Задел девушку в троллейбусе локтем, попал в мягкое, главное, не метил, само собой получилось. Она зыркнула на меня глазами, испепелила, ладно хоть не сожгла дотла. На моё «извините, я не хотел», ответила: «Наверное, я хотела». Не понял: это она пошутила или съязвила?..
Мытьё посуды в ресторане и так называемое «гувернёрство» - тоже роли, а правильно будет сказать - эпизоды: за роль платят жизнью, а эпизод - так: вышел, вскрикнул, поворотился, скорчил рожу - спасибо, снято, деньги в кассе. Есть даже такое утешительное звание для актёров, всю жизнь промелькавших на экране, продержавшихся на глазах зрителей не долее минуты - «мастер эпизода». Так и пишут в справочниках и специальных изданиях: «мастер эпизода». Для тех, кто метил в герои, - трагедия, а для тех, кто не метил - нормально: «Мы брать преград не обещали». Или, как говаривал мой сосед-таксист дядя Вася: «Так и живём - где картошки подкопаем, где капустки пи… ём».
Сия философия и привела меня на съёмочную площадку телекомпании Би-би-си. Слово «философия» я употребляю не в русском, а в английском смысле слова: конкретное мышление англичан способно родить такую, например, фразу: «Моя философия такова: лучше вовремя платить налоги - всё равно заставят, да ещё по судам затаскают». Или: «Моя философия: никогда не пить „Кока-колу“ и не травить свой организм химией». А вот моя, скромного мастера эпизода, философия: «Коль есть возможность приобрести новый опыт, да при этом на пиво и сигареты заработать - от этого ни один дурак, о философии не слыхавший, не откажется». Я должен был сыграть (а по-Станиславскому - прожить) стюарда на самолёте «Аэрофлота», и натурально, в уборной этого самого самолёта, обиходить героиню-англичанку и при этом что-то говорить ей на чистом русском языке.
Есть у меня слабость: к делу и без дела цитировать разные стихи Набокова: «На фабрике немецкой, вот сейчас, всё в честь мою идут приготовленья…» А в мою честь приготовления шли на британской фабрике киногрёз: мне трижды присылали копию контракта, инструкцию и подробную карту расположения киностудии; звонили, и с рулеткой в зубах я давал точные сведения об объёме бёдер, ворота, длине ног и рук. Наконец, голос уже хорошо знакомой по телефону барышни Кейт, произнёс: «Всё ОК! Костюм на вас пошили, галстук с эмблемой „Аэрофлота“ на блошином рынке купили, а ботинок советских не нашли, так что завтра будете сниматься в своих». Я хотел ответить: «Голубушка, я всю жизнь кручусь, присесть по-человечески, предаться философии в русском смысле слова не могу, чтобы только советские ботинки не носить - нету у меня советских ботинок, у меня кроссовки „Пума“ навороченные…» Между прочим, - продолжала Кейт, - телевизионное начальство запретило откровенную сцену, в которой вы должны были участвовать: фильм будут смотреть дети, мусульмане, викторианские старики… - так что подадите поднос, перекинетесь словцом и свободны. Это уже не Набоков, это Есенин какой-то: «Не волнуй того, что не сбылось…»
В день съёмки Кейт материализовалась ужасно озабоченной, стремительной, с переговорным устройством на поясе. Переодевшись в стюардовский костюм, я впустил Кейт в сопровождении гримёрши и костюмерши. И все трое в один голос воскликнули: «Волосы!» Оказалось, у советского стюарда не может быть таких длинных и неухоженных волос. «Будем стричься», - сказала Кейт. - «Не будем», - сказал я. И впрямь: секса лишили, теперь над причёской куражатся. Моё «не будем» было встречено ропотом неодобрения. Уговорам я не поддавался и начал развязывать аэрофлотовский галстук, как будто засобиравшись восвояси. Первой всё поняла смышлёная Кейт: «А за отдельную плату согласитесь постричься?..»
