Всегда права, всегда с плеча, со скуки или сгоряча
Ты хладнокровно и в слепую, снимаешь голову чужую,
Ликуешь, празднуешь победу, Волчицею идешь по следу
Пусть будет славен Твой разбой, лишь погубив, найдешь покой!
Безумие сжигает желчь, «пируешь» ты, и день и ночь
«Величие» глаза закрыло, тебе плевать, кого убила…
Но помни, что всему есть час, Жестокость по делам воздаст
И Совесть не, подаст руки! и излечить не даст грехи…
И будет День! и буден Время! Ты испытаешь Горя бремя!
И Ты поймешь, но только позже… Он был тебе всего дороже
Порублен и распят на век, тебя любивший Человек!
Теперь скорби… изведай муки… до смерти, будешь с Ним в разлуке!
И Память будет вновь и вновь, напоминать, была Любовь!
И стоит лишь глаза закрыть, Жестокость будет говорить:
Его казнила Ты сурово, последнего лишили слова…
За что?! -За верность?! -За любовь?! Ты обрекла Его на боль!!!
Его так просто предала… Ты на костре его сожгла…
И скажешь Ты, сквозь стон и плачь, Прости меня! Я твой палач!
И эхом отзовется ночь: - Я не могу Тебе помочь!
Кто с любящими был жесток- заплатит болью свой оброк!
пройдет совсем не много времени, и Ты попросишь о спасении.
- Сука!- сказала пьяная мама пятилетней дочери за то, что она нарисовала ее помадой на листочке сердечко. После чего мать жестоко избила девочку, и обматерила. Малышка упала. Когда мать отрезвела, попросила прощения, но было поздно. Дитё скончалось сразу же после сильного удара в районе переносицы. Последнее, что мать слышала от дочери - «Мам, я люблю тебя!»…
Те кто могут найти в тьме:
красоту, смысл, вдохновение-только те, кто обритает
во мраке покой и смелость-вот именно такие люди
не когда не будут обречены, на потерю
вдохновения творить шедевры-эти люди
уникальны и их уникальности нет границ…
То что, другие называют бесмыслецей и сумашествием, я называю-выражения генеальных
мыслей…
Пройдя босиком по лезвием ножа пережив страх и боль, ты обретешь себя, прервется душевный
вой…
Волею судьбы очень часто люди жестокосердные притягиваются к своей противоположности,
к жертве-мягкой, доброй и нежной
подобно тому, как бабочка летит в сети к пауку.
Действительно, кто же как не жертвы станут их любить и терпеть???
Его купила девушка на птичке.
Щенок был счастлив и хотел лизнуть.
Его продавший скупщик по привычке,
Взяв деньги, постарался улизнуть.
Она была в восторге, улыбалась.
Он быстро рос весёлым, не больным.
Но с ним она совсем не занималась.
Он вырос бестолковым и шальным…
Был баловнем, повесой, шалопаем.
Он всех любил и не имел врагов.
Встречал и провожал хозяйку лаем.
И терпеливо ждал её шагов.
Хозяйке нравилось, когда они гуляли,
Что замечают все теперь её.
А если к ней когда-то приставали,
Пес смело заступался за неё.
Ему дрессуры трудно доставались.
Он всех любил. И всех хотел лизнуть.
От всех команд, которые давались,
Всегда старался тихо улизнуть
Тогда хозяйка в клуб вступить решила.
Чтоб на вопросы все найти ответ.
На выставку пойти с ним поспешила.
Ведь он красавец - в этом спору нет.
На выставке он в ринге шел последним.
Он рад был всем и поводок тянул.
Судья сказал, оценку дав соседним,
Что до стандарта он не дотянул.
Там всем подарки разные дарили,
И с ринга не ушел никто пустой.
Его же с ринга просто удалили,
Сказали: «Непородный он… Простой!»
Сказали, что ходить он не умеет,
Что хэндлер из хозяйки никакой,
И что судья понятий не имеет,
Представлен пес породы был какой.
Она его от злости отхлестала…
А он, чудак, понять никак не мог,
За что его любить та перестала,
И угодить хотел, как только мог.
Сначала его думала продать,
Потом хорошие искала руки…
Потом решила хоть куда отдать,
Кому угодно, лишь бы на поруки…
Опять попал он к скупщикам на птичке.
Пес всех любил… И всех хотел лизнуть…
Смахнув слезу рукою по привычке,
Хозяйка поспешила улизнуть…
Пес вырывался и истошно выл,
Был бит жестоко и неоднократно,
Но всё равно хозяйку не забыл,
Скулил и выл… И звал её обратно.
А скупщик с ним жестоко обращался
И дал понять: собачья жизнь - не рай.
Но через пару дней с ним распрощался,
Продав кому-то охранять сарай.
Пес всех любил… И охранять не мог.
Он только выл с тоски на всю округу,
Терпел хозяин новый сколько мог,
Потом отвел к ветеринару-другу.
Над псом склонился со шприцом детина,
Чтобы закончить пса короткий путь.
И равнодушно дозу ДЕТИЛИНА
Вколол собаке, предложив уснуть…
А пес лизал протянутые руки,
Как будто он людей благодарил
За избавление его от муки,
Жить без хозяйки, что боготворил
Надеюсь, всем ответ держать придется,
За то, что каждый в жизни натворил.
И нам когда-то встретить доведется
Тех, кто при жизни нас боготворил.
В ответе мы за тех, кого учили!
За тех, кого разводим продаём!
За тех, кого когда-то приручили!
За тех, кого так часто предаём!
Друзей не выбирают ради моды.
Ведь красота душевная без лиц.
И верность не зависит от породы,
А преданность собачья без границ…
«Всё живое любит власть, и Красавчик Смит не представлял собой исключения: не имея возможности властвовать над равными себе, он пользовался беззащитностью животных».
