Тьфу, вселенская тоска.
Блекнет молодость-краса.
Мысли чахнут, ноги стынут…
Скоро всё навек отымут.
Не успеешь наиграться…
Насладиться… Тьфу три раза!
Между нами пропасть-разность,
Я ж не ною, хоть не праздник.
Так — поплачу пять минут
И привычно — в омут — Ух!
Утр свеж, спокоен, сер.
Взгляд уперся в потолок —
Лоскуток высоких сфер…
Всесторонний вечный толк.
— Что ты видишь?
— Вижу…
— Что?
— Просто вижу…
— Аааа, ну да! В целом это хорошо, Ну, а все же?!
— Не отдам… Ибо каждому своё от цветного полотна…
— Как цветного? Белый — вон!
— Думай, эй! Цветное — там, в сердце призрачной души…
— Это луч!
— И что не так?! Тихо… тихо, не шурши. Не спугни…
Суббота.
Мы.
Потолок.
Обычный тип —
Счастье в центре, до стены…
— Слышишь?
— Что?
— Оно стучит…
В древнем Египте фаллическии символ олицетворял не только плодородие, но и выполнял магическую функцию, поскольку жрецы этот символ использовали для лечения людеи.
Счастье в моих глазах можно увидеть тогда, когда мне удается дать пинка Мерзости, раздавить Подлость и восстановить Справедливость, а еще если я помог кому-то и ему это было надо и я увидел, что ему легче и это было нужно
Если Господь дал человека для любых отношений ценю ЭТО,
— иногда больше ЖИЗНИ
«…всякое слово светится лучами значений.»
Я такой печальный вовсе не случайно,
Потому что умный, слишком умный я.
Думаю о смысле вечно странной жизни,
Жизни это нужно, правду говоря.
В перерывах лунных думаю — что будет,
И чего не может быть, а это жаль,
Что такое время — всех оно хитрее,
Платит только прошлым, сколько ни отдай.
Грустно это — думать, видя — тают луны,
В океане воли плача тишиной.
Или слыша — зная — там и тут вздыхают,
Шепотом и болью зазывают новь.
На рассвете рано думается славно
Ни о чём, как будто, обо всём чуть-чуть.
На закате думы — дорогие струны,
Фонари и свечи… непременно — грусть.
…
Мыслимо ли? — скажут, — Не бывает, как же!,
До поры, до часа, до минуты той,
Что придет, наступит, невзначай разбудит…
Кто ещё, прощая, вымыслит покой?
Я — упрямо, мудро стерегущий утро,
Чуткий от рожденья, прыткий, добрый кот.
И в огромном мире все коты такие,
Без того, уж верно, было б всё не то.
…
На окне сижу я — суету чужую
Изучаю долго — что они творят!
Нет, такой печальный вовсе не случайно —
Человека толком, маюсь, не понять…
Способность — это использование возможностей, если же Человек или Людина в опасности, ему сложно оценивать сам поступок и потому подлость может проскочить
Почти всегда уверен, иногда в том,
во что никто не верит
— Но это происходит
Больно лишь тому, кто лжёт, если он не психбольной
— кому лгут сладко
Женщина — особый Человек, способный в секунду перевернуть МИР
«При дуле у виска»
— сложно гарантировать Честь
Мы пройдем по воде осторожно,
Как сумасшедшие или святые,
Если дана нам такая возможность —
Больше не важно, кто мы такие.
Мы пройдем по воде осторожно,
С верою в то, что друг друга простили.
Если дана нам такая возможность —
Станет понятно, кто мы такие…
Папа ушел на войну… Может, к обеду вернётся. Гордо рассказывал внук. — Ну, проходи, будешь гостем. Есть у него автомат, форма крутая есть тоже. Я бы помог — маловат. Вырастем с братом — поможем. Будем ходить на войну… знаешь, она понарошку, ты не волнуйся. бабуль. мы же с тобою пока что.
Над блеклым телом безнадежья взлетает солнечная Молли.
— Там, в небесах, прохлада — свежесть, — зовет она — Летим со мною.
Лазурь отчаянно сияет — прекрасный день, игривый ветер.
Оставь сомнения, в объятья шагни, пока на этом свете.
— Ах, Молли, милая вы, Молли! Одна, наверное, такая.
Вы рождены самой любовью!..
- Мне лестно, право, и приятно.
Так что — согласны? Я сегодня ВАС приглашаю — белый танец
Под сенью ласкового полдня. Да не стесняйтесь, эй — расслабьтесь!
— О, Молли! Муза сладострастья! Согрет лучом твоим приветным.
На крыльях ветреного счастья я полечу… потом. Я следом.
Взлетает Молли…
— Вот «отрава»! Спасибо, Господи, уважил!
Теперь к тебе?
— Живи уж, ладно. Да крылья береги!..
— Так я же…