Боксера старит не возраст, а его изнурительные поединки.
Всего багажа — твой часовой пояс.
Мятую карту линией прочерти:
Всё, что разорвано, соединяет поезд.
Много часов лекарственного пути.
Не вопреки, не заказным рейсом,
А потому что глядя себе в глаза,
Ломким карманным зеркалом, видишь рельсы.
Видишь далёкий, несбыточный свой вокзал.
Осенью ветер делается знаком,
Словно когда-то встречались в пустом плацкарте.
Шепчется в уголках надоевших комнат,
Белым флажком курсора дрожит на картах.
Произнеси его имя, возьми, как знамя.
И, рассекая город, сверкнёт в тебе
Линия гор, проступающая в тумане.
Кардиограмма, бегущая по земле.
Люди злы в той мере, в которой несчастны.
Крик души — как восклик новорожденного,
Словно так хватает воздух дух внутри:
И пугается совсем-совсем непрошенного
Гостя, что печалью больно бьёт под дых.
Ах если бы одно желание, любое-
Тогда пусть даже рабскую,
но жизнь
С тобой было хорошо, плохо было только без тебя…
Лето, ах лето…
Термин «россияне» закрепился в нашем лексиконе с легкой руки Бориса Ельцина, однако история его употребления имеет гораздо более древние истоки. И смысл этого слова отнюдь не ограничивался гражданской принадлежностью.
Откуда появились «россияне»
По словам кандидата исторических наук, Федора Гайда, слово «россияне» изначально было торжественным, литературным вариантом слова «русины». «Таким образом, — пишет Гайда, — это в первую очередь этноним, а не обозначение государственной принадлежности».
Часть историков склоняется к мнению, что термин «россияне» имеет греческое происхождение. На это указывает использование его писателем Максимом Греком (первая половина XVI столетия) в «Послании всем православным христианам, россиянам, сербам и болгарам». В XVII столетии богослов и поэт Симеон Полоцкий под россиянами имел в виду всех жителей Великой, Малой и Белой России.
Австрийский дипломат XVII столетия, Сигизмунд Герберштейн в «Записках о Московских делах» приводит еще одну любопытную версию происхождения слова «россияне». Герберштейн ссылается на высказывания «московитов», которые якобы говорили ему, что их издревле называли
«Россея» — «то есть народом рассеянным или разбросанным, потому что Россея, на языке руссов, значит рассеяние».
Распространение слова
Со временем слово «россияне» прочно вошло в обиход, в первую очередь литературный, неся характер определенной торжественности и величественности. В 1725 году архиепископ Феофан Прокопович в «Слове на погребение Петра I» вопрошал:
«Что се есть? До чего мы дожили, о россиане? Что видим? Что делаем? Петра Великого погребаем!».
В дальнейшем это слово активно использовалось видными деятелями российской истории — Сумароковым, Ломоносовым, Суворовым («Горжусь, что я — россиянин»), Карамзиным, который заменяет этим термином традиционное «русские».
Относительно семантики слова «россияне» филолог Александр Грищенко замечает, что «никого иного, кроме как русских, оно и в XVIII, и в XIX веке обозначать не могло».
«Россияне» и коллаборационизм
Первая попытка провести различение между этнонимом и политонимом формы «россияне» была осуществлена в кругах русской эмиграции. Председатель Русского Общевоинского союза генерал Александр Кутепов в 1929 году заявлял:
«Все народы, населяющие Россию, независимо от их национальности, прежде всего — россияне».
Я верю, что освобожденная и возрожденная Россия будет именно — Россия для россиян".
В 1930-х годах термин «россияне» стал распространяться в среде так называемых «российских фашистов». Лидер Всероссийской Фашистской Партии (ВФП) Константин Родзаевский в партийной газете слегка переиначивает Кутепова: «В полном соответствии с нашим учением о Российской Нации, как об историческом сплаве всех народов России, мы выбросили лозунг „Россия для Россиян“, подразумевая под „Россиянами“ — все народы нашей необъятной, бьющейся в красных тисках великой страны».
В период Великой Отечественной войны российскую самоидентификацию на щит подняли «власовцы», и слово «россиянин» стало неотъемлемой частью их лексикона. В ноябре 1944 года в оккупированной Праге проходил учредительный съезд Комитета освобождения народов России (КОНР). Один из бывших советских военнопленных вспоминал, как из репродуктора голос призывал россиян «объединиться против сталинской тирании» и активно поддерживать германские вооруженные силы.
