Когда мне было шесть лет, бабушка Поля взяла меня в гости к своей подруге, бабе Зине.
Естественно, мне не дали в руки никакой игрушки. Они разговаривали, а я скучала.
Тут мне на глаза попалась баночка КРАСНЫХ чернил. Она стояла на подоконнике в полном одиночестве… Я её потрогала, подержала, повертела. Подвигала по подоконнику. Опять подержала.
Я не могла от неё отойти. Мне очень хотелось иметь красные чернила.
Тут бабушка сказала, что мы уходим, и я надела пальто и шапку. Но бабушки всё не могли наговориться, а я даже не заметила, что прошло несколько часов. Я играла чернилами. Нет, я не рисовала, я только держала их в руках.
И тут я поняла, что на меня НЕ смотрят. И я эту баночку положила во внутренний кармашек своего пальто.
Теперь мне хотелось поскорее уйти.
У меня в кармане была такая драгоценность! Подружки будут завидовать!
Мне было скучно, мне было жарко, мне надоело стоять… Да, я стояла, меня даже не посадили на стул.
И я опять потрогала эту баночку в кармане.
Карман оказался мокрый!
У моей драгоценной баночки крышка закрывалась неплотно.
Я опять оглянулась, на меня не смотрели. С огромным сожалением я вернула МОЮ баночку на подоконник. На голубой краске появился розовый след…
Я думала, что мне за это попадёт. Но попало не за это.
Наконец-то бабушка Поля начала застёгивать свой ватник.
И тут баба Зина ахнула, подхватилась, выдернула из электророзетки радиовилку, схватила дымящееся радио тряпкой и побежала на улицу.
Естественно, обе бабушки решили, что радио в розетку включила Я.
И бесполезно было оправдываться.
Тем более, я не могла признаться, ЧЕМ я действительно была занята.
Чтобы уснуть, вспоминайте детство.
Спущенный мяч и дырявые кросы.
Девочку, жившую по соседству,
Что раньше дергали за косички,
а вчера ночью держали за волосы.
.
Самолетики, фишки, водные бластеры.
Незнание привкуса и запаха водки.
Чтобы уснуть, листайте альбомы
с фотками одноклассников,
У которых тогда еще не было ходки.
.
Бабушкины пирожки и дедушкины награды.
Гонки на лыжах, снежные склоны.
В заблеванных дворах и зассаных парадных
Умение видеть романтику спальных районов.
.
Стыд от того, что тебя провожают в школу.
Теплые ночи. Незакрытые двери квартиры.
Юппи, сухарики, бубль-гум, кока-колу.
Только веселые и только петардные взрывы.
.
Игрушечные автоматы, швейцарский ножик.
Мир из реальных, но просто забытых басен,
Где каждый из нас был маленький абстрактный художник
С неограниченным списком фантазий.
.
Чтобы уснуть, не думайте о голгофе,
Не разрывайте тонкую детства нить.
Чтобы проснуться, просто выпейте чашку кофе
И начинайте абстрактным художником жить.
Хочется чая с вареньем у мамы
И из духовки печной пирогов.
Пару горяченьких спрятать в карманы,
Чтоб угостить во дворе пацанов.
Бегать по улице хочется очень,
Вместе с ребятами в салки играть
И с наступленьем не вовремя ночи,
Тёмною улочкой к дому бежать.
Хочется мультиков старых и добрых,
В фильме военном врага побеждать
И приключений всё новых, и новых
С книжным героем по миру искать.
Школьного коржика хочется очень,
Запаха крашеных в классе полов.
Хочется, чтобы в красивую осень,
Тихо кружилась с листвою любовь.
Хочется, чтобы все были живые
И улыбались при встрече со мной.
Хочется снова в просторы родные
С речкой и рощей вдали золотой.
Синего неба над домиком нашим,
Низко летящих на юг облаков.
Хочется вдаль со знакомым пейзажем
И осени ранней неспешных шагов.
Моё детство пахнет васильками…
Теми, что за речкой, на лугах.
Детворой там пропадали днями,
Вырастая в травах и цветах.
