Есть где-то там, за горизонтом,
За краем неба и земли,
Страна счастливых ожиданий,
Ее «Мост Радуги"нарекли.
Туда уходят все любимцы,
Там есть луга, холмы, леса,
Еды полно, там много солнца,
Беги, лети, плыви - краса.
Все кто с болезнью и увечьем,
Кто стар и дряхл, кто жизнь влачил,
На том мосту вдруг молодеют,
Полны энергии и сил.
Там время бег остановило,
Но все несут одну печаль,
Из всех кто здесь, оставил каждый,
Кого-то на земле, а жаль.
Я сейчас выйду на улицу, укутаюсь в розовый шарф и сяду на ближайшую скамейку, потом пройдусь по тихим улочкам и стряхну пыль со своей жизни. Я просто хочу отдохнуть от самой себя…
мне сложно держать твой взгляд. и повода нет, но всё же тебя бы перечеркнуть и выпросить новый лист.
ведь я тебя не спасу, а ты меня уничтожишь,
они до сих пор стоят за взглядом, который чист,
за вздохом, который прост, и краток, и откровенен,
ты слишком была должна, и время им всё отдать,
а я в пустоту уйду. ставь прочерк. мне тоже время
сорваться с небес на дно, и только бы не летать.
ты помнишь меня. прости. ты плачешь, а мне так больно,
так страшно писать стихи, в которых незримо ты.
сорваться равно попасть в безвылазный треугольник,
они по углам стоят и твой прикрывают тыл.
мне нечего говорить, но тексты внутри так душат,
как ночью тебя кошмар, восставший из-за стола.
и сложно держать твой взгляд, который заходит в душу,
и режет тугую нить осколками от стекла.
ВНЕ СИСТЕМЫ
заходишь в мой сон и ломаешь любые стены, и ныне и присно, ногой вышибая двери, ты будешь всё ближе, ведь мы с тобой вне системы, находим друг друга в чужой инородной вере, в забытом пространстве, рассыпанном на осколки и впившемся в руки. вот линии. всё - оттуда. и если ты хочешь мне высказаться - замолкни. я буду читать тебя. это для нас не чудо.
а ветер бушует и дышит мне часто в спину, и осень глотает меня тяжело. публично. ведь знает, что ты без меня - недополовина, а я без тебя - человек. просто так. обычный.
но я не сорвусь в тебя, воля моя железна, и сны остаются единственной точкой сдвига. пока мы раздельны, мы попросту бесполезны, и пункт назначения вычеркнут, не достигнут.
заходишь в мой сон, как домой. на правах антенны ты ловишь дыханье, верёвкой меня обвив. а всё, что связало нас - утечёт по венам.
ведь мы с тобой вне системы. и вне любви.
Так хочется банальной ласки
Клубочком свернуться у твоей груди.
Закрыть глаза и оказаться в сказке,
Где нет ни злобы, ни зависти, ни лжи.
Почувствовать тепло твое родное,
Я, правда, так скучаю по тебе…
С тобой я забываю всё былое
И каждый раз спасибо говорю судьбе.
Но время всё летит бесповоротно
Так хочется часы остановить
Чтобы ещё… хотя бы две минутки
В объятьях твоих, рядышком побыть…
Мы неправильный выбрали оба мир.
Искаженный, выстуженный, чужой,
Лабиринты улиц кружили нас,
и на каждой виделся Минотавр.
Я тогда тонула в глазах твоих,
Так бесстрашно веря в твою любовь,
И, наивная, думала - быть с тобой,
Невзирая на сотню твоих неправд.
А потом неправильный выбрали путь,
вместо мира отправились воевать,
Невербальный выкатив пулемет,
Разнесли все, что было со всех сторон.
Мои раны есть кому теперь затянуть,
Да и ранами трудно ведь их назвать,
Так - царапины, ссадины. Все пройдет.
Как давно говаривал Соломон.
Я неправильно выбрала для себя
Изначально место в твоей душе,
Потому и чувствовала подчас
Отторжение, холод, ветра, дожди,
И похожий на белый шум звукоряд.
Но, поверь, неважно теперь уже,
И у нас с тобой еще сотни лет.
