Проводов натруженные жилы.
Алгоритмов сомкнутая мощь.
Учится писать стихи
машина.
Я не против.
Я могу помочь.

Я её программы не нарушу,
одобряя стихотворный зуд…
Только мало - в рифму.
Надо - в душу.
Рифмы рифмами. Не в этом суть…

Пусть же, как положено в начале
втиснутся в машинные зрачки
уравненья счастья и печали,
формулы удачи и тоски.

Но однажды пусть
она, машина,
осадив свой электронный бег,
зная все конструкции снежинок,
тихо спросит: «Что ж такое снег?..»

«Как это возможно - запах детства?..»
«Почему вам снится скрип саней?..»
И пускай непостижимо тесно
в ящике железном станет ей!

Пусть она, как мы, почует ветер.
Испытает пусть, к земле склонясь,
зависть к тем, кто жил до нас на свете.
Ревность к тем, кто будет после нас.
(Это сделать непременно стоит,
если уж всерьез учить ее…)

Пусть она - хотя бы раз - застонет,
ощутив бессилие свое.
Пусть почует жар нетерпеливый
и запомнит как приказ: «Живи!»
Если б вся любовь была счастливой,
не было бы песен о любви…

Поднимаясь на дыбы ершисто,
собственный обозначая путь,
пусть она единожды решится
(не подумав!)
сделать что-нибудь.

Пусть потом опомнится. Остудит
мозг несметный. Но - ему назло, -
проклянув себя, опять поступит
глупо, нелогично и светло!

Спутает, что важно, что неважно.
Вымолвит: «Какие пустяки!..»

… Может быть, тогда машина ваша
и напишет
настоящие
стихи.