Родилась на свет моя малышка,
Лучик солнца, ясный огонек.
Она сама любила читать книжки,
Заливалась смехом, как «звонок».
Время пролетело незаметно.
Выросла красавица моя.
Школа, универ, аспирантура …
Но … нежданно вклинилась Беда!
Маленькая горошинка появилась,
Пункция … и страшный приговор …
Как же мне спасти тебя родная?
Где найти слова на уговор?
Сердце колотилось быстро - быстро …
И щемило, и болело, «кувыркалось» …
Уговаривал тебя неистово …
Но из этого ничего не получалось.
…"Помоги, папулечка, родимый …
Облегчи страдания мои …" -
Мне шептали доченькины губы.
Сердце вырывалось из груди.
-«Подожди, родная моя детка!
Скоро на поправку ты пойдешь!»
Как болело и страдало сердце -
За такую не простую ЛОЖЬ.
И не выдержало мук отцово сердце,
Оторвался где - то внутри тромб.
Операция … потом реанимация …
Он остался без обеих ног…
А когда он был в реанимации,
Дочка «улетела в небеса» …
Не дождалась помощи от папы…
Он не увидел дочери конца …
Т. Губарева
Сейчас по 1 каналу идет «Призвание». Премия лучшим врачам России. От просмотра мурашки по телу какие есть замечательные врачи профессионалы! Несколько лет назад такой доктор поставил меня на ноги.
Но сейчас не о премии и не обо мне.
У деда был друг. Интересный дядька. Пережил аварию его врачи буквально собрали по кусочкам. После чего ходил с палочкой. Лет 10 назад начал набирать вес. Худеть самостоятельно не получилось. При росте 174 весил за 100 кг.
Года два назад обратился в клинике. чтобы уменьшить желудок.
После того как его обследовали, врач отказался делать операцию объяснив тем, что последствия аварии, не совсем здоровое сердце. и много др факторов не позволяют идти на такой риск.
Но когда мы чего хотим будем упираться и искать лазейки. И нашел… Нашел «врача» который согласился сделать операцию. И как итог мужчина в 60 с копейками лет. не проснулся после наркоза.
Всех нас рано или поздно носят на руках. Просто не все успевают почувствовать.
Однажды ты сказал, что будешь моим вдохновением, а сам пал… Или пал чуть раньше нашей встречи. Ты боялся своего возраста и принял, как разочарование сам. Так не правильно, за тебя обидно. И тут вдруг мы оказались друг перед другом. Понятие единения произошло сразу, но между нами расстояния… Не сопротивлялся ты, но и не строил жизни по новому или по старому хотя бы. Право выбора было за тобой. Ты взрослее, мудрее. Нет, как мальчик и девочка… мы стали моложе своего возраста. Потом каждый день наши признания, мои ожидания, твои сомнения, нет главного - осязания… Вот! Вот! Вот, что могло спасти тебя от падения, чёртово расстояние.
Мы оба знаем, что мысли быть рядом размываются… и мимолетное касание словом слышат уши, и нас заставляют опять замирать, хватать губами воздух… плачут наши души.
Моя от нежности к тебе и от не сбыточной мечты, от не угасающей любви.
Твоя от так и не поднятой силы воли, от понимания, что изменить жизнь твои силы не смогли что ли, от не потухающей надежды.
У тебя было всё, ты разрушил прежнюю жизнь ради меня, но не справился с собой. …или я всё придумала сама.
У меня было всё, но расколото…
Каждое утро теперь я просыпаюсь с мольбой за тебя и верою, каждую ночь меня грызет слабость твоя и вина моя. И так тихо дышит любовь наша.
Единственные гонки не на жизнь, а на смерть - гонки сперматозоидов.
Человеку куда важнее знать дату собственной смерти, чем рождения. Вторая принципиальна лишь для общества, первая - лично для каждого.
Старость - это когда из мебели интересует только гроб.
Интересно, кем в предыдущей жизни была Смерть?!
Опять на счастье загадаю,
Опять я за тебя молю,
Опять из-за тебя страдаю.
Все потому, что я люблю.
Ты страшные слова бросаешь.
Все снова падает из рук.
И без меня ты умираешь
От одиночества и мук.
Ты сильный, добрый, умный, мудрый!
Ну собири себя в кулак!
Ты ж у меня не безрассудный,
И на все руки ты мостак.
Вселенная, услышь мой голос,
Ему дай жизни, я прошу.
Не оставляй его, тяни за волос.
