Висит объявленье:
(оно не от скуки!)
«Возьмите котёночка
в добрые руки!»
Без денег! Ведь он
не сиамский, не перс…
Кому-то ведь нужен
в дом кот позарез?!
Возьмите! — Игрушкою
иль мышеловом.
Вам будет сказать кому
доброе слово.
Возьмите для деток, —
заботились чтоб…
С подарком таким
не сравнится ничто!
Возьмите! Он будет
мурчать и мурлыкать.
(Орать под окном, когда вырастет, —
дико!).
Но это — потом!
Вот, пушистый клубок, —
родился! И всё тут!
Иначе не мог.
На счастье, —
пустите кота по квартире!
Вот лапа на дружбу!
Все лапы — четыре!
Неужто, он лишний
на вашем пути?
Хозяева!
Вас ведь так трудно найти!
Сия поучительная история случилась, когда рассказчику, то есть мне, было всего-то годика четыре, ну, может пять, на пределе.
Ввиду абсолютной молодости и вредности отпрыска, а также молодого состояния родителей, дитятко было успешно отправлено к дедушке и бабушке в деревню.
Наслаждаясь природными ландшафтами и вкусными бабушкиными пирожками, ребенок не забывал проявлять настойчивую любовь и научное любопытство к флоре, а особенно к фауне. А больше всего он полюбил ставить научные эксперименты над собакой по кличке Рекс.
К слову: сей чудный представитель собачьего семейства принадлежал к породе немецких овчарок, но характер у него был сродни английскому лорду, ну, или королеве какой-нибудь.
Рекс понимал стремление ребенка к самосовершенствованию и посему не препятствовал проведению над собой бесчеловечных экспериментов. Так, например, понимая, что отсутствие шерсти у человека — дело ненормальное, он беспрепятственно разрешал юному поклоннику доктора Павлова одолжить часть оной у себя, на время. Правда, шерсть потом обратно почему-то не вставлялась, как ни старался юный натуралист. Но однажды произошел случай, который перечеркнул всю теорию доктора Павлова.
Однажды отрок решил проверить, а правильно ли у собачки работают глазки, не надо ли их почистить или починить? И с этой, поистине альтруистической мыслью он сел перед псом, взял в руки собственный пальчик, и начал любовно тыкать пальчиком собачке в глазик, надеясь таким образом достать его из глазной впадинки. А свидетелем при этом процессе присутствовал дед юного изувера.
Дед некоторое время понаблюдал за потугами ребенка заполучить желанный глазик, а так же за ужасной внутренней борьбой Рекса, не в привычках которого было кусать маленьких детей, и отлучился на минутку по личным делам. Вернувшись, он не обнаружил на месте ни собаки, ни ребёнка.
Дед, по наивности и душевной простоте, предположил, что глаза — дело невыемное, ребенку, мол, надоело, и вообще они убежали гулять. Но вскоре до него донесся истошный детский крик. Локализовавши место происхождения звука, дед, с ужасными предчувствиями, побежал к яме с углем, которая находилась за домом. Он уже рисовал себе в мозгу картины растерзанных рук, ног и прочих органов. Но, добежав до места происшествия, дед увидел картину, которая привела его в полный ступор.
Прямо по центру угольной ямы гордо сидел Рекс, аккуратно держа в зубах юного собачьего фашиста, и с упрямой методичностью макал ребенка личиком в уголь. Ребенок же уже осознал свою ошибку, громко кричал и всячески оправдывался перед собакой.
Дед, видя такое безобразие, попытался отнять кроху у злой твари, но нет — не тут-то было. Собака взглянула на деда такими глазами, что ему не оставалось ничего другого, как купить билеты в VIP-ряд и наблюдать за процессом очернения ребенка в глазах общественности.
По всему было видно, что собаке это дело ужасно нравилось. Наверное, при каждом макании, она вспоминала выдранные клоки шерсти, коготки, хвостики и злополучные глазки.
Успокоив таким образом, примерно через пять минут, свою нервную систему, Рекс отнес ребенка на место эксперимента и облизал в знак примирения языком.
После этого я перестал домогаться собачьих, кошачьих и прочих органов и стал рассматривать их исключительно в умных книжках.
