Не спиться мне, и времени не спится,
И тяжесть дня не даст сомкнуть ресницы…
Но непослушен, как он непослушен,
Мой проводник по сказкам и мечтам…
Не спорь, устала ты - я слышу тихий шёпот, -
Не бойся ничего, иди за мной,
Там дивные сады, и вечный день,
И дождь совсем не колкий,
Там целый год у новогодней ёлки
Подарки дарит детям Дед Мороз,
И ты сплетёшь себе венок из грёз,
И не уколется душа твоя о лица злые,
Увидишь бал цветов - он будет для тебя…
Я это счастье не дарю другому,
Пусть будет вечен сон. Так лучше для тебя…
Не спится мне.
Пусть лучше мне не спится!
Не спиться мне, и времени не спится,
И тяжесть дня не даст сомкнуть ресницы…
Но непослушен, как он непослушен,
Мой проводник по сказкам и мечтам…
Не спорь, устала ты - я слышу тихий шёпот, -
Не бойся ничего, иди за мной,
Там дивные сады, и вечный день,
И дождь совсем не колкий,
Там целый год у новогодней ёлки
Подарки дарит детям Дед Мороз,
И ты сплетёшь себе венок из грёз,
И не уколется душа твоя о лица злые,
Увидишь бал цветов - он будет для тебя…
Я это счастье не дарю другому,
Пусть будет вечен сон. Так лучше для тебя…
Не спится мне.
Пусть лучше мне не спится!
Не спиться мне, и времени не спится,
И тяжесть дня не даст сомкнуть ресницы…
Но непослушен, как он непослушен,
Мой проводник по сказкам и мечтам…
Не спорь, устала ты - я слышу тихий шёпот, -
Не бойся ничего, иди за мной,
Там дивные сады, и вечный день,
И дождь совсем не колкий,
Там целый год у новогодней ёлки
Подарки дарит детям Дед Мороз,
И ты сплетёшь себе венок из грёз,
И не уколется душа твоя о лица злые,
Увидишь бал цветов - он будет для тебя…
Я это счастье не дарю другому,
Пусть будет вечен сон. Так лучше для тебя…
Не спится мне.
Пусть лучше мне не спится!
- Чем отличаются ведуньи, волшебники, маги, колдуны, шаманы? Или это названия одного и того же?
- В медицине есть врач-хирург, врач-ортопед, врач-онколог, врач-педиатр. В магии так же - какую науку я больше всего исследую. Например, если я исследую как работает человеческий мозг - это телепатия. Если я заставляю человека принять мои мысли - это телепатия насильственная. Если я умею передвигать предметы - это телекинез, значит я специалист в области телекинеза. Все названия типа волшебник, колдун - это все утилиты.
Сейчас любую тетку, которая ездит на БМВ последней модели и рулит коллективом в сто человек я могу назвать волшебницей. Обычному человеку это под силу, если он этого захочет.
Думаете каждому хотелось идти в магию? Когда в деревне 10 человек и умирающая бабка, которая умела целить всю деревню, принимала роды, была повитухой, выдергивала из села одну девочку, просто забирала, потому что «я прокляну твою семью, если ты мне не отдашь своего ребенка», и давала ей знания, обучала ее. Как собирать ягоды, какие травы, какими пользоваться кореньями деревьев, в какое время пить воду, в какое время ей мыться, почему лучше на рассвете умываться. У нее был опыт, переданный годами. Мы этот опыт принимаем и, понятное дело утром хотим его применить. Выходишь, и перед тобой зеркало, кран и хлорированная вода. И явно у тебе не получится ритуал омовения своей внешности, чтобы она омолодилась, потому что хлорка не очень хорошо действует на кожу.
Поэтому я считаю что все эти названия давались с учетом человеческого незнания, человеческой необразованности. Например, если человек говорил на тарабарском языке, его называли «колдун», а он всего лишь на английском разговаривал. Вы сейчас увидите китайца, он заговорит, а вы подумаете что он заговор читает, и вы его сразу - «ведьмак». Тибетский целитель иголки в вас вставляет - вы говорите: «вот волшебник». Из-за малого количества образования давались определенные ярлыки, когда человек больше знал.
Мы сейчас тоже даем ярлыки: у вас есть хирург с золотыми руками, а есть… Коновал. Это все оттуда. Вы же даете оценку этим людям, причем даете ее со своей точки зрения, потому что вы попробовали это на себе. Вам плохо выдернули зуб и следовательно это уже не волшебник. Так же и с магами. Наколдовал какой нибудь ерунды, его взяли и сожгли. И нету больше такого колдуна.
Различий нет. Есть специфика, специализация и русло по которому идет тот или иной человек, изучая философию, эзотерику, магию, волшебство и работу мозга.
Она ждала всё глядя в небеса
Прикосновенья тайн, сакральных знаний,
Чтоб в лучший миг своих воспоминаний
Перевести дыхание Творца.
Чтоб отразить в безоблачных глазах
Бескрайний свет играющей Вселенной.
Она жила своей Душой нетленной,
Ступив на путь простого волшебства.
Феи рождаются, взрослеют и даже стареют как обычные девочки. Некоторые даже не подозревают, что они феи!
Между тем узнать настоящую фею не так уж сложно, особенно если помнить, что все феи любят варить кофе, просыпаться по утрам раньше всех и дарить подарки без повода.
Знали бы вы, как не любят феи отказываться от свежего утреннего кофе! Если долго лишать фею утреннего кофе, то бедняжка может даже заболеть и не каким-нибудь насморком, а самой настоящей хандрой.
Феи страстно любят гулять, особенно в парках, и по многолюдным улицам с красивыми витринами, и по переулкам, где ещё сохранились газовые фонари, иногда в лесу за городом, а можно и на окраине, где все друг друга знают и дети гоняют день деньской на велосипедах. Да что там говорить, феи любят гулять.
Там, где вера в добро, там и доброта. А доброта - это и есть волшебство.
Я разлюбил себя. Тоскую
От неприязни к бытию.
Кляну и плоть свою людскую,
И душу бренную свою.
Когда-то погружался в сон
Я, словно в воду, бед не чая.
Теперь рассветный час встречаю,
Бессонницею обнесён.
Она стоит вокруг, стоглаза,
И сыплет в очи горсть песка.
От смутного её рассказа
На сердце смертная тоска.
И я не сплю - не от боязни,
Что утром не открою глаз.
Лишь чувством острой неприязни
К себе - встречаю ранний час.
Душа моя затосковала ночью.
А я любил изорванную в клочья,
Исхлёстанную ветром темноту
И звёзды, брезжущие на лету
Над мокрыми сентябрьскими садами,
Как бабочки с незрячими глазами,
И на цыганской масленой реке
Шатучий мост, и женщину в платке,
Спадавшем с плеч над медленной водою,
И эти руки, как перед бедою.