Накупавшись всласть, до посинения,
Падали в ромашковую цветь,
И смеялись до самозабвения
И пытались неумело петь.
И взрослели: исподволь, не сразу,
Раскрываясь тихо, как цветок,
Когда вдруг мальчишка синеглазый
Из ромашек подарит венок.
И увидишь небо с облаками,
И раздолье и себя в цветах…
Мое детство пахнет васильками,
Теми, что за речкой, на лугах…
Хотела детство отыскать
Я в старом доме,
Ручонку маленькую взять
В дверном проеме.
Хотела заглянуть в глаза,
Позвать хотела.
Уже предательски слеза
С щеки слетела.
Через полвека до него
Легла дорога,
Ах, сколько прожито всего,
Событий много.
Еще немножечко вперед
И будет встреча…
Я думала, что детство ждет,
Поет беспечно.
Лишь стены встретили меня,
Сгорела крыша,
Осталась копоть от огня,
Стон дома слышу.
Там детство больше не живет,
Оно пропало.
У развалившихся ворот
Стою устало.
Кто помнит, как пахнет новая книга? Это запах детства… Ни с чем не спутаешь.
Поход в библиотеку был праздником. Приходишь домой, уткнешься в книгу и попадаешь в другой мир.
Помню, как ночью заходит мама в туалет, а там я сижу на унитазе, вся зареванная… Дочитываю «Овод»…
Отругают родители, погрозятся, что в следующий раз пробки вырубят, но разве это остановит. Начинаешь менять тактику: Читать под одеялом с фонариком.
Понимаю родителей. Им хотелось, чтобы дети высыпались, были накормлены, уроки сделаны и обязательно погуляли на свежем воздухе.
Дом наш старого фонда, во дворе находится детская площадка. И никогда не смолкал гул детских голосов: Играли в «Дачу», «Кондалы закованы», «Захват знамени», «В вышибалы», в прятки, скакалки, классики. Мальчишки гоняли мяч, кто-то играл в бадминтон, волейбол, в настольный теннис, катались на велосипедах.
Как же всё меняется… Сейчас площадка заросла травой, не слышно детских голосов, все сидят дома, уткнувшись в свои гаджеты.
И родители уже грозят не пробки вырубить, а отключить интернет. Да как отключишь, когда сами, вместо того, чтобы поинтересоваться у детей, как прошёл их день, сидят в Инстаграмме или смотрят очередные новости по Интернету.
А потом удивляются, что нет понимания с детьми, не слушаются. Зрение их ослаблено, осанка нарушена. И начинаются походы по врачам.
И как хорошо, что есть родители, которые понимают вред такого долгого сидения.
Они ходят с детьми в парк, музеи, кукольный театр, водят их в спортивные кружки, музыкальные школы.
Ну, и, конечно же, читают маленьким детям книжки, чтобы в Новый Год, когда под ёлку положишь подарок: Конфеты и Книгу, они бежали и хватали, в первую очередь, книгу. Так было с моими детьми. И хотелось бы надеяться, что когда-нибудь так будет и с другими…
Детство, оно должно оставаться Детством: с беганьем по лужам, с играми на свежем воздухе, с веселым смехом и с мирным небом. И чтобы так и было, зависит от нас, родителей. А чтобы всегда звучал веселый детский смех… Это зависит от всех нас, взрослых. Каждый должен делать своё дело так, чтобы как можно меньше было слёз и как можно больше ответственности за свое дело, которому ты служишь, за свою страну. Быть неравнодушным к своей стране, к её людям, — вот что самое главное.
Печка РУССКАЯ на кухне
Топиться с утра.
Значит день сегодня - мамин,
Стряпает она.
На неделю нужно
Хлеба ей напечь,
Пирогов и сдобы…
Любила Я смотреть.
В гости, в воскресенье,
Съезжалась вся родня.
Стариков проведывать,
Иначе нельзя.
Так уж было принято,
Так заведено…
Старые устои?..
Было в том ДОБРО.
Годы пролетели,
Многих уже нет…
Печку разобрали,
Позабыт секрет.