Они не скажут вам «спасите!», а будут лишь в глаза смотреть…
И нет на свете такой силы, чтобы их взгляд легко стерпеть…
Чтоб равнодушно пройти мимо и не помочь, когда болит,
Когда израненный звереныш с надеждою на вас глядит…
Ведь не его вина, что люди порой жестоки и слепЫ,
Жизнь эту звери тоже любят, жаль, люди на добро скупы…
Все когда-то кончается. И любовь, и дружба, и сама жизнь. Нет в органическом мире ничего вечного, рано или поздно уйдем и мы. Нас никто не спрашивал, хотим ли прийти в этот мир, и никто не спросит, согласны ли покинуть его. Но об этом как-то не думается, пока мы молоды и активны. Может быть, потому, что срок, отпущенный человеку, по сравнению с другими живыми существами довольно долог. В отличие от самых верных его друзей - собак, которым Создатель отмерил всего 10−15 лет, то есть в среднем в шесть раз меньше. И когда человек принимает решение «связать» свою жизнь с четвероногим, он осознанно обрекает себя на расставание с любимцем в недалеком будущем. О том, что приходится пережить в преддверии этого, мы и хотим поговорить. Видеть старость и немощность всегда больно - будь-то человек или зверь. Когда становишься свидетелем того, как старушка в аптеке долго выспрашивает, сколько стоит валидол, а потом дрожащими пальцами перебирает монетки на ладони и, шевеля губами, считает, стыдишься своей молодости. Хотя и нет никакой вины в этом, и, если повезет или, наоборот, не повезет, когда-то и сам станешь таким же беспомощным и, простите, жалким. Животные в этом смысле не «комплексуют», и щенки просто соблюдают субординацию по отношению к престарелым собакам. Не более того. В отличие от хозяев, которым до физической боли тяжело видеть своих, еще недавно таких живых, подвижных, агрессивных любимцев, ковыляющими, безразличными ко всему. И так становится стыдно, как будто ты по блату получил долгий век, а собаке, охранявшей тебя в это время, достались «остатки». Мне пришлось проследить жизненный путь не одной собаки. Например, знаменитого, недавно погибшего ньюфаундленда Ингара я помню еще неуклюжим косолапым «пуфиком» с заплетающимися лапами и взглядом полуторагодовалого ребенка (я прошу правильно воспринимать лингвистическую этику собаководов: у нас не принято говорить «сдох» или «умер», почему-то говорят «погиб», хотя смерть была естественной). Когда ему исполнилось десять лет, он практически полностью потерял слух, болезни «давили» его, а мне было стыдно смотреть псу в глаза. Стыдно было за свое здоровье, нормальную координацию, стыдно было за то, что хорошо слышу и вижу. Скажете, шизофрения? Нет, солидарность. С ним, и с его другом - хозяйкой Оксаной, которая держалась до последнего, уговаривая пса: - Борись! Я делаю все, чтобы ты мог это делать! Мы справимся вместе! И колола обезболивающие, транквилизаторы и спазмолитики трясущимися руками. Они приходят в нашу жизнь несмышленышами (даже если им не месяц-два, а полгода и даже год), и мы как бы привыкаем, что они - младшенькие. Учим их, как вести себя в обществе, как правильно кушать и охранять, делаем прививки и следим за сменой молочных зубов коренными - они становятся нашими детьми. К двум-трем годам питомцы приобретают статус «кавалеров» и «кавалерствующих дам» - становятся взрослыми. Мы как бы сравниваемся с ними в возрасте. Но следующие 5−6 лет на нас сказываются мало, а вот они переходят в категорию «синьоров» (в переводе с испанского - «уважаемые»). Вот в этот момент и наступает час «Ч»: нам предстоит пройти тест на способность не только к любви, но и к самопожертвованию - насколько мы, человеки, человечны? Что старое, что малое… Попробуйте задать вопрос «Что изменилось в вашей собаке с возрастом?» любому владельцу «синьора», и, могу спорить на ящик шампанского, вы обязательно услышите: «Испортился характер». Откровенно говоря, у людей происходит то же самое: чем старше, тем больше похожи на детей. У одних появляется нехарактерное для них ранее упрямство, у других - потребность делать все «назло», третьи становятся сварливыми и ворчливыми. Вот что исчезает у всех собак - так это воинственность и пристрастие к дракам. Мой знакомый ротвейлер Цезарь, «отпраздновав» 10-летний юбилей, в полном смысле слова впал в детство и стал делать то, чего не позволял себе даже в щенячьем возрасте: подбирал на улице остатки «пати на травке» (особенно, если разделывалась вобла), таскать в зубах палки и отбирать корм у своих же соседей-котов. Короче, вести себя «как попало». Казалось бы, можно с этим бороться теми же методами, что и в юности - наказывать. Но владельцы жаловались, что теперь не могут этого делать. К сожалению, мне пришлось опробовать это на себе, и, признаю, потерпела полное фиаско: рука не поднимается даже шлепнуть поводком. И понимаю, что после желудочного кровотечения, которое едва не стоило жизни моему «синьору"-кавказцу, шкурка вяленой воблы для зверя равноценна цианиду в рафинаде. А наказать не могу. Мерзкую влажность в глазах промаргиваю, жалею его и себя, а внутри так больно-больно: - Он чувствует, что ему мало осталось. И как будто торопится успеть все, даже то, чего нельзя. Дальше ты будешь жить без него. Он слаб, как же его ударить? Мы живем на таблетках и уколах Последние годы зверей проходят «на диетах и таблетках». Собаки, в точности, как и люди, как-то вдруг начинают болеть. Говорят, они забирают на себя наши болячки. Молодой организм-то со всем справляется, но с годами иммунная система все чаще дает сбои и не может блокировать болезни. Многие из собак полностью слепнут (роговица мутнеет, и образуется бельмо), почти все теряют остроту слуха. И живут только на обонянии. Я часто наблюдаю, как гуляют две ветеранши - 16-летняя пуделица и 13-летняя коккерша. Ни та, ни другая ничего не видят. Ходят очень медленно, голову все время вниз держат - ловят запахи. Но я ни разу не видела, чтобы кто-нибудь из них не натолкнулся на дерево или столб. - А дома как, в мебель не врезается? - осторожно поинтересовалась я у хозяина пуделя. - Раньше, когда еще что-то видела, но уже мутно, и по привычке двигалась быстро - налетала то на стул, то на шкаф, то врезалась лбом в дверной косяк. А как совсем ослепла, ходит осторожно и дома, и на улице, и даже не оступается. В это время Лиза подбрела к нам, обнюхала мои джинсы, подняла мордочку и потянулась вверх. Я инстинктивно протянула ей руку, и она стала лизать ее. Собака хотела сказать, что тембр моего голоса и запах моего кобеля, который она унюхала на прогулочных штанах, ей нравятся, но куда лизнуть - не видела. Хочу заметить, что мы, владельцы, довольно мужественно переносим дряхление наших любимцев и плакать позволяем себе только тогда, когда остаемся вдвоем. Я ни разу не видела слез у Вали, хозяйки 13-летней бульмастифши Ромашки, хотя собака, побившая все рекорды породы (их максимум - 10 лет), несколько раз побывала на волосок от смерти. Этой весной из-за обострения полиартрита у нее отнялись передняя и задняя лапы. - Она ночью спать не могла, задыхалась, - вспоминает Валя. - Я вставала по несколько раз за ночь, прикладывала к коже руку: если дрожит, значит, ей очень больно. Тут же делала укол баралгина или спазмолгона, а потом рыдала рядом, пока не успокоится. Два года назад из-за Ромашкиного полиартрита и слабого сердечка Валя с Олегом переселились в дом в селе, бывший до этого дачей - собака не смогла спускаться и подниматься на третий этаж. Так там и живут. Молодой конкурент - стимул или приговор? Среди «собачников» со стажем распространена практика: брать щенка «на смену» еще при жизни старого друга. Он, дескать, научит малыша всему, что умеет сам. Но главное, по-моему, в другом - в боязни человека остаться одному. Когда приходишь домой, а навстречу тебе не крутится мельница хвоста, когда вечера, ранее безоговорочно «забитые» прогулкой, теперь занимает телевизор… Страшно - и в доме заранее появляется щенок. Трудно обвинять владельцев в эгоизме, как говорят, «не судите, да не судимы будете». Тем более что некоторые утверждают, что рядом с малышом и ветеран молодеет. Может быть, только я вижу в этом что-то от предательства. Как если бы муж, зная, что жена скоро умрет, привел в дом тинэйджершу: - Я буду любить и ее тоже, а она будет развлекать тебя рэпом и катанием на скейте. Мне кажется, если старик почувствует, что он уже не нужен, он уйдет быстрее. Говорят, когда расстаются двое, всегда труднее тому, кто остается, то есть, в нашем случае, человеку. И все же каждый хозяин старой собаки со мной согласится - глядя ей в глаза, очень хочется сказать: - Прости меня, дружище, за то, что я - человек!