И кажется, она была жива,
Жива, как прежде, но её слова
Из влажных «Л» теперь не означали
Ни счастья, ни желаний, ни печали,
И больше мысль не связывала их,
Как повелось на свете у живых.
Слова горели, как под ветром свечи,
И гасли, словно ей легло на плечи
Всё горе всех времён. Мы рядом шли,
Но этой горькой, как полынь, земли
Она уже стопами не касалась
И мне живою больше не казалась.
Когда-то имя было у неё.
Сентябрьский ветер и ко мне в жильё
Врывается -
то лязгает замками,
То волосы мне трогает руками.
Я прощаюсь со всем, чем когда-то я был
И что я презирал, ненавидел, любил.
Начинается новая жизнь для меня,
И прощаюсь я с кожей вчерашнего дня.
Больше я от себя не желаю вестей
И прощаюсь с собою до мозга костей,
И уже, наконец, над собою стою,
Отделяю постылую душу мою,
В пустоте оставляю себя самого,
Равнодушно смотрю на себя - на него.
Здравствуй, здравствуй, моя ледяная броня,
Здравствуй, хлеб без меня и вино без меня,
Сновидения ночи и бабочки дня,
Здравствуй, всё без меня и вы все без меня!
Я читаю страницы неписаных книг,
Слышу круглого яблока круглый язык,
Слышу белого облака белую речь,
Но ни слова для вас не умею сберечь,
Потому что сосудом скудельным я был.
И не знаю, зачем сам себя я разбил.
Больше сферы подвижной в руке не держу
И ни слова без слова я вам не скажу.
А когда-то во мне находили слова
Люди, рыбы и камни, листва и трава.
Как встреча коротка -
Все мысли кувырком:
Проносятся века
За окнами - молчком.
Сиреневая ночь…
И я иду, спеша,
По лезвию ножа…
По лезвию ножа.
Как бесконечен путь,
Как надоедлив дождь,
Как холод режет грудь
И выбивает дрожь.
И зелень фонарей
Качается, дрожа,
На лезвии ножа,
На лезвии ножа…
А ты - во тьму, ты - вдаль…
И я кричу: «Постой!»
Прозрачная печаль
Вдруг стала темнотой.
Окончена игра,
Но как скользит душа
По лезвию ножа,
По лезвию ножа.
О Господи, конечно, все мы грешны,
Живём, мельчась и мельтеша.
Но жаль, что, словно косточка в черешне,
Затвердевает камешком душа.
Жаль, что её смятенье слишком жёстко,
Что в нас бушуют кровь и плоть,
Что грубого сомнения подростка
Душа не в силах побороть.
И всё затвердевает: руки - в слепок,
Нога - в костыль и в маску - голова,
И, как рабыня в азиатских склепах,
Одна душа живёт едва-едва.
- Как же я ненавижу эту работу! - вздохнул Добрый Волшебник и крикнул: «Заходите!»
Посетитель оказался молодым человеком неприятной наружности. Волшебник присвистнул.
- Это кто ж тебя так?
Молодой человек неловко потрогал пальцем свою неприятную наружность и оскалил клыки.
- Да ведьма одна… Здесь недалеко живёт.
- Дилетантка, - проворчал Добрый Волшебник. - Заклинание держится еле-еле, снять пара пустяков. Ну-ка, посмотрим, что тут у нас есть? Так, клыки, свиное рыло, зеленая шерсть. Это понятно. Неприятно, конечно, но не смертельно. Я же говорю, дилетантка. Хм, зато сила у тебя теперь как у трех человек… а здоровье? Ага, ты ничем не болеешь. И понимаешь язык животных. Да что эта ведьма, с ума сошла? Она тебя проклинать собиралась или благословлять?!
- Проклинать.
- Халтурщица! Но это по крайней мере, больно было?
- Нет.
- Тьфу! Гнать в шею таких ведьм. Если бы я накладывал заклятие, всё не так бы организовал. Тебе каждая минута жизни в этом теле грозила бы нечеловеческими мучениями! И деталей бы добавил. Гнойных язв, свищей, или вросших в плоть крючьев.
Посетитель сглотнул.
- А… это можно как-то снять? Вы говорили, легко?
- Да никаких проблем. Искупайся в ванне с человеческой кровью - и станешь как новенький.
- А иначе нельзя? Поцелуй принцессы не поможет?
- Слушай, кто здесь Добрый Волшебник - ты или я? Зачем спрашиваешь, если сам всё знаешь?
- Ну просто… Так что с поцелуем?
- Поцелуй тоже поможет. Но ты подумай, ванна с кровью - это же круто!
- Нет, спасибо. Я уж как-нибудь… уговорю какую-нибудь принцессу.
Посетитель попятился и выскочил из избушки Доброго Волшебника.
- Чертова работа, - вздохнул Волшебник. - Как она мне надоела! А всё проклятый пятый пункт. Ну почему нас, светлых эльфов, не принимают на факультет некромантии?!
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ (последняя)
Но тут вновь погас свет. Я очнулась в пустыне.
Песок забился под одежду, а ветер наносил на меня все новые и новые слои.
Я лежала на бархане, вся мокрая и истерзанная жаждой.
Кашель выталкивал из легких морскую воду и заставлял жабры быстро и болезненно трепетать.
Наконец я сделала первый судорожный вдох.
Чешуя блестела на солнце серебряным панцирем, и я решила пока ее не убирать, просто упрочила эту своеобразную защиту и старательно залечила все еще сочащиеся кровью раны.
Вставая, посмотрела на огромное раскаленное солнце и увидела везде только унылый пейзаж песчаных барханов, изрезавших горизонт своими плавными линиями. Я криво улыбнулась.
- Считай, что ты меня достал. Я больше не собираюсь играть по твоим правилам. И дохнуть здесь без пищи и воды тоже не буду.
Но тут за спиной послышались тихое рычание и скрип песка под мощными лапами.
Я снова улыбнулась, даже и не думая оборачиваться.
Толчок воздуха в спину и… ничего.
Я продолжала стоять, сжимая в руке белого, вырывающегося изо всех сил дракончика, до крови искусавшего мне пальцы.
Он яростно пищал, сверкая алыми бусинами глаз, и махал маленькими крылышками, возмущаясь, что я никак не хочу дать ему свободу.
- Ты ведь не хочешь, чтобы он полетел?
Ласково прошептала я.
Мир снова изменился.
Теперь я стояла посреди огромного тронного зала, пол, потолок и стены которого были из прозрачного камня, в глубине которого сверкали тысячи искр драгоценных вкраплений - они постоянно перемещались, исчезая в одном месте и появляясь в другом.