Татьяна НИК
Я часто вспоминаю этот домик,
Где детство моё пулей пронеслось.
И радугой светился подоконник,
И где, всё загадала - всё сбылось.
Как я ещё малышкой приезжала,
И к бабушке, как птица, прилетев.
Спросила: «Ты по мне же ведь скучала?»,
И солнце напевало мне припев.
Она меня обняв, сказала: «Очень!»,
А кошка тут же ринулась встречать.
Бабулю, обнимая, что есть мочи,
Пыталась счастья миг я не терять.
И каждый раз, когда я приезжала,
Я радость ощущала всей душой.
И Богу быть счастливой обещала,
Весёлой, дружелюбной и смешной.
Но вот года безжалостно летели,
А бабушка заснула навсегда.
И дни преображаются в недели,
Недели превращаются в года…
Но часто вспоминаю этот домик,
В котором нет ни злости, ни интриг.
И где сияет светом подоконник,
А мне б туда вернуться,
Хоть на миг…
Настала пора потерянных рукавичек, простуд, катков и наряженных елок. И кого-то у метро уже встречают с санками. Очень завидно.
Выпал первый снег и так исхитрился, что напомнил детство и подарил-таки забытое ощущение обновления, обнуления, принятого решения.
Конец метаниям, вступаем в зиму и будем в ней жить.
Дышать паром, разглядывать снежинки на рукаве, носить с собой перчатки, бальзам для губ и Strepsils. Очки и коробки с тортами будут запотевать, когда входишь с мороза. Но потом, конечно, оттаивать.
Если мокрую пуховую варежку положить на батарею, то вскоре она покрывается испариной, пух становится белесым и встает дыбом. А как хорошо ее будет потом надеть, перед выходом - сухую, горячую!
С полозьев санок натекает лужица, штаны тоже надо сушить, а прежде чем вбежать в подъезд, лучше хорошенько потопать - снег стряхнуть и рабочее напряжение сбросить. Оставить за порогом.
Зима…
На старой даче в темной и тесной кладовой стояло старое зеркало. Оно уже помутнело от старости, а когда-то золотистая багетная рама стала темной и тусклой. Зеркалу было очень скучно и оно время от времени тихо вздыхало, вспоминая своих хозяев и их уже взрослых детей. Зеркало хранило в своей памяти многие события их жизни: шумные праздники с большим количеством гостей, важные семейные разговоры и шалости сыновей.
А однажды в доме появился маленький забавный щенок. Он был очень шустрым, любопытным и везде совал свой нос. Как-то раз он добрался до полки в ванной, где хозяйка хранила стиральный порошок и опрокинул на себя начатую пачку. Какой переполох тогда начался в доме! Щенка пришлось очень долго купать в ванной, чтобы смыть с шерстки всю мыльную пену. При этом дети хохотали, щенок недовольно визжал, а брызги от них летели во все стороны.
Рос щенок очень быстро, ушки у него уже стояли, как и положено взрослой овчарке, а лапы стали сильными и мощными. И вот этими лапами подросший щенок стал доставать до нижнего края зеркала. Он становился на задние лапы, передними царапал по зеркалу и громко при этом лаял. Наверное, увидев свое отражение в зеркале, он думал, что видит в зеркале другую собаку и громким лаем старался ее напугать.
И вот однажды зеркало не выдержало очередного наскока и упало со стены, но не разбилось. Решено было убрать зеркало из квартиры на время, но оказалось, что убрали его навсегда. Так появление в доме маленького щенка стало причиной переезда старого уже зеркала на дачу.
Старое зеркало опять тихо вздохнуло и прислушалось: кто-то неторопливо подходил к двери кладовой. Вот дверь открылась и в кладовую вошла хозяйка. Она что-то искала, сердито ворча, что пора бы уже все это добро из кладовой выкинуть, что слишком уж много здесь старых ненужных вещей. Она потянула за край старого байкового одеяла, в которое было завернуто зеркало. Женщина попыталась вспомнить, что же это такое? Может быть, какая-то старая картина? Она немного повозилась с узлом, развязала его и увидела … старое зеркало.
