Задумчиво и одиноко
брести по городу, пока
седой старик с лицом пророка
у лотерейного ларька
не промышляет Бога ради,
но, глядя в завтрашнюю тьму,
в своей потрёпанной тетради
разгадывает, что к чему…
На набережной Тель Авива
пятнадцать градусов тепла,
загадочна и молчалива,
нетороплива и светла
полоска моря. У причала
толпится лодок голытьба…
Привычка начинать сначала -
нелепая твоя судьба.
Привычка, вглядываясь в темень
себя, постигшего давно
науку расставаний с теми,
с кем не расстаться не дано,
смотреть и узнавать отчасти,
и удивляться, как ясны,
следы надежд и блики счастья,
и неслучившиеся сны.
И вот, под вечер оживая,
стоять у моря, как всегда,
где возле пирса, как живая,
горит червлёная вода.
…Нелепое твоё спасенье
тревожно, грустно и светло…
Начало века. Воскресенье.
Январь. Двадцатое число.
Я тебя придумала. Намечтала… Надумала…
Я в Любовь поверила, на себя примерила…
Я к тебе приблизилась. Обожглась… Обиделась…
Я потом опомнилась и опять мне вспомнилось,
что
Я тебя придумала… Намечтала… Надумала…
Давно ли покупали календарь,
а вот уже почти перелистали,
и вот уже на прежнем пьедестале
себе воздвигли новый календарь
и он стоит, как новый государь,
чей норов до поры еще неведом,
и подданным пока не угадать,
дарует ли он мир и благодать,
а, может быть, проявится не в этом.
Ах, государь мой, новый календарь,
три с половиной сотни, чуть поболе,
страниц надежды, радости и боли,
спрессованная стопочка листов,
билетов именных и пропусков
на право беспрепятственного входа
под своды наступающего года,
где точно обозначены уже
часы восхода и часы захода
рожденья чей-то день и день ухода
туда, где больше не т календарей,
и нет ни декабрей, ни январей,
а все одно и то же время года.
Ах, Государь мой, новый календарь!
Что б ни было, пребуду благодарен
за каждый лист, что будет мне тобой подарен,
за каждый день такой-то и такой
из них, что мне бестрепетной рукой
отсчитаны и строго, и бесстрастно.
…И снова первый лист перевернуть -
как с берега высокого нырнуть
в холодное бегущее пространство.
Наложением сердца
Нет, хороший мой, не болею -
Ты и сам задумчив и тих,
Можно пить вино, не хмелея,
Но пьянеть от взглядов твоих.
А сегодня грусть тебя гложет,
Вот и жмусь ребенком к плечу -
Женским исцеляющим «Боже»,
Наложеньем сердца лечу.
Я красных сладких яблок не люблю.
Зато люблю зелёные, с кислинкой!
И шоколад чернющий да с горчинкой!
А приторный - молочный - не терплю…
Ещё я розы, кактусы люблю--
За то, что непокорные, с шипами,
И я, рискуя, суп люблю с грибами -
А вдруг однажды ими отравлюсь?..
Да мне и в людях приторность претит-
За нею фальшь неискренности вижу.
И счастье, что стихов они не пишут,
Встречаясь редко на моём пути.
Иной - с душой колючею, как ёж.
К ней, не изранясь в кровь, не проберёшься.
Добравшись, тёрпкой горечи напьёшься -
Целительной. И сердем оживёшь.
Я красных сладких яблок не люблю…
Стоять на углях раскаленных
И улыбаться так легко -
Удел безумных и влюбленных…
Огонь летящих мотыльков
К себе зовет и светом манит,
(Как ярок цвет и жарок пыл)
И так жестоко после ранит
Шелк тонкотканных нежных крыл…
Но мотыльки с немым упорством
В огонь сверкающий летят…
Как отказать любви непросто,
И сладок как смертельный яд!
Мы снова пьем его, хмелея,
На свет летим, оставив мрак,
И любим, сердца не жалея!
Сгорим? Так что ж… Да будет так!
Существует четыре пути.
Первый путь - что-нибудь обойти.
Путь второй - отрицание, ибо
Признается негодным что-либо.
Третий путь - на второй не похож он,
В нем предмет признается хорошим.
И четвертый есть путь - настоящий,
Над пространством путей надстоящий:
В нем предмет помещается в мире.
Всех путей существует четыре.
1942
Ноль как число не смотрится никак,
Но действует, как пограничный знак!
И у него, как крылья у орла,
Есть верхняя и нижняя шкала.
В любой науке понимая толк,
Ноль разделяет капитал и долг.
Живя на уровне морской волны,
Он в центре высоты и глубины.
Ноль отделяет воду ото льда,
От зноя отделяет холода.
Ноль - это разделения король:
И время, и пространство делит ноль.
Он разделяет бесконечность доль,
Но существует абсолютный ноль.
По Томсону иль Кельвину шкала
Не знает, что такое два крыла.
Там странный ноль - непостижимый знак.
А что за ним? Ничто? Безмолвье? Мрак?
Иль бесконечность антивещества,
Где процветают антисущества?
Иль за пространством скрытые миры?
Иль отчужденность черной той дыры,
В которой красного смещенья нет,
А действует смещенье фиолет?
Иль наше время движется там вспять?
Кому-то это суждено узнать!
Узнаем мы, которые живем
Над абсолютным кельвинским нулем!
1975
Одни растенья любят солнце,
Другие - тень,
Но ни одно не любит тьмы.
Вот так и мы!
1974 г.
Как на рожках полумесяца,
Во вселенской темноте,
Захотелось мне повеситься -
Твоей брошеной звезде.
Взяв веревку конопляную,
Я взбираюсь к облакам.
