В квартире номер 50 раздался звонок и через минуту в комнату в которой Воланд играл в живые шахматы с Бегемотом вошла Гелла.
— Мессир, нам принесли приглашения.
— Куда же, позволь тебя спросить, — оторвался от шахматной доски Воланд и Бегемот, воспользовавшись моментом приказал взглядом его ладье прыгнуть под стол и там затаиться. Но ладья проведя рукой по горлу отказалась и Бегемот тогда рассержено почесал правой задней лапой себе левое ухо.
— На какую-то инаугурацию, Мессир. Большой Кремлевский дворец. Первый ряд. Затем банкет, встречи с вип-гостями, салют из ста двадцати орудий.
— Выкинь их в мусорку, — раздраженно сказал Воланд. — Я понимаю еще в театр бы пригласили на хороший спектакль. Или в цирк. Бегемот, ты в Гоголь-центре был? Говорят там работает какой-то известный режиссер.
— Серебренников, Мессир. Но он сидит.
— И за что же. позволь полюбопытствовать, — Воланд потер рукой больное колено.
— Слишком выделялся, Мессир. А я ему говорил: вали отсюда пока не поздно.
— А он?
— Я мол мировая знаменитость, не посмеют.
— Странный молодой человек. Не знает, что известное выражение «театр начинается с вешалки» иногда звучит совсем в другом контексте. Кстати, твой ход, Бегемот. И перестань провоцировать мою ладью на предательство!
— Что вы, Мессир, я самый благородный кот в этом городе. А по искусству шахматной игры мне до вас как муравью до верхушки баобаба.
— Знаешь, подлец, что грубая лесть всегда приятна. Тебе, кстати, шах.
— Шах, шах, падишах, — задумался Кот, склонившись над доской. — Ну уж если речь сегодня зашла о таком увлекательном явлении, как инаугурация, то не могли бы вы поведать, Мессир, как она проходила у вас.
Воланд оторвался от шахмат и задумался.
— Давно это было… Помню, выпил чью-то кровь из черепа. Потом положил руку…
— На Библию?
— Шутишь, подлец. На Конституцию конечно же.
— А что у нас в аду есть Конституция?
— Тогда еще была. Не больше двух сроков и все такое. А срок — тысяча лет.
— И как же вы вышли из этого скользкого положения?
— Сначала попросил Коровьева меня заместить на время. Потом и вовсе сжег этот ненужный как потом оказалось документ. В аду играть в либерализм опасно. Запомни это, Бегемот. Кстати, тебе снова шах и мат!
— Сдаюсь, Мессир, сдаюсь, — Бегемот поднял кверху лапы и хвост. Разрешите откланяться. У меня появились неотложные дела.
— И ради этого ты нацепил бабочку?
— Да, Мессир. Позвольте мне сходить на эту самую инаугурацию. Что в переводе с латинского означает «посвящение». — Бегемот достал из мусорки смятые Гелой приглашения.
Воланд раздраженно кивнул головой.
— Хочется тебе время терять — иди. Только зачем тебе тогда примус и парабеллум?
— Для солидности, Мессир. И что-то мне подсказывает, что они там мне не помешают.
— Согласен, без примуса на инаугурации как-то не ловко появляться. Вдруг все придут с примусами, а ты без. Но зачем тебе там парабеллум?
— Как зачем. А салют? Должен же кто-то там от радости стрелять во все стороны после произнесения клятвы.
— Ну, конечно. Как я сам не догадался. Патронов только побольше захвати и сильно не прицеливайся. Да, не забудь штаны надеть. А то там о нас черт те что могут подумать. На этом мероприятии, вероятно, будут все сливки общества.
— Что общество слило, то там и будет, Мессир. А штаны там не нужны. Штаны только помешают на люстру забраться, когда придется из парабеллума палить.
Воланд усмехнулся.
— И мой тебе совет. Ничего не бери в их буфете. Там опять наверняка втридорога продают осетрину второй свежести.
