниках и в беде.
Я и нынче любви своей не нарушу,
Я - ваш друг и сегодня везде-везде!
Нынче в душу мне словно закрыли дверь.
Боль крадется таинственными шагами.
Одиночество - очень когтистый зверь,
Только что оно, в сущности, рядом с вами?!
Сколько раз меня било тупое зло,
Сколько раз я до зверской тоски терзался,
Ах, как мне на жестокую боль везло!
Только вновь я вставал и опять сражался!
Ложь, обиды, любые земные муки
Тяжелы. Но не гибнуть же, наконец!
Люди! Милые! Дайте мне ваши руки
И по лучику ваших живых сердец!
Пусть огонь их в едином пучке лучится,
Чтобы вспыхнуть, чтоб заново возродиться,
Я сложу все их бережно: луч - к лучу,
Словно перья прекрасной, как мир, жар-птицы,
И, разбив одиночество, как темницу,
Вновь, быть может, до радости долечу.
Привыкаешь один
Возвращаться домой.
Наливая графин,
Говоришь сам с собой.
Выпивая стакан
(Не подумай - воды!),
Попадаешь в капкан
Одиночества ты…
Замечаешь, что кран
Безнадёжно течёт.
Выпиваешь стакан,
Выпиваешь ещё…
Ремонтировать кран
Не спешишь. Для кого?
Ну, подумаешь, ладно,
Потечёт, ничего…
Выпив третий стакан,
Наконец утолив
Свою жажду, про кран
И совсем позабыв,
Тянет лечь на кровать,
Я лежу и курю.
Не велит мне лежать
Никто на краю,
Не велит не курить,
Не велит не сорить,
Не мешает мне спать,
А тем более жить…
Я привык быть один,
Говорить сам с собой,
Наливая графин,
Наблюдать за водой,
Размышлять в тишине,
Есть, когда захочу.
Только вечером мне
Может грустно чуть-чуть…
Боязнь одиночества, так похожа на боязнь темноты. Если долго вглядываться в пустоту темноты. Страх тех самым, будет постепенно проходить сам по себе.
Стояли они у картины:
Саврасов. «Грачи прилетели».
Там было простое, родное.
Никак уходить не хотели.
Случайно разговорились,
Поскольку случилась причина.
- Саврасов. «Грачи прилетели» -
Хорошая это картина.
Мужчина был плохо одетый.
Видать, одинокий. Из пьющих.
Она - из не больно красивых
И личного счастья не ждущих.
Ее проводил он до дома.
На улице было морозно.
Она бы его пригласила,
Но в комнате хаос, и поздно.
Он сам напросился к ней в гости
Во вторник на чашечку чаю.
- У нас с вами общие вкусы
В картинах, как я замечаю…
Два дня она драила, терла
Свой угол для скромного пира.
Пошла, на последние деньги
Сиреневый тортик купила.
Под вечер осталось одеться,
А также открытку повесить -
«Грачи прилетели». Оделась.
Семь, восемь. И девять. И десять.
Семь, восемь. И девять. И десять.
Поглядывала из-за шторки.
Всплакнула. И полюбовалась
Коричневой розой на торте.
Себя она не пожалела.
А про неудавшийся ужин
Подумала: «Бедненький тортик,
Ведь вот никому ты не нужен!..»
«Наверно, забыл. Или занят.
Известное дело - мужчина…»
А все же «Грачи прилетели» -
Хорошая очень картина.
А у меня сегодня дождь и холод,
Ведь так наверное у всех бывает…
Я по тебе испытываю голод.
Как будто части сердца не хватает.
А у меня сейчас не летная погода,
И к вечеру покроется все льдом.
Ты скажешь виновата что природа,
Наверное… весна и этот первый гром.
А у меня сегодня виски. лед не нужен,
Пусть обжигает горло, вой до хрипа…
И завтра я скажу - голос простужен,
А ты ответишь, что поможет липа.
ZaБava
Так бывает: был человек,
И нет.
И следа не осталось, и запах - стерт.
Если хочешь плавать на глубине,
Будь готов, что ты навсегда одинок.
Тебе скажут, конечно, что это -
Ложь.