Женщина вытащила зеркало в прихожую и прислонила его к стене, а сама присела на стул немного отдохнуть. Она сидела, припоминая те дела, которые нужно было еще сделать, а мысли ее невольно возвращались к старому зеркалу. Зеркало совсем старое, может быть, пора его выбросить? Она заглянула в зеркало, вспоминая смешную историю о том, как было куплено это зеркало.. Сколько лет прошло, а она помнит этот день так ясно, будто вчера.
И вот уже она видит в зеркале себя - маленькую девочку в синем матросском костюмчике и с большим белым бантом в волосах. Накануне мама сказала, что нужно поехать в город и купить там зеркало. Поездка в город для девочки была очень важным событием, почти праздником.
Семья девочки жила на маленькой станции, через которую несколько раз в день проезжали товарные и пассажирские составы.
Товарные везли уголь, дрова, кукурузные початки и сахарную свеклу, а пассажирские везли пассажиров из районного центра до областного и обратно.
В состав пассажирского поезда входил вагон для пассажиров с детьми, поэтому его так и называли - «детский». Это был самый чистый и красивый вагон, в нем нельзя было курить. Стены в вагоне были голубого цвета, а на стенах висели картины. Это были иллюстрации к детским сказкам: «Иван-царевич и серый волк», «Колобок», «Волк и семеро козлят» и много других.
В этом вагоне всегда стоял большой алюминиевый бачок с кипяченой водой. Сверху на бачок был надет белый накрахмаленный чехол, а сбоку был кран. Еще к бачку была прикреплена кружка на длинной цепочке. Девочка думала, что кружка на цепочке, чтобы было красиво, но мама сказала, что так сделана, чтобы кружку никто не унес.
Вот наступил момент отправления поезда, состав дернулся, а затем медленно тронулся и вот уже мимо окна проплыло здание станции, высокая водонапорная башня из красного кирпича, кусты орешника и большие деревья.
Девочка не отрываясь смотрела в окно, но вот поезд набрал скорость, все за окном мелькало так быстро, что невозможно стало что-то рассмотреть. Тогда она отвернулась от окна и решила, что нужно пойти попить воды из бачка. Вода в бачке всегда была теплой и невкусной, да и пить девочке совсем не хотелось.
Просто стало скучно, хотелось пройти по вагону и еще раз посмотреть на сказочные картинки.
Через час они приехали на вокзал и поехали сначала в автобусе, а затем пересели на трамвай и так доехали до большого магазина. Это был центральный универмаг города, в три этажа, очень многолюдный. Мама крепко держала девочку за руку, чтобы она не потерялась. Вот они поднялись на третий этаж и прошли в отдел, где продавались зеркала.
Мама с дочкой увидели это зеркало сразу, ведь это было очень красивое зеркало в резной позолоченной раме. Девочка заглянула в зеркало, но ее хмурое отражение ей не понравилось. Она ведь уже два раза просила маму купить мороженое, но мама делала вид, что ничего не слышит. Синяя юбочка на девочке уже помялась, а самое главное, этот противный бант на голове совсем съехал на сторону и еле держится.
Девочка совсем не виновата, что ленточка такая скользкая, а волосы совсем короткие и поэтому бант не держится на голове. А мама говорит, что дочка у нее непослушная вертушка и без банта будет совсем похожа на мальчишку, так что придется терпеть этот бант до самого дома.
Но вот уже зеркало оплачено, упаковано в оберточную бумагу и перевязано шпагатом, а теперь едем в парикмахерскую. В парикмахерской маме делали химическую завивку - волосы накручивали на тонкие деревянные палочки, а затем смачивали каким-то составом. Запах у этого состава был очень неприятный.
И вообще в парикмахерской было очень душно, а время тянулось очень уж медленно. Девочке было жарко в шерстяном костюмчике, она уже устала сидеть и решила погулять по залу.
В одном из кресел женского зала парикмахер стриг какого-то мальчика. Они очень живо о чем-то разговаривали, но голос мальчика был каким-то странным, чуть скрипучим. Из-за высокой спинки кресла мальчика не было видно, из-под кресла видны были только его ноги. Девочка очень удивилась, когда рассмотрела, что обут мальчик в очень нарядные, сверкающие лаком ботинки. Ни у кого из ее подружек таких не было!