Мы за два рубля купили кошку,
а теперь проблем у нас - на сто!
Ведь ее не выбросишь в окошко,
не вернешь хозяйке ни за что.
Мы тогда совсем не ожидали,
Что котенок будет так игрив.
но её ночные игры нас достали!
Плюс весна и гормональный взрыв!
Мы давно привыкли к нашей Ланке,
И понятно, что обратно не вернем.
Но надоели «шоу» мелкой хулиганки:
ведь этой ночью снова не заснем!
Ее гортанный вой и это «мя-а-а-у-у!» -
мне кажется, что я схожу с ума!
Хоть я ее отлично «понимяу», -
но не могу же кошкой стать сама!
Такая нежная, пушистая зверушка,
и глазки голубые, и роскошный хвост.
Днем, думаю, не разбудить ее и пушкой,
А ночь не спит - хоть ставь её на пост!
По всей квартире носится, мяучит,
Сшибая все, что встретит на пути.
Всю ночь носиться может, а наскучит -
придет ко мне и ляжет на груди.
Я тихо, нежно говорю ей: - Лана!
Ведь время только три часа утра!
Что до меня - так это слишком рано,
Спала б себе еще, да и спала.
Я, правда, понимаю тебя, кошка!
Я знаю, что ты житель-то ночной.
Но нас ты пожалей, ну, хоть немножко -
Дай выспаться, не нарушай покой!
А то у нас получится как в сказке
Про зайчика и хитрую лису:
квартиру всю займут голубенькие глазки,
А я, как зайчик, буду жить в лесу!
Вчера так жарко было, мы устали,
Так получилось - на ногах весь день!
А этой ночью снова недоспали, -
всю ночь металась кошка словно тень.
Ну, Ланка, ну, хвостатая проказница!
Тебя давно пора за уши отодрать!
Хотя - что говорить, какая разница, -
ведь ночью все равно опять не спать.
А Ланка понимает, что красавица!
И знает, что нам лучше не найти.
Прогнать её - рука не поднимается,
Мордашка - чистый ангел во плоти!
…Лола наконец обратила внимание на Пу И, ужаснулась, как она могла так долго пренебрегать его обществом, долго просила прощения, вымыла его, вычесала и в качестве извинения решила отвести в кафе. Пу И не сразу её простил, но, услышав про кафе, милостиво дал своё согласие.
Лола принарядилась, и они отправились, долго гуляли, потом в кафе отмечали своё примирение. Пу И вел себя прекрасно-не хулиганил, не приставал к проходящим собакам дамского пола, не хватал с земли всякую дрянь и не пачкал Лолу потом грязными лапами. Лола не уставала умиляться своим ненаглядным сокровищем и не могла взять в толк, как же так долго они могли находиться в натянутых отношениях. Прошлое было забыто как страшный сон, Лола с песиком снова были не разлей вода.
Про усатых-полосатых))
Кошаки отмочили вчера. Достала я из холодильника колбасу и пошла за оставленным в комнате ножом (ну, бардак у меня, как всегда). Двое из котов были время в это на кухне - спали. Ну, думаю, поскольку дрыхнут, умыкнуть ничего не успеют. Ага счаз! Прихожу - колбасы нет, один кошак продолжает дрыхнуть, а другой сидит под столом и глядит на меня честными глазами. Ну, ясен перец, бодрствующий огреб по ушам. Но колбасы нет, а съесть ее он никак не мог успеть. Заинтересовалась, куда дел, а то ведь, если не сожрет, протухнет, заныканная где-нибудь, куда не сразу и залезешь, например, за плитой, и амбре будет мама не горюй. Ищу - нету. Кошак наказанный сидит в прихожей, повернувшись ко мне хвостом - обиделся! - и куда засунул украденное - не признается. Ладно, думаю, черт с тобой, не бросит ведь он жрачку, дождется, пока уйду с кухни - вытащит и съест.