Меня стригли, красили, пудрили, и в кадр я ворвался с подносом на перевес, попутно отмечая точность натюрморта: соль и сахар в фирменных пакетиках, горошек и бессмертное куриное крылышко, из-за которого цивилизованный мир прозвал «Аэрофлот» «Chicken Line». Героиня-англичанка оказалась очень ничего, и я опять посетовал на зверства здешней цензуры. Героиня путалась, не могла выговорить по-русски «спасибо», режиссёр махнул рукой, велел ей говорить только «да», - и, надо сказать, это слово она произносила очень призывно. Отснято было дублей двадцать и, кто получил от этого полное удовольствие, так это мастерица эпизода - гречанка, вызванная вместе с подругами, скандинавкой и мулаткой, изображать пёструю толпу разноплеменных пассажиров «Аэрофлота». В кадре я ей подавал поднос, и она в течение дубля умудрялась уничтожить содержимое: и снялась и подкормилась. Это очень не нравилось двойняшке Кейт, отвечающей за пищевую сторону дела: принося каждый раз новую порцию, она хмурилась и фыркала, а гречанке - хоть бы хны. Ведь «мастер эпизода», вне зависимости от пола и возраста, он высоко не залетает, чужой обетованной земли не хочет и пяди, но и вершка своей философии не отдаст.
в ярком зареве рассвета
самотканный гобелен
обожаемого лета
и иллюзий крепкий плен.
словно чудо наблюдаю
ярко красный горизонт,
и от края, и до края
ширь безоблачных высот.
вдруг, сверкнуло ярким светом!
осветило всё сполна…
гром! … и резкий, сухой ветер,
… и глухая тишина …
Сидишь, расставшись с любимым человеком, и мысли не дают покоя. Вспоминаешь, как в самом начале отношений думал: это на всю жизнь, а позже оказалось, что эпизод. Красивый, яркий, но эпизод и слегка его уже начала заносить пыль прошлого, как и всё былое, что случалось с нами. Но он не хочет в бездну забвения, он орёт, и ты прекрасно понимаешь, что это не только кричащее настоящее, как сейчас, но и твоё будущее на многие и многие годы.
а он уже привык, что одинок
что сам себе всегда готовит ужин,
как во' поле не сжатый колосок,
средь зимней холодящей сердце стужи…
он спать уже ложится к десяти,
чтоб утром в пять проснуться, как огурчик,
но вместо сна, он всё равно грустит,
от злого одиночества, что мучит…
встаёт и открывает ноутбук,
почти бесцельно шарясь в интернете
посмотрит предложение услуг,
которые вчера читал в газете.
проверит новый ценник на авто,
ремонт квартир, машин, продажа пиццы,
прогноз погоды, списки рапортов,
цену билета самолётом в Ниццу…
в его глазах не виден интерес,
как рыба без воды, глотая воздух
он не вникает ни в один процесс
без разницы, где рано а, где поздно…
и до утра промчатся сотни дум,
от гневных слов до жалобных стенаний,
под утро, он решит включить свой ум,
чтоб на работу встать без опозданий.
а на часах показывает пять…
холодный душ, побриться, чистить зубы
звенит будильник… всё! пора бежать!
чтоб новый день быстрей пошёл на убыль
Так получилось «эпизодом» я была
В твоей судьбе далекой, непростой.
Касалась звездами ресниц, шептала:
Такой родной, а все-таки чужой.
Мороз пытался лезть под воротник.
Ты ждешь давно? Замерз. Окоченел.
Прости… но я люблю тебя всерьез,
А ты опять ответить не успел.
Я где-то там. Ты где-то тут,
Стрелки часов безжалостно бегут.
И мы прошли с тобою «эпизодом»
По нашей не оттаявшей душе.
Ты где-то - здесь. Я где-то -
г д е?
