Что стоят уверенья про бессмертье
Души, ушедшего со смертью в горизонт?
Когда лишь на гранитном обелиске,
Его последний образ отражен?
Когда лишь черная, холодная земля,
Имеет право прикоснуться к его телу?
И память не клеймом на моем сердце,
А словно нарисованная мелом.
И с первыми слезами эта память,
Омоется, оставив лишь развод,
Неясный, полу-белый след,
Виднеющийся лишь в тени невзгод.