Знаешь… как трудно… быть хрупкой и маленькой…
Строгой… красивой… у всех на виду…
Жить между… сказкой… надеждой и паникой…
И называть… ерундой… ерунду…
Знаешь… как трудно… страницами чистыми…
Дни начинать… без чужих параной…
И рассыпаться… отважными искрами…
В ливень холодный… почти ледяной…
Знаешь… как трудно… мечты пересаживать…
Чтобы мороз… не сумел их… убить…
И разбираться… с запутанной пряжею…
Чтоб отыскать… путеводную нить…
Знаешь… как трудно… молчаньем… не одами…
Боль усмирять… и тушить миражи…
Знаешь… как трудно… быть нежной и подлинной…
В мире… лежащем по горло… во лжи…
1
По обе стороны реки
Во ржи синеют васильки,
Поля безбрежно-далеки,
Ведут в зубчатый Камелот.
Мелькает тень и там и тут,
И вдаль прохожие идут,
Глядя, как лилии цветут
Вкруг острова Шалот.
Осина тонкая дрожит,
И ветер волны сторожит,
Река от острова бежит,
Идя по склону в Камелот.
Четыре серые стены,
И башни, память старины,
Вздымаясь, видят с вышины
Волшебницу Шалот.
Седеют ивы над водой,
Проходят баржи чередой,
Челнок, тропою золотой,
Скользя, промчится в Камелот.
Но с кем беседует она?
Быть может, грезит у окна?
Быть может, знает вся страна
Волшебницу Шалот?
Одни жнецы, с рассветом дня,
На поле жёлтом ячменя,
Внимая песне, что, звеня,
С рекой уходит в Камелот;
И жнец усталый, при луне,
Снопы вздымая к вышине,
Тихонько шепчет, как во сне: -
«Волшебница Шалот!»
2
Пред нею ткань горит, сквозя,
Она прядёт, рукой скользя,
Остановиться ей нельзя,
Чтоб глянуть вниз на Камелот.
Проклятье ждёт её тогда,
Грозит безвестная беда,
И вот она прядёт всегда,
Волшебница Шалот.
Лишь видит в зеркало она
Виденья мира, тени сна,
Всегда живая пелена
Уходит быстро в Камелот.
Светло вспенённая река,
И тёмный образ мужика,
И цвет мелькнувшего платка
Проходят пред Шалот.
И каждый миг живёт тропа,
Смеётся девушек толпа,
И ослик сельского попа
Бредёт в зубчатый Камелот.
Порой, в зеркально глубине,
Проскачет рыцарь на коне,
Её не видит он во сне,
Волшебницу Шалот.
Но всё растёт узор немой,
И часто, в тихий час ночной,
За колесницей гробовой
Толпа тянулась в Камелот.
Когда же, лунных снов полна,
Чета влюблённых шла, нежна,
«О, я от призраков - больна!» -
Печалилась Шалот.
3
На выстрел лука, в стороне,
Зарделись латы, как в огне,
Скакал в доспехах, на коне,
Бесстрашный рыцарь Ланчелот.
Служил он даме-красоте,
Чьё имя было на щите,
Горевшем пышно, как в мечте,
Вдали-вблизи Шалот.
Свободно бились повода,
Алмаз горел в них, как звезда,
Играла звонкая узда,
Пока он ехал в Камелот.
Блистала светлая броня,
Могучий рог висел, звеня,
И бился по бокам коня,
Вдали-вблизи Шалот.
Седло в огнях из серебра,
Герба лучистая игра,
И шлем, и яркий цвет пера,
Весь блеск уходит в Камелот.
Так бородатый метеор
Во тьме ночей плетёт узор,
Как в этот миг сверкал простор
Пред стихнувшей Шалот.
Как пышен был поток лучей.
Копыта били всё звончей,
Светились кудри горячей,
Пока он ехал в Камелот.
Внимала песне гладь реки,
Осин и бледных ив листки,
Внимали песне васильки,
Пел рыцарь Ланчелот.
Забыт станок, забыт узор,
В окно увидел жадный взор
Купавы, шлем, коня, простор,
Вдали зубчатый Камелот.
Порвалась ткань с игрой огня,
Разбилось зеркало, звеня,
«Беда! Проклятье ждёт меня!» -
Воскликнула Шалот.
4
Бледнели жёлтые леса,
В реке рыдали голоса,
Закрыла буря небеса,
Летя с востока в Камелот.
Она сошла, как в забытьи,
И начертала у струи
На светлом выступе ладьи: -
Волшебница Шалот.