Я подняла голову и взглянула на вырезанный из цельного куска дерева трон. Обычное дерево, каких тысячи в каждом лесу, но только в этом были заключены тысячи душ тех дриад, которые когда-то согласились служить хозяину трона.
Ненависть толчками растекалась по жилам, сжимая сердце, застилая глаза.
Но дракончик снова тяпнул меня за палец, и я тряхнула головой, приходя в себя и ругаясь сквозь зубы.
- Гр-р-р-р.
Прорычал он и укусил еще раз. Кажется, треснула кость.
- Чего ты хочешь?
Он сидел на троне. Древний старец с длинной, касающейся пола белой бородой и глазами, полными мудрости.
- Чтобы ты закрыл проход в мой мир и вернул меня обратно. 1
- Твой мир сладок.
Протянул он и устало прикрыл глаза.
- Посмотри на меня, ведьма. Я стар и немощен, у меня почти не осталось сил, но существа твоего мира обладают столь нужной мне энергией жизни. Я не беру много.
- Пока!
Процедила я.
- Пока…
И не подумал отрицать он.
- Но если я закрою проход, то и этого источника силы больше не будет, а новый искать мне просто некогда, я умираю.
- Меня это не волнует. Если ты немедленно не закроешь портал,
то он обретет свободу.
Дракончик злобно запищал, утраивая усилия, пришлось держать его уже обеими руками. Старик с опаской за нами наблюдал.
- Не стоит спешить, ведьма, всегда можно найти компромисс.
- Вот ты и ищи.
Он грустно улыбнулся:
- Если бы я мог, то уже отпустил бы тебя и не совался бы в мир, где есть столько магии и губительного для меня волшебства.
- Магией-то ты как раз питаешься.
- Она есть в каждом существе. Даже в животных.
- А в мертвецах?
Мысль пришла так неожиданно, что я чуть было не выпустила вцепившегося в запястье дракончика. Долго я так не выдержу.
- В каких мертвецах?
- Тех, которых подняли из гробов и дали им вторую жизнь. Ожившую мертвую плоть мы называем нежитью.
- Покажи.
Потребовал он.
Я растерялась, не очень представляя, где я сейчас найду мертвеца
да еще и оживлю его.
- Мертвецов у меня много. Вот, например.
Камень передо мной раздвинулся, как раздвигается водная гладь, и на поверхность «всплыл» свежий труп мертвой собаки. Я удивленно взглянула на старика.
- Животных я могу утаскивать целиком.
Смущенно объяснил он.
- А вот с людьми все сложнее, их так просто не утащишь - слишком сильное биополе, у многих защита такая, что может причинить боль даже мне, так что приходится устраивать несчастные случаи.
Я саркастически подняла бровь. Старик только развел руками.
- С того момента, как они вступили в тень, жертвы принадлежат мне.
Я решила не зацикливаться на его бредовых высказываниях, а, отцепив правую руку от вконец обнаглевшего дракончика, теперь вопящего не переставая, сорвала с шеи небольшой янтарь, служивший амулетом, и бросила его на собаку.
Камень вспыхнул, и мертвое животное тут же охватило синее пламя.
Я немедленно вспомнила про свою собственную защиту в виде язычков алого пламени и осторожно потрогала змейку, все еще висящую на шее.
- Алое пламя - защита, синее - воскрешение.
Пробурчала змейка.
- Пора бы уже знать хотя бы азы эльфийского волшебства.
Мне стало стыдно, но тут собака пошевелилась, дернула лапой и с трудом встала.
Старик внимательно следил за ней. Оглянувшись и помотав головой, животина неуверенно тявкнула, и тут же уставилась на капли моей крови, упавшей на пол. Тихий рык прорезал воздух. Собака подошла и лизнула испачканный пол.
- Ей нравится?
Поинтересовался старик.
Собака подняла глаза и уставилась на меня.
- Нравится.
Буркнула я и оградила себя прозрачным куполом.
Зверь будто взбесился. Псина набрасывалась на прозрачную стену, злобно рычала и лаяла, пытаясь добраться до такой близкой добычи.
Старик медленно встал и сошел с трона.
- Что ж, любопытно. Пожалуй, я смогу вытянуть из нее энергию…
Он обошел вокруг, присматриваясь к псу, но тут оголодавший труп тоже заметил старика и, радостно тявкнув, рванул к нему, плюнув на такую недоступную меня.
Старик сначала ничего не понял и даже мило улыбнулся собачке, но, когда эта зверюга с наслаждением вцепилась ему в голень, тоненько взвыл.
Мы с дракончиком с интересом наблюдали, как старик носится кругами вокруг моего купола, уворачиваясь от азартно щелкающей челюстями собаки.
- Гр-р-р.
ыразил свое мнение дракончик и снова тяпнул меня за руку, вернувшись, так сказать, к прерванному занятию.
Я заорала от боли и громко посоветовала старику решить прямо сейчас, согласен ли он на мои условия в обмен на то, что я постоянно буду поставлять ему нежить, или же я отпускаю этого маленького монстра.
Старик серьезно задумался, не переставая носиться по залу.
И в следующее мгновение все вокруг исчезло, а я снова стояла посреди
пустой площади около статуи.
Тень на мостовой с тихим шипением съежилась, а потом и вовсе пропала, а в руках у меня оказалась маленькая статуэтка из белого камня в виде вцепившегося мне в палец когтями и зубами дракончика.
- «У тебя на пальце перстень с желтым камнем. Коснешься нежити, и она окажется у меня в гостях. Как только ты его снимешь, на пальце в тот же миг появится новый, так что я буду не прочь, если ты снабдишь ими всех своих знакомых».
Прозвучал голос старца у меня в голове.
- Хорошо.
И присутствие чужого разума в моей голове тотчас исчезло, а я пошла домой.
На крыльце меня ждал Скор.
Он сидел на ступеньках, дверь была распахнута настежь, и его темный силуэт освещался висящим над его головой фонарем.
Эльф тихо играл на флейте, и ее нежная, щемящая сердце мелодия разносилась далеко окрест.
Неподалеку сидели три драные кошки и тихо слушали, стараясь не шевелиться и ничем не выдать себя.
Я прислонилась плечом к стене, скрываясь в тени каменной арки, и заслушалась ласковым голосом маленькой флейты.
Вся накопленная усталость, вся боль от недавних ран и печаль от скорого расставания растворились в этой музыке и оставили после себя только безмятежность и ощущение покоя.
Мимо кошек пробежала худая длинная крыса, но те даже не повернули
головы в ее сторону.
Крыса удивленно вернулась и снова пробежала под самым носом у когда-то белого кота, но тот слышал сейчас только флейту и ничего, кроме нее, не видел.