Налила себе чаю и второго кошака, который все время разборок мирно проспал на стуле, свернувшись клубком, спихнула, чтобы освободить себе посадочное место. Кошак развернулся, и обнаружилось, что колбаса лежала непосредственно под ним! На стуле! Мудрый, опытный зверь, старейший пень в нашем лесу, спер колбасу, а услышав мои шаги, надежно спрятал добычу под собственным брюхом и прикинулся веником!
Колбасу поделила между ими обоими: одному за сообразительность, другому - за незаслуженную обиду.
А говорят, у них интеллекта нет. Есть у них все. Только они достаточно умны, чтобы этого не показывать!
Когда по мостовой бил серый дождь,
Когда от ветра гнулись даже ели,
Сидел на мостовой щенок, мусолил кость,
Махал хвостом облезлым еле-еле.
И сиротливо так - прохожим людям вслед
Смотрел подолгу, вглядываясь в спины.
Искал одну. Хотя бы её след.
Неясный запах, еле уловимый.
Он помнил руки, ласковые те,
Что ставили с вкуснейшим кормом плошку,
Что за ухом чесали и на животе,
Наказывали, коль забаловал немножко.
Он помнил ту обиду - как тогда,
Те руки вынесли во двор его бетонный.
Удар ботинком. И ещё удар.
Был дома, а теперь он вдруг бездомный.
Он был любимцем в этом городке,
Довольно лаял, оббегая лужи.
И важно так гулял на поводке,
А вот теперь он никому не нужен.
И он лежал. Лежал на мостовой,
Смотрел в окно, где раньше жил когда-то.
А там теперь щенок совсем другой,
С хорошей родословной, с красным бантом.
И гнулись ветви ели до земли,
И дождь стеной стоял над площадями,
Щенок лежал бессильно, люди мимо шли.
Брезгливо морщились и мерили асфальт шагами.
И вдруг на грязную, свалявшуюся шерсть щенка,
Так аккуратно, не совсем уверенно,
Легла молоденькая, тёплая рука,
Поднял глаза бедняга с недоверием…
«Ты чей, малыш?» - спросил вдруг человек,
Поглаживая шерсть совсем промокшую.
«Бродяга, видимо? Ну что ж, пошли ко мне!
Один живу. Ты будешь мне помощником?»
И преданно глядя в лицо прохожему,
Собрал все силы, чтоб лизнуть его.
Он был такой смешной, такой взъерошенный,
Ну как такого бросить одного?!
И ночью, задремав в кровати с пледами,
Замлев от сытости домашнего тепла,
По острой мордочке из глаз тех преданных
Слезинка благодарности стекла.
И не понять нам - современным, ветреным,
Не замечающим беду, везде спеша,
Что в маленьком собачьем сердце преданном
Таится человечества душа.
Серая кошачья женщина приходит три раза в день на кормежку. Где-то в далекой бане через два дома от нас сидят ее дети, титьку просют, а серокошачий хозяин опять в запое.
Женщина деловита и бесцеремонна. Открывает с ноги хлипкую москитную дверь и со всей дури бамкает ею в стену. Кот Нюнечка вздрагивает и бежит встречать дорогих гостей. Женщина его игнорирует по мере сил, встает на цыпочки и руками, лицом, пастью показывает нам выразительную пантомиму:
Эй, двугоние! Да-да, я вам говорю! Еда. Сюда класть, комон. Я есть мало кушать. Фэрштейн? Андестенд? Йоу.
Пылесосом сметает свою порцию с террасы и какое-то время сосредоточенно смотрит через балконную дверь, примечая расположение кормовой базы, горку с хрусталем, богатые оклады икон и сундук с парчою.