Веют ветры полупьяные
По неведомым мирам.
Веют ветры, воют, бесятся!
Может, видишь из окна?
Как из зерен полумесяца
Зарождается луна,
Меркнут звезды в снежной полночи,
Вьюга жжет ладони льдом,
Бьется, вьется, просит помощи,
Вьюга ломится в твой дом…
Я на рожках полумесяца
Наблюдаю с высоты…
Черт с ней, с мыслью повеситься…
Все теперь мне до звезды.
1.
-- …самое главное просто уходит в постскриптум…
-- …Я замечаю, что главное просто уходит…
Может быть, чаю с лимоном? Есть «Пиквик» и «Липтон».
-- …будем молчать, говоря о вчерашней погоде…
-- …будем курить, молча кутаясь в саван секретов…
-- …каждый своих…
-- …одиноких болезненных истин…
-- Осень прекрасна в холодное грустное лето…
-- …мокрая тусклая зелень безжизненных листьев…
-- Ты замечаешь, как чувства уходят в постскриптум?
-- …Я замечаю, как чувства навеки уходят…
-- Все настоящее с болью дается и скрипом…
-- …и достается… по моде… а то и по морде!
-- Амбивалентность явлений меня доканала…
-- …как ни крути, оправдания просятся в руки…
-- Сердцу усталому хочется просто причала…
-- Это опасно - любить от безделья и скуки…
2.
-- Разве бывают зеленые?
-- Только у кошек.
-- Значит ты кошка?
-- А ты лишь сегодня заметил?
-- Значит, бросаешь и любишь всегда понарошку?
-- Снова болтаем с тобой, словно малые дети…
-- Все же признайся: зеленые… значит, колдунья?
-- Разве еще мои чары не трогают сердце?
-- Так и сказал!
-- Хорошо, я дождусь полнолуния
И заварю мать-и-мачеху с кровью и перцем.
-- У, кровожадная, кто это варево выпьет?
-- Даже не знаю… А ты согласишься отведать?
-- Что, полагаешь, потом я навеки прилипну?
-- Нет, полагаю, что после откроются «Веды».
3.
-- Как же любить? Неудобно.
-- Увы, так случилось.
В разных с тобой городах и на разных орбитах.
-- Ты говорила, что зеркало к счастью разбилось.
-- Я говорила, но вымерли все Афродиты.
-- Что же ты ищешь?
-- Всего лишь твое отражение.
Но синергетика вряд ли мне в этом поможет.
Ты возникаешь в болезненных злых сновидениях
И забираешься утром любовью под кожу.
4.
-- Ты замечаешь, как время уходит в постскриптум?
-- Я замечаю, как жизнь безвозвратно уходит.
Но остаются слова…
-- …и твои фотоснимки…
-- …и размышления об иллюзорной свободе…
-- Сможешь ли домом наполнить бездушные стены?
-- Сможешь ли сердце свое мне отдать безвозмездно?
-- Сможешь ли ты не закатывать глупые сцены?
-- И не сорваться в такую манящую бездну?
-- Чем же помочь тебе? Может, холодный мартини?
-- Кубик любви внутривенно и тихую скрипку.
-- Не умирай!
-- Я живу, я шепчу твое имя.
Не провожай, просто я исчезаю в постскриптум…
Да, извини, я сегодня сижу без света. Кончился как-то разом, и все, гуд бай. Бог позвонил - мы встречаемся этим летом. Хочешь застать меня - в августе приезжай. Ладно, мы оба в будущее не верим. Как утверждают - творческий взгляд на мир. Все отнимает поиск зеленой двери, смысла, абсента, безумия и взаймы. Свет не включают. Это конец, пожалуй. Грустная сказка, затянутая петля…
Ты не узнаешь, как я к тебе бежала.
Как я просила, господи, унижалась,
Как я… Прости. Я все-таки не сдержалась. Трудно держаться в границах небытия. Ты принимай меня - только не слишком часто, капель по восемь, вечером, натощак. И навести меня. Двадцать седьмой участок, за поворотом… Впрочем, не навещай.
Будет день горести,
Может быть в скорости,
Дай мне бог дождаться встречи с ним.
В этот день горести
Я воздам почести
Всем врагам, противникам своим.
Пусть они злобные -
Станут вдруг добрые,
Пусть забудут про свою беду.
Пусть забудут обо всем
И идут своим путем,
А я без них уж как-нибудь дойду.
Будет день радости,
Дай мне, бог, до старости
Как-нибудь дождаться встречи с ним.
Чтоб забыв о гордости,
Я простил подлости
Всем друзьям, товарищам своим.
Пусть они нервные -
Будут мне верные,
Пусть один нам будет дальний путь.
Дай пройти нам этот путь
И дойти когда-нибудь
И не дай друг друга обмануть.
Кончен день вечером,
Мне терять нечего,
Сяду я и отдохну от дел.
И скажу каждому -
Был день однажды мой,
И я достиг того, чего хотел
А по утрам волшебно очень
Кружатся листья во дворе.
И, если вы влюбились в осень,
То это было в октябре.
Красивых слов, приятных снов, Цветов, цветов, еще цветов… Вниманья близких и родных. ДА, украшений золотых Шикарных фраз, горящих глаз Цветов еще, еще не раз Мужчин, чтоб рядом кто-то был Не просто был, а чтоб любил Шикарных дней, про ночь молчу… Чего еще сказать хочу? Звезды на небе, самой яркой Веселых праздников, подарков Чтобы сбывалися мечты… Цветы, цветы, опять цветы Погоды солнечной, весенней Чтоб поднималось настроенье, Любви, Цветов для всех!!! С Наступаюшим Милые Дамы!