Крыса удивленно пискнула и скрылась в арке, но мелодия уже оборвалась, и флейта опустилась в карман старой куртки черноглазого эльфа.
- Я знаю, что ты здесь, Эля.
Тихо произнес он, и я вышла из тени и смущенно встала перед ним, освещенная светом фонаря и по той же причине не видящая выражение лица Скора.
- Тебя не было целый месяц.
Я удивленно охнула, представляя, что подумали друзья.
И Клин!
- Ты думаешь о нем, ведь так?
В его голосе больше не было ни холода, ни шутовской ревности, он просто констатировал факт.
- Да.
Скор криво улыбнулся и встал.
- Вот ты и сделала свой выбор, маленькая принцесса.
И он ласково провел рукой по моей все еще покрытой чешуей щеке.
- Я уважаю его, а потому ухожу.
- Но…
- Аш, моя маленькая леди.
Он прижал палец к моим губам, не давая мне закончить.
- Я всегда буду рядом, когда понадоблюсь тебе. Все, что ты должна будешь сделать, это отправить мне весточку с ветром. Ты ведь помнишь как?
Я кивнула, все еще не веря, что он уходит.
Мне стало вдруг так больно и одиноко, что я готова была заплакать. Сзади послышался громкий писк удирающей крысы и рев трех голодных котов, несущихся следом.
- Держи, это тебе мой подарок на свадьбу.
И мне в руки опустилась перевязь с двумя длинными клинками, его родовыми клинками, которыми он так дорожил.
- А то ты вечно ходишь безоружной.
Я грустно улыбнулась, не зная, что сказать.
- Прощай!
И не успела я опомниться, как его силуэт уже скрылся в темном проеме арки.
Я бросилась было следом, но на выходе никого не было, только ветер теребил мне волосы да тихонько позвякивали стукающиеся друг о друга клинки.
В дом я вошла в тяжком унынии и застала всю компанию поглощающей ужин. Скатерть на столе почему-то была черная, а на противоположной стене висело мое огромное изображение в черной рамке и с траурной надписью, выведенной явно кошачьей лапой:
- «Мы не забудем тебя, друг, спи спокойно, где бы ты ни упокоился».
Меня пробил нервный кашель.
Ну ни фига себе отлучилась ненадолго!
И тут я обратила внимание на повисшую в комнате тишину и увидела, как на меня, открыв рот, показывает лапой Уська.
Я решила немного разрядить обстановку - закатила глаза, выставила перед собой руки и громко застонала, сделав шаг вперед, но тут же споткнулась о порог и бухнулась, впечатавшись носом в пол.
- Это точно Эля.
Прозвучал среди гробового молчания голос Филина.
И тут все выскочили из-за стола и бросились меня поднимать, отряхивать, выяснять, где пропадала.
Кот прыгал снизу и громко орал, чтобы его подняли вверх, а Клин уже тащил меня на руках в спальню, отремонтированную и принявшую свой прежний вид.
Правда, в ванную я все-таки пробилась сама, ответив решительным отказом всем добровольцам, желающим потереть мне спинку.
Филин, кстати, за такое предложение получил от Тины по шее, все осознал и тут же снял свою кандидатуру.
Вымывшись и наконец-то отлежавшись в горячей ванне, я закуталась в теплый махровый халат и вернулась в комнату.
Там я застыла, недоуменно разглядывая кучу вкусностей - пирожных, дымящуюся индейку и прочее, - разбросанных по кровати в красивых тарелочках. Уська сидел в центре и нервно отщипывал от индейки крылышко.
Уже второе, между прочим, первое он заранее успел сожрать.
- А, привет, Эля.
- А ты что тут делаешь?
- Как это что.
Даже обиделся пушистик.
- Стерегу твой ужин.
Я скептически посмотрела на зажатое в лапке крылышко. Уська смущенно сунул его за спину, старательно заталкивая лапой под подушку.
М-да, а мне на ней еще спать.
- Ну, я пошел.
- Иди.
Разрешила я и плюхнулась на покрывало, пододвигая к себе поднос с недоеденной индейкой.
- Да, кстати, тут к тебе кое-кто пришел.
Я обернулась и увидела стоящего в дверях Клина.
Позади него виднелись любопытные рожи толкающихся Филина и Тины. У Клина в руках был букет алых роз.
Я почувствовала, что кусок индейки пошел не в то горло.
- Дорогая!
Я кашляла, сгибаясь пополам, но Клин и сам был весь красный от смущения, а потому на такие мелочи внимания не обращал.
- Я хочу просить твоей руки… То есть жениться на тебе!
Раздался стук падающего тела. Индейка все же прошла в желудок, но теперь я никак не могла заползти обратно на кровать.
- Ты согласна?
В его голосе было столько надежды, что я все-таки обратила на него внимание, усаживаясь на постель и угрюмо отодвигая индейку.
- На что?
Клин растерянно обернулся в поисках поддержки, но Филин попросту пнул
его ногой под зад, и командир буквально влетел в комнату, споткнулся о пытавшегося увернуться кота и рухнул прямо на меня, а я как раз взяла в руки тарелочку с мороженым.
Клин ласково убрал пломбир с моего лица, и я все-таки разлепила правый глаз. Филин с Тиной вползли в комнату на карачках, спеша не упустить момент и почему-то уверенные, что мы их не заметим.
- Дорогая.
Снова начал Клин, пытаясь встать и упираясь рукой мне… в грудь!
Я заорала и залепила ему пощечину. При этом дернула правой ногой и заехала Филину в глаз.
Послышался надрывный стон и гомерический хохот Уськи.
Клин, лишившись опоры, снова рухнул на меня.
Я начала задыхаться, активно дергаясь и чувствуя, как нога на этот раз попала во что-то мягкое, и Уська с воем вылетел за дверь.
- Дорогая…
- Кто?
Удивленно замерла я, глядя на возмущенную физиономию поклонника. Клин уперся руками в постель и все-таки слез с меня, сев рядом.
- На…
Я с удивлением уставилась на маленькое золотое колечко с огромным бриллиантом. Из коридора вернулся прихрамывающий кот.
- Это что?
- Кольцо!!!
Заорал кот снизу, держась за правый глаз.
- Мне?
- Тебе. Ты отдашь мне свою руку и сердце?
Я тупо переваривала его слова, пытаясь понять, зачем Клину нужна моя рука, и какая точно - правая или левая.
- Скажи да.
Шипел кот, пока Филин запихивал его под кровать. Тина старательно ему помогала. Нам из последних сил пытались не испортить момент.
- Так ты согласна выйти за меня замуж или нет?
Вконец отчаялся Клин.
- А-а-а… э-э-э… Мне надо подумать.
