Мой корабль вечно сядет то на болоте, то возле песочницы. Из болота в срочном порядке взлетаешь, а вот песочница… толкотня ее обитателей, пасочки, игры. Посмотришь посмотрришь, и тоже взлетаешь. Я никак не пойму - отличается ли болото от песочницы чем-нибудь? Все составляющие совершенно отличные, но впечатление то же. Более - песочница ведет себя даже агрессивней. У каждой детской игры часто растут звериные зубы, и иногда песочница начинает мне напоминать банку с пауками.
На взгляд тела космического, мы - обладатели тела микроскопического.
Докажи, что правила все просты:
у любой планеты есть север; дом -
там, где мама или, возможно, ты
(если хочешь). Дышится здесь с трудом,
на орбите чёрной дыры. Отсек
с кораблём в трофей превратился дна.
Я брожу по снам, я кружу во сне,
я схожу с ума.
Я схожу с ума от боязни жить
в камуфляже сером из волчьих шкур.
Ты проверил стропы и крепежи,
ты надел скафандр. И по щелчку
карабинов сумрак меняет лик
(что дурак, что гений - родство дорог).
Докажи. И внутренний твой двойник
не взведёт курок.
Обещай вернуться, пусть на словах.
«Даже в бездне скрыт отголосок звёзд.
Я тебя… ты знаешь…» - и астронавт
перерезал трос.
Космос из форточки - всученный мне диктат
ржавой Вселенной, её ведьмовская шутка.
Хуже лишь то, что ты любишь того ублюдка.
Здравствуй. Конечно же, я тебе очень рад…
Когда-то был я космонавтом,
И чтобы нюхать космос
Я в шлеме дырочку проделал,
И вот - обратный осмос.
Да, вышло как-то по-другому
Судьбу за то кляня
Назло скафандру дорогому
Тот космос вынюхал меня
Без тебя темно…
Кажется, все звезды погасли разом, и даже Солнце.
Без тебя я теряюсь…
В этом огромном мегаполисе, где каждый сам по себе.
Мне с тобой очень легко…
Было не всегда, в основном было очень непросто
Но я поняла…
Что мне больше никто не нужен, кроме тебя.
Ты и брат, и муж, и отец, и любовник.
Ты даже мамка моя, если не сказать больше.
И я дорожу тобой очень, и повторяю снова и снова.
Ты мой мир!
Ты мой огромный космос!
И я говорю это с гордостью, с дрожью в голосе…
Ты мой мужчина, с огромной буквы! ты меня вырастил….
И я на все для тебя, ты же знаешь,
И благодарна, что ты этим не пользуешься…
PS: Я люблю тебя больше жизни!
Полковник ВВС США в отставке Майк Маллейн, совершивший три полёта в космос на шаттлах «Дискавери» и «Атлантис», и Лерой Чиао, трижды летавший на шаттлах и командовавший десятой экспедицией на Международной космической станции в 2004 - 2005 годах, ответили на самые глупые вопросы о том, что обычно не принято обсуждать в приличном обществе или во время еды.
Как ходят в туалет в космосе?
Майк Маллейн: В невесомости невозможно смывать отходы водой. Поэтому писсуар на шаттле похож на шланг от пылесоса. Насадки на нем разные для мужчин и женщин. Моча засасывается и собирается в бак.
И что происходит дальше?
Маллейн: Моча накапливается в течение пары дней, а потом выбрасывается в космос. Выглядит это красиво - она замерзает, и ледяные кристаллики ярко сверкают на солнце.
А как ходят по-большому?
Маллейн: Отверстие для твёрдых отходов очень маленькое. Это далеко не сидение унитаза, поэтому точность очень важна. Честно говоря, понять, куда именно нацелен твой задний проход в этом небольшом радиусе, ох как непросто.
Как это отрабатывается на Земле? Наверное, все-таки не с пылесосом?
Маллейн: Тренировочный процесс в НАСА подчиняется принципу «чтобы никаких неожиданностей». Они сконструировали модель туалета шаттла и на дне отверстия для сбора твёрдых отходов установили камеру с фонариком, который фактически освещает твой задний проход. Ты садишься на эту штуковину, перед тобой установлен телеэкран, и ты ёрзаешь, пока не удастся совместить отверстия, а потом запоминаешь, как расположена твоя задница по отношению к деталям на сидении. Справлять нужду в эту штуку не надо. Просто тренируемся точно прицеливаться.
Отходы выбрасываются за борт так же, как и моча?
Маллейн: Твёрдые отходы возвращаются на Землю вместе с шаттлом. Если мы выбросим их за борт, это явно придаст новый смысл традиции загадывать желание, когда видишь падающую звезду.