Ейный хахаль, мордатый мейнкун, иногда является посмотреть как женщина ест, сидит на кортах неподалеку, затем встает, обметает хвостом бабины шерстяные бока и, небрежно сплевывая, сообщает между делом: «Ешь, дурында, вишь каких дачников тебе подогнал».
Сам порцию не отнимает, в родной обсерватории и не такое едали.
Кот Нюнечка запоздало выкрикивает в их лениво удаляющиеся спины: «Приятного аппетита!»
На моём балконе голуби свили гнездо, потом появилось яйцо и, через некоторое время, вылупился птенец. Моя кошка давно наблюдала за птицами, а когда заметила, что птенец остался в одиночестве, решила действовать. Так как в её характере преобладают две черты - отвага и слабоумие, то она, безо всяких прелюдий, просто прыгнула в гнездо и приготовилась пообедать сочной птичкой. За что незамедлительно была атакована двумя взрослыми голубями, прилетевшими на писк птенца. В результате атаки, коша обзавелась глубокой ссадиной на носу, энурезом при виде любых птиц и боязнью выхода на балкон, по-моему, она даже мяукать стала заикаясь.
Если холодно станет в доме
И подать будет не кому ложку,
В том подъезде, в большом коридоре,
Подбери себе чёрную кошку.
Воцарит в твоём доме тепло,
И врагом одиночество станет.
Ты поймёшь как тебе повезло,
Наблюдать эту морду в сметане.
Если вдруг стало очень плохо,
Организм твой от боли не спит.
То она, будто чувствуя что-то,
Ляжет к месту, где сильно болит.
Она будет с тобой в любой день,
Её преданность всем на заметку,
Сделай ей игровую мишень,
Скрутив фантик от детской конфетки.
Ты заметил как стало теплее?
Как с улыбкой готовишь картошку.
Ну же люди! Бегите скорее!
Подбирайте на улице кошку.
***
Была у меня как-то кошка. У этой королевы вообще с едой были особые отношения. Она ее не любила. От слова совсем. Никакую. Чтоб она хоть что-то пожрала, нужно было её поймать и запихать первый кусок в рот, при этом она орала и царапалась. Ну, после первого куска, кое-как распробовав, таки начинала есть.
Ничем не болела, ветеринар поставил единственный диагноз - дура. Который, в последствии, только подтверждался. Зато красивая была.
***
Был у меня кот. На еду сие чудо было очень вредное - подавай нам к столу свежеиспеченный турецкий батон, добавленный в вареную свежайшую кильку. В край обнаглев, кот начал есть только с ложки, подносимой ко рту. И вот, родители уехали на отдых. Я, как не умеющая готовить особа, с едой не заморачивалась. Родители приехали через 2 недели - открыв дверь, и, увидев картину, как кот трескает огуречные жопки в прихожей с пола, они поняли, что век аристократии подошел к концу…
Помните, как в сказке про Карлсона Малыш страстно хотел иметь собаку? Он ни о чем другом и мечтать не смел!
Эта история кажется такой трогательной потому, что многие тоже в детстве мечтали о Собаке.
Живой. Настоящей. С которой можно играть и спать в обнимку. Чесать за ушком. Гулять с важным видом по двору.
Она будет преданно ждать. Встречать радостным лаем и мокрыми поцелуями. Жарко дышать в колени. Скулить под дверью, пока ты принимаешь душ… Детская мечта часто не разбирается в породах и экстерьерах. Она готова любить просто так!
Носик не больше напёрстка,
Пятнами пегими шёрстка,
Во взгляде застыла грусть.
Любили, видать, не слишком
Тебя во дворе мальчишки -
Тревожишься: вдруг дерусь?
Не бойся - никто не тронет.
Пустые лизнув ладони,
Рядышком сел со мной.
Мордой уткнулся в колено,
Будто бы понял мгновенно,
Что заберу домой.
В сумке одна конфетка -
Нюхал такие редко!
И никогда не ел…
Шаркнув застенчиво лапой,
Взял… Ты бы даже заплакал,
Если бы вдруг умел.
Пора. Провожать не надо.
Вскочил и поплёлся рядом,
Мою охраняя тень.
