Ревет сынок, побит за двойку с плюсом,
Жена на локоны взяла последний рубль,
Супруг, убитый лавочкой и флюсом, Подсчитывает мемячную убль,
Кряхтят на счетах жалкие копейки:
Покупка зонтика и дров пробила брешь,
А розовый капот из бумазейки
Бросает в пот склонившуюся плешь.
Над самой головой насвистывает чижик,
(Хоть птичка певчая не кушала с утра),
На блюдце киснет одинокий рыжик,
Но водка выпита до капельки вчера.
Дочурка под кроватью, ставит кошке клизму,
В наплыве счастия полуоткрывши рот,
И кошка, мрачному предавшись пессимизму, Трагичным голосом взволнованно орет. Безбровая сестра в кургузей кацевейке
Насилует простуженный рояль,
А за стеной жиличка-белошвейка,
Поёт романс: «Пойми мою печаль».
Как не понять? В стооловой тараканы,
Оставя черствый хлеб задумались слегка,
В буфете дребезжат сочувственно стаканы,
И сырость капает слезами с потолка.

Саша Черный 1913 год.