Расскажите о самой страшной неполадке с туалетом во время ваших полётов.
Лерой Чиао: Одним пятничным вечером на космической станции мы почувствовали ужасный запах из-под панелей около туалета. Мы подняли их - и оттуда выплыли большие шарики зелёной слизи. После каждого использования туалета система автоматически пускает по трубам в бак концентрированную кислоту, чтобы поддерживать чистоту. Этот насос должен работать всего несколько секунд, но он сломался и перекачал весь бак кислоты в бак с отходами, который в итоге переполнился.
И в воздухе везде плавали сгустки мочи и кала?
Чиао: В общем, да.
Красиво хоть было?
Чиао: Да нет. Выглядело это весьма гадко.
И вы не можете просто схватить шарик, потому что вы его не удержите. Он просто распадётся на множество мелких шариков?
Чиао: Поэтому их и не надо хватать руками. Надо постараться завернуть их в какую-нибудь грязную майку или что-то подобное, чтобы она впитала жидкость.
При запуске ракеты вам приходится надевать подгузники для взрослых. Как ощущения?
Маллейн: Это дико дискомфортно. Ты сидишь с поднятыми ногами и начинаешь хотеть писать. Избежать этого никак не удастся, поскольку лежать приходится несколько часов. Ты начинаешь понимать, почему ревут младенцы, ведь мочиться в подгузник чрезвычайно противно. А мы ведь ещё летим туда, где нет ни ванны, ни душа. Можете представить, каково это по прибытии: ты снимаешь подгузник, промежность мокрая, и единственное, что ты можешь сделать, - намочить тряпочку протереться. Все это приходится делать также при посадке и при выходах в открытый космос. Это явно не то путешествие, после которого ощущаешь весеннюю свежесть во всем теле.
Астронавты всегда носили подгузники?
Маллейн: Не знаю. Когда я летал - и, думаю, сейчас ничего не изменилось - у мужчин был выбор. Можно было надеть на пенис этакий «презерватив» для сбора мочи. Она стекала в мешок с обратным клапаном, закреплённый на липучках на поясе. Все получается намного чище, чем в подгузнике. Во время моего первого полёта я пользовался этой системой. Проблема в том, что через несколько часов перестаёшь чувствовать этот мешок и не знаешь, надет он или уже сполз. А если он сползёт, получится, что ты мочишься прямо в скафандр, что крайне нежелательно. Мой никогда не сползал, но я так беспокоился по этому поводу, что решил: хрен с ним, лучше буду носить подгузники.
При запуске можно не только обмочиться…
Маллейн: Никогда не слышал, чтобы с кем-то случалась беда посерьёзнее. Думаю, большинство способны удержаться.
Если пукнуть, то полетишь вперёд?
Чиао: Ну, в принципе, каждое действие вызывает равное по силе противодействие. Наверняка полетишь, но всего на несколько миллиметров.
Вы что, не пробовали провести эксперимент?! Добавил в рацион гороха - и вперёд, творить историю!
Лерой Чиао: Не. Так на самом деле не получится.
Какие ещё неофициальные эксперименты вы там проводили? Когда вы просто подумали: «А давай посмотрим, что будет, если я это сделаю».
Чиао: Ну, мы все игрались с едой, что просто бесило сотрудников отдела по связям с общественностью, они боялись: «О боже, весь мир будет думать, что вы там ничего не делаете, только играетесь с едой». На самом деле интересно выдавливать маленькие шарики воды или сока, они парят и при этом не содержат кислоты и прочей дряни. На них можно подуть, и они начнут колебаться и двигаться по интересным траекториям. Вообще очень интересно, как ведут себя жидкости при отсутствии гравитации. Там можно изучать множество явлений, которые сложно увидеть на Земле. Но шарики надо контролировать и успеть выпить жидкость, пока она не попала на панели.
Мы уже много писали о жизни в невесомости и испытывали её на себе, но не успели разобраться: в невесомости чаще встаёт член?
Маллейн: В невесомости происходят физиологические изменения, и, в частности, иначе распределяются жидкости в организме - равномерно по всему телу. Лодыжки, бедра и талия становятся тоньше, а грудная клетка и груди у женщин - больше. К сожалению, лицо тоже распухает. Если внимательно посмотреть на астронавтов, заметите, что они как будто с похмелья. Ещё голова немного болит. Но есть, так сказать, и преимущества…
Огромный стояк?!
Маллейн: Пару раз я просыпался, и мой член стоял так, что я мог бы сверлить им криптонит.
Вы старались это скрыть? Или никто не обращает внимания, потому что это случается у всех?