Когда нет взаимности в любви - то чувствуешь себя эпизодом
Я Бог. Мне видно всё с небес.
Мрачнеет с каждым днём мой взор.
Боюсь технический прогресс -
Учёным слава. мне позор.
Тысячелетия прошли,
Как сын мой умер и воскрес,
Но в исчислении Земли
Промчалось время как експресс.
И что? Я вижу божий свет
Затмили храмов купола.
В них злато есть, а веры нет,
Бабло там во главе угла.
Но я не брошу род людской,
Встревоженный пожаром битв,
Покуда слышу «Отче мой»
Сквозь монотонный звук молитв.
Чем больше роется могил,
Тем больше Бог седобород
С тех пор, как Мир я сотворил,
Я помню каждый эпизод.
А еще… мне бы не хотелось оставаться в твоей жизни. Даже эпизодом. Не хотелось бы, чтобы ты говорил кому-то с усмешкой, что у тебя такая, как я - БЫЛА. Потому что уверена, что у тебя не хватит гордости признать, что ТАКОЙ, как я, у тебя больше НЕ БУДЕТ…
Переездами… переходами…
Перелетами - будь, что будет -
Мы становимся эпизодами,
Эпизодами чьих-то судеб.
Растворяемся в титрах начисто,
Переходим в другое качество,
А потом уже в новом гриме
Обретаем новое имя.
Обретаем второе зрение,
Горьким опытом обрастаем…
Опасаемся повторения…
Но беспомощно повторяем
Строчки ровные слов заученных,
Эпизоды… моменты…случаи…
Лица новые, роли те же…
Настоящее… в жизни всё… реже…
Упиваемся несвободами.
(Ничего нет на свете слаще).
Притворяемся эпизодами,
Но тоскуем о настоящем…
…Накатилась глухая боль
Камнем, глыбой… никак не сдвинешь…
Это он - эпизод номер ноль.
Это он - эпизод номер… Финиш…
Нил Армстронг: «Good Luck, Mister Gorsky!»
Как известно, автором слов «Это маленький шаг для человека и огромный для человечества» является Нил Армстронг, первый землянин, ступивший на поверхность Луны 21 июля 1969 г. Вот он с гордостью ходит по ней, произносит свои знаменитые слова, и эти слова слышат миллионы людей. Но перед тем, как вернуться в посадочный модуль «Орел», готовясь отбыть на Землю, Армстронг роняет совсем уж загадочную фразу: «Удачи вам, мистер Горски!»
В центре управления полётом, что в Хьюстоне, многие решили, что это обращение предназначалось одному из советских соперников. Мол, давай, догони меня! Однако после надлежащей проверки оказалось, что ни среди русских, ни среди американских участников космической программы человека с фамилией Горски нет.
В течение нескольких лет многие люди пытались узнать у Армстронга, что значит фраза «Удачи, мистер Горски». Но астронавт только улыбался в ответ. 5 июля 1995 года во Флориде во время пресс-конференции один репортер вновь задал Армстронгу вопрос 26-летней давности.
На этот раз первый человек на Луне ответил, потому что к этому времени мистер Горски уже умер. Дело было так. В 1938 году, когда Армстронг был еще ребенком, он играл за домом в бейсбол со своим другом. Случайно бейсбольный мяч залетел в соседний двор и упал возле окон спальни. Соседями Армстронга были мистер и миссис Горски. Когда маленький Нил наклонился, чтобы поднять мяч, он услышал, как миссис Горски ругалась со своим мужем: «Оральный Секс? Тебе хочется орального секса? Будет тебе оральный секс, когда соседский мальчишка на Луне окажется!»
Как вы понимаете, этот эпизод настолько глубоко врезался в память первого астронавта планеты, что в великий для всего человечества миг он не мог не вспомнить о своем несчастном соседе.
осенью, именно осенью, даже самые бессердечные люди хотят быть любимыми.