Они жили в одинаковых тесных бетонных коробках, ценили вещи и средства обмена вещей выше жизни окружающих, и систематически занимались бездумной деятельностью ради накопления этих средств. Труд многих из них был совершенно бесполезен, и даже вреден - они ежедневно загрязняли свой мир, убивая самих себя. Не думая о последствиях, они губили свою родную планету, занимаясь самосовершенствованием в крошечной области знания, не стоящей и выеденного яйца. Совершенно хаотично использовали ресурсы Земли, считая их личной собственностью. Им не было дела ни до чего, кроме самих себя и своего ближайшего будущего.
Они намеренно снижали качество вещей, чтобы те чаще ломались, и нужно было производить новые. Производили массу продукции, которую не могли использовать. Накопление вещей поощрялось и считалось признаком благополучия. Интересы многих из них ограничивались потреблением и бездумным развлечением, у них был доступ к океану информации, и при этом они ютились в тесном мирке привычного и знакомого. Они гордились своей причастностью к определённой общности и считали всех, кто не входит в неё, чужаками. Убийства по собственной воле считались аморальными, убийства по воле руководителей общности - нормой. Да, у них были руководители - отдельные люди, управляющие судьбами множества других людей.
Самоограничение считалось нормой. Они следовали установленным законам, невзирая на их адекватность. Они меняли свои взгляды только под давлением обстоятельств. Отвергали мысли и идеи, идущие вразрез с мнением большинства, несущие угрозу существования устоявшейся системе.
- Но как же они могли так жить? Неужели разум наших предков был примитивнее нашего?
- О, вовсе нет. Просто у них не было альтернативы. Они не знали ничего лучше.
О трёх предметах не спеши рассуждать, о Боге, пока не укрепишься в вере. О чужих грехах, пока не вспомнишь о своих. И о грядущем дне, пока не увидишь рассвета.
…и при слове «грядущее» -
из русского языка
выбегают черные мыши
и всей оравой отгрызают
от лакомого куска памяти
(что твой сыр дырявой).
После стольких лет уже безразлично,
что или кто стоит у окна за шторой,
и в мозгу раздается не земное «до»,
но её шуршание.
Жизнь, которой, как дареной вещи,
не смотрят в пасть,
обнажает зубы при каждой встрече.
От всего человека
вам остается часть речи.
Часть речи вообще. Часть речи.
Современный мир, с его рынком, демократией, прогрессом, приоритетом материальных ценностей над духовными, вчера казался непоколебимым. По умолчанию считалось: на смену ночи придет день, зиму сменит лето, экономический спад преобразуется в новый подъем, а периодически возникающие проблемы как-нибудь сами собой рассосутся. Но вот привычный мир поколебался. До самых толстокожих сегодня доходит: началось что-то слишком тревожное и слишком масштабное. Страшно…
Анализ происходящих событий показывает: современный мир уходит в небытие. Это не смена частностей и даже не смена эпох. Привычного мира больше не будет, как не будет больше парниковых тропиков и динозавров. Грядут события, сравнимые с Всемирным Потопом и Ледниковым периодом.
Чтобы необоснованность надежд отсидеться стала очевидна, рассмотрим видимую часть ситуации последней сотни лет. Начнем с бесспорных фактов. Беспрецедентный технический прогресс увеличил скорость передачи информации и перемещения грузов. Сегодня планету можно облететь за 40 минут, информацию передать за секунды. Пространство как бы сжалось, а время ускорилось. Люди начали мыслить в рамках своего региона (города, области, страны), воспринимая себя целым, а окружающий мир - полуабстракцией и чем-то вроде ресурсного приложения. Единственно правильное понимание целого мира - религиозное, с началом новой эпохи стало уступать место новому мышлению. Мир начинают осмысливать как целое не в религиозном и философском, а в политическом и экономическом плане.
Максимально реализовала открывшиеся перспективы Америка. Вернее, интеллектуальная группа, стараниями которой строилась мировая империя нового типа. Для политиков новой формации мыслить глобально, в масштабах целого мира, было таким же привычным делом, как для нас каждый день на работу ходить. В 1907 году появляется Федеральная Резервная Система США. По сути это завод по производству мировых денег - доллара. Весь мир делает товары и услуги, добывает ресурсы и энергию. США делают деньги, на которые покупают товары и услуги других.