Маллейн: Ну, в моем случае голова была сильно занята другими мыслями: «Мне предстоит управлять рукой-манипулятором, а там спутник ценой в миллиард долларов, и лучше бы мне не облажаться!» Мой вам совет: если нужно, чтобы у вас быстро все упало, начните думать о спутнике за миллиард долларов.
Кто-нибудь когда-нибудь занимался сексом в космосе?
Маллейн: Я могу точно сказать, что на шаттлах, где летали вместе мужчины и женщины, этого не было, потому что уединиться негде. Теоретически можно было бы расположиться в шлюзовой камере, но все бы поняли, что именно там происходит. Вы же не собираетесь выходить в открытый космос, так что у вас нет причин там находиться.
Чиао: Я совершенно уверен, что этого не случалось по одной причине: мужики всегда остаются мужиками. И если бы у кого-то был секс, этот парень наверняка бы не смог удержаться и разболтал бы кому-нибудь, в конце концов об этом знали бы все.
Это все равно бы не удалось удержать в секрете, ведь Хьюстон наблюдает за вами в режиме 24/7, верно?
Чиао: На самом деле нет. Мы управляем камерами на шаттлах и на космической станции и можем их отключать.
А что если эти камеры отключат проникнувшие на борт инопланетяне?
Чиао: Тогда у нас явно будут проблемы поважнее.
Чёрный бархат неба
Звёздами расшит.
Светлая дорожка
По небу бежит.
От края и до края
Стелется легко,
Как будто кто-то пролил
По небу молоко.
Но нет, конечно, в небе
Ни молока, ни соку,
Мы звёздную систему
Свою так видим сбоку.
Так видим мы Галактики
Родной далёкий свет -
Простор для космонавтики
На много тысяч лет.
Самый верный признак того, что где-то ещё во Вселенной существует разумная жизнь, заключается в том, что она никогда не пыталась связаться с нами.
Пришел счет за квартплату. Я так и не поняла- это за месяц или за всю жизнь!!?
Я рукой проведу…
Кончик носа едва задев…
Подбородок, такой, гордо вздернув…
Посмотришь поверх…
Я рукой проведу…
Нежно шеи касаясь…
Вздрогнешь телом, когда
Пальцы ниже спускаясь,
Доведут до полета тебя…
Я рукой проведу…
Растворюсь в твоем взгляде…
Утону!
Мне не надо награды…
Я рукой…
Ты глазами…
Проведу,
Не касаясь…
Утону…
И цепляясь,
Улечу…
В бесконечность вселенной
От взгляда…
В воде отражаются холодные звезды,
Нас темная даль манит бездной своей.
Мир наш, один лишь из сотен,
В котором не видно Солнца лучей.
Я в этой Вселенной и здесь задыхаюсь,
Хочу прикоснуться к планетам иным.
Ведь здесь все так тленно и мрачно,
Что Дух мой кричит мне: «Беги».
Мне так надоело скитаться по свету,
Пора за порою сменяет рассвет.
Восходы, закаты, то осень, то лето,
Здесь выхода нет - заперты двери.
А я так хотел бы слетать на Луну,
В неразгаданный мир окунуться,
И случайно… невзначай…
Миров параллельных коснуться.
Ночь
Миллионы звезд зажгутся надо мною
И небо в полумраке, там нет слепой Луны.
Лишь туман плывет сырой, над постылою землей
Да созвездий тусклый свет мне указывает путь.
СТРАХ
Цивилизаций великое множество.
Есть там титаны, а есть и ничтожества.
Каждый при солнце своём и луне:
Кто-то парит, кто ползёт, кто корёжится,
Кто - горемыка, кто счастлив вполне.
Только не нам за их судьбы тревожиться:
Страх - это жизнь на безумной Земле!
Она цветок рожденный светом,
Она невинна как дитя.
В её глазах огонь вселенной
Манящий сделать шаг в века.
Она задела мои струны
И дрожь пронзает тело все.
Отчаянно я утопаю
В глубинах космоса её.
Сто тысяч лет, сто тысяч тысяч
Её я светом окружен.
Несусь не замечая этих,
Сто тысяч тысяч лет НАЗАД.
Она, - ОНА, - таких же нету, -
В ней звезд и солнца океан.
Она подобие вселенной,
Но больше чем вселенский рай.
В одно мгновенье вспышка в сердце
Открыла тайну мне её,
В один момент её виденья
Я прожил миллионы лет.
Я замер только на секунду
Оставшись внешне молодым,
Внутри же постарев безмерно
Остался сгорбленный старик.
Она исчезла, испарилась,
Быть может не было её?
Не знаю как так получилось,
Но верю встречу вновь её…
(Бr)
16/01/2015