Озлобь тогда его, если… молю.
Уходят близкие от нас, а нам так больно.
Нету сил, желания их отпустить.
Хочется быть рядом с ними, только небо.
Говорит, что нужно уходить.
Нет значения от старости иль по причине.
Мы отпускаем близких в мир иной.
Страдаем, плачем, в церковь ходим.
И свечи жгем за упокой.
Все перед смертью говорят стихами,
Стихами наивысшей простоты,
Не потому ли, не посмев охаять,
Надменный критик положил цветы?
Мы все уйдем за черные кулисы,
Оставив сцены для других, живых.
Еще никто, никто не уклонился,
Чтоб, поклонившись, не уйти за них.
Все выступленье кажется моментом,
Соединились пекло и мороз.
И до чего ж горьки аплодисменты,
Аплодисменты нефальшивых слез!
Кто мнет платок, кто держится за сердце,
Кто просто отрешенно смотрит вниз
Как на обычном праздничном концерте…
- Да только здесь не вызовут на бис.
Живи достойно, человек!
Жизнь пролетает очень быстро.
В ней нет прописанных навек -
Мы все умрём. Оставь след чистым.
КРЕСТИК
На чёрной земле, опалённой пожаром
сгоревшей дотла деревушки одной
(вдобавок нагретой полуденным жаром)
лежал чей-то крестик, так сердцу родной.
Кайма у него от золы пожелтела,
придав серебру позолоченный цвет,
и как-то в лучах разноцветно блестела
глазам, любопытно смотрящим, в ответ.
Шла мимо пехота, машины гудели.
Гремел долгий бой канонадой вдали;
и люди, на крестик, печально глядели,
и тихо молились Святым, как могли.
Ступала нога, сапогом не касаясь
истлевшей земли, где сам крестик лежал;
и будто бы кары небес опасаясь
его, грузовик, не спеша объезжал.
Никто и не знал, с человеком что стало
который души амулет не сберёг:
Как знать, может быть, его гибель застала,
и он навсегда в землю русскую лёг.
А может отец, этот крестик, в кармане,
о чаде погибшем, как память, хранил,
и здесь, между жизнью и смертью, на грани,
в бою скоротечном его обронил.
А может кого-то нацисты хватали
и гнали в концлагерь, рабом, в кандалах,
и крестик, сорвав, каблуками топтали,
зверьём обратившись в безбожных делах.
Шли люди на Запад в тот день, бесконечно,
колонна к колонне, боец за бойцом,
как будто река, что впадает беспечно
в озёрные мути прозрачным рубцом.
Шли люди туда, где весь Ад преисподней,
где нет ничего, кроме гибельных мест;
им вслед, освящая молитвой Господней,
сверкал переливами маленький крест.
Туда, где зарницы в дыму задыхаясь
лизали огнём небосвод, что упал,
шли люди, а крестик, с бойцами прощаясь,
крещения свет в спину каждому слал.
Мы в эту жизнь пришли, чтоб умирать
Безропотно, неслышно в каждом дне.
В полуночи, ложась в свою кровать,
В усталости вечерней и во сне,
В цветах, что нам так хочется срывать,
И в волосах седеющей копне.
А время никому не даст солгать
О том, что не принадлежит себе.
Мы в эту жизнь пришли, чтоб вспоминать
О том, что все уйдем в небытие,
О том, что всем придется проиграть
В жестокой и безжалостной войне,
О том, что не успеем осознать
Свое предназначение на Земле.
И то, что мы, рожденные страдать,
Здесь можем быть счастливыми вполне.
Мы в эту жизнь пришли, чтобы искать
Любовь и цели, близких и друзей,
Все то, что не должны были терять
В бессмысленно- привычной суете.
Мы в эту жизнь пришли, чтобы играть
Со смертью в прятки в этой чехарде.
Мы в эту жизнь пришли, чтоб наблюдать,
Как небо отражается в воде.
Пришли мы в этот мир, чтоб оставлять
После себя своих родных детей,
Которые нас будут поминать,
Цветы поставив мраморной плите.
Мы в эту жизнь пришли, чтобы дышать
И прикасаться к золотой листве.
Мы в эту жизнь пришли, чтобы скучать
По солнечному маю в ноябре.
Сюда пришли мы, чтобы просто быть
И распечатывать подошвами следы,
Себе на память забирать мечты,
Так и не дотянувшись до звезды.
«Смерть- есть жизни продолженье, жизни той, где смерти нет.»