Только - порознь. Ты больше меня не жди.
По дороге - сто сорок. Сангвиник-июнь
Разноцветными брызгами - из-под шин,
На FM говорят об Элладе, богах.
Как всегда - обычный, радийный бред.
На соседнем сидении (смеюсь, пою) -
самый лучший из всех мужчин,
От улыбки которого на губах
так реально исходит любовь и свет…
Carina Summer
Чуть простывшая девочка,
Не ныряй ты так глубоко.
Не подходи ко мне, милая.
Не подходи ко мне так далеко.
Пальцы стали еще
более тонкими.
Не держи в себе яд.
От него у тебя губы
становятся
горькими.
Что же ты, Боль моя,
Нежность под веками спрятала?
У тебя плечи в крови…
Ты в чужие объятья не падала?
Зачем.
Зачем рвешь
цветастые салфетки на кухне?
Еще пару дней
и все
окончательно
рухнет.
Я устал писать о тебе.
Как же ты мне уже надоела.
А оно пишется, пишется.
Все на грани
то ли срыва,
то ли предела.
Не люблю зиму, она холодная. Настолько, что от мороза трескается весь привычный мир. Она подарила мне то, что не мог дать никто. Подарок был прекрасен, но как неожиданно она мне его подарила, также неожиданно, холодно и бесчувственно забрала его назад .И осталось лишь пустое место от подарка, и холод зимы…
В салон почти пустой маршрутной «Газели» с трудом влез старик. Единственный пассажир был, молодой парень окинув дедушку взглядом. Тот был очень старый, его лицо было в морщинах, а в голубых глазах была грусть. Присев на свободное место, он полез в карман своего старого пальто. Кондуктор, женщина, смотрела за его движениями ожидая того, что старик достанет деньги и заплатит за проезд. Он долго шарил в кармане. полез во внутренний карман пальто. это он делал очень медленно. Это начинало раздражать кондуктора. Она уже и билет оторвала. Старик не мог найти деньги. Он отстегнул пальто и полез в карманы своего пиджака, на воротнике которого блестела звезда. Парень, увидев ее ахнул: это была звезда Героя Советского Союза. Рядом со звездой он заметил несколько орденов:"За отвагу", Орден Великой Отечественной войны, медаль"За освобождение Ленинграда". Кондуктор тоже заметила, но значения этому не придала. Пусть показывает корочку ветерана"-с раздражением сказала она, прощаясь с целыми десятью рублями, которые старик не заплатит. но старик не мог нигде найти удостоверения участника Великой Отечественной войны. Потом он вспомнил, что оставил дома. Дочка, я ветеран, забыл дома удостоверение прекратив шарить по карманам, с трудом сказал старик, попытавшись улыбнуться. Не так давно он перенес инсульт, и теперь каждое слово давалось ему с трудом. Без удостоверения не выпущу. Эти медальки твои, дед, ничего еще не говорят, такие на базаре можно купить да ходить с ними потом, - со злостью выпалила кондуктор. Мне плевать, дедушка, или показываешь удостоверение, или плати за проезд, - в ее голосе слышалось раздражение. Да я же тебе говорю, что забыл удостоверение дома. Да ты посмотри на медали-то мои! Я же Герой Советского Союза! Где ты такие медали достанешь, доченька? Сейчас все можно достать!-в голосе старика не было ярости, в нем была странная грусть и сожаление. - Мы же ради вас, детей наших, фашистов убивали, сил не щадя, доченька! Ради того, чтоб над вами мирное небо было, воевали мы, не зная отдыха! Доченька… - старик замолчал, посмотрел куда-то вдаль, в окно, вздохнул. Женщина сидела, явно торжествуя. Она что ли виновата, что старики всякие удостоверения дома забывают, в конце концов? И врут еще, что денег у них нет! Дедушка, постойте! - парень достал из кармана десятирублевую купюру и протянул женщине. она была в растерянности. Неужели парень решил заплатить за старика? Она дала студенту билет за деда. Ветеран дрожащими руками молча принял билет из рук юноши. Спасибо тебе, сынок - чуть слышно прошептал он. Спасибо, родненький Парень лишь улыбнулся в ответ. Да не за что, дедушка. Спасибо вам за все, спасибо вам за нас. Старик отвернулся к окну. Дрожащими руками он сжимал в руке купленный парнем билетик. Потом он закрыл глаза. Из глаз его потекли слезы…
Стирает дождь следы на тротуаре…
Стирают слезы шрамы на душе…
Не отрекаются любя.