На полу кто-то застонал, а кот выбрался с другой стороны кровати и решительно полез на постель. Но тут из-под нее вынырнула рука Филина, и пушистик снова рухнул вниз с диким воем и руганью.
- А сколько времени надо?
Я посмотрела в серые, любящие глаза Клина и тяжело вздохнула, понимая, что мне от них никуда не деться.
- Нисколько, я согласна!
- Ура!!!
Из-под кровати выскочил исцарапанный, но счастливый Филин, сжимавший в руках вырывающегося Уську.
Он подошел к сидящей на полу Тине и торжественно произнес:
- А ты выйдешь за такого красавца, как я?
Тина выразительно подняла левую бровь, и Филин немедленно потух.
- Возможно. Лет через двадцать. Чишер!
Филин вновь засиял и так прижал к себе несчастного кота, что тот только хрипел от избытка чувств.
- Вы слышали?! Она сказала…
Радостно повернулся к нам Филин.
Но мы уже никого и ничего не слышали.
Я сидела на коленях у Клина и жмурилась от счастья, а он просто меня целовал…
КОНЕЦ
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ (предпоследняя)
- И кто же он?
Я поразилась, с каким спокойствием он это сказал. Ему что, все равно, что ли?
- Клинок.
Не подумав, брякнула я.
Тихо зашелестел вынимаемый из ножен меч.
Мама! Это он на меня, что ли?!!
- Не бойся.
Ага, щас!
Только сяду куда-нибудь. Кровать подошла как нельзя лучше, тут же провалившись под моей попой.
Раздался треск. И я грохнулась в дыру с головой, размахивая в воздухе ногами. Скор тут же вытащил меня, правда, первое, что я проверила, это на месте ли его клинок. Меч был в ножнах. Ну слава богу.
- Не бойся.
Мягко сказал он и убрал с моего лба прядь волос.
- Я убью его, и все будет хорошо.
Я так и застыла, переваривая столь радостную новость.
Кошмар!
Так, надо предупредить Клина.
Так, а что я ему скажу?
Дорогой, меня приехал навестить будущий муж, который хочет тебя прикончить, так что не мог бы ты скрыться на какое-то время?
Вряд ли он срочно побежит спасать свою шкуру.
- Где ты остановилась?
Голос Скора прервал мои тяжелые думы.
- Ну, э-э, ты понимаешь…
- Можешь не рассказывать. Я уже все узнал у ректора. А сюда поднялся потому, что почувствовал в коридоре твой запах.
Я старательно принюхалась, соображая, чем же это от меня так пахло, что он на чердак прибежал. Нет, срочно надо вымыться.
- Пошли? 1
- Пошли.
Кивнула я и обреченно направилась следом за уверенно шагающим эльфом, который крепко держал меня за руку.
Я старалась, как могла: ходила кругами, побывала у фонтана, в библиотеке, порту, дворцовом парке, даже в кузнице, но в конце концов, когда на небе замигали редкие звезды и где-то за городом завыли волки, я поняла, что дальше бродить нет никакого резона, и с тяжелым вздохом повела Скора к нашему дому.
Дверь встретила меня как родную и даже попыталась поцеловать руку, зажав ее ручкой, но стоило Скору просто вытащить меч из ножен, как она тут же вежливо распахнулась, улыбаясь во весь рот с остатками зубов.
А дома нас уже ждали.
Все были одеты и, видимо, уже собирались идти меня искать. Клин как раз отдавал последние инструкции, стоя спиной ко входу, и поэтому не сразу нас заметил.
- …И помните - где будет больше всего шума, гама и вспышек, туда и идем, она наверняка опять что-нибудь натворила…
Но тут он все-таки обратил внимание на тыкающего ему за спину Филина и обернулся к нам.
- Всем привет, это Скор, мой бывший жених.
Все уставились на каменно-спокойного Скора, который буквально сверлил взглядом не менее внимательно разглядывающего его Клина.
Тина молча сунула свой клинок в руку Клина, и тот благодарно сжал рукоять. Скор медленно достал свой меч из ножен и приглашающе улыбнулся Клину улыбкой голодного зверя.
- Приятно познакомиться.
Сказал, как плюнул.
Клин даже не пытался ответить.
Так, если я не вмешаюсь, то скоро моя проблема решится кардинальным образом: у меня вообще ни одного жениха не останется.
Тина молча смотрела на меня, как бы спрашивая, за кого предстоит сражаться ей. И если я только скажу, она не раздумывая убьет Филина только за то, что он встанет на ее пути, а он встанет… 2
Я решительно вышла вперед и встала между эльфом и человеком.
- Отойди, рысенок.
Ласково улыбнулся мне Скор.
- Обещаю, он умрет быстро.
Клин упорно молчал, не глядя на меня. Уже одно то, что я привела Скора в наш дом, по его мнению, говорило о многом, но и сдаваться он не собирался.
Эльф умрет, свою женщину Клинок не собирался делить ни с кем.
- Я сказала - хватит! А иначе оба будете тут бегать серыми козликами и бодайтесь тогда хоть до посинения.
Они с таким удивлением на меня уставились, что я почувствовала себя третьей лишней, лезущей, куда не просят.
- Считаю до пяти, а потом вы пожимаете друг другу руки и…
- Я не пожму руку убийце эльфов.
Покачал головой Скор и резко прыгнул вперед, меняя положение тела еще в полете и целясь лезвием в грудь врага.
- Бе-э-э…
- Эль, ты уж слишком строга.
Осуждающе покачал головой кот.
Я только фыркнула, глядя на серого и черного козлов, удивленно стоящих на полу и возмущенно смотрящих в мою сторону.
Как все-таки это символично - два козла, и оба из-за любви… м-да-а.
- Да не переживай ты, они снова примут прежний облик, когда перестанут желать друг другу смерти. А как только снова пожелают, так и снова в козлов.
- Бе-э-э!!!
Заорали оба одновременно и побежали… ко мне?
Бодаться?!
А-а-а, мамочка!
Я носилась по комнате, улепетывая от двух козликов и вереща во все горло:
- Спасите, помогите! 3
Кот громко хохотал.
А Тина с Филином спокойно сели есть горячие плюшки и пить чай.
И НИКТО НЕ КИНУЛСЯ МЕНЯ СПАСАТЬ!!!
Через два часа я сдалась.
Возможно, мне просто надоело сидеть на шкафу и кидаться тапкой. Но суть не в этом - они все-таки пожали друг другу руки.
Под угрозой на всю жизнь остаться рогатыми копытными.
А потом совместно помогли мне спуститься, ни на грамм не доверяя
друг другу.
Я облегченно выдохнула и бросилась доедать остатки плюшек, прихлебывая уже холодный чай.