Шумя, туманилась волна,
И, как провидец, в блеске сна,
Взирала пристально она,
Глядя на дальний Камелот.
И день померкнул вдалеке,
Она лежала в челноке,
И волны мчали по реке
Волшебницу Шалот.
Мерцало платье белизной,
Как хлопья снега под луной,
Она плыла во тьме ночной,
И уплывала в Камелот.
И песню слышала волна,
И песня та была грустна,
В последний пела раз она,
Волшебница Шалот.
И смолк напев её скорбей,
И вот уж кровь остыла в ней,
И вот затмился взор очей,
Глядя на сонный Камелот.
И прежде чем ладья, светла,
До дома первого дошла,
Со звуком песни умерла
Волшебница Шалот.
В виду альтанов и садов,
И древних башен и домов,
Она, как тень, у берегов,
Плыла безмолвно в Камелот.
И вот кругом, вблизи, вдали,
Толпами граждане пришли,
И на ладье они прочли -
«Волшебница Шалот».
В дворце весёлый смех погас,
«О, Господи, помилуй нас!» -
Молились все, греха страшась,
И только рыцарь Ланчелот,
Подумав, молвил, не спеша:
«Лицом, как ангел, хороша,
Да упокоится душа
Волшебницы Шалот!»
-------------------------------------------------------------------
В поэме Теннисона «Волшебница Шалот» рассказывается история девушки по имени Элейн, на которой лежит проклятье: она обязана оставаться в башне на острове Шалот и вечно ткать длинное полотно. Шалот расположен на реке, текущей в Камелот. Никто не знает про существование Элейн, потому что проклятье запрещает ей покидать башню и даже смотреть из окна. Взамен у неё в комнате висит огромное зеркало, в котором отражается окружающий мир, и девушка занимается тем, что ткет гобелен, изображая на нём чудеса окружающего мира, которые ей удалось увидеть. Постепенно мир все больше захватывает её, а одинокое сидение в башне утомляет. Однажды она видит в зеркале, как сэр Ланселот скачет в Камелот, и покидает комнату, чтобы поглядеть на него из окна. В ту же секунду исполняется проклятье, гобелен распутывается, а зеркало трескается. Элейн понимает, какой необдуманный поступок совершила, и бежит из башни. На берегу реки она находит лодку и записывает на ней свое имя. Она плывет по реке и поёт печальную песню, но умирает прежде, чем доплывает до Камелота, где могла бы обрести счастье и любовь. Когда её находят жители, Ланселот дивится, что это за прекрасная женщина.
Ах, Барыня Осень! Сударыня Осень! Ах, Красавица-Волшебница!
Барыня Осень… Сударыня Осень!
Как красавица цыганка, ты раскинула свои необъятные юбки.
Желтые, красные, зеленые, лиловые… И ласково улыбаешься над детворой, зарывающейся в шуршащие кринолины, хитровато прищуриваешься перед одинокими фигурами в парке, что со слегка опущенной головой медленно передвигаются, загребая ногами роскошные твои наряды…
- Держи, девушка!
Целым ворохом цветных лоскутков из детства порывом шаловливого ветерка осыпана загрустившая!
- Улыбнулась… Вот и славно, милая, любуйся красой моей, думай только о хорошем!
И полетели яркие лоскутки дальше, хохоча шепотом, озорничая со степенным,
самоуверенным, глубоко задумавшимся…
- А не надо рядом со мной думать, мудрый ты человек, не надо, ты сердце свое послушай, прислушайся к нему! Оглядись, осмотрись, да припомни-ка! Что, вспомнил? Ну, конечно, лет
тридцать тому уже с лишком… Захлебывался ты моими запахами, громко стихи читал, воображая перед своей красавицей… Казалось, над землей ты парил тогда от счастья! Вот и сейчас - ну, что мешает тебе сейчас взлететь со смехом? Твоя милая красавица с тобой всегда, детки у вас прекрасные, (что, и внуки уже есть?) должность во-о-он какая у тебя, дом полная чаша. Будь счастлив, дорогой, как тогда! Улыбнулся? Догоняй, милый! Не нужна тебе шляпа эта, пусть твоя уставшая от ненужных дум голова проветрится! Молодец! Беги-беги, смейся! Завтра ко мне со своей женой приходи, я для вас еще одну волшебную сказку из вашей памяти достану!
Барыня Осень! Сударыня Осень!