И коснутся лба, и отправят в храм.
Ты представь себе, что, когда ты умрешь,
Солнце будет так же светить по утрам.
Не спасет монитор, ни еда,
ни секс.
Не расскажут книги, как спрятать боль.
Ну, давай. Не бойся. Взгляни, как есть:
Каждым утром Бездна
встает с тобой.
Уж лучше быть одной, чем с тем кому ты нафиг не нужна… Он вроде есть, а ты одинокой себя чувствуешь…
Вот и встретились два одиночества,
Две печали с нелегкой судьбой,
Словно где-то свершилось пророчество,
Тайный знак между мной и тобой.
Крик печали в раскатах бессонницы,
В черноте до утра незакрывшихся глаз,
Где Надежда, как робкая скромница,
Неожиданно вдруг посетившая нас.
Две печали, как два воскрешения,
Два окошка, зажженных в ночи.
Дар судьбы или зов искушения,
Или жажда тепла у погасшей печи?
Все равно мы доверимся Чуду!
Не исчезло оно, время странных чудес!
И тогда самоцветов сверкающих груды
Я тебе принесу с полуночных небес…
Спрошу себя я мимолетно,
Когда ты счастлива была?
Спрошу о том я сколько стоит,
Все это счастье? Иногда…
Мы не даем себе покоя,
Мы сами строим свою жизнь,
И обретая счастье в доме,
Мы так спешим его разбить.
Оно не в воздухе витает,
Оно внутри, в каждом из нас!
Оно как чувства - прибывает
А убывает словно пазл…
Его нельзя обратно склеить,
Это не шутки, так и знай…
Дак и цени ты, то мгновение
Где счастье льется через край.
Ты задержи его надолго,
Оно так трепетно к тебе…
И доставляя удовольствие,
Оно не лжет… оно везде…
Спрошу себя я мимолетно,
Когда ты счастлива была?
Ответа нет, все потому что,
Свое я счастье не нашла.
Человек приходит в этот мир один и уходит один.
.
Кошка сдохла, хвост облез,
Когти сточены.
Вечно времени в обрез
В одиночестве.
Мокрый чай, сухой закон,
Тапки с дырками.
Выйдешь ночью на балкон -
Звёзды зыркают.
Мыши пляшут полонез,
Тащат пончики.
Кошка сдохла, хвост облез,
Спички кончились.
Тьма снимает кожуру
С немолчания -
Все подушки поутру
Измочалены.
Не сбежало молоко -
Перепутало.
Бьётся сердце молотком
В гвозди гнутые.
Сказки не было, малец, -
Только присказка:
Кошка сдохла, хвост облез…
Хрен с ним, с Вискасом.
Я вышла из дома в полпервого ночи,
С пустым чемоданом и сотней рублей.
Пешком до вокзала вели меня очи,
И сердце кричало: «Не бойся, смелей!»
Не медля у касс, я купила ближайший
Билет в неизвестный мне пригород N.
Кассирша спросила, сбиваясь от кашля:
- Обратный берете?
- Нет, я насовсем.
Я молча легла на плацкартную койку,
Проснувшись, я вышла, не зная куда.
И все подзабыв, я смотрела насколько
Стремительно мимо
летят поезда!
Куда мне идти, чтобы больше не гнаться?
Где дом мой родной, и родное крыльцо?
Где город, в котором попросит остаться
Счастливое, полное жизни лицо?
_
Но город молчал и немного сутулясь,
Встречая случайных прохожих в пути,
Я шла, вдоль пока незнакомых мне улиц
В надежде
желанный
покой
обрести.
Опять одна…
Опять обдумываю что-то…
Опять пытаюсь заглушить ту боль,
Что так жестоко, ранит сердце одинокой,
И так отчаянно сжигает алкоголь.
Опять прошу я, помощи у Бога!
Опять виню себя, во всех своих грехах!
За что мне все?! И почему так одиноко?
В моей душе остался, только страх…
Пусть эта боль - не ранит его сердце,
Пусть он не знает - ран в моей душе,
И никогда! Пусть никогда не знает!
КАК МНЕ ТОСКЛИВО БЕЗ НЕГО ВЕЗДЕ…