Жил в деревне отшельник-горбун -
Опасались его, не любили.
Шли слухи о нём, будто он - злой колдун,
И люди его стороной обходили.
Бродил он с картофельным ветхим мешком,
В пальто многолетнем, изъеденном молью.
И если его провожали смешком,
Он тихо вздыхал, без обиды, но с болью.
А люди глумились, шепчась за спиной:
Рога у него, мол, под шапкою скрыты,
И от того этот малый хромой,
Что у него вместо пальцев копыта.
Однажды в деревню вселилась беда,
То всходы пшеницы погибнут под градом,
То летом в июле, придут холода,
То волки порежут на пастбище стадо.
Настали тревожные, тяжкие дни -
Придётся им туго зимой без зерна.
Не зная, что делать, решили они:
«Горбун виноват! Смерть тебе, Сатана!
Пойдёмте, пойдёмте скорее к реке!
Он там, он в землянке живет, как изгнанник!"
И двинулись скопом. И в каждой руке
Зажат был в дороге подобранный камень.
Он шел им навстречу, печален и тих,
Он всё уже знал, он не глупый, он понял.
И он не свернул, он не скрылся от них,
И только лицо свое прятал в ладонях.
Ни разу не вскрикнув под градом камней,
Он только шептал: «Пусть простит вас Всевышний!
Камнями - по телу, но сердцу больней.
На вас не похож, значит - злой, значит - лишний…»
Закончилась казнь. Кто-то грубо сказал:
«Давайте посмотрим уродскую спину!
Ни разу не видел такого горба!»
Пальто все в крови он с убитого скинул.
В больном любопытстве томилась гурьба.
Вдруг молча, как статуи, люди застыли,
«Злой черт», «Сатана» прятал вместо горба
Под старым пальто белоснежные крылья…
И мимо землянки, глаза опустив,
Проходят жестокие глупые люди.
Всевышний, быть может, им все же простит,
Но Ангела больше в деревне не будет…
ЗДРАВСТВУЙТЕ.
Меня больше нету.
Вы, возможно, не замечали, что я жила рядом с Вами. Ловила крыс и мышей в подвале Вашего дома. Жмурилась на солнышке, радовалась, когда меня гладили, или угощали вкусной едой.
Наверное, я доставляла очень большие неудобства, потому что однажды мне дали еду, после которой я почувствовала сильную боль и жжение в животе. Очень хотелось спрятаться, скрыться от этой боли, но мне удалось только подползти к отверстию в стене. Я почувствовала, что меня вытаскивают из подвала и куда-то несут. Я слышала, как из подвала вытаскивали остальных кошек, услышала, что они мертвы. И потом умерла тоже.
Я ПОНИМАЮ, ЧТО НЕ МОГУ НРАВИТЬСЯ ВСЕМ И НЕ ХОЧУ БЫТЬ ОБУЗОЙ. ТОЛЬКО РАЗВЕ ПРИ ЭТОМ ОБЯЗАТЕЛЬНО - УМИРАТЬ?
Правда бывает только тогда жестокой, когда страх перед нею готов оправдать любую ложь.
В пpисyтствии одетой женщины вы не pискyете оказаться несостоятельным
Жестокость первой убивает душу.
Потом, все вокруг…
Просто так…
Мимоходом.
Не верю, что люди, способные убивать животных-добрые, порядочные и хорошие! Твари и место им в аду!
На окраине большого города стоял старенький домик с садом. Их охранял надёжный сторож - умный пёс Уран. Он зря никогда ни на кого не лаял, зорко следил за незнакомцами, радовался хозяевам.
Но вот этот дом попал под снос. Его обитателям предложили благоустроенную квартиру, и тут возник вопрос - что делать с овчаркой? Как сторож Уран уже был им не нужен, становясь лишь обузой. Несколько дней шли ожесточённые споры о собачьей судьбе. В открытое окно из дома до сторожевой конуры частенько долетали жалобные всхлипывания внука и грозные окрики деда.
Что понимал Уран из доносившихся слов? Кто знает…
Только заметили невестка и внук, выносившие ему еду, что миска собаки так и оставалась нетронутой более суток. Уран не ел и в последующие дни, как его ни уговаривали. Он уже не вилял хвостом, когда к нему подходили, и даже отводил взгляд в сторону, словно не желая больше смотреть на людей, предававших его.
Невестка, ожидавшая наследника или наследницу, предположила:
- А не заболел ли Уран? Хозяин в сердцах бросил:
- Вот было бы и лучше, если бы пёс сам издох. Не пришлось бы тогда пристреливать.
Невестка вздрогнула.
Уран посмотрел на сказавшего взглядом, который хозяин потом долго не мог забыть.
Внук уговорил соседа ветеринара посмотреть своего любимца. Но ветеринар не обнаружил никакой болезни, только задумчиво сказал:
- Может быть, он о чем-то затосковал… Уран вскоре умер, до самой смерти чуть шевеля хвостом лишь невестке и внуку, навещавших его.
А хозяин по ночам часто вспоминал взгляд Урана, преданно служившего ему столько лет. Старик уже пожалел о жестоких словах, убивших пса.
Но разве сказанное вернуть?
И кто знает, как ранило озвученное зло внука, привязанного к своему четвероногому другу?
А кто знает, как оно, разлетясь по миру подобно радиоволне, повлияет на души ещё не родившихся детей, будущие поколения?
Слова живут, слова не умирают…
В старинной книжке рассказывалось: у дной девочки умер папа. Девочка тосковала о нем. Он всегда был ласков с ней. Этой теплоты ей не хватало.
Однажды папа приснился ей и сказал: теперь ты будь ласкова с людьми. Каждое доброе слово служит Вечности.