Но вот уже странный мальчик слез с кресла и направился к выходу. Он совсем еще маленький, не выше этой девочки, а ведь ей уже скоро семь лет. Мальчик обернулся, девочка увидела его лицо и замерла от удивления, ведь у мальчика было совсем старое лицо! Странный мальчик весело ей подмигнул и вышел из парикмахерской.
Неожиданно подошедшая кудрявая мама взяла девочку за руку и быстро повела к выходу, ведь они должны еще успеть купить гостинцев и продуктов домой - конфет и бубликов для бабушки и селедку для папы. Они быстро дошли до остановки и сели в трамвай, но через две остановки мама вдруг вскочила, схватила девочку за руку и они вышли из трамвая, оказывается, они забыли купленное зеркало в парикмахерской! Они вернулись в парикмахерскую и забрали свое зеркало. Недалеко от трамвайной остановки был гастроном, мама решила все продукты купить здесь и спокойно ехать на станцию.
В магазине девочка опять стала просить маму купить мороженое. После долгих уговоров и обещаний не откусывать большие куски, а только облизывать мороженое, мама сдалась и купила девочке эскимо на палочке. Из магазина они обе вышли с занятыми руками. Мама одной рукой удерживала под мышкой зеркало и держала в этой же руке авоську с селедкой, а в другой руке держала руку дочки. В этой руке у девочки была сетка с конфетами и бубликами, а в другой руке мороженое.
В трамвае были свободные места и им удалось сесть. Мама прислонила зеркало к стенке вагона, сетку с бубликами положила себе на колени, а авоську с селедкой держала на весу в вытянутой руке. Девочка наконец сняла серебристую фольгу с мороженого и под строгим маминым взглядом принялась его облизывать.
Тут она вспомнила про странного мальчика и стала рассказывать маме про его костюмчик с галстуком, сверкающие ботинки, а самое главное, про его странное лицо. Трамвай качался и стучал на стыках рельсов, уставшая мама молча слушала девочку и совсем, видимо, не верила ее рассказу, а между тем у них назревала катастрофа.
Селедка в маминой авоське была завернута в толстую серую бумагу, но теперь эта бумага совсем промокла и рассол стал капать на пол. Старушка, сидевшая напротив мамы, сначала только ворчала, но потом стала требовать, чтобы мама с этой капающей селедкой вышла из вагона.
А тут как раз трамвай подъехал к остановке, дернулся и остановился.
Подтаявшее мороженое в руке девочки шлепнулось сначала девочке на юбку, затем на ногу в белом носочке и наконец на пол. Девочка сразу же заревела, сначала от испуга за испачканную одежду, потом стало жаль мороженого, от которого осталась только палочка. Мама принялась ругать рыдающую девочку, старушка своим платочком пыталась вытереть жирные пятна на юбке девочки.
При этом старушка ругала маму за то, что она ругает свою дочку. Кто-то из пассажиров утешал плачущую девочку, кто-то что-то советовал, от такого шума и жары девочка вдруг стала бледной. Тогда бойкая старушка приказала маме: «Гражданка, немедленно выведите ребенка на свежий воздух!».
Сердитая мама с девочкой вышли из вагона, и только отдышались, как выяснилось, что они опять забыли зеркало, теперь уже в трамвае! Мама совсем расстроилась из-за этого злосчастного зеркала, ведь теперь надо было дождаться того трамвая, в котором уехало зеркало, а времени у них осталось совсем немного, так можно и на поезд опоздать.
Девочке совсем не жалко было этого зеркала. Она тихонько шмыгала носом и думала о том, что вот если бы мама разрешила откусывать от мороженого, то оно бы не успело растаять и не упало бы на юбку. Здесь же на остановке в газетном киоске мама купила сразу три газеты и завернула в них селедку, они еще постояли в ожидании трамвая и наконец-то он появился. Мама быстро поднялась в вагон, вышла из него уже с зеркалом и облегченно вздохнула. До вокзала они добрались без приключений.
