Я редко звоню, но так часто мечтаю,
Как солнечным летом тебя навещаю.
Как ты у ворот улыбаясь встречаешь.
Я ждал! - говоришь. и меня обнимаешь.
И снова родная тропинка в ограде.
Вот там огород, а вот тут палисадник!
Конечно цветов сам уже не сажаешь.
Мне важно, что жив папа мой, понимаешь?
А дни все летят, даже я поседела.
Гляжу на морщинки твои я не смело.
И вижу жмёт время, а я далеко.
И сердце щемит где-то там глубоко.
Так сложно пока в жизни все изменить,
А надо бы дни и минуты ценить.
Я знаю ты ждёшь… и мне больно… поверь.
Ведь много уже в моей жизни потерь.
Я Бога прошу…-Пусть мой папа живет!
Пусть беды, болезнь от него отведёт.
Чтоб рядом смогла быть, когда ты скучаешь.
Надеюсь, родной, ты меня понимаешь.
В мире моём не вонзаются в спину ножи.
Дружба - не слово простое, а главная ценность.
Не опускается близкий до сплетен и лжи,
И, если надо, на помощь примчится мгновенно.
Козней не строят коллеги, интриг не плетут,
И не планируют втайне подставить подножку.
Люди на улицах мимо беды не пройдут -
И человеку помогут, и простенькой кошке.
Здесь не меняют любимых на страсть и тела,
Нет ни измен, ни предательств, ни боли. Смотрите -
В мире моём столько света, любви и тепла!
Я вас прошу, не будите меня, не будите…
Уважаемые, самопровозглашенные «цари» и «боги» однажды вам перестанут подыгрывать… и ваш театр закроется навсегда.
Покой… Печатью тайного смирения
Одобрен смыслом этот путь -
Отрезок жизненного бдения,
Сменивший пониманья суть,
Бескровную казнившей казнью -
Страданьем от потери «ОН».
Душа с печальною оказией
Познала пустоту и звон
Колоколов о завершении
Мгновений сбывшейся мечты,
Взрывалась болью вдохновения
В ядре скорбящей пустоты.
И светлый звон упокоения
Ссыпался прожитым в судьбу…
Покой… Печатью тайного смирения
Одобрен смыслом этот путь…
Влюблённые чувствительные до дрожи…
впускают друг друга под одежды и кожи…
бесстрашны, решительны и всесильны…
взаимодействуют душевные фибры…
Сплетаясь в едино, становятся цельным…
что для Вселенной является ценным!
Но если нарушены кем-то устои,
мир рушится вдребезги, начинаются войны…
Мир хрупок влюблённых, превращаясь в стекло.
Осколки, иголки, броня и враньё.
И только Любовь остаётся бесценной,
душа человека при ней милосердней.
Своим страданьем искупаю грех,
Яд растворяя в чистом побужденьи,
И новым зреньем вижу все и всех, -
Прекрасно это краткое мгновенье.
Страдание прекрасно? - спросишь ты, -
В нем боль и скорбь, безудержные слезы,
Твои развоплощенные мечты…"
Страданья-очистительные грозы,
Миг творчества, надежды благодать,
Что сердце покаянием коснется
Тех высших сфер, какие могут дать
Любовь за грех, - если душа проснется.
Нет меня-я растворилась
В людях, в солнце, в ручейках,
Дверь в пространство отворилась,
Время кануло в веках.
Нет меня такой, как прежде,
Не волнуют страсти кровь,
Я-лишь луч, но луч надежды,
Капля я, но в ней любовь.
Крыло к крылу, строка к строке…
Вот так плывем мы по реке
своих раздумий о былом
и говорим, что повезло
нам днем открытым созидать,
чтобы себя другим отдать -
принять истоки чувств земных
и превратить в реальность сны,
где образы найдут приют.
Разлуки песни нам споют,
из дальних странствий возвратясь.
А может это - с жизнью связь?!
Крыло к крылу, строка к строке…
Вот так плывем мы по реке…
Жизнь бросает меня по дорогам,
Словно осени сорванный лист,
Вдалеке от родного порога,
Исполняя небесный каприз.
Мама, знаю, стоишь на крылечке,
Ветер дует, босяк холостой,
Успокой дорогая сердечко:
Непременно вернусь я домой.
Загрустила и смотришь в окошко:
Золотится осенний наряд.
Отогрею - приеду - ладошки
И увижу ласкающий взгляд.
Дотянулась рука до лампадки,
Стеарина оплыла свеча.
Ожидаешь приезда на Святки,
Крест кладёшь, о покое шепча.
Мне сегодня опять нагадали
Путь последний, и ждут облака,
А цыгане вино подавали…
Пей, Серёжа, коль в сердце тоска.
Как сегодня тебя не хватает.
Возвращусь, жди меня у ворот.