Разбудил меня Скор.
Он сидел на моей кровати, а точнее лежал, опираясь на локоть, и перебирал мои почему-то вполне нормально лежащие на подушке волосы.
Предатели!
Я сонно потянулась и ласково ему улыбнулась, только потом осознав всю трагичность положения вещей.
А если сюда кто зайдет?!
- Как ты здесь очутился?
- Вошел,.
Ласково улыбнулся он мне и провел пальцем по изгибу моего лица. Мурашки прокатились по спине и табуном убежали в пятки.
- Послушай.
Я села и старательно отвернулась от этого чудо-эльфа, с ужасом понимая, что еще немного, и я просто брошусь ему в объятия, наплевав на все на свете.
- А тебя не смущает мой внешний вид? Хвост, например. Ну или рожки?
- Нет.
- Эля, я принес тебе завтрак.
Я застыла и с ужасом увидела входящего с подносом Клина. Чего это его вдруг на завтрак в постель разобрало, да еще с утра пораньше?4
Клин замер, увидев Скора, поднос не выдержал накала и смялся в его руках. Кружка с горячим чаем полетела на пол.
Я поняла, что чаю в постель я и сегодня не дождусь.
- Что он здесь делает?
Ровно спросил Клин, не отрывая взгляда от нахальной физиономии эльфа, разлегшегося на моей постели, да еще и заложившего руки за голову.
Я старательно придумывала ответ поправдоподобнее, но в голову кроме банального «лежит», как назло, ничего не лезло.
- Э-э… он пришел сказать мне доброе утро.
- Н-да-а?
Взгляд серых глаз Клина полыхнул льдом.
- И давно?
- А что тебе не нравится?
Протянул эльф, садясь на постели и с не меньшим холодом глядя на человека.
- Она моя невеста, и это ты не должен заходить сюда без спроса.
- Она моя невеста.
Процедил Клин, сжимая кулаки.
- А тебя здесь вообще никто не ждал.
Где ты был, когда ее вышвырнули из Академии и она была согласна на все, лишь бы найти работу в этом городе?
Я почувствовала, как полыхают мои щеки под потрясенным взглядом Скора. Так, если они друг друга поубивают, максимум, о чем я пожалею, так это о деньгах на похороны.
И я, гордо задрав нос, прошла мимо этих двух…
И вышла в коридор, громко хлопнув за собой дверью. Мечей у них нет, так что пусть творят, что хотят.
А я есть хочу.
И спать.
На кухне я жалобно выпросила у бегающего между летающих продуктов
Уськи пару вчерашних плюшек. 5
- На уж, несчастная ты наша.
И мне в руки, о чудо, сунули поднос с горячим чаем, молоком, целой горой горячих пирожков с вареньем и тарелкой с уже нарезанными сочными дольками ананаса. Я была готова расцеловать кота, о чем тут же ему и сообщила.
- Да ладно тебе.
Польщенно улыбнулся мохнатик.
- А где эти двое? Клин же уже брал еду, и вроде бы для тебя.
- В комнате, разборки устраивают.
Сверху донесся грохот ломающейся мебели.
- А-а-а!..
- Мечей нет.
- Ну тогда ладно, пускай бесятся.
Я кивнула и побрела в библиотеку, где, удобно обложившись подушками и взяв последнюю недочитанную книжку, углубилась в хитросплетение сюжета, заедая булочками страдания главного героя - он как раз лез на балкон к своей возлюбленной, пугая соседей воплями о своей несчастной любви.
Красавица не спешила выходить, так что ему пришлось буквально ввалиться внутрь и напороться на ее отца, трех собак и всю челядь.
Оказывается, он перепутал балкон и забрался в спальню к дону Педро.
Тот был просто счастлив и тут же спустил псов.
Обратно до земли герой добирался гораздо быстрее и мудро решил навестить свою любовь завтра ночью, даже не подозревая, что она в это время целуется на крыше с доном Карлосом, держась за трубу одной рукой и за дона Карлоса - другой.
Сюжет захватывал, так, что там у нас дальше?
Ага…
Я дочитала всего за два часа, закончилось все хорошо: в живых остались
только сама возлюбленная и однорукий, одноглазый, одноногий главный герой, лично перебивший всех, кто мешал их любви.
Впечатлившись, я решила проведать своих подозрительно затихших кавалеров, которые последние полтора часа, судя по грохоту, планомерно разносили наш дом на кусочки. 6
Спустившись вниз, я зашла в свою комнату, еще издали заметив, что дверь лежит рядом с проемом, а не закрывает его, как обычно.
Внутри были сплошные руины.
Окно выбито, кровать сломана, в стенах трещины, и везде летает пух.
Претендентов на руку хвостатой дамы я нашла внизу, спешно поедающих завтрак из шести блюд, на который расщедрился Уська.
На лицах - следы побоев, одежда кое-где порвана, но умирать никто явно не собирался.
Жаль.
Увидев меня. Скор сразу встал и галантно выдвинул стул.
Клин немедленно выдвинул другой, жестом приглашая меня сесть.
Я начала входить во вкус, мне еще никогда стул не отодвигали, тем
более два сразу. А может, ну ее, эту свадьбу, так прикольно. Когда за мою руку идет такая борьба.
Я села на третий стул, разочаровав обоих. Но Клин немедленно начал накладывать мне еду в тарелку, а Скор со словами:
- Она ЭТО есть не будет!
Тоже стал наполнять мне тарелку.
Получив сразу две порции и неуверенно уставившись на столь заботливых мужчин, ждущих, из какой тарелки я соизволю поесть, я растерялась.
Сзади послышались знакомые всхлипывания, и, обернувшись, я увидела ржущего кота, тыкающего лапой в мою сторону.
Р-р-р-р…
Короче, я съела и то и другое, чтобы никого не обидеть, а потому встать не смогла, а тихо отползла из-за стола, держась за живот и мечтая прилечь.
Но не тут-то было.
Меня немедленно подхватили под обе ручки и потянули каждый в свою сторону.
- Твоя комната временно находится в ремонте.
Начал Клин…
- И поэтому ты полежишь в моей.
- Почему это в твоей?
И меня рванули вправо.
- А потому.
Прорычал Скор.
- Что со мной ей будет безопаснее!
Меня потянуло влево.
- Отпусти ее. Ты причиняешь ей боль!
И меня так дернуло вправо, что я почувствовала, как трещит платье.
- Ребята.
Проблеяла я, чувствуя, как все съеденное просится наружу, и неважно через какой выход. Но им было явно не до меня.
- Отпусти ее.
Рычал Клин, буквально выдирая мне руку из сустава.
- Сам пусти, убийца, не смей дотрагиваться своими грязными руками до принцессы!