Времени оставалось в обрез, мама едва успела купить билет и они побежали к поезду. Дойти до детского вагона они не успевали и сели в обычный вагон. В вагоне нашлись свободные места, мама посадила девочку у окна и стала разговаривать со знакомой тётей в красивой розовой кофте. Билет мама положила на столик, ведь обычно после отправления поезда по вагонам проходил контролер и проверял, все ли пассажиры едут с билетами.
Билетик был из толстого коричневого картона, маленький, по краю на нем были пробиты очень маленькие дырочки, а в середине была дырочка побольше. Девочка взяла билетик, повертела его в руках, на нем были какие-то буквы, но читать девочка еще не умела. Сначала она посмотрела сквозь дырочку в билете левым глазом, затем правым, потом опустила край билетика в щель между стеклом и рамой окна и неожиданно билетик провалился в эту щель.
Девочка замерла, она поняла, что случилось что-то совсем уж плохое. Мама, занятая разговором, ничего не заметила. Что же теперь будет?! А вот и контролер, он уже в вагоне и подходит к ним все ближе и ближе. Мама ищет билетик на столе, у себя в кармане жакета, в кошельке, но билетика нигде нет. Девочка срывающимся голосом говорит, что билетик упал и все начинают искать его на полу под деревянными сиденьями, но его нет и там.
Контролер подозрительно смотрит на маму, а девочка показывает, куда именно провалился билетик. Мама с тетей в розовой кофте осматривают эту щель и понимают, что оттуда билет никак не достать, если только разобрать стену вагона.
Контролер проверил билет у тети и предлагает маме заплатить штраф за безбилетный проезд, мама не соглашается. Контролер настаивает на штрафе, он не верит, что в эту оконную щелку может провалиться билет, а девочка берет со стола билет тети и у всех на глазах билет исчезает в щели. Все умолкают и смотрят друг на друга. Но вот контролер шумно вздыхает, поворачивается и уходит. У мамы очень сердитое лицо, девочка старается не смотреть на нее. Она смотрит в окно, но там почему-то нет ничего интересного.
Наконец они прибыли на свою станцию и идут домой. Вскоре приходит с работы отец и они садятся ужинать. За ужином мама рассказывает о поездке в город, ругает девочку, называет врушкой и вертушкой. Надо же, придумала какого-то мальчика со старым лицом и в лаковых туфлях. Отец молча смотрит на девочку, а она сидит за столом не поднимая глаз, ей очень стыдно.
Отец берет газету и выходит на крыльцо покурить, но почти сразу же он возвращается с газетой в руках, походит к маме и показывает, где нужно читать. Мама читает заметку о том, что в город на гастроли приехал цирк лилипутов. Папа рассказывает девочке, что лилипуты - это обычные люди, только они очень маленького роста, а в парикмахерской девочка действительно видела артиста этого цирка.
Девочка успокоилась и повеселела, помогла маме распаковать зеркало. Вот уже зеркало повешено на стену и они все трое - папа, мама и девочка, довольные, смотрятся в него. Девочка трогает пальчиками край позолоченной рамы…
Сколько же времени прошло?
Женщина бережно касается поверхности зеркала. Надо немного подновить раму и зеркало еще послужит. А вечером перед сном нужно рассказать внукам историю этого зеркала.
Дорогие мои, в каждой семье обязательно есть старые вещи, с которыми связаны какие-то семейные истории и добрые воспоминания. Это может быть любимая серебряная ложечка мамы или пожелтевшая детская фотография вашего папы с большим резиновым гусем, или кружевная салфетка, связанная вашей бабушкой, или ваш собственный младенческий локон, бережно хранимый много лет в конвертике.
Это не просто старые вещи, это самые настоящие волшебные вещи! Посмотрите на них и они вернут вас хоть на несколько минут в пору вашего детства. В то чудесное время, когда были живы и здоровы дедушка и бабушка, а родители были еще так красивы и молоды.
А которые из ваших старых вещей вы назвали бы волшебными?