Ты, хранимая Богом, родная.
Я - поэт, кого слышит народ!
Заскрипели простужено сени.
Неприкрытая замерла дверь.
Бродят здесь постаревшие тени,
Спят под музыку старых петель…
Copyright: Борис Воловик, 2017
Свидетельство о публикации 117 100 302 375
Ты меня ласкаешь нежным словом.
Голову доверчиво склонив,
Смотришь, а в глазах царит бездонность -
Круг мечтаний, на себе сомкнув.
В мир приходим мы с открытым сердцем.
Искренни, доверчивы, чисты.
За лукавства полумаской прячась,
Все в итоге стали хитрецы.
Гостем в сад души своей впустила.
Здесь гирлянды белых роз цветут
Сказочных, причудливых фантазий.
Для молитвы в глубине есть грот…
- А я, то думал, ты хорошая.
И мне казалось, ты жемчужина.
Все пятна - светлые… из прошлого.
И мысли нежные, как кружева.
А я то думал ты серьезная.
В стихах пронзительно-душевная.
Вся жизнь твоя - ночами звездная.
А днем - мелодия напевная.
Ещё считал ты недоступная.
Не та, что мной когда-то встречены.
Хотел запомнить тебя хрупкою.
Бессмысленно и опрометчиво.
- Совсем не трудно быть хорошею.
Но из души и плоти слеплена.
И пусть улыбкой припорошено.
Порой так хочется быть ветреной.
Позволь мне быть такою разною.
Не ставь мне рамки несусветные.
Чуть-чуть влюблённой, несуразною,
Какой описана поэтами.
Ночами, о земных забыв делах,
когда мы спим, летают души где-то…
Кто им даёт заряд тепла и света?
Кто лечит наши души в небесах?
Кто он - целитель всех ранимых душ:
фанат религий или же безбожник,
небесный сверхталантливый художник,
освоивший космическую глушь?
Он чудо невозможное творит -
великий мастер с внешностью урода -,
но миссия его столь благородна,
что не смущает странный внешний вид.
Два спутника - помощники - при нем:
один - крылатый - в роли подмастерья,
эксперт по разным крыльям и по перьям:
для душ с подбитым сломанным крылом.
Другой помощник - масти редкой гад -
готовит краски, ловко моет кисти…
Его задача - грязь с души отчистить
без видимых усилий и затрат,
чтоб мастер смог продолжить волшебство,
смешав в палитре солнечные краски,
с волнением, ему присущей, страсти
и жизнь вдохнуть в больное существо:
бальзамом раны свежие зальет,
налепит сверху пластыря кусочки
к невидимой бесплотной оболочке,
и вновь душа воспрянет, оживет…
Взмахнув легко уверенно рукой,
смахнёт обиды, смажет зельем шрамы -
следы душевной незабытой травмы -,
смешав в отваре радость и покой.
Покрасит души в нежный теплый цвет…
В конце концов, закончатся деянья:
летят назад прекрасные созданья
туда, где чуть наметился рассвет.
Так души, сделав все свои дела,
(о коих ни один из нас не знает,
поскольку плоть ночами отдыхает),
под утро снова прячутся в тела,
где им предписан временный приют
с условием: нести всей жизни бремя
и свято верить в то, что лечит ВРЕМЯ…
…Наверно, так целителя зовут!
Есть люди… мало их настолько -
Что хватит пальцев на одной руке.
Всё чувствуют особенно и тонко.
Близки душой, хоть сами вдалеке.
Они совсем по крови не родные.
Не виделись вы даже никогда.
Но словно в такт с твоим стучат живые
Их чуткие и добрые сердца.
Ты их хранишь в Душе. На самом донце.
Всем сердцем эту дружбу бережёшь.
Когда ненастье у тебя - они как солнце.
Когда горишь огнём - они как дождь.
Почти всегда в тени. И неприметны.
Но сделают всегда навстречу шаг.
И не бывает дружба безответной.
И любишь ни за что. А просто так…
22)
Наши предки прятались в пещеры,
Мы уходим в подземелья душ,
В поисках высокой веры
Забредая в непролазную глушь.
А есть мужские руки,
Помимо прочего дела
Вызывающие таинственные муки
Горячего женского тела, -
Мы открываем прикосновения,
Открытые столько раз,
Мы открываем мгновения,
Забытые и до нас;
Мы откапываем боль далеких эпох,
Прах ушедших веков возлюбя,
И удивленно молчим,
На одной из забытых дорог
Встретив самих себя.
Затерянные в беспредельной мгле,
Уже с привычной мукой ожиданья,
На теплом и привычном корабле
Мы мчимся в неизвестность мирозданья.
Себе подобных тщетно мы зовем,
Единственной нам не хватает встречи
- Нам страшно в одиночестве своем,
Едва лишь звездный вспыхивает вечер…