В дом не зову - нету места!
Преданно сел у подъезда.
И так просидел весь день.
Не обижайте брошенных собак,
Скучающих под лавкой у подъезда.
Они хотят любить вас просто так,
Но не всегда, в душе для них есть место…
Они служили правдой до конца,
Не думая конечно о разлуке.
Вы только посмотрите им в глаза,
Они полны отчаянья и скуки…
Не обижайте богом вас прошу,
Для них, вы были ангелом бессмертным.
И даже если, вам не вмоготу,
Нет друга лучше, чем питомец верный…
Он обернется в след когда ты вдруг,
С работы еле движешься усталый.
Ты не заметишь может, этих мук,
Лишь только тихий шорох где-то рядом…
Ему опять приснится дом родной,
И кто-то по головке нежно гладит…
Не обижайте! если вы с душой,
И если сердце есть - не обижайте …
Вчера мой сосед хоронил кота. Кузька, Кузенька, Кузьмич прожил
счастливую и невероятно долгую кошачью жизнь - 21 год. Именно столько лет назадтблагодаря этой животине Сергей познакомился со своей будущей женой.
Как-то осенним вечером Алена добиралась с дачи в город. Ожидая рейсовый автобус, она зашла в панельный домик местной остановки, чтобы скрыться от промозглого ветра, и откуда-то снизу услышала жалобный писк. Мяукал крохотный котенок, сидевший на бетонном полу. Мокрый и грязный, он тут же встал на трясущиеся лапки, подошел к Алене и присел возле ее сапога. Другой возможности согреться тут и не
предвиделось.
Возле остановки коротал одиночество уличный фонарь. Дачные домики
прятались от холода в сиреневом сумраке. В округе царствовали холод и безлюдье. И когда из-за поворота появился долгожданный «ПАЗик», Алена схватила котенка и прижала к себе. Вечерний рейс оказался небогатым на пассажиров. Сзади на галерке сидел худосочный подросток, за кабиной водителя дремала деревенская старушка. И, несмотря на то, что салон был практически пустой, Алена юркнула на боковое место у моторного отсека, сгорая от желания скорее согреться.
Котенок сидел у нее на коленках и отчаянно мяукал. Она уже укутала его в пушистый шарф, склонилась над ним и дышала в пушистую головку, а он продолжал пищать, разрывая сердце девушки жалобным плачем.
- На остановке подобрала, - попыталась оправдаться Алена за шумного пассажира.
- Так он голодный! - тут же догадался водитель. В куртке, висевшей сзади, он нашарил бумажный сверток. Уже через минуту пушистый комочек, урча от удовольствия и рыча от жадности, заглатывал большущие колбасные куски, а когда их не осталось, принялся за булку.
К тому времени, когда автобус приехал на станцию и настало время прощаться, Сергей напросился проведывать лохматого приемыша. Алена с удовольствием согласилась.
Через несколько месяцев Сергей и Алена поженились. Не прошло и года, как в семье появился толстощекий сынок. Небо не расщедрилось на других детей для этой любящей пары, но юный Темка, идя на урок английского языка, на полном серьезе уверял учительницу, что «хав мазе, фазе и бразе», и что этого старшего брата зовут Кузьма.
А кот был в семье настоящим любимцем. Его баловали и обожали. Его брали на дачу и на рыбалку, возили с собой на море… А он встречал хозяев с работы, ждал у дверей, как верная собачонка…
В прошлом году, когда Темка уходил в армию, Кузьмич уже болел.
- Братан, ты меня обязательно дождись, - приказал ему новобранец. Темка-десантник вернулся со службы через одиннадцать месяцев. Кот почувствовал его шаги задолго до того, как парень подошел к родной двери. И кто из них радовался больше - еще неизвестно.
Кузька, Кузенька, Кузьмич умер через неделю после возвращения
Темки. Алена не поехала его хоронить. Плакала дома. Отец и сын отвезли кота на дачу, закопали на краю участка. Сергей держался до последнего, а Темка рыдал, как ребенок.
Вечером дембель в полосатой тельняшке доплакивал у меня на плече.
Я гладила колючий затылок, хлюпала носом и молчала. А что тут скажешь? Брата схоронил.