Была нежностью, была горечью,
была белою, была чёрною -
не была зарёй, была полночью -
ненасытною и бездонною…
У деревьев просила смелости,
как кольчугу сплетала листьями,
не хотела банальной серости,
растекаясь по древу мыслями…
Не хотела быть чьей-то совестью,
не хотела быть нежной бабочкой,
и хотела сюжетной повестью,
а не приторно-сладкой сказочкой…
Прилетела пушинка, мешает на взмахе ресниц,
и её ты рукой аккуратно пытаешься снять,
а на пальце - снежинка, и с неба опять и опять
полетели вдруг пёрышки белых невидимых птиц…
Первый снег! Он сегодня повсюду с тобой и со мной,
словно осенью время внезапно ускорило бег…
И как будто бы в детстве, мы снова вернулись домой,
закричали с порога: смотрите, пошёл первый снег!
… Уже зима… вы знали это?.. нет!..
я помню обнаженные причалы,
где первый гость - малиновый рассвет
и аромат восточного сандала…
где желтый луч бордовое пронзал
и дождь входил рассеянно, без стука…
я вам об этом раньше не сказал,
боялся тишину нарушить звуком…
… Разлуки нет… вы знали это?.. да!..
я помню, как на вечность повенчались
и вы со мной простились навсегда,
как, впрочем, и всегда, когда прощались…
Тихий вечер. Как лёгкое пёрышко - грусть.
Время словно играет минутами -
По одной отдавая лениво… И пусть
Все мелодии снов перепутаны -
Помню каждую нотку из них наизусть…
Вот это да! Все оказалось просто. Зачем себе я голову ломал? Наверно так расположились звезды, а я, чудак, об этом и не знал. Я как всегда, надеялся на что-то, на случай, чудо, что мой час настал, что встретимся сегодня у работы. Я очень точно, вроде, рассчитал. Я массу слов заучивал на память, чтоб не сбиваясь все тебе сказать. Сто СМС хотел тебе отправить и каждый раз не знал с чего начать. Крутил я раз за разом варианты. А если так? А вдруг наоборот? А может быть под окна музыкантов? А может в это время дождь пойдет? И вот на небо высыпали звезды и я при встрече все тебе сказал. Вот это да! Все оказалось просто. Зачем себе я голову ломал?
Задумчивый, слегка печальный взгляд,
ещё чуть-чуть и отгорит рябина,
журавль, на миг отбившийся от клина,
как будто память повернул назад.
Туда, где солнцем лился тёплый свет,
а сердце не застыло от ненастья.
Ещё листва не потеряла цвет,
не догорел костёр любви и счастья -
душа всегда надеждою полна,
грустинка-осень, что тебе неймётся…
Пока любовь не выпита до дна,
всё то, что было, снова в жизнь вернётся!
А над городом осень, и такая, как надо -
С ярким золотом листьев, хоть в венок заплетай,
С чистым воздухом звонким в кружевах листопада,
Ты прими это чудо, задержись, помечтай…
Есть у осени свойство ворошить всё былое,
Иногда это сладость, иногда это боль…
Но в такие мгновенья отступает плохое,
Будь к нам ласкова, осень, быть счастливым позволь!
Я во сне держала серый холст
В яркий день морозный и хрустящий.
Пальцы осязали ткань, как мост,
От меня на небо уходящий.
Снег сверкал, как белый леденец.
Ни следочка, ни зацепки взгляду.
Кто же холст держал за тот конец?
Думаю, подсказывать не надо.
Хранит Господь все наши имена.
В веках, в плену гранитных плит.
Как в сумраке зашедшей пелена,
Спускается на тех, кто спит.
Хранит Господь все наши имена.
В любви и в памяти хранит.
Как капля с губ испившего вина,
Всю воду в вина обратит.
Хранит Господь, хранимы будем.
В веках мы годы отдаем свои.
Как свят того, кого мы любим.
Как низок тот, кто не любим.
Хранит Господь, и вечна слава,
Творцу и вседержителю хвала.
В бою за то людское право
Хранит Господь все наши имена.
Вылью лимонного утра сироп
В день безучастный, бесцветный и пресный.
Спелой добавлю смородины, чтоб…
… Впрочем, тебе это не интересно…
Я в терцию пою сама с собой,
Хрустальное сопрано опуская,
Окутывая дымкой голубой
И мягко нижний голос с ним сливая.
Я в терцию живу с своей душой,
На слабых крыльях в небо улетая,
Боюсь я оказаться там чужой,
О милости Господней забывая.
Два тона разделяют голоса
И между мной и мной - сплошная полоса.
Мария Магур
Чужая свадьба… осень… бабье лето -
пройдут бесследно улицей соседней…
истлеет вечер тонкой сигаретой,
и догорит кленовый лист последний…
ноябрь уймётся… вынесет пожитки…
в карман надежды станут дни копиться…
… и опрокинет первая снежинка
в мои ладони мокрые ресницы…
Я пил до дна. Там правды нет, клянусь.
Вино, ну так себе, не дам другую цену.
За горькой правдой я в бокал не рвусь,
Но напиваюсь только лишь из личных целей.
Опять ушел в себя, забыл, когда вернуться,
Но глупости же говорю, ругаюсь невпопад.
Как много слов, откуда все они берутся?
Как можно всех их сопоставить? Наугад?
Огромный том. Да что с ним? Их десяток.
Там целая вселенная неписаных страниц.
Не знаю толком, в жизни где теперь присяду,
Но чувствую, что место будет без границ.
Да, мне плевать, хоть если даже прогадаю,
Хоть в сладкий мед мне подольют свинца.
Я в поисках себя все также пропадаю,
И это может продолжаться без конца.
Я пил до дна и не испил ни капли правды,
Только рассудком пьян и с пьяных ног валюсь.
Пусть в руку, не дай бог, раздали не те карты.
Я пью до дна, там правды нет, клянусь.
«Когда мы были молодые
И чушь прекрасную несли,
Фонтаны били голубые,
И розы красные росли», -
Я сочинила эту прелесть,
Я вам напела этот бред,
Когда ряды ещё не спелись
И двадцать семь мне было лет.
Да, в двадцать семь дела крутые
Язык способны развязать, -
Когда мы б ы л и молодые
В прошедшем времени сказать!..
Друзья, вам очень пригодится
Отвага сердца в двадцать семь.
Пусть молодится ягодица -
Ей надо выглядеть, как всем,
А мне вот этого не надо
Ни в двадцать семь, ни в триста лет.
Есть возраст рая, возраст ада -
И в этом возрасте поэт.
Мокрым парусом в ветках
мысли повисли,
ветер их,
как чаек в волнах качает.
Я иду
и с веток срываю мысли,
чтоб тебе принести
к вечернему чаю,
как конфеты,
россыпью разноцветной,
в ярких фантиках,
в блёстках и позолоте,
в жажде радовать
праздничностью конфетной.
Помоги, им, Господь,
в их чУдной работе!