Левая рука почти отнялась.
- Ребята…
- Ты просто хочешь воспользоваться ею, а потом снова бросить!
- Когда это я ею пользовался?!
- Ребята!!!
Они застыли, наконец-то обратив на меня внимание.
- Отпустите же меня, мне больно!
Меня отпустили, и я, кривясь, потерла бедные руки, а потом угрюмо пошла… в библиотеку.
К счастью, там имелась ванная с туалетом, как и в любой другой комнате, так что я смогла закрыться хоть на целый день, телепортируя продукты с кухни, и хоть на время позабыв о своих горе-ухажерах.
Но не успела я устроиться на диванчике с очередным романом, как в дверь с силой постучали.
- ДА!!!
Рявкнула я в лицо Филину, резко распахивая дверь. Филин отпрыгнул назад и кубарем скатился по лестнице.
- Ты жив?
- Жив.
Простонал он снизу, пытаясь встать.
Я почувствовала себя дико виноватой и поспешила спуститься следом,
чтобы помочь несчастному.
- Чего приходил-то?
Я отряхивала с него пыль, одновременно поддерживая под локоть.
- Там заказчик пришел. Клин всех просил собраться.
Я тяжело вздохнула. Ну вот, опять работа.
На этот раз нас посетил один из городских стражей, а точнее, сам начальник всей стражи города.
О чем он нам пусть и не сразу, но сказал. Это был полный высокий человек с небольшой лысиной и красным лицом.
- Я. Это. Меня. Ну, в общем…
Мялся он, пережевывая уже пятую конфету из блюдца со стола. Мы не мешали, этим конфетам, похоже, было уже около пятидесяти лет.
Ими с нами расплатился один сапожник за то, что я подлечила его жену. Больше у бедняги ничего не было, да я бы и не взяла, но есть эти конфеты мы все опасались, выставляя на стол для особенно «ценных» посетителей.
- Ну, короче, тут такое дело. Вот. Помощь нужна.
Филин громко скрипнул зубами, не переставая при этом старательно улыбаться.
- Там, короче…
Короче, слушали мы его около часа, и если убрать все «в общем», «короче», «ну, это» и так далее, то он рассказал о появлении в центре города, прямо возле городской статуи, странного темного пятна.
Любой, кто на него наступал, вскоре или сильно заболевал, или попадал в опасную ситуацию с почти гарантированным смертельным исходом.
Заметили это далеко не сразу, да и то после того, как начали хоронить стражей, которые назначались именно для обеспечения порядка в районе городской площади.
И нас попросили разобраться с этим странным пятном, естественно, за небольшое вознаграждение (кот потом еще три часа торговался, но добился-таки нормальной суммы, а не жалких десяти золотых).
- Ты с нами?
Поинтересовался Филин у Скора.
Тот кивнул и так мне улыбнулся, что я почувствовала, как сердце
проваливается в живот.
Шумной компанией мы вывалились наружу, а я всерьез подумала, что нас чересчур много для этого дома.
Скора пришлось разместить в кабинете Клина, что вызвало, естественно, целую бурю недовольства, но в конце концов он сдался, после заверений, что это ненадолго.
Сейчас командир ревниво следил за Скором, по его мнению находящимся непозволительно близко ко мне. Скор это заметил и сразу же взял меня под руку.
- Расскажи, а чем вы вообще занимаетесь?
Я пожала плечами, пытаясь незаметно выдрать руку, но Скор держал крепко, сохраняя на лице выражение вежливого интереса.
- Да так, всем понемногу, в основном это дела, связанные с магией.
- Покойников, что ли, упокаиваете?
- Нет.
Улыбнулась я.
- Просто если вдруг появился неупокоенный, мешающий хозяину спать дух собаки или в подземельях дворца завелись странные создания, да мало ли что еще, то мы всегда можем помочь.
- И как, получается?
- Пока да.
Около статуи на главной площади по булыжной мостовой расползлось большое пятно, со стороны выглядящее как простая тень.
Но это если при свете дня, а вот откуда такая тень могла появиться ночью?
Клин медленно подошел к пятну и царапнул камень кончиком клинка.
Звука мы так и не услышали. Странно.
- Эля, посмотри ты.
Я подошла и сосредоточилась, закрывая глаза.
Ничего, то есть вообще ничего, кроме обычного камня, я не чувствовала.
Если здесь и лежали наложенные кем-то чары, то явно не человеком и даже не эльфом, - их бы я распознала сразу.
- Ну что?
Заволновался Уська, как всегда восседая на руках, только теперь у Филина.
Я пожала плечами и… сделала шаг вперед.
По ногам прошлась холодная волна, и… Клин схватил меня за шкирку
и рывком выдернул обратно.
Я возмущенно охнула и обернулась, чтобы высказать все, что думаю. Но на меня смотрели сразу две злые физиономии, и я поняла, что глас вопиющего просто не будет услышан.
- Ты с ума сошла!
Это Клин. Скор кивал головой, в кои-то веки полностью согласный со своим соперником.
- Какого… ты туда полезла?
Я почувствовала, что моя смерть может прийти немедленно: меня просто прибьют мои же ухажеры.
- Просто я ничего не почувствовала и решила, что если я поставлю маленький эксперимент…
- Поберегись.
Рявкнул Филин и сбил меня с ног.
Мы покатились по мостовой, а на то место, где я только что стояла, упал увесистый кирпич и тут же рассыпался на кучу осколков.
Я тупо на него посмотрела, все еще не понимая, откуда в центре площади с неба мог упасть кирпич.
- Так, охраняем по очереди, первым буду я.
Начал Клин, обращаясь ко всем. Я сидела и потирала ушибленное плечо.
- Из дома не выпускать, обложить подушками и постоянный надзор!
- Эй.
Перепугалась я, увидев, что никто вовсе и не собирается смеяться.
- Вы еще меня в гроб с подушками и отверстиями для воздуха упакуйте и храните, как помидоры на закрутку.
Скор так одобрительно на меня посмотрел, что я тут же прикусила язычок.
- Уся, ты готовишь пищу только мягкую и без костей.
- Хорошо.
Мяукнул кот.
- Тина, ты выводишь ее гулять вокруг дома.
- Есть.
- Филин, ты…
Я кое-как встала и, пользуясь тем, что друзья сейчас не обращали на меня никакого внимания, повернувшись ко мне спиной, сжала зубы и повторно вступила в эту странную тень, целенаправленно шагая к центру.
Мир вокруг замер, время будто остановилось.
Вот на нос медленно садится золотая пылинка, вот Клин медленно поворачивается в мою сторону, пытаясь что-то сказать, а позади его падают уже два кирпича, в этот момент попросту зависнув в воздухе.
Кот что-то кричит, но что - не могу разобрать.