Ведь жизнь кончается не завтра.
Я перестану ждать тебя,
а ты придешь совсем внезапно.
А ты придешь, когда темно,
когда в стекло ударит вьюга,
когда припомнишь, как давно
не согревали мы друг друга.
И так захочешь теплоты,
не полюбившейся когда-то,
что переждать не сможешь ты трех человек у автомата.
И будет, как назло, ползти
трамвай, метро, не знаю что там.
И вьюга заметет пути
на дальних подступах к воротам…
А в доме будет грусть и тишь,
хрип счетчика и шорох книжки,
когда ты в двери постучишь,
взбежав наверх без передышки.
За это можно все отдать,
и до того я в это верю,
что трудно мне тебя не ждать,
весь день не отходя от двери.
…я сегодня купил большой букет желтых роз, но это цвет не разлуки это цвет моих слез, что упадут на цветы-пусть все подумают дождь. я шел на свадьбу к тебе, хоть знал что ты и не ждешь. а ты откроешь сама, пригласишь меня в холл и сквозь слезы мне прошепчешь «ну зачем ты пришел?».а я тебе протяну букет любимых цветов, скажу прощай и уйду, ты поймешь все без слов… а ты бежала по парадной в белом платье за мной, сквозь крики пьяных гостей я лишь услышал"постой!".я так хотел обернуться, так хотел тебя обнять… тебя держала твоя мама, только ей не понять что наши чувства с тобой дороже денег и лжи, дороже нет ничего, а ты кричала пусти! я как и ты этой ночью до рассвета не спал, кроваво красным вином всю свою боль заливал… два долгих года не надеясь ни на что я прожил, на это время другой город меня приютил. жизнь изменилась с тех пор, поменялись друзья, два года все изменили и их я прОжил не зря. я слышал что у тебя все хорошо и точь в точь похожая на тебя растет прекрасная дочь. я знаю что никогда не расскажешЬ ей ты о том что было у нас, о своей первой любви. в один похожий на все простой сентябрьский вечер ты позвонила мне домой и попросила о встрече. и я вернулся в тот город где давно не был вновь, где навсегда потерял свою первую любовь. и я увидел тебя, но ты была не одна и очень важные слова ты мне сказала тогда. ты прошептала улыбаясь"здравствуй!это твоя дочь. не забывай никогда нашу последнюю ночь!"…
Боль отпустила… почти отпустила…
И еле слышно себе я шепчу…
Я заплатила… за все заплатила…
И ничего от тебя не хочу…
все, что мне остается - это писать стихи,
используя вместо чернильницы клавиатуру.
нанизывать слово краской на мастихин,
душой отправляясь в далекие авиа туры…
все, что мне остается - Nirvana и теплый чай.
в углу монитора слегка поцарапанный стикер,
на экране голодный ребенок с плакатом: «why?»,
и старый, потертый, любимый, уютный свитер…
все, что мне остается - это понять,
принять все как есть и твердо встать у штурвала.
в небо взглянуть и Богу крикнуть: «дай пять!»,
чтоб жизнь испугалась и больше не штурмовала…
за рокотом клавиш спрятаться от стихий,
себя изливая в глупых, нелепых строчках.
все, что мне остается - это писать стихи,
на виртуальных, волшебных, белых листочках…
© Паша Броский
Она сидела у окна,
А он вошел в ее вагон.
- Женат - Подумала она,
- Лет тридцать пять - Подумал он.
А за окном цвела весна,
День был прекрасен, словно сон.
- Красив, - подумала она.
- Как хороша! - подумал он.
Но проза жизни такова,
Он встал и вышел на перрон…
- Как жаль! - подумала она.
- Как жаль! - успел подумать он.
А дома, взяв бокал вина,
Включив любимый «Вальс-Бостон»
- Одна… - подумала она.
- Один… - подумал он.
.