Дурит песик, прыгая, прячась, кувыркаясь, фыркая, повизгивая от сумасшедших разноцветных запахов шалей твоих, чуть грустных… горчично-щемящих…томительно-нежных… необыкновенно чистых и прозрачных… А хозяин-мальчишка за руку с кудрявой девчушкой захлебываются от восторгов своих, никому, кроме них, сейчас не доступных…
- Ах, мои хорошие… Вижу вас лет через пятнадцать, с колобком-карапузом, сильных, красивых, счастли-и-и-ивых! Запомню я вас, укутаю и лет через шестьдесят красотой своей, напомню вам счастье ваше сегодняшнее, посмеюсь вместе с вами над несгибающейся
поясницей, глядишь, и пробежаться заставлю наперегонки с озорником моим, ветерком…
Смейтесь громче, ребятишки, смейтесь, прыгайте, набирайтесь сил перед зимушкой метельной!
- Ну, милая, ласковая моя, а ты зачем плачешь? Или заморозил тебя уже ветерок мой? Ах, уже пятидесятую Осень встречаешь? О, глупышка! Муж ушел… Ну, что ж теперь-то плакать… Ты ж на него всю свою жизнь смотрела, на него, да для него. А надо-то было - в одну сторону, да в ногу, да плечико в плечико, да в один голос… Не реви, не реви. Леди не плачут на улице. А ты ведь у меня - ох, и хороша! И стать у тебя, и сердце красивое, доброе… Молодец, носик еще припудри, губки чуть ярче подрумянь… А я тебе вот что скажу, дорогая моя. Вон в том окне, на седьмом этаже, я все чаще и чаще вижу мужчину - небрит, много курит, а глаза у него - оголодавшие, болезненные… Да не больной он - тоже жена ушла. Душа у него болит. И ведь хороший человек. Вот и думай, милая моя… Помню я его еще мальчишкой - смех его заливистый дольше всех звучал на улице, озорней и радостней всех кувыркался он по листикам моим, а какие букеты умел собирать! Иди-иди, моя красавица, вон как глаза-то у тебя блестят уже от предчувствия. Да верь мне, верь! И сердцу своему верь!
А ты за ней лети, озорник, да вовремя под правый каблучок ее и толкни, порывистый мой. Торопись, вон, уже несколько шагов между ними…
Ну, счастливы будьте, да меня чаще вспоминайте! Люблю я, когда обо мне с теплом и добром говорят.
Ах, Барыня Осень! Сударыня Осень!
Ах, Красавица-Волшебница!
В волшебной палочке размер не имеет значения.
Волшебница Надежда своим присутствием способна в исток начала превратить наше сейчас. А уходя, в руины прошлого его преображает.
Ошибочно, что ТАЙНА… ни для женщин
Она есть в каждой… уж поверьте, мне
И пусть отвесят… тысячу «затрещин»,
Хранит ЕЕ… как…будто …на войне
Пусть будет без ума …, она, влюбленной.
И наградит доверием… сполна…
Но то… что в уголочке… потаенном…
Вы, знайте, …ни расскажет… НИКОГДА…
Стою у подъезда, подходит парень:-.Сигаретки не будет? Даю сигарету. …-А зажигалки? Даю зажигалку. Он в шутку так:. -Еще поди и жвачка есть… Протягиваю жвачку со словами: .-Я волшебница, а ты так глупо потратил… все три желания…))
У волшебниц всегда случайности
превращаются в сказки смелые,
где драконы живут с принцессами
и где нет отпусков у фей…
И, рассеяв в ветра печальности,
Восклицают: «Я это сделала!..»
И флиртуют вовсю с повесами
или с лешими без затей…
А потом в облаках качаются,
позабыв основные правила
поведенья «в гостях» и, в принципе,
откровенно плюют на них…
Вечно, глупые, так влюбляются
пе-ре-пи-сы-ва-я всё набело,
что в бессонницах грезят принцами,
сочиняя рассветный стих…
К ним, в ладоши легонько хлопая,
в гости Музы приходят разные:
непогоды, метели снежные
или музыка летних снов…
Быть волшебницей очень хлопотно -
чтоб из будней придумать праздники
и найти в декабре подснежники,
и Ему подарить без слов…
Оттого-то всегда волшебное
под улыбками прячут грустными…
Жаль, их добрые побуждения
забывают когда-нибудь…
Но, опять наварив целебное
для кого-то из грёз варение,
они очень хотят быть нужными,
отправляясь за сказкой в путь…
Если волшебник колдует Волшебной Палочкой, то, очевидно, волшебница колдует Волшебной Дырочкой.
Я НЕ ВОЛШЕБНИЦА, Я ТОЛЬКО УЧУСЬ … НО ФОКУС НЕ ДУМАТЬ О ТЕБЕ ПОКА НЕ ПОЛУЧАЕТСЯ :)