Началось это не вдруг, ситуацию формировали десятилетиями. Первое время США развивали науку, промышленность, экономику. Но параллельно строили «завод» по производству мировой валюты. И однажды система заработала…
Вообразите: у вас дома стоит печатный станок. Ваш бизнес - печатать деньги. У соседей такого станка нет, они вынуждены производить различные товары. Вы производите деньги, на которые покупаете товар соседей. За пять минут вы наштампуете дензнаков столько, что сможете закупить продукцию, которую сосед произвел за год. США далеко отрываются от всего мира по финансовым, экономическим, производственным показателям, военному и научному потенциалу. И все только потому, что у них нереально эффективный бизнес.
Производитель денег становится финансовым богом, обеспечивающим «кровоток» между участниками рынка. Мировая система превращается в живой организм, где каждый орган выполняет свою функцию. Одна страна делает автомобили, другая ширпотреб, третья сельхозпродукцию, четвертая энергоресурсы поставляет.
Так как все участники мирового рынка зависят от единой кровеносной (финансовой) системы, на смену государственной независимости приходит абсолютная зависимость. На словах страны по-прежнему позиционируют себя самостоятельными, но в реальности идут обратные процессы. В руках производителя денег постепенно концентрируется мировая власть. Национальная власть из направляющей силы превращается в администратора, идущего указанным курсом.
Начинается стирание границ, возвышение корпораций, что приводит к полной управляемости мира из финансового центра. Новая экономика в реальности превращается в новую религию со своими обрядами, жрецами, заклинателями и предсказателями (это очень хорошо видно на биржевом рынке). Принципиально новая сила подминает мир под себя.
Чтобы власть нового божества стала абсолютной, создателям системы нужно было решить две задачи. Первая: уничтожить «заводы», производящие непродаваемые сущности (традиционные религии являлись главными производителями ненужной новому миру «продукции»: совести, милосердия, понятия долга и прочего). Вторая задача: объединить мир в единую систему с жестким разделением обязанностей. Для их выполнения нужны: а) пропаганда новых ценностей: граждане США должны популяризировать идеи потребительского стиля жизни на весь мир собственным примером; б) превосходящая военная мощь: армия США должна стоять на охране нового образа жизни.
Реализация цели требует астрономических расходов. Кажется, нет проблем, если сам деньги печатаешь. Но необходимо соблюдать пропорцию между массой денег и реально производимых товаров. Если пропорция нарушается, если денег станет больше, чем товаров, система рухнет, в соответствии с законами финансовой пирамиды.
США печатают деньги, на которые приобретают свою мощь. По сути мир долгое время оплачивал американскую армию и американский образ жизни. Но удержать баланс невозможно, для поддержания системы требуется все больше денег (правило финансовой пирамиды).
Вскоре масса валюты начинает превышать массу товара. Чтобы избежать обрушения системы, нужно вывести лишние деньги из реальной экономики. Интеллектуальный центр, стоящий за мировой системой, «замораживает» лишние деньги виртуальным рынком, где торгуют виртуальным товаром - ценными бумагами (акции, фьючерсы, опционы и прочее). Люди покупают несуществующие активы, получая дивиденды за счет других вкладчиков (еще один принцип финансовой пирамиды).
Параллельно создается инструмент управления виртуальным рынком - мировые СМИ. Механизм управления прост: нужная «новость» подается нужным образом, что корректирует курс акций в нужную сторону. Слово «новость» взято в кавычки, чтобы показать: многие новости тоже виртуальны.
Не важно, как обстоят дела на самом деле, что реально было, а чего не было. Если профильные СМИ «прогнозируют» падение акций завода «Х» и рост акций завода «Y», при абсолютно одинаковой стоимости этих заводов их цена на рынке будет отличаться минимум в 50 раз. При этом цена первых акций будет падать, вторых - подниматься.
Если СМИ запустят информацию: в стране были беспорядки, не важно, правда это или нет. Система отреагирует на «новость» так, словно беспорядки действительно имели место. В новой системе не важно, что было на самом деле. Важно, что говорят. Именно это заставляет двигаться политические и социальные механизмы в ту или иную сторону.
Благодаря этим технологиям, плюс двум мировым войнам, а также революциям и переворотам, финансовая пирамида держится. Но создатели прекрасно понимают: она не может стоять вечно. Можно плодить многоэтажные виртуальные рынки, развязывать новые войны, устраивать перевороты и дефолты, но нельзя отменить конец комедии.