Я иду дальше.
Ноги сковывает холодом уже до колен.
Вот волна озноба поднялась выше, коснулась пояса, устремилась к груди.
Но я упорно шла, бормоча под нос разом все охранные заклинания и сильно щурясь, так как в глазах постоянно все расплывалось, становилось нечетким, зыбким.
До центра оставалось всего два шага, когда холод наконец-то сжал свои когти на трепыхающемся сердце.
Оно вздрогнуло и замерло, пытаясь и не имея больше сил биться.
Ну нет.
Толчок, еще, невидимая рука сжалась сильнее.
Однако и моя магия не спала!
Она с силой толкнула сердце и заставила его еще раз ударить в груди, потом еще, и вот его уже окружает небольшой, но мощный щит заклинаний, таких же древних, как и моя кровь.
- Я помогу тебе.
Шепнула змейка и заскользила по руке, коснулась язычком шеи и, резко удлинившись, обвила ее.
Дышать сразу стало гораздо легче, и я все-таки сделала эти последние
два шага.
И мир погас.
Меня окутала темнота, и единственное, что я еще могла чувствовать, это твердая поверхность под ногами.
Я растерянно оглянулась, не понимая, что мне теперь делать и куда идти, даже руками помахала на всякий случай - все без толку.
Я начала злиться.
- Значит, так!
Крикнула я неизвестно кому.
- Или ты сейчас же покажешься, или я так колдану напоследок, что не только ты, но и весь твой мирок полетит в тартарары.
Змейка шевельнула головкой, и тут же мое тело оплели резвящиеся языки пламени - они ползли по рукам, обвивали ноги и вплетались в развевающиеся волосы, не причиняя никакой боли.
- Что это?
Удивленно шепнула я.
- Твоя защита, та, которую я должна была применять только в крайнем
случае, когда сама ты уже бессильна.
- Получается, что теперь я самостоятельно не могу справиться с ситуацией?
- Именно так.
Но тут свет снова вспыхнул, и я обнаружила, что стою посреди болота.
Да-да, обыкновенного болота, причем уже по колено в вязкой жиже, которая продолжала затягивать меня вниз.
- Так, и что теперь?
Но змейка молчала, явно не собираясь вмешиваться в эту ситуацию. То есть получается, что должна справиться со всем сама.
Так, посмотрим.
Вокруг были только кочки, но дотянуться до них я не могла.
Ветки дерева, склонившегося над водой на не очень далеком островке, как назло висели чересчур низко.
Так. Думай, Эля, думай.
Ага!
Слова слетели с губ еще до того, как я смогла понять, что же именно говорю.
Волшебство сплеталось в прозрачные жгуты, пронзающие воздух сзади наперед и плетя свою странную паутину, цепляющуюся концами за все что ни попадя: за кочки, ветки того самого дерева, даже за сам остров.
Я протянула руку и уцепилась за самую низкую веревку, или как там это называется.
Рывок, и вот я уже лежу, как в гамаке, на тонкой прозрачной сетке, легко вибрирующей подо мной.
Отдышавшись, я села и заозиралась по сторонам, решая, где я и куда теперь мне стоит направляться.
Но свет опять померк, и вот я уже стою на небольшой льдине, плывущей по широкой реке бурлящей лавы.
Пузыри воздуха с тихими хлопками и кучей брызг лопались на поверхности. Жар, поднимающийся вверх, мешал дышать.
Мгновенно пересохшие губы потрескались, а льдина неумолимо таяла, все ближе и ближе опуская мои ноги к огню.
Я закашлялась, пытаясь разглядеть сквозь дым и слезы ближайший берег. Берег-то был, а вот допрыгнуть до него я явно не могла.
Я с отчаянием схватилась за змейку, но она нагло тяпнула меня за палец, прошептав что-то вроде: «Выбирайся сама».
Резко захотелось бросить наглое украшение прямо здесь, и пусть сама как хочет, так и выбирается.
Под ногами с хрустом прошла трещина.
Так, это уже не смешно.
Магия рванула в колени, пробежалась по икрам и охватила ступни. Я резко оттолкнулась и с визгом прыгнула прямо в кипящий ад.
Ноги спружинили, я отскочила от поверхности и побежала, едва касаясь лавы. И вот уже виден невдалеке черный каменистый берег с толстым слоем сажи сверху.
И снова все исчезло, а когда вернулся свет, то меня, немного обгоревшую и покрытую по самую шею толстой коркой болотной грязи, зашвырнуло в открытый океан.
Я не сопротивлялась и мгновенно пошла ко дну, чувствуя, как на горле раскрываются острые перепонки, а глаза покрываются прозрачной плотной пленкой, позволяющей хорошо видеть в воде.
Хвост я решила пока не отращивать и, оглядевшись, поплыла вниз, здраво рассудив, что, оставаясь у поверхности, довольно быстро стану добычей для всевозможных хищников.
Я погружалась все глубже и глубже, чувствуя, как тело сдавливает огромная масса воды, и тут же кожа начала покрываться серебристой чешуей, облегчающей скольжение и защищающей от давления пластов океана.
Через полчаса я совсем было отчаялась увидеть дно, как вдруг в бок
врезалось что-то огромное и сильное, пытаясь прокусить мою чешую
острыми и частыми зубами.
Я рванула в сторону, пытаясь выскользнуть из пасти, и увидела жуткую помесь кита и акулы, которых при этом было еще и трое.
Из разодранного бока сочилась кровь, окрашивая воду и дразня хищников.
Я попыталась нащупать призрачный клинок, ругая себя за беспечность, но клинок не появлялся - он убивал только нежить, а эти рыбы ею не являлись.
Все три рванули ко мне, скорость их просто поражала.
Только что они были справа, и вот уже
одна заходит слева, целясь в ногу,
вторая пытается снова вцепиться в бок,
а третья отталкивает товарку от такой маленькой добычи, опасаясь, что ей ничего не достанется.
Я вывернулась, хоть и с трудом, чувствуя, как острые зубы распарывают икру.
И тогда я сжала голубой пульсар и с силой забросила его в пасть одного из чудищ, а заодно оттолкнулась ногами от разинутых челюстей другой.
Взрыв и волны вскипевшей воды отбрасывают меня куда-то вглубь и влево, сминая в водовороте и ошпарив кожу.
Я с трудом восстановила равновесие, обернулась, готовая увидеть еще две пасти.
Но… позади никого не было.
Оставшиеся рыбины теперь быстро заглатывали останки их товарки, не обращая больше на меня ровным счетом никакого внимания.
А из глубины уже поднимались еще несколько рыб поменьше, они учуяли кровь и спешили к дележу добычи.
Я отплыла подальше и продолжила погружение.