Запах квашеной капусты,
Жареный картофель с луком
До чего же было вкусно
Была бабушка, был внуком.
По утру за углем сходит
Печь топили, было дело
Целый день в делах проводит
Я на улице- глядела.
А обедать позовет
Йод достанет из аптечки
С валенок мне снег сметет
И сушить поставит к печке.
Золотое было детство
И сугробы мне по пояс
Никуда, увы, не деться
На висках седая поросль.
Деревянный, двухэтажный
Весь в снегу стоит уныло
Домик мой, навеки важный…
Как давно все это было!
Бывало, в детстве я в чулан залезу…
Бывало, в детстве я в чулан залезу,
Где сладко пахнет редькою в меду,
И в сундучке, окованном железом,
Рабочий ящик бабушки найду.
В нём был тяжелый запах нафталина
И множество диковинных вещиц:
Старинный веер из хвоста павлина,
Две сотни пуговиц и связка спиц.
Я там нашёл пластинку граммофона,
Что, видно, модной некогда была,
И крестик кипарисовый с Афона,
Что, верно, приживалка привезла.
Я там нашёл кавказский пояс узкий,
Кольцо, бумаги пожелтевшей десть,
Письмо, написанное по-французски,
Которое я не сумел прочесть.
И в уголку нашёл за ними следом
Колоду бархатных венгерских карт,
Наверное, отобранных у деда:
Его губили щедрость и азарт.
Я там нашёл мундштук, зашитый в замшу,
На нём искусно вырезан медведь.
Судьба превратна: дед скончался раньше,
Чем тот мундштук успел порозоветь.
Кольцо с дешёвым камушком - для няни,
Таблетки для приёма перед сном,
Искусственные зубы, что в стакане
Покоились на столике ночном.
Два вышитые бисером кисета,
Гравюр старинных жёлтые листы,
Китовый ус из старого корсета, -
Покойница стыдилась полноты.
Тетрадка поварских рецептов старых,
Как печь фриштык, как сдобрить калачи,
И лентой перевязанный огарок
Её венчальной свадебной свечи.
Да в уголку за этою тетрадкой
Нечаянно наткнуться мне пришлось
На бережно завернутую прядку
Кудрявых детских золотых волос.
Что говорить, - неважное наследство,
Кому он нужен, этот вздор смешной?
Но чья-то жизнь - от дней златого детства
До старости прошла передо мной.
И в сердце нету места укоризне,
И замирает на губах укор:
Пройдёт полвека - и от нашей жизни
Останется такой же пёстрый сор!
1945
А помнишь такое: шелковица, вечер, лиловый язык, сумасшедшая мода, черничные ночи, сгоревшие плечи, и нос со следами недавнего мёда… И жить по любви было круче и проще, чем как завещала великая мама. Казаться, как есть: невозможной и тощей, улыбчивой, быстрой, горячей и пряной,
Той девочкой.
В самых нелепых нарядах, с большими стихами в опухшей тетради. И люди, с которыми счастлива рядом - готовили блинчики завтрака ради. Они никогда никуда не девались, и были поблизости, то есть - повсюду.
А помнишь, каким одиноким физалис казался на краешке белого блюда? Мы жили, спасали, спешили и пели, открыли лекарство от рака и лени, а тот, кто уехал на прошлой неделе, на этой вернулся с букетом сирени.
Та девочка,
Только теперь через 30, со всем багажом, что указано выше - уже научилась свободно смеяться, реветь никогда, огорчаться потише,
Ходить поспокойней, и спинку ровнее, и море весеннее трогать руками.
И знать, что счастливчики - те, кто умеют
Всегда оставаться слегка дураками.
какой сегодня пекут хлеб? ужас! за такое надо руки отрывать! ничего святого нет! это ведь хлеб! таких горе-пекарей надо расстреливать! а я до сих пор помню вкус белого хлеба который в детстве выдавали детям по карточкам (пол- булки). и мы с мамой ехали на автобусе и стояли в очереди чтобы его купить. вкуснее ничего в жизни нет - только хлеб!
Мало кто уже вспомнит, зачем в сортире постоянно был коробок спичек…