Легкие деньги в виде процентов провоцируют рост потребления. На это накладывается природа рыночной экономики, существующей при условии постоянного роста потребления. Она будет искусственно инициировать потребление, тем самым удушая систему. «Растущие скорости и объемы превращают человека в нечто вроде трубы, сквозь которую все быстрее и быстрее пролетает поток большей частью ненужных товаров. Пока непонятно, какова предельная пропускная способность человека как трубы, но то, что она конечна, не вызывает сомнений. Когда потребительская активность не будет соответствовать производственной, экономика рухнет. Следом рухнет государственная конструкция» («Проект Россия», первая книга).
В стратегической перспективе просчитывалось: выхода из ситуации нет. Однажды проблемы сойдутся в одной точке, после чего возникнут перегрузки, которых система не выдержит. Природа пирамиды такова: вкладчики ни при каких условиях не смогут получить свои деньги назад. Современный кризис именно такой случай.
Кто-то может сказать: если генеральный должник сам печатает деньги, он может «нарисовать» нужное количество купюр и рассчитаться по долгам. Да, такое возможно, но этот трюк ничего не дает. Если пририсовать к имеющимся у вас деньгам нуль (или больше), прибавиться нулей, но не денег. «Нарисуют» США нужную сумму или не нарисуют, заменят зеленые бумажки синими, это ничего не даст - мировая система все равно рухнет. Здесь тот случай, про который говорят: как ни крутись, а ж… сзади.
Никто из устроителей мировой пирамиды не собирается искать ответ на вопрос как рассчитаться с кредиторами. Они прекрасно понимают: это в принципе невозможно. Самое умное - замутить мировой хаос, под шумок вывести активы и вложить их в новое предприятие. Все строители финансовых пирамид следуют этой логике. Но если бытовые жулики инициируют банкротство и тупо бегут на запасные аэродромы, геополитические жулики не могут поступить так же. Масштаб операции вносит коррективы. Но принцип один - вовремя вывести активы, а не ждать стихийного краха.
Все всегда убегают заранее, оставляя вкладчикам легенду, почему так получилось (или смываются без объяснения причин). Происходит это, когда строители пирамиды не видят смысла выплачивать дивиденды. Они минируют систему, параллельно создавая из выведенных активов центры стабильности.
Начавшееся обрушение финансовой пирамиды повлечет такое потрясение системы, что вывести активы тем же способом, что и бытовые жулики, не получится. Нельзя перевести активы в наличные или вложить в бизнес. Все это целесообразно при сохранении системы. Но если она рушится, деньги будут стоить не дороже опавших листьев. Бизнес и недвижимость тогда упадут в цене дешевле соседней березовой рощи. Там хоть подберезовики можно собирать. А что делать в городе, где нет источников продовольствия, печки и топлива?
Устроители мировой пирамиды задолго до начала необратимых процессов стали готовить систему к контролируемому сносу путем точечного минирования планеты. Искусственно были созданы «горячие точки». Яркий пример - Пакистан и Индия. На вопрос: зачем США меняют в Пакистане подконтрольного президента и приводят к власти силы, легко провоцируемые на ядерный конфликт, как с Индией, так и с Америкой, нельзя вразумительно ответить. Равно как нет ответа, зачем они поддерживают конфликт Израиля и Палестины, сталкивают лбами Россию и Украину, раздувают европейские беспорядки. Все это увеличивает нестабильность.
Кому это нужно? США? Ни в коем случае, они первые от этого пострадают. С точки зрения дилетанта это кажется чудовищной политической глупостью. Но если смотреть в другом масштабе, открывается совсем другой смысл.
Предполагается, основные события развернутся с мега-теракта на территории США (типа ядерной атаки). «Неуловимый» Бен Ладен украдет бомбу и сбросит ее на Вашингтон (а-ля 11 сентября). Далее - удар возмездия. Затем «выявление» баз террористов, и мир взорвется массой региональных конфликтов. В него вовлекаются страны с атомным оружием, и начинается третья мировая война.
Мировой игрок регулярно использует технологию провокации - удар по своей территории (базе). Для вступления во Вторую мировую войну был устроен Пирл-Харбор. Для ввода войск в Афганистан и Иран были атакованы башни ВТЦ. Созданный миф терроризма существенно расширяет технику провокации.
У интеллектуального центра, стоящего за этими событиями, нет понятия родины, стыда или сострадания. Есть холодный расчет, логика и ориентир на результат. Все средства хороши, в том числе и удар по США - инструменту, долгое время служившему мировому игроку верой и правдой. Но игра на то и игра: ради победы можно жертвовать ключевыми фигурами, даже ферзем. Есть основания полагать, у американцев меньше всех шансов на выживание.
Параллельно минированию создаются центры стабильности: банк информации, а также банки немодифицированного зерна, флоры и фауны. Судя по всему, это ключевые точки отсчета, вокруг которых будет строиться новое мировое царство.
Сегодня в нейтральных водах на глубине нескольких сот метров создано информационное хранилище с автономным атомным питанием. Ни в политической, ни в военной или коммерческой логике этот проект не имеет смысла. Следовательно, его инициатором не могла выступить ни одна из стран или корпораций. Но хранилище, недоступное будущим участникам конфликта, тем не менее, построено. Вопрос: кем?
Не так давно было завершено заполнение хранилища, расположенного на острове Шпицберген (в условиях вечной мерзлоты), немодифицированным зерном. Журналисты окрестили хранилище «Судный день». Получилось символично. На вопрос, зачем и кому это нужно, кто строил, нет ответа. Особо дотошным скармливается ерунда про благотворительную деятельность тайных меценатов.
Немодифицированное зерно способно давать урожай без удобрений. Модифицированное зерно дает более богатый урожай, но ему обязательны удобрения. Кроме того, через несколько поколений оно теряет жизненную силу, то есть перестает давать плод. Поэтому всегда нужно натуральное зерно, которое потом модифицируют.
Мир подсажен на модифицированное зерно (в условиях рыночной экономики натуральное зерно попросту невыгодно сеять). При сломе системы заводы по производству удобрений встанут. Без удобрения измененное зерно даст скудный урожай, а на следующий год еще меньше. Теперь понятно, почему нужно натуральное зерно? Потому что оно не зависит от мировой экономической системы, то есть является центром стабильности.
Третий вид центров стабильности, после информации и зерна, - банк флоры и фауны. Хранилищем, скорее всего, рассматривается Австралия. Вы когда о ней последний раз слышали? Это не случайно: мировые СМИ вообще ничего случайно не делают. Они инструменты, а инструменты сами по себе не работают.
Не стоит перечислять все точечные заряды, заложенные в тело мировой системы, равно как и все центры стабильности. Тенденция очевидна. Но что толку понимать тенденцию, когда никто не знает, какие из этого следуют выводы и что делать? Для остроты ощущения допустим, у вас миллиарды долларов (не имеет значения, в чем они, в бизнесе, недвижимости или наличных), и вы понимаете: операция по сносу мира в ближайшее время войдет в завершающую стадию. Что делать, чтобы сохранить свои активы? Во что вкладываться?
Чтобы ответить на этот вопрос, зададимся другим. Как вы думаете, почему некоторые западные миллиардеры за несколько лет до кризиса начали выводить активы из бизнеса и вкладывать в непонятные проекты, спрятанные под вывеской благотворительности? Что их побудило в одночасье стать благотворителями? Благоглупости, которые можно высказать по этому поводу, лишь запутывают картину.
Под ширмой благотворительности на самом деле осуществлялся перевод активов из одной плоскости в другую. Начать такую операцию невозможно, не имея достоверной информации о грядущих событиях. Можно предположить: разрушителям сегодняшней системы необходимы масштабные администраторы. Возможно, некоторым они приоткрыли будущее, после чего началось строительство непонятных объектов. Мы знаем только наиболее известные, но можно предположить массу скрытых.
Тянется, меняя имя автора,
вечная российская игра:
в прошлом - ослепительное завтра,
в будущем - постыдное вчера.
Люди грядущего поколения будут знать многое, неизвестное нам, и многое останется неизвестным для тех, кто будет жить, когда изгладится всякая память о нас. Мир не стоит ломаного гроша, если в нем когда-нибудь не останется ничего непонятного.