Современные тенденции
С распадом Советского Союза Борис Ельцин, начинавший каждое свое обращение к народу с фразы «Дорогие россияне!», вдохнул в подзабытое в России слово новую жизнь и вернул ему торжественную тональность. Впрочем, далеко не все положительно восприняли подобную идею, так как в памяти была еще свежа ассоциация этого слова с изменниками Родины. В кулуарах поговаривают, что к использованию слова «россияне» Ельцина подтолкнула супруга академика Андрея Сахарова, правозащитница Елена Боннэр.
Историк Александр Даниэль, комментируя употребление слова «россияне» Ельциным, предположил, что советники президента боялись слова «русский», так как оно «отдавало этничностью».
По мнению историка Даниэля, слово «россиянин» — искусственное.
Тем не менее, очень скоро термин «россияне» стал привычным и удобным для обозначения гражданской принадлежности в такой многонациональной стране, как Россия. Режиссер Иван Дыховичный верно заметил, что «это слово позволяет не задевать чувства людей, которые реагируют на национальные нюансы и дает человеку право считать себя полноценным гражданином страны».
Довольно быстро слово «россияне» стало проникать и в массовую культуру, приобретя оттенок патриотичности. Так, в 1991 году, находящийся на пике популярности певец и композитор Олег Газманов, сочинил песню «Офицеры», в припеве которой возникало упомянутое слово.
И все-таки историк Федор Гайда ратует за то, чтобы вернуть существительному «россиянин» первоначальный смысл. Это слово, тождественное древнерусскому слову «русин», по мнению историка, «связано с этнической, племенной принадлежностью», в то время как «субстантивированное прилагательное „русский“ изначально имело более широкое значение принадлежности к территории и государственности Руси».
Он и в аду не будет одинок,
И даже там найдёт с кем поболтать
Печальны сегодня цветы,
и грусть, лёгкой бабочкой
коснулась плеча моего.
Смятенны вчерашние мысли,
и росы умыли
цветочную пыль
а ночью
родился листок бамбука,
мысли нашли там убежище.
Не стоит в светлое будущее тащить нафталин из мрачного прошлого.
«Иногда Осени, — говорил Маленький Ангел, — хочется побыть в одиночестве. Подумать в тишине, разобраться в чувствах и желаниях, настроиться на лучшее. И тогда она отгораживается от всего мира стеной грустных дождей, закутывается в тумановую пелену и погружается в задумчивую мечтательность…
Кто знает, о чём думает в такие минуты Осень? Загадывает неосторожные желания… Строит грандиозные планы… Придумывает тёплые сюрпризы… Кто знает…
Ранняя Осень не умеет грустить долго. Впереди ещё столько дел! Раскрашивать листья, шелестеть медленно облетающими кронами деревьев, задавать ритм оптимистичными дождями, дарить последнее тепло и удивлять… радовать… баловать… А потому и дожди пока ещё совсем короткие, и туманы чуточку загадочные, да и настроения — откровенно позитивные.
Так что удивляйся, радуйся, наслаждайся!..»
Нам только кажется, что с возрастом мы умнеем — растет только желание поумничать.
О, Женщина…
лучистый Свет и Грация.
Сияние. И лики тех Времён, где ты Богиня,
озарённая Мысль духоносного Света —
частичка Божественного Волшебства.
Пролетели года… Седина на висках
Говорит о боях и потерях…
Скоро время придёт, так уж карта легла,
Только я в предсказанья не верю…
Осень лезет в окно… Всюду листья лежат,
Как солдаты погибшие в битвах…
Моё сердце болит, накатила слеза,
Эту боль не унять и в молитвах…
Наши дети растут… Наши годы бегут,
Словно кадры ускоренной съёмки…
И они не дают нам чуть-чуть отдохнуть
От безудержной, бешенной гонки…
Пролетели года… Но усталости нет…
Осень грустные мысли наводит…
Всё идёт, как идёт, по другому никак,
Всё когда-то бесследно проходит…
Страха нету в глазах… Сердце ровно стучит,
Отбивая глубинные ритмы…
Как мне хочется жить, созидать и творить
Разбавляя стихами политру…
Не могу я молчать… Рифмы рвутся в груди…
И на лист торопливо ложатся…
Как же хочется мне, не смотря ни на что,
